"Я не вижу никаких проблем, связанных с тем, что мы чего-то там не завершили в области импортозамещения, сделаем это... Мы сделаем это потому, что это в интересах нашей страны", — сказал Путин.
До этого Клишас несколько раз жестко высказался относительно неудач в области развития собственного производства.
"В продовольственной сфере импортозамещение работает. У нас даже вина хорошие появились. Но хотелось, чтобы когда мы зайдем в магазин промышленных товаров, люди также видели отечественные холодильники, стиральные машины, телевизоры, гаджеты. Возможности российской промышленности огромны, все это можно сделать", — отметил он.
Клишас также считает, что сейчас стоит вопрос о том, сможет ли Россия добиться экономического суверенитета.
"Сможем ли мы защитить свой суверенитет в экономическом плане — покажет ближайшее будущее, в том числе наши ответные санкции на ту экономическую войну, которую Запад развязал против нашей страны и наших граждан", — полагает сенатор.
И, опять же, как бы в ответ Дмитрий Медведев уже предложил переименовать импортозамещение в "технологический суверенитет". И, по сути, конструктивное обсуждение высказываний Клишаса было таким образом выхолощено.
Между тем, пока наверху определяются, есть успехи или нет, и думают, как и что лучше назвать, время уходит — рабочие места в связи с закрытием иностранных компаний исчезают, станки вывозятся, новые технологии не появляются. Ответ правительства на это — программы "параллельного импорта" и выделения льготных кредитов для поддержки критически важного импорта, а некоторые закрывшиеся западные иностранные компании — нет, не национализируют, на это, похоже, табу — а заместят восточными компаниями и товарами.
Своим мнением об этом с Накануне.RU поделился экономист, кандидат экономических наук Андрей Кобяков:
— Чтобы говорить, провалено импортозамещение или нет, нужно иметь программу импортозамещения, а у нас всё ограничилось лозунгами. Существовали отраслевые министерские программы, которые, по сути дела, выполнялись инициативно, и, действительно, в этом есть определённые успехи. Но если мы говорим в целом, то мы не достигли успехов в импортозамещении, которых могли бы достигнуть — правительство безалаберно отнеслось к этому. Но теперь идут разговоры о "параллельном импорте" и замене западных компаний китайскими, турецкими и так далее. Приходится идти на то, чтобы искать альтернативные источники поставок либо из стран, которые не приняли в отношении нас санкции, либо какими-то "серыми" путями, вплоть до, по сути, узаконенной контрабанды.
И тут надо вернуться к вопросу о том, почему мы лишились производств, как было возможно это сокращение. А это такая экономическая политика у нас 30 лет проводится в стране. Сколько производств и отраслей было загублено за годы этих так называемых "гайдаровских реформ" с 1992 года? Вообще это была идеология этих реформ — уничтожение собственных предприятий. Ну и какой у нас теперь есть вариант? В один день воссоздать всё это невозможно. Это невозможно сделать и за пять лет. Я скажу больше: кое-что невозможно сделать и за 10 лет. Поэтому, боюсь, некоторые элементы зависимости становятся в этих условиях неизбежным, пускай и не самым желанным, следствием той самой политики, которая проводилась 30 лет.
И сейчас мне очень трудно поверить, что одни и те же люди, которые жили по одной программе 30 лет, смогут выполнять программу, противоположную по смыслу, потому что из-под палки что-то можно сделать в случае политического решения, но эффективными подобные руководители вряд ли будут.
Меня, например, умиляет, что у нас Набиуллина теперь якобы будет проводить стимулирующую экономическую политику. Она почему её не проводила все те годы, сколько находится во главе Центрального банка? С какой стати я должен поверить, что её идеология или программы изменились? То же самое могу сказать про нашего министра финансов и про половину ключевых министров. Кадровый резерв готовился исходя из той же идеологической схемы, поэтому у меня есть большие сомнения, по крайней мере, меня ещё никто в противоположном не убедил.
Первое, что должно было быть сделано за эти последние два-три месяца, когда ситуация стала очевидна, что нас отключают от мировых рынков: надо сначала понять, что импортозамещать. А это значит, нужно начать с инвентаризации. Спросите любого чиновника любого уровня в правительстве, есть ли у него представление о том, какой объём импортозамещения необходим в стране, хотя бы в денежном выражении, не говоря уже о номенклатурном — такой информации нет. Но если это до сих пор не сделано за три месяца, а это нужно было сделать первым делом, то у меня есть сомнение, поменялась ли вообще какая бы то ни было идеология.
Потому что опять ставка делается только на то, что "рынок сам определит и сам вывезет". Дескать, предприятия не захотят закрыться, значит, будут искать альтернативные поставки. А государственной программы как не было, так и нет. Должен быть защищённый рынок, потому что мы понимаем, что многие товары мы не сможем производить на конкурентном уровне, соответственно, должны быть какие-то гарантии, что продукция будет сбываться, если она надлежащего качества, но не выдерживает по цене, скажем, с индийскими, вьетнамскими, китайскими производителями. Это называется протекционизм. Так вот, Россия за 30 лет своего пореформенного существования протекционизмом не занимается, а хотелось бы, чтобы занималась. Эти правила игры нужны бизнесу, потому что он не будет уверен в том, что, даже совершив какие-то действия, направленные на импортозамещение, завтра его не бросят.
