И.Н. Михеев. ПОЧЕМУ КРОВЬ ИЗ НОСУ НУЖНО ВОЗВРАЩАТЬ НОВОРОССИЮ. И ЧТО НУЖНО ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ ЕЁ ОТВОЕВАТЬ. Ч.1.

ФИНАНСОВЫЕ ВЛАСТИ ЛУКАВЯТ – ДЕНЬГИ ЕСТЬ. НО НУЖНА РЕФОРМА ВПК И ПОЛНОМАСШТАБНАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ.

Вначале здесь стоит заметить, жгучее стремление Кремля остановить СВО и заключить с укрорейхом позорный мир, о чём Киеву посылают недвусмысленные сигналы МИД и Совфед, обусловлено помимо стремления не упустить компрадорский гешефт ещё и чисто военными причинами. Возможно, военными причинами в первую очередь. Ещё 14 октября замминистра финансов США Уолли Адейемо – один из ответственных в американском правительстве за санкции против России, объявил, что российский военно-промышленный комплекс более не способен производить и обслуживать «критически значимое оборудование для операций в Украине». Не способен, потому что российский ВПК устроен таким образом, что сам он многие высокотехнологичные комплектующие необходимых армии современных вооружений производить не способен. И что примечательно, несмотря на исчисляемые сотнями миллиардов заказы от МО, на протяжении многих лет производство данных компонентов наш ВПК не развивал. Вместо этого необходимые комплектующие закупаются у наших потенциальных и актуальных противников – у США и Евросоюза. Гениальное решение, не правда ли? В результате, по словам того же Адейемо, российская микроэлектроника, к примеру, сегодня не в состоянии обеспечить оружейников необходимыми компонентами.
Адейемо финансист, но в части санкций его консультирует Пентагон, который прекрасно разбирается в том, от поставок каких комплектующих с Запада зависит российский ВПК. Так что надо полагать, американцы знают, о чём говорят. По идее все министры обороны и прочие руководители МО, которые формировали оборонный заказ последние десятилетия, а также руководители Ростеха, которому переданы оборонные предприятия, должны быть сейчас под следствием. В первую очередь надо выяснить, как это получилось, что при триллионных затратах на оборону армия воюет устаревшим оружием, да и его катастрофически не хватает? В результате их банальной тупости, халатности и полной некомпетентности? Или же они довели дело до такой плачевной ситуации умышленно? Тогда в чьих интересах они действовали?
Вторая проблема – нехватка личного состава. Осенняя ограниченная мобилизация имела целью лишь остановить наступление укрорейха. Но никак не освобождение всей Новороссии. Да и как Кремль эту мобилизацию проводил? Как гимназистка, которая после долгих и мучительных раздумий и сомнений решилась лишиться девственности. Конфузливо пряча глаза, поминутно оправдываясь и измысливая смягчающие вынужденные непопулярные меры обстоятельства. Спору нет, стыдиться есть чего. Армия, которая изображала на парадах непобедимую мощь, ВПК с её арматами и прочими «достижениями», оказались, мягко скажем, не теми, за кого себя выдавали. В итоге приходится гнать на передовую на ходу переодетый в военную форму, на скорую руку обученный «мирняк», чтобы хоть как-то притормозить наступление укрорейха. Министр обороны пропадает из эфира на недели, потому что не знает, что говорить в своё оправдание. А появляясь, разыгрывает с генералами глупые театральные сцены, точнее, студенческие этюды – дескать, всё идёт по плану, мы успешно перегруппировываемся.
Однако сейчас не время для оправданий и дешёвых реприз с актёрами в погонах и генеральскими лампасами. Надо честно сказать народу, дескать, оплошали, каемся, нужна помощь, судьба Отечества решается. После чего проводить полноценную масштабную мобилизацию. И переводить экономику на военные рельсы. Притом драконовскими методами – национализируя всё, что необходимо для ВПК, отбросив навязанные Западом предрассудки и не обставляясь на каждом шагу.
Сегодня российская армия использует тактику осады и борьбы за каждый населённый пункт. Подходит к населённому пункту, упирается в стену укрской позиционной, заблаговременно подготовленной, хорошо укрепленной в инженерном отношении обороны, и бьётся об эту стену головой, пока она не начнет разрушаться. Даже в 41-м Красная армия, на ходу учась у немцев, проводила операции маневренной войны, в ходе которых окружала на большом пространстве крупные группировки немецких войск и уничтожала их. Нынешние же генералы за 9 месяцев войны не смогли провести ни одной масштабной операции по окружению противника на большой территории.
Но осаждать по очереди все посёлки и малые города – эта тупиковая и бесперспективная тактика. В ходе этих осад уничтожаются ценнейшие промышленные и инфраструктурные объекты Новороссии. Нам же нужно не просто разгромить укрорейх, но сделать это так, чтобы при этом по возможности сохранить производственные мощности новороссийских предприятий. И личный состав не угробить. Данная задача решается путём широкого охвата, окружения укрских войск, перерезывания путей доставки в сопротивляющиеся города вооружений и подкреплений, и принуждения к сдаче. Для осуществления таких масштабных маневренных операции российская армия должна быть как минимум не меньше укрской. А в идеале большей по численности и лучше оснащённой. Машиностроительные предприятия должны быть переведены на военные рельсы, чтобы армию вооружить.
Разумеется, мобилизация – мера крайняя и малопопулярная. Недовольные будут. Но другого выхода попросту нет. Суворовых, чтобы воевать не числом, а умением, у нас сегодня, к сожалению, не нашлось. Если же соотнести негатив мобилизации с возможными последствиями при отказе от неё – с рисками, а именно с риском не отвоевать сейчас у укробандеровцев всю Новороссию – семь областей плюс Харьков, то становится понятным, что это вещи несопоставимые. Сдать укронацистам Новороссию Россия просто не имеет права, так что без масштабной мобилизации не обойтись. При этом многие мобилизованные из нашей нищей провинции после адаптации во втором эшелоне через три месяца подпишут контракты, и продолжат воевать уже на передовой. Если, конечно, правительство не будет копейничать – экономить на контрактах.
Дополнительный ресурс – вооружённые силы Белоруссии. Двоедушный и трусливый Минск восемь месяцев делает вид, что война с укрорейхом его не касается, отсиживается в сторонке, осваивает искусство таскать каштаны из огня чужими руками. Заставить его воевать сложно. Но можно арендовать у Белоруссии её вооружения. Тем более что они такие же как и в российской армии. Направить в Белоруссию российские экипажи танков, самолётов и артиллерийские расчёты. Привлечь на контракт в российскую армию белорусских профессиональных военных. Это можно сделать скрытно. Нарисовать же на белорусских танках и самолётах российскую символику можно и вовсе за одну ночь, чтобы удар на Киев с севера был неожиданным.
Теперь предвижу сакраментальный вопрос, где деньги брать – на ВПК и на большую мобилизацию? Так вот, средства на войну с укрорейхом, на восстановление Донбасса, на развитие индустрии Новороссии на новом технологическом уровне, на новую реиндустриализацию у России есть! $311 миллиардов – ценные бумаги иностранных эмитентов, в основном Минфина США; $152 миллиарда – наличная валюта на депозитах в других странах; $30 миллиардов – в Международном Валютном Фонде. Это данные на 2021 г. – валютные резервы ЦБ. А всего этих резервов у России в 21-м году было на 600 млрд дол.
Правда, эти деньги из госрезерва сейчас недоступны. О них надо бы спросить одну известную выпускницу программы Йельского университета Yale World Fellows Program. Данная программа по подготовке пятой колонны глобального олигархата, инвазированной в правительства почти всех стран мира, кроме Китая, Ирана, Северной Кореи, Венесуэлы и Кубы, среди прочего включает такие направления, как «Американская исключительность и права человека», «Транснациональное управление», «Глобализация – новая инкарнация старого процесса». Набиуллина, хранившая ныне замороженные казённые деньги в банках США и ЕС, прошла эту программу ещё в 2007 г., когда возглавляла Минэкономразвития. Вообще, это тема вовсе не финансового дискурса, а уголовного. Диверсионными действиями руководства ЦБ против российского государства и российской экономики – её реального сектора, давно должны заниматься ФСБ, Следственный комитет и Генпрокуратура.
Однако замороженные на американских и европейских счетах сотни миллиардов Центробанка Запад едва ли сможет присвоить. Дело в том, что принадлежащие западным инвесторам высокодоходные акции крупнейших и самых прибыльных российских сырьевых компаний, вроде Газпрома, Газпром нефти, Роснефти, Лукойла, Сургутнефтегаза, Русала, Алроса, доли в сырьевых проектах, в разработке месторождений и т. д. стоят дороже, чем заморожено российских денег на западных счетах. По сути, Россия на корню скуплена и принадлежит иностранным инвесторам, нерезидентам либо доморощенной, так называемой оффшорной аристократии. Так что Киеву Запад сможет передать корпоративные активы и активы физлиц, а вот деньги Центробанка, скорее всего, возвращать придётся.
Предвижу вопрос: а как же госрезервы? Отвечаю: сама идея, сама доктрина валютных резервов – есть не что иное, как самая большая финансовая махинация за всю человеческую историю. И сейчас я это докажу. Для начала стоит вспомнить, что до заключения Бреттон-Вудских соглашений в 1944 и до создания Бреттон-Вудской международной системы организации денежных отношений и торговых расчётов, которая сменила финансовую систему, основанную на «золотом стандарте», центробанки стран не держали крупных валютных резервов. Главная валюта, чаще других используемая в международных расчётах, существовала – английский фунт стерлингов. Но никому и в голову не приходило держать сотни миллиардов фунтов или скупать обязательства Банка Англии на сотни миллиардов фунтов в резерв. И только когда по Бреттон-Вудским соглашениям были созданы Международный банк реконструкции и развития (МБРР) и Международный валютный фонд (МВФ), а доллар стал главным средством международных расчётов, базой валютных паритетов, валютных интервенций и резервных активов, только тогда была создана искусственная «мода» на огромные валютные резервы. Причём центробанки стран держат валютные резервы в малодоходных обязательствах минфина США.
Правда, в 20-м веке эмиссия доллара формально была обеспечена золотом. В середине прошлого века 70 % всего мирового запаса золота принадлежали США. Но Никсон, как известно, в 1971 г. отменил «золотой стандарт», отвязал американскую валюту от котировок золота. При этом доллар, по сути, ничем не обеспеченный, сохранил за собой роль мировых денег. А группа крупнейших американских частных банков, создавших контору, известную как ФРС США, сохранила в своих руках волшебный инструмент обогащения – печатный станок. Эмитируя доллар, ФРС печатает фидуциарные, то есть ничем не обеспеченные деньги, попросту говоря, бумажки, причём по своему усмотрению. Согласовывая эмиссию лишь с Минфином США, каковой суть филиал ФРС. Продавая эти бумажки и иные обязательства минфина США – облигации и т. п., которые выступают условным обеспечением доллара, центробанкам всех стран, американская финансовая система, финансовый олигархат извлекают фантастический эмиссионный доход. По сути, из воздуха.
МВФ навязывает миру тезис, что доллар и ценные бумаги минфина США и стран ЕС в резервах центробанков прочих стран выступают в роли обеспечения эмиссии национальных валют. Само по себе это полная чушь. Точнее, в этом есть доля истины в отношении небольших и малоресурсных стран. Но обеспечением российского рубля являются огромные природные богатства нашей страны и её коммерческие активы. Мы и так сидим на горе «золота и бриллиантов», то есть нефти, газа, богатых минералами руд, леса, пресной воды и т. д. – какое нам ещё обеспечение рубля? Никакой доллар, никакие облигации минфина США российскому государству в качестве обеспечения рубля не нужны. Во всяком случае, в тех объёмах, которые предписал нашему Центробанку МВФ и которые Центробанк в итоге тупо копил, оставляя российскую экономику без инвестиций – полтриллиона мёртвых чужих денег и обязательств чужих лукавых правительств. Нет никакой причины иметь резервы, исчисляемые сотнями миллиардов. Если валютные резервы и нужны Центробанку РФ, то в размере на порядок меньше: 50-60 млрд дол. - 3% ВВП. Хватит за глаза. Аргументы в пользу тезиса о необходимости сотен миллиардов валютных резервов не выдерживают никакой критики. Чтобы разбить любой из них, достаточно нескольких предложений.
Здесь напомню, для чего, как считается, создаются валютные резервы. Прежде всего, это финансирование дефицита платёжного баланса, обслуживание государственного внешнего долга, проведение операций на валютном рынке для стабилизации курса национальной валюты. Однако ни одна из этих позиций не требует резервов, исчисляемых сотнями миллиардов долларов. Общий внешний долг РФ сейчас примерно полтриллиона долларов, но это в основном негосударственный долг компаний – резидентов и коммерческих банков. Федеральный долг и долг ЦБ немногим больше 50 млрд. Проценты по госдолгу вместе с суммами погашения внешних облигационных займов составляют единицы миллиардов. Соответственно, обслуживание госдолга никак не требует крупных резервов, исчисляемых сотнями миллиардов.
Конечно, в отдельных случаях ЦБ может помочь попавшим в сложную ситуацию российским заёмщикам заплатить проценты по внешним валютным кредитам. Но это опять же никак не сотни миллиардов долларов. К тому же нужно понимать, что формируя валютные резервы в расчёте перекредитовывать попавших в острую ситуацию резидентов, ЦБ подталкивает их проводить заимствование на внешних рынках, а это принципиальная ошибка, которая стоит нашей стране десятков миллиардов долларов. Гораздо умнее и выгоднее развивать систему внутреннего кредита. Тогда и необходимости тратить госрезервы на оплату валютных долгов частных компаний не будет.
Второе по важности назначение валютных резервов – поддержание курса рубля. С этой задачей ЦБ, как мы видим, совершенно не справляется. В 2008, 2014, весной 2022-го
рубль обваливался с треском и грохотом. Например, в 2014 г., когда на биржах снижались цены на нефть, девальвация национальных валют к доллару в нефтедобывающих странах нигде не превысила 11%. И только наш рубль – единственный на всей планете обвалился на 100%. В итоге резко росли цены, сжимался реальный сектор, сокращалось производство, дорожали валютные пассивы российских компаний, падали ВВП и реальные доходы населения. В этом году после весеннего обвала рубль восстановился, но цены-то после скачка отнюдь не понизились до прежнего уровня. Однако тут нужно понимать, падение курса рубля в конце 2014-го и весной 2022-го не было неизбежным. Оно связано с действиями спекулянтов – нерезидентов. Их доля на российском валютно-финансовом рынке составляла все последние годы 80%, а их прибыль на спекулятивных атаках против рубля достигала сотен процентов. Также обвал рубля обусловлен диверсионными действиями ЦБ, который умышленно подыгрывал атаковавшим рубль спекулянтам. В частности, ЦБ продолжал рефинансировать короткими кредитами коммерческие банки, которые полученные от ЦБ рубли тут же загоняли на биржу.
В 2014 г. валютные спекулянты, в том числе российские частные банки, так раскачали валютную биржу, что, несмотря на долларовые интервенции ЦБ, рубль, как уже замечено выше, обесценился более чем вдвое. Весной этого года ЦБ и вовсе не стал предпринимать серьёзные попытки спасать рубль.
Однако в действительности никакой необходимости в закачке валюты на биржу в больших количествах не было ни весной, ни в 2014 г. При атаках на рубль Центробанк должен проводить валютную интервенцию лишь в ограниченном масштабе и только в тот короткий момент, когда ещё до конца не ясна ситуация и намерения валютных спекулянтов – банков, специализирующихся на биржевых играх хедж-фондов, частных трейдеров. Дело в том, что биржевая игра – это всегда своего рода качели. С одной стороны их толкают играющие на понижение – стоимости акций, прочих ценных бумаг, фьючерсов и иных контрактов или курсов валют, с другой – играющие на повышение. Задача же ЦБ – удерживать равновесие на бирже, не дать раскачать качели. Если же Центробанк вбрасывает крупные объёмы валютной ликвидности на рынок, он, по сути, сам раскачивает биржевые качели, играет на руку спекулянтам, становится соучастником биржевой афёры. Поэтому, как только становится понятно, что биржевые спекулянты настроены серьёзно, оперируют крупными суммами, ЦБ обязан переходить к мерам административным: приостановить торги, существенно повысить гарантийное обеспечение по срочным контрактам, резко ограничить кредитование биржевых брокеров – опционные и фьючерсные сделки, взять паузу в рефинансировании коммерческих банков и, главное, ввести валютный коридор, то есть пределы колебания курса рубля. Но ЦБ и в конце 14-го, и весной этого года ничего подобного и не подумал сделать. Цены скаканули, и последующее повышение курса рубля этот рост, как уже замечено, не компенсировало.
Если бы ЦБ использовал упомянутые выше простейшие меры, ему было бы достаточно в 2014 г., даже с учётом упущенного оптимального момента ограничения торгов, использовать лишь несколько миллиардов долларов, чтобы привести в равновесие валютную биржу. Но и эти резервы тратить не было никакой необходимости. Потому что если бы биржевые спекулянты понимали, что ЦБ будет защищать рубль, будет действовать в интересах страны, а не в интересах внешних и внутренних спекулянтов, если бы у них не было бы никаких сомнений, что ЦБ оперативно – без задержки применит упомянутые меры, они просто не начинали бы атаку на рубль – это не имело бы смысла. Тем более не было бы нужды тратить валютные резервы на интервенции, если бы ЦБ сподобился, наконец, регулировать на постоянной основе трансграничные перемещения спекулятивного капитала, объявляя уже в преддверии обострения ситуации на бирже мораторий в отношении краткосрочных операций, и не продал большую часть своего пакета акций Московской биржи. В результате этой продажи ЦБ практически утратил контроль над биржей. И теперь таковая контролируется, по сути, крупными спекулянтами – нерезидентами через их креатур в её руководстве.
Есть также представление, дескать, валютные резервы нужны на случай форсмажора: война, эпидемия, всемирный потоп, нашествие саранчи, тьма египетская и т. п. Мол, эти резервы создают финансовую подушку на случай непредвиденных обстоятельств. Так вот, в случае потопа деньги утратят всякую ценность, значение будут иметь только физические активы – реальные ценности, но никак не фидуциарные. А в целом данный тезис навязан стране руководством ЦБ. Руководству же ЦБ его транслировали из МВФ. Однако этот тезис фальшивый. Проверку временем он не выдержал. За примерами далеко ходить не нужно – мы сегодня живём внутри такого примера. Россия находится в состоянии войны – горячей с укрорейхом и экономической войны с объединённым Западом. Это самый что ни на есть форсмажор. И что нам дали сотни миллиардов валютных резервов ЦБ? Где они? Они на счетах нашего геополитического противника. Который уже готовится передать их укрорейху. А вот если бы эти деньги были ещё раньше потрачены на реиндустриализацию, на импортозамещение, мы сейчас могли бы по другому разговаривать с Западом, и не чесали бы затылок, где брать оборудование, где брать чипы, где брать запчасти для авто и прочее. Да и у армии не было бы дефицита ракет и дронов.
Есть ещё такое абсурдное обоснование полутриллионных валютных резервов ЦБ: дескать, эти резервы – база для заимствований на международных рынках. Они благоприятствуют высоким оценкам кредитного рейтинга РФ в международных рейтинговых агентствах, что уменьшает стоимость зарубежных займов. Выше я уже отмечал, что подобные рассуждения лишь подталкивают российских заёмщиков кредитоваться на внешних рынках, при том что гораздо более выгодный внутренний кредит ЦБ не развивает. Здесь скажу об этом ещё пару слов.
Есть такой индекс, как размер резервов в процентах к ВВП. У США валютные резервы составляю всего 2,4-2,8 % ВВП, у Великобритании – 6%, у Германии 5,5%. И с кредитными рейтингами у них всё в порядке. То есть умным, точнее, обладающим финансовым суверенитетом странам большие резервы не нужны. Ведь вложенные в ВР средства изымаются из экономики – страна лишается возможности инвестировать эти средства в реальный сектор, развивать регионы, развивать экономику, получить на вложенные инвестиции доход. Огромные резервы навязываются тупым, то есть финансовым колониям. У России резервы составляют 30% ВВП. А ведь покупая облигации минфина США, мы, по сути, финансируем своего геополитического противника. В том числе мы финансируем Пентагон и ВСУ, которые Пентагон вооружает. Что называется, заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьёт. Правда, самый большой процент ЗВР к ВВП у богатой Швейцарии. Но там другая история. Швейцарии реально не во что инвестировать внутри страны. Она уже давно вылизана на каждом квадратном сантиметре.
Последний аргумент в пользу полутриллионных резервов ЦБ – мол, у Китая который теперь является для всех экономическим маяком, резервы три триллиона долларов. Этот аргумент я опрокидываю, как и обещал, в нескольких предложениях. Во-первых, у КНР экспортно-ориентированная экономика – в 2021 г. экспорт составил 3,34 трлн дол. И основной покупатель китайских товаров – США. Китайцы долго и терпеливо
подсаживали США на эту товарную иглу, в качестве компенсации скупая их ценные бумаги. При этом с начала 2000-х доля долларовых активов КНР в ЗВР снизилась на четверть. В долларах Народный банк Китая теперь держит только половину своих ЗВР, из них в обязательствах минфина США – один триллион. А вот доля золота выросла в три раза. Во-вторых, экономика Китая, если считать по ВВП, в десять, а по ППС в пятнадцать-двадцать раз больше российской. Для КНР триллион долларовых резервов – это как для РФ 50-60 млрд. Как раз столько я и предлагаю оставить в резерве российского ЦБ. Что же касается резервирования в золоте, то это отдельный разговор – здесь ЦБ, по сути, организовал ещё одну диверсию против интересов государства.
Итак, никакие полтриллиона валютных резервов России не нужны. Эту афёру МВФ пора закрывать. Российское правительство может смело тратить валютные резервы ЦБ на войну с укрорейхом, на восстановление Донбасса, на переоснащение новороссийского машиностроения на новом технологическом уровне и шире, на реиндустриализацию России. Но резервы ЦБ заморожены и неизвестно, когда Запад их разморозит. Не проблема. Ожидать, когда Запад благоволит это сделать нет никакой нужды. Дело в том, что главный источник средств на войну и источник инвестиций в реиндустриализацию и реинтеграцию Новороссии – это не резервы ЦБ. Это – внутренняя эмиссия и одновременно закрытие возможности равно для резидентов и нерезидентов для вывоза капитала.
На протяжении тридцати лет МВФ, по сути, запрещал ЦБ России проводить полноценную эмиссию рубля. Рублёвую эмиссию ЦБ много лет проводил только под валютное обеспечение. Косвенно эмиссию ограничивало бюджетное правило: объём расходов федерального бюджета не должен превышать суммы нефтегазовых доходов, причём рассчитанных при базовой – заведомо заниженной цене на нефть. В последние годы это менее 50 долларов за баррель. Правда, после наложения Западом санкции из-за Крыма ЦБ постепенно стал отходить от данного принципа, но сегодня руководство ЦБ очевидно по поручению МВФ ищет способы, предлоги и разные схемы, как к нему вернуться. Зачем это делается? Ответ очевиден – ограничение эмиссии национальной валюты необходимо Западу для сдерживания развития России. В частности, чтобы не допустить внутреннее долгосрочное кредитование реального сектора экономики и, чтобы продолжать получать эмиссионный доход, заставляя российских резидентов кредитоваться в валюте на внешних кредитных рынках.
Тут нужно понимать, что деньги это универсальный эквивалент не только товаров и услуг, но и труда. Хотя те же доллары, в отличие от рубля, в реальности являются фиктивным эквивалентом – они ничем не обеспечены. Но сейчас я не об этом. Эмитируя национальную валюту государство, по сути, побуждает людей к созидательному производительному труду. Поднимает, условно говоря, людей активного возраста с дивана и отправляет на стройку, на завод, на с/х поля. Тем самым программирует рост ВВП и развитие страны. Нужно лишь обеспечить условия – ограничить коммерческие банки такими рамками, чтобы кредиты выделялись ими заёмщикам под целевые программы развития. Чтобы кредитные деньги работали в реальном секторе, а не уходили бы целиком на потребление и биржевые спекуляции. Когда же мы за деньгами обращаемся на внешние кредитные рынки, мы стимулируем чужой труд, финансируем и развиваем чужую экономику, чужие НИОКР, чужое образование и т. д.
Центробанк России на протяжении десятилетий проводит эмиссию лишь для поддержания минимально необходимых объёмов ликвидности на российском финансовом рынке, но не для инвестиций в основной капитал и не для долгосрочного кредитования реального сектора. Денежная масса в России, то есть совокупность наличных денег, находящихся в обращении, и безналичных средств на счетах государства, физических и юридических лиц – резидентов на сегодня составляет менее семидесяти триллионов рублей. По сравнению с денежной массой на Западе это, что называется, капля в море.
Казну пытались наполнить, размещая валютные госбумаги – валютные облигации Минфина. Но это просто смешно, там речь идёт меньше, чем о миллиарде долларов в год. Впрочем, в последние два-три года денежную массу в России несколько нарастили – процентов, примерно, на 20. О чём Набиуллина и Силуанов постоянно и лицемерно тяжело вздыхают. Но с ростом эмиссии на Западе наш рост ни в какое сравнение не идёт. В США в 10-х годах среднегодовая эмиссия была 800 млрд. долларов. А с февраля 2020-го по конец 2021 г.г. денежная масса в Америке и вовсе выросла фантастически – на $6 триллионов. В еврозоне в 10-х годах эмитировали по полтриллиона евро в год, а за последние два года напечатали 2,5 трлн евро. То есть их годовая эмиссия почти втрое превышает весь объём денежной массы в российской экономике.
ЦБ десятилетиями оправдывал отказ от полноценной и адекватной эмиссии рубля тем, что таковая, дескать, будет стимулировать инфляцию. Однако это верно только в том случае, если деньги пойдут, повторюсь, на потребление и на спекуляции валютной бирже. Если же они пойдут на целевое долгосрочное кредитование проектов в реальном секторе, повышенной инфляция не будет. Это доказано расчетами неангажированных экономистов и опытом 2008 г. Тогда для замещения отозванных иностранных кредитов было напечатано 2 трлн рублей, и они были употреблены на беззалоговое кредитование крупных российских компаний.
Здесь стоит также заметить, что наличные в структуре денежной массы в России составляют всего 20%, и их доля не растёт. Это означает, что о росте потребления населением речи не идёт, а эмиссия рубля не является основным источником инфляция. По крайней мере, эмиссия национальной валюты должна быть приведена в соответствие с ВВП. У России объём денежной массы по отношению к ВВП в разы меньше, чем у развитых стран. И повторюсь, эмиссия должна сочетаться с жёстким запретом на вывоз капитала и законодательным запретом транзакций в офшоры и офшорной деятельности как таковой. По данным ЦБ на начало 2021 г. только за предыдущие десять лет из РФ утекло 603 млрд долларов. Это данные ЦБ, веры которым нет никакой. Сколько реально украдено у страны, можно только догадываться. А потом спрашиваем, почему на фронте
не хватает танков и артиллерии, и почему наша хилая армия не в состоянии сдержать напор такой супердержавы как бандеровская Украина с её могучими ВСУ.
Итак, найти средства на войну с укрорейхом, на восстановление разрушенного из-за неправильной тактики ведения боевых действий, выбранной нашим Генштабом, Донбасса, на развитие индустрии Новороссии на новом технологическом уровне, на новую реиндустриализацию можно. Для этого нужно в первую очередь национализировать ЦБ и подчинить его правительству. Для чего требуется переписать регулирующий деятельность ЦБ закон №86-ФЗ. Сейчас ЦБ – условно независимая организация, а в реальности работает под негласным управлением МВФ. При этом нужно менять его команду – очистить ЦБ от либеральной русофобской накипи, уже три десятка лет действующей в интересах западного финансового олигархата. И необходимо вернуть под контроль ЦБ Московскую биржу. Есть у нас и готовый глава ЦБ – С. Ю. Глазьев, который уже четверть века предлагает развивать внутренний кредит и ограничить деятельность на российском финансовом рынке спекулянтов.
Однако национализировать только ЦБ для проведения масштабной реиндустриализации недостаточно. Одновременно с ЦБ необходимо национализировать крупнейшие московские и региональные коммерческие банки, чтобы сформировать банковский пул для кредитования реального сектора экономики. Потому что весь тридцатилетний опыт построения компрадорского ростовщического капитализма в России убедительно доказал, что рассчитывать на социальную ответственность московских и, шире, российских гобсеков – это верх инфантильности. Кто-то скажет, что подобного рода меры – это целая революция. Вот именно, это революция. Которая давно назрела. Но без революции Россия не выйдет из тупика, в который завел её нынешний компрадорско-олигархический господствующий класс. И лучше будет, если её провести сверху. Паллиативные же меры никакого эффекта не дадут.
В заключение повторю то, что уже много раз говорил. Чтобы прийти на восточноазиатский тихоокеанский и южно-азиатский театры не тупыми поставщиками сырья, как сегодня, а индустриально развитой державой и конкурировать на технологичных рынках, русские должны уверенно стоять в высоко ресурсной Евразии, которую наши великие предки в поте лица осваивали полтысячелетия. А чтобы уверенно стоять в Евразии, важно быть собранными и эффективными в своей природной ойкумене – в Восточной Европе. Для этого важно, первое: соединение демографического потенциала русских земель, второе: соединение ресурсного потенциала Сибири и индустриально-технологического потенциала Новороссии.
Только в случае полноценной экономической реинтеграции в российское народное хозяйство Новороссии с её мощным индустриальным потенциалом и 20 миллионами, хоть и обандерившегося но всё ещё русского населения – квалифицированного и привычного к напряжённому производительному труду у станков, в шахтах, в рудниках и у доменных печей, Россия получит необходимую экономическую базу для развития инновационной постиндустриальной экономики 5-го и 6-го технологических укладов и сможет успешно конкурировать в глобальном товарном обмене, а российский ВВП вырастает в той мере, чтобы иметь необходимые внутренние инвестиции для глубокого освоения Сибири, для развития промышленных центров на востоке страны.
Без реинтеграции Новороссии российская экономика обречена оставаться сырьевым придатком более крупных и развитых экономик Запада и Востока. А нынешний Евразийский союз будет оставаться бизнес-сообществом сырьевых колоний, способных в лучшем случае координировать вывоз и продажу сырья на западных сырьевых рынках. Либо масштабная мобилизация, военное освобождение и затем экономическая реинтеграция в РФ Новороссии, а затем масштабная реиндустриализация страны, для чего Новороссия критически важна, либо продолжение деградации, которая началась в 90-е и длится до сих пор. Не исключено, что и с потерей новых территорий.

Игорь Михеев

Русская Стратегия