Среди многих лживых терминов, оставшихся нам в наследство от большевизма, не последнее место занимает т.н. «лампочка Ильича». Никакого отношения т. Ленин ни к лампочкам, ни к электричеству в целом не имел. И то, и другое явилось в России за десятилетия до октябрьской катастрофы, и, если говорить о лампочках, то носить они должны были бы два славных имени – Лодыгина и Яблочкова, отцов русской электрофикации.
Судьба Александра Николаевича Лодыгина изобилует многими поворотами. Ученый, изобретатель, дважды эмигрант, друг народников в годы молодости и единомышленник Всероссийского национального союза и П.А. Столыпина на склоне лет… О его жизни можно было бы написать роман, снять увлекательный фильм, но пока имя нашего выдающегося соотечественника остается мало известно большинству россиян.
Он родился в дворянской семье, в Липецком уезда Тамбовской губернии, и, как подобало дворянским отпрыскам, поступил в кадетский корпус, Воронежский. «Добр, отзывчив, прилежен», - так аттестовался отрок в корпусной характеристике. Следом Лодыгин окончил Московское юнкерское пехотное училище, но дальше по военной стезе не пошел, предпочтя стезю научную. Уже в годы учёбы юноша задумал создать летательный аппарат с электрическим двигателем, а также аппарат водолазный. В Петербурге он пытался предложить свои изобретения русскому военному ведомству, но отечественная бюрократия традиционно тянула с ответом. В это время Франция как раз вела войну с Пруссией, и, устав ждать ответа от своего военного министерства, Лодыгин обратился в министерство французское. Там летательным аппаратом заинтересовались сразу и пригласили изобретателя в Париж. Однако, наметившееся сотрудничество прервала победа Пруссии… Пришлось Александру Николаевичу возвращаться в Петербург и скромно продолжать учение – теперь в качестве вольнослушателя Технологического института.
План электролёта был оставлен до лучших времен, а его место заняло новое изобретение – лампа накаливания. В 1871—1874 годах Лодыгин демонстрировал её в Адмиралтействе, Галерной гавани, на Одесской улице и в Технологическом институте. В том же 1874 он получил патент на свое изобретение, а также Ломоносовскую премию Петербургской академии наук. Лампа русского электрофикатора получила патенты в Австро-Венгрии, Испании, Португалии, Италии, Бельгии, Франции, Великобритании, Швеции, Саксонии, Индии и Австралии. За участие в Венской электротехнической выставке изобретатель был награждён орденом Станислава 3-й степени. К нему пришла мировая известность. На её волне было образовано «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и К°». Параллельно Александр Николаевич дорабатывал водолазный аппарат, трудился на разных заводах над техническими усовершенствованиями. Ему было присвоено звание «Почётный инженер-электрик Санкт-Петербургского электротехнического института».
Казалось бы, что ещё нужно человеку? Лишь продолжать и умножать успешно начатое дело, благо к тому открываются все пути. Но русскому человеку всегда оказывается нужно что-то ещё… Например, справедливость… И, вот, прославленный ученый проникается идеями народников, заводит с ними дружбу. После убийства Императора Александра Второго начинаются массовые аресты революционеров. Хотя Александр Николаевич и не участвовал в каких-то противозаконных акциях, и ему ничего не угрожало, всё же изобретатель предпочёл вновь отправиться за границу.
В этот раз его расставание с Родиной затянулось на целых 23 года. Он работал во Франции и США, изобретал электропечи, электромобили, строил заводы и метро… В первый же год эмиграции он организовал в Париже производство ламп накаливания и прислал в Петербург партию для 3-й электротехнической выставки. В 1893 году он впервые применил нить накала из тугоплавких металлов, позволившую увеличить мощность ламп до 100—400 свечей. Через год в Париже была основана ламповая фирма «Лодыгин и де Лиль». В 1900 году Александр Николаевич участвовал во Всемирной выставке в Париже, а в 1906-м - построил в США завод по электрохимическому получению вольфрама, хрома и титана. Русский электрофикатор был востребован везде! Наладилась и его личная жизнь. В 48 лет он, наконец-то, встретил свою избранницу – преподавательницу английского языка и журналистку Альму Шмидт, дочь лингвиста и педагога Франсиса Шмидта. Альма родила Александру Николаевичу двух девочек, Маргариту и Веру.
Казалось бы, что ещё нужно человеку? Можно почить на лаврах, пожиная плоды трудов? Но русскому человеку всегда нужно немного больше. Русскому человеку нужна Родина. Россия…
В России как раз завершалась вторая битва с революционерами-террористами. Твёрдой рукой Петра Аркадьевича Столыпина поднималась Россия из разгрома полыхавших бунтами 1904-1906 годов. Наступала новая эра созидания, Россия устремлялась к апофеозу своего расцвета.
Пропустив первый благословенный период времен Царя-Миротворца, умудренный жизненным опытом Лодыгин на сей раз поспешил вернуться на Родину, чтобы способствовать её развитию своими изобретениями. Их он привез с собой немалое число: тут были и способы приготовления сплавов, и электропечи, и двигатели, и электроаппараты для сварки и резки…
Само собой, Родина приняла своего блудного, но отнюдь не промотавшегося в чужих землях сына с распростёртыми объятиями. С 1907 года Александр Николаевич преподавал в Электротехническом институте, работал в строительном управлении Петербургской железной дороги. С 1910 заведовал пятью трансформаторными подстанциями трамвайного движения в Петербурге. В 1913 году от Управления земледелия и землеустройства Лодыгин ездил в Олонецкую и Нижегородскую губернии для выработки предложений об электрификации. Он словно бы стремился наверстать то, что не успел сделать для России за годы эмиграции. Перейдя к правым взглядам, изобретатель активно поддерживал столыпинскую аграрную реформу и Всероссийский национальный союз, идеологом которого был публицист М.О. Меньшиков. Для ВНС Лодыгиным были написаны статья «Открытое письмо гг. членам Всероссийского национального клуба» и брошюра «Националисты и другие партии». В этой работе Александр Николаевич доказывал, что основой прогресса России является национальное развитие русского народа. «Национальная партия провозглашает, что цель ее: а) господство русской народности в пределах Российской империи; б) укрепление сознания русского народного единства; в) устройство русской бытовой самопомощи и развитие русской культуры», - писал электрофикатор.
Созидательная деятельность была прервана войной, и вместо электрофикации Лодыгину вновь настало время заняться летательным аппаратом…
Революцию Александр Николаевич не принял и уже в сентябре 1917 года вновь покинул Россию. Это была вторая и последняя его эмиграция. Обосновавшись в США, он работал инспектором электротехнического оборудования в «Сперри Джайроскоп (Гироскоп) Компани» в Бруклине, был членом Американского института инженеров-электриков Американского электрохимического общества и Американского химического общества.
Когда в СССР приступили к разработке плана ГОЭЛРО, Лодыгин получил приглашение вернуться и принять участие в этом проекте. Изобретатель приближался к 80-летнему рубежу, и предложение большевиков его не прельстило. Он скончался в 1923 году в Бруклине.
Своего современника и коллегу, с которым они несколько раз встречались и в России, и на зарубежных выставках, Павла Николаевича Яблочкова, Лодыгин пережил без малого на 30 лет, хотя изобретатели были одногодками – оба они появились на свет в 1847 году, с разницей в считанные недели.
Начало их путей было также схожим. Как и Лодыгин, Яблочков происходил из дворянской семьи, только Саратовской губернии. Родители хотели определить сына в Николаевское инженерное училище, но он недобрал проходных баллов, а потому пришлось сперва несколько месяцев учиться в частном Подготовительном пансионе инженера и композитора Цезаря Кюи. Именно Кюи пробудил в Павле интерес к науке и оказал на него большое влияние.
Училище Яблочков в итоге окончил по первому разряду и был выпущен инженер-подпоручиком в 5-й сапёрный батальон, расквартированный в Киевской крепости. И снова параллель – военная стезя не влекла молодого ученого, и он уволился от службы, чтобы посвятить себя науке. Однако финансовое положение семье и его самого были таковы, что оставаться «вольным изобретателем» Павел Николаевич смог недолго. Вскоре ему пришлось вернуться на службу. Начальство же определило способного офицера в Техническое гальваническое заведение в Кронштадте – единственную в те времена школу, готовившую военных специалистов в области электротехники. Здесь Яблочков ознакомился с новейшими научными достижениями в области электричества. Отслужив три года, он всё же уволился в запас, на этот раз безвозвратно.
На «гражданке» Павел Николаевич работал начальником службы телеграфа на Московско-Курской железной дороге. Здесь он создал своё первое изобретение - «черно-пишущий телеграфный аппарат». Став членом кружка электриков-изобретателей и любителей электротехники при Московском политехническом музее, Яблочков узнал об опытах Лодыгина по освещению улиц и помещений электрическими лампами накаливания, и решил также работать в этом направлении. Его первым «детищем» стала электрическая дуга, которая была применена в 1874 году для освещения железнодорожного пути. Впервые в истории на паровозе установили прожектор с дуговой лампой. Опыт оказался успешным, хотя и показал недостатки изобретения. Для его усовершенствования в том же году Яблочков уволился с телеграфа и вместе с опытным электротехником Н. Г. Глуховым открыл в Москве мастерскую физических приборов.
В 1875 году, оставив жену с детьми в родительском имении, Павел Николаевич отправился сперва в США, а затем в Париже. В Париже он устроился работать в фирме по производству физических приборов академика Л. Бреге. Здесь год спустя изобретатель презентовал новейшую электрическую свечу, получившую в дальнейшем его имя. Этот день, 23 марта, стал историческим в истории развития электротехники.
По своим техническим характеристикам свеча Яблочкова оказалась проще и дешевле в эксплуатации, чем лампа Лодыгина. Свое изобретение Павел Николаевич через год представил на Лондонской выставке физических приборов. Здесь свеча произвела настоящий фурор. Европейская пресса наперебой писала о русском гении: «Свет приходит к нам с Севера — из России»; «Вы должны видеть свечу Яблочкова»; «Северный свет, русский свет, — чудо нашего времени»; «Изобретение русского отставного военного инженера Яблочкова — новая эра в технике»; «Россия — родина электричества»…
В различных странах мира появились компании по коммерческой эксплуатации «свечи Яблочкова». Право на использование своих изобретений Павел Николаевич уступил владельцам французской «Генеральной компании электричества с патентами Яблочкова», а сам остался лишь руководителем её технического отдела, получая лишь малую долю прибылей. А прибыли были грандиозны – ведь одна только фирма Бреге ежедневно выпускало свыше 8 тысяч свечей.
Свечи Яблочкова осветили Францию. Они зажглись в лучших магазинах Лувра, в Опере, на площадях и центральных улицах, на ипподроме. Парижане приходили в восторг от этого чуда.
Следом за Парижем засияли русским светом набережная Темзы, мост Ватерлоо, отель «Метрополь», Гатфильдский замок, Вестгейтские морские пляжи в Лондоне, Колизей, Национальная улица и площадь Колона в Риме… Греция, Германия, Бельгия, Испания, Португалия, Австро-Венгрия – вся Европа озарилась северным сиянием. А следом за ней явилось оно и в США, и в Мексике, и в Индии, и во дворцах Персии и Камбоджи…
В России первыми были освящены свечами Яблочкова казармы Кронштадтского учебного экипажа и площадь у дома, занимаемого командиром Кронштадтского морского порта. Оттуда свет пришёл в Имперскую столицу и последовал дальше… «...Внезапно зажгли электрический свет, по зале мгновенно разлился белый яркий, но не режущий глаз, а мягкий свет, при котором цвета и краски женских лиц и туалетов сохраняли свою естественность, как при дневном свете. Эффект был поразительный», - писало «Новое время» об освещении Большого театра.
Кроме свечи Яблочков изобрел первый генератор переменного тока, трансформатор переменного тока, электромагнит с плоской обмоткой, статические конденсаторы… Первым в мире ему удалось создать систему «дробления» электрического света, то есть питания большого числа свечей от одного генератора тока, основанную на применении переменного тока, трансформаторов и конденсаторов.
В 1878 году Яблочков вернулся в Россию. Здесь была учреждена акционерная компания «Товарищество электрического освещения и изготовления электрических машин и аппаратов П. Н. Яблочков-изобретатель и Ко», в числе акционеров которой были промышленники, финансисты, военные. Содействие изобретателю оказывали генерал-адмирал Великий князь Константин Николаевич, композитор Н. Г. Рубинштейн и другие известные и влиятельные лица. Компания открыла свой электротехнический завод на Обводном канале. Свечи, изготовленные этим заводом, зажглись в Москве и Подмосковье, Ораниенбауме, Киеве, Нижнем Новгороде, Гельсингфорсе (Хельсинки), Одессе, Харькове, Николаеве, Брянске, Архангельске, Полтаве, Красноводске, Саратове и других городах России.
Продолжая изобретательскую деятельность, Павел Николаевич проводил опыты с химическими источниками тока и сжёг себе слизистую оболочку лёгких. Это немало сократило его жизненные сроки. В 80-е годы изобретатель перенес два удара и покинул столицу, перебравшись в имение сестры (родительское к тому времени сгорело). Некоторое время он ещё пытался работать, но силы оставляли его.
31 марта 1894 года Павел Николаевич скончался. Прах его был погребен на окраине села Сапожок (ныне Ртищевского района), в ограде Михайло-Архангельской церкви в фамильном склепе.
А что же Эдисон? – спросят, быть может, читатели. В 1877 году русский морской офицер Хотинский принимал в Америке крейсеры, строящиеся по заказу России. Прямодушный моряк, гордый своим Отечеством и его гениями, опрометчиво наведался в лабораторию Эдисона и презентовал ему лампу накаливания Лодыгина и свечу Яблочкова со схемой дробления света. Зная, мол, наших! Но узнали не наших, а Эдисона, который попросту внёс в принесённые лампы некоторые усовершенствования и получил на них патент… как на свои изобретения. Яблочков тогда же опубликовал в печати заявление, что Томас Эдисон украл у русских не только их мысли и идеи, но и их изобретения, а профессор В.Н. Чиколев указывал, что обновления Эдисона ничтожны, и ничего нового он не изобрел. Но США и сам «изобретатель» эти обвинения в воровстве проигнорировали.
Среди многих лживых терминов, оставшихся нам в наследство от большевизма, не последнее место занимает т.н. «лампочка Ильича». Никакого отношения т. Ленин ни к лампочкам, ни к электричеству в целом не имел. И то, и другое явилось в России за десятилетия до октябрьской катастрофы, и, если говорить о лампочках, то носить они должны были бы два славных имени – Лодыгина и Яблочкова, отцов русской электрофикации.
Судьба Александра Николаевича Лодыгина изобилует многими поворотами. Ученый, изобретатель, дважды эмигрант, друг народников в годы молодости и единомышленник Всероссийского национального союза и П.А. Столыпина на склоне лет… О его жизни можно было бы написать роман, снять увлекательный фильм, но пока имя нашего выдающегося соотечественника остается мало известно большинству россиян.
Он родился в дворянской семье, в Липецком уезда Тамбовской губернии, и, как подобало дворянским отпрыскам, поступил в кадетский корпус, Воронежский. «Добр, отзывчив, прилежен», - так аттестовался отрок в корпусной характеристике. Следом Лодыгин окончил Московское юнкерское пехотное училище, но дальше по военной стезе не пошел, предпочтя стезю научную. Уже в годы учёбы юноша задумал создать летательный аппарат с электрическим двигателем, а также аппарат водолазный. В Петербурге он пытался предложить свои изобретения русскому военному ведомству, но отечественная бюрократия традиционно тянула с ответом. В это время Франция как раз вела войну с Пруссией, и, устав ждать ответа от своего военного министерства, Лодыгин обратился в министерство французское. Там летательным аппаратом заинтересовались сразу и пригласили изобретателя в Париж. Однако, наметившееся сотрудничество прервала победа Пруссии… Пришлось Александру Николаевичу возвращаться в Петербург и скромно продолжать учение – теперь в качестве вольнослушателя Технологического института.
План электролёта был оставлен до лучших времен, а его место заняло новое изобретение – лампа накаливания. В 1871—1874 годах Лодыгин демонстрировал её в Адмиралтействе, Галерной гавани, на Одесской улице и в Технологическом институте. В том же 1874 он получил патент на свое изобретение, а также Ломоносовскую премию Петербургской академии наук. Лампа русского электрофикатора получила патенты в Австро-Венгрии, Испании, Португалии, Италии, Бельгии, Франции, Великобритании, Швеции, Саксонии, Индии и Австралии. За участие в Венской электротехнической выставке изобретатель был награждён орденом Станислава 3-й степени. К нему пришла мировая известность. На её волне было образовано «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и К°». Параллельно Александр Николаевич дорабатывал водолазный аппарат, трудился на разных заводах над техническими усовершенствованиями. Ему было присвоено звание «Почётный инженер-электрик Санкт-Петербургского электротехнического института».
Казалось бы, что ещё нужно человеку? Лишь продолжать и умножать успешно начатое дело, благо к тому открываются все пути. Но русскому человеку всегда оказывается нужно что-то ещё… Например, справедливость… И, вот, прославленный ученый проникается идеями народников, заводит с ними дружбу. После убийства Императора Александра Второго начинаются массовые аресты революционеров. Хотя Александр Николаевич и не участвовал в каких-то противозаконных акциях, и ему ничего не угрожало, всё же изобретатель предпочёл вновь отправиться за границу.
В этот раз его расставание с Родиной затянулось на целых 23 года. Он работал во Франции и США, изобретал электропечи, электромобили, строил заводы и метро… В первый же год эмиграции он организовал в Париже производство ламп накаливания и прислал в Петербург партию для 3-й электротехнической выставки. В 1893 году он впервые применил нить накала из тугоплавких металлов, позволившую увеличить мощность ламп до 100—400 свечей. Через год в Париже была основана ламповая фирма «Лодыгин и де Лиль». В 1900 году Александр Николаевич участвовал во Всемирной выставке в Париже, а в 1906-м - построил в США завод по электрохимическому получению вольфрама, хрома и титана. Русский электрофикатор был востребован везде! Наладилась и его личная жизнь. В 48 лет он, наконец-то, встретил свою избранницу – преподавательницу английского языка и журналистку Альму Шмидт, дочь лингвиста и педагога Франсиса Шмидта. Альма родила Александру Николаевичу двух девочек, Маргариту и Веру.
Казалось бы, что ещё нужно человеку? Можно почить на лаврах, пожиная плоды трудов? Но русскому человеку всегда нужно немного больше. Русскому человеку нужна Родина. Россия…
В России как раз завершалась вторая битва с революционерами-террористами. Твёрдой рукой Петра Аркадьевича Столыпина поднималась Россия из разгрома полыхавших бунтами 1904-1906 годов. Наступала новая эра созидания, Россия устремлялась к апофеозу своего расцвета.
Пропустив первый благословенный период времен Царя-Миротворца, умудренный жизненным опытом Лодыгин на сей раз поспешил вернуться на Родину, чтобы способствовать её развитию своими изобретениями. Их он привез с собой немалое число: тут были и способы приготовления сплавов, и электропечи, и двигатели, и электроаппараты для сварки и резки…
Само собой, Родина приняла своего блудного, но отнюдь не промотавшегося в чужих землях сына с распростёртыми объятиями. С 1907 года Александр Николаевич преподавал в Электротехническом институте, работал в строительном управлении Петербургской железной дороги. С 1910 заведовал пятью трансформаторными подстанциями трамвайного движения в Петербурге. В 1913 году от Управления земледелия и землеустройства Лодыгин ездил в Олонецкую и Нижегородскую губернии для выработки предложений об электрификации. Он словно бы стремился наверстать то, что не успел сделать для России за годы эмиграции. Перейдя к правым взглядам, изобретатель активно поддерживал столыпинскую аграрную реформу и Всероссийский национальный союз, идеологом которого был публицист М.О. Меньшиков. Для ВНС Лодыгиным были написаны статья «Открытое письмо гг. членам Всероссийского национального клуба» и брошюра «Националисты и другие партии». В этой работе Александр Николаевич доказывал, что основой прогресса России является национальное развитие русского народа. «Национальная партия провозглашает, что цель ее: а) господство русской народности в пределах Российской империи; б) укрепление сознания русского народного единства; в) устройство русской бытовой самопомощи и развитие русской культуры», - писал электрофикатор.
Созидательная деятельность была прервана войной, и вместо электрофикации Лодыгину вновь настало время заняться летательным аппаратом…
Революцию Александр Николаевич не принял и уже в сентябре 1917 года вновь покинул Россию. Это была вторая и последняя его эмиграция. Обосновавшись в США, он работал инспектором электротехнического оборудования в «Сперри Джайроскоп (Гироскоп) Компани» в Бруклине, был членом Американского института инженеров-электриков Американского электрохимического общества и Американского химического общества.
Когда в СССР приступили к разработке плана ГОЭЛРО, Лодыгин получил приглашение вернуться и принять участие в этом проекте. Изобретатель приближался к 80-летнему рубежу, и предложение большевиков его не прельстило. Он скончался в 1923 году в Бруклине.
Своего современника и коллегу, с которым они несколько раз встречались и в России, и на зарубежных выставках, Павла Николаевича Яблочкова, Лодыгин пережил без малого на 30 лет, хотя изобретатели были одногодками – оба они появились на свет в 1847 году, с разницей в считанные недели.
Начало их путей было также схожим. Как и Лодыгин, Яблочков происходил из дворянской семьи, только Саратовской губернии. Родители хотели определить сына в Николаевское инженерное училище, но он недобрал проходных баллов, а потому пришлось сперва несколько месяцев учиться в частном Подготовительном пансионе инженера и композитора Цезаря Кюи. Именно Кюи пробудил в Павле интерес к науке и оказал на него большое влияние.
Училище Яблочков в итоге окончил по первому разряду и был выпущен инженер-подпоручиком в 5-й сапёрный батальон, расквартированный в Киевской крепости. И снова параллель – военная стезя не влекла молодого ученого, и он уволился от службы, чтобы посвятить себя науке. Однако финансовое положение семье и его самого были таковы, что оставаться «вольным изобретателем» Павел Николаевич смог недолго. Вскоре ему пришлось вернуться на службу. Начальство же определило способного офицера в Техническое гальваническое заведение в Кронштадте – единственную в те времена школу, готовившую военных специалистов в области электротехники. Здесь Яблочков ознакомился с новейшими научными достижениями в области электричества. Отслужив три года, он всё же уволился в запас, на этот раз безвозвратно.
На «гражданке» Павел Николаевич работал начальником службы телеграфа на Московско-Курской железной дороге. Здесь он создал своё первое изобретение - «черно-пишущий телеграфный аппарат». Став членом кружка электриков-изобретателей и любителей электротехники при Московском политехническом музее, Яблочков узнал об опытах Лодыгина по освещению улиц и помещений электрическими лампами накаливания, и решил также работать в этом направлении. Его первым «детищем» стала электрическая дуга, которая была применена в 1874 году для освещения железнодорожного пути. Впервые в истории на паровозе установили прожектор с дуговой лампой. Опыт оказался успешным, хотя и показал недостатки изобретения. Для его усовершенствования в том же году Яблочков уволился с телеграфа и вместе с опытным электротехником Н. Г. Глуховым открыл в Москве мастерскую физических приборов.
В 1875 году, оставив жену с детьми в родительском имении, Павел Николаевич отправился сперва в США, а затем в Париже. В Париже он устроился работать в фирме по производству физических приборов академика Л. Бреге. Здесь год спустя изобретатель презентовал новейшую электрическую свечу, получившую в дальнейшем его имя. Этот день, 23 марта, стал историческим в истории развития электротехники.
По своим техническим характеристикам свеча Яблочкова оказалась проще и дешевле в эксплуатации, чем лампа Лодыгина. Свое изобретение Павел Николаевич через год представил на Лондонской выставке физических приборов. Здесь свеча произвела настоящий фурор. Европейская пресса наперебой писала о русском гении: «Свет приходит к нам с Севера — из России»; «Вы должны видеть свечу Яблочкова»; «Северный свет, русский свет, — чудо нашего времени»; «Изобретение русского отставного военного инженера Яблочкова — новая эра в технике»; «Россия — родина электричества»…
В различных странах мира появились компании по коммерческой эксплуатации «свечи Яблочкова». Право на использование своих изобретений Павел Николаевич уступил владельцам французской «Генеральной компании электричества с патентами Яблочкова», а сам остался лишь руководителем её технического отдела, получая лишь малую долю прибылей. А прибыли были грандиозны – ведь одна только фирма Бреге ежедневно выпускало свыше 8 тысяч свечей.
Свечи Яблочкова осветили Францию. Они зажглись в лучших магазинах Лувра, в Опере, на площадях и центральных улицах, на ипподроме. Парижане приходили в восторг от этого чуда.
Следом за Парижем засияли русским светом набережная Темзы, мост Ватерлоо, отель «Метрополь», Гатфильдский замок, Вестгейтские морские пляжи в Лондоне, Колизей, Национальная улица и площадь Колона в Риме… Греция, Германия, Бельгия, Испания, Португалия, Австро-Венгрия – вся Европа озарилась северным сиянием. А следом за ней явилось оно и в США, и в Мексике, и в Индии, и во дворцах Персии и Камбоджи…
В России первыми были освящены свечами Яблочкова казармы Кронштадтского учебного экипажа и площадь у дома, занимаемого командиром Кронштадтского морского порта. Оттуда свет пришёл в Имперскую столицу и последовал дальше… «...Внезапно зажгли электрический свет, по зале мгновенно разлился белый яркий, но не режущий глаз, а мягкий свет, при котором цвета и краски женских лиц и туалетов сохраняли свою естественность, как при дневном свете. Эффект был поразительный», - писало «Новое время» об освещении Большого театра.
Кроме свечи Яблочков изобрел первый генератор переменного тока, трансформатор переменного тока, электромагнит с плоской обмоткой, статические конденсаторы… Первым в мире ему удалось создать систему «дробления» электрического света, то есть питания большого числа свечей от одного генератора тока, основанную на применении переменного тока, трансформаторов и конденсаторов.
В 1878 году Яблочков вернулся в Россию. Здесь была учреждена акционерная компания «Товарищество электрического освещения и изготовления электрических машин и аппаратов П. Н. Яблочков-изобретатель и Ко», в числе акционеров которой были промышленники, финансисты, военные. Содействие изобретателю оказывали генерал-адмирал Великий князь Константин Николаевич, композитор Н. Г. Рубинштейн и другие известные и влиятельные лица. Компания открыла свой электротехнический завод на Обводном канале. Свечи, изготовленные этим заводом, зажглись в Москве и Подмосковье, Ораниенбауме, Киеве, Нижнем Новгороде, Гельсингфорсе (Хельсинки), Одессе, Харькове, Николаеве, Брянске, Архангельске, Полтаве, Красноводске, Саратове и других городах России.
Продолжая изобретательскую деятельность, Павел Николаевич проводил опыты с химическими источниками тока и сжёг себе слизистую оболочку лёгких. Это немало сократило его жизненные сроки. В 80-е годы изобретатель перенес два удара и покинул столицу, перебравшись в имение сестры (родительское к тому времени сгорело). Некоторое время он ещё пытался работать, но силы оставляли его.
31 марта 1894 года Павел Николаевич скончался. Прах его был погребен на окраине села Сапожок (ныне Ртищевского района), в ограде Михайло-Архангельской церкви в фамильном склепе.
А что же Эдисон? – спросят, быть может, читатели. В 1877 году русский морской офицер Хотинский принимал в Америке крейсеры, строящиеся по заказу России. Прямодушный моряк, гордый своим Отечеством и его гениями, опрометчиво наведался в лабораторию Эдисона и презентовал ему лампу накаливания Лодыгина и свечу Яблочкова со схемой дробления света. Зная, мол, наших! Но узнали не наших, а Эдисона, который попросту внёс в принесённые лампы некоторые усовершенствования и получил на них патент… как на свои изобретения. Яблочков тогда же опубликовал в печати заявление, что Томас Эдисон украл у русских не только их мысли и идеи, но и их изобретения, а профессор В.Н. Чиколев указывал, что обновления Эдисона ничтожны, и ничего нового он не изобрел. Но США и сам «изобретатель» эти обвинения в воровстве проигнорировали.
Е. Федорова
Русская Стратегия
_____________________
ПОНРАВИЛСЯ МАТЕРИАЛ?
ПОДДЕРЖИ РУССКУЮ СТРАТЕГИЮ!
Карта ВТБ: 4893 4704 9797 7733
Карта СБЕРа: 4279 3806 5064 3689 (Елена Владимировна С.)
Яндекс-деньги: 41001639043436
ВЫ ТАКЖЕ ОЧЕНЬ ПОДДЕРЖИТЕ НАС, ПОДПИСАВШИСЬ НА НАШ КАНАЛ В БАСТИОНЕ!
https://bastyon.com/strategiabeloyrossii |
