Документальный фильм Сергея Дебижева «Святой архипелаг», посвящённый Соловецкому монастырю, относится к тем редким картинам, которые не просто говорят о духовном прозрении человека, а указывают путь поиска истины.

Фильм получил главный приз документального конкурса 42 ММКФ, а также еще нескольких престижных фестивалей, включая новую премию киноведов и кинокритиков. Есть у «Архипелага» и наиглавнейший приз – признание зрителей, такого количества их на документальных кинопоказах не припомнят с советских времён.

26 января в Доме кино, в рамках Рождественских чтений, прошел показ «Святого архипелага» и обсуждение картины с её создателями, представителями духовенства и зрителями. К участию в обсуждении фильма был приглашён настоятель Соловецкого монастыря, владыка Порфирий.

А накануне нашему корреспонденту удалось поговорить с Сергеем Дебижевым.

– Сергей Геннадьевич, чего вы ждёте от этого обсуждения?

– Прежде всего, заинтересованного разговора о смыслах бытия в современном мире, в новых условиях, которые ставят вопросы, требующие конкретных ответов, как от творцов, так и от духовенства. Настало время обсудить с представителями церкви вопрос о том, что для просвещения православных людей, коих в нашей стране большинство, под эгидой РПЦ должны выпускаться хотя бы 2-3 масштабных фильма в год. Эта потребность давно назрела, особенно теперь, когда наша страна возвращается на путь той самой Святой Руси, с которого в своё время её насильно увели. Понятно, что произошло это в районе 1917 года, а то и раньше, но сейчас есть шанс вернуться на магистральную дорогу. Формально РПЦ можно назвать самой большой общественной организацией в нашей стране, но получается, что люди православные никак не окормляются со стороны культуры и искусства, тех фестивалей и выставок, которых явно недостаточно. А ведь сложилось так, что кино стало серьёзным инструментом воздействия на общество.

 Современный мир – это мир изображений, однако за последние 20 лет, кроме фильма «Остров», ничего достойного, что могло бы привести людей в кинотеатры и подвигнуть к осмыслению важных вещей, сделано не было. А потребность в этом колоссальная, и этот пробел нужно восполнять. Кинематограф действительно серьёзно влияет на общественные процессы, на мировоззрение людей, поэтому необходимо делать фильмы для разных поколений, начиная с детского сада, формировать психологию людей, давать жизненные ориентиры. В XX веке кинематограф весьма успешно занимался этим. Яркий пример Америка: её история, взаимоотношения между людьми в семье и в обществе сформированы исключительно кинематографом. И сделали это выходцы из России, которые в начале века уехали туда из Рыбинска. Именно они создали Голливуд, премию «Оскар» и Американскую Киноакадемию. Они целенаправленно создавали американское общество и с успехом сделали это. Такой пример не сбросишь со счетов при всём моём далеко неоднозначном отношении к кинематографу. Считаю, лучше б его не было в истории человечества, но поскольку он появился и без него теперь не обойтись, через него во многом и надо действовать.

– Чем же «берёт» людей ваш фильм, как думаете?

– Надо сказать, что документалистика сегодня переживает второе рождение, это один из последних островов правды. В современном мире с его ложью и фейковой повесткой люди уже ничему не верят, но подсознательно чувствуют, что документалисты всё-таки ищут правду-истину. А государство, осознав возможности этого мощного инструмента воздействия, должно его поддерживать. На определённые темы необходим госзаказ, а также инициатива и финансирование. Правда, опыт показывает, что чаще всего дальше разговоров дело не идёт.

– Насколько новой была для вас тема «Святого архипелага» и как она возникла, готовились ли вы к какому-нибудь фильму так основательно, как к этому?

– Стараюсь к любой картине, особенно исторической, готовиться максимально тщательно, ведь документальное кино в отличие от игрового не стареет. Тема Соловков была для меня по-настоящему новой. Как человек православный я согласен с религиозной концепцией устройства мира, но никогда не думал, что так плотно подойду к этой непростой теме. В каком-то смысле для меня это было настоящее открытие. «Святой архипелаг» вырос из моей давней идеи создания фильма о России. Убеждён, что, в большинстве своём жители нашей страны плохо представляют себе её суть, сакральный смысл и даже географию, и не только потому что границы менялись, а потому, что в последние 30 лет у нас поселилась чуждая нам идеология и культура.

С середины 90-х я собирался сделать большой фильм о России, о её духовных и культурных точках, в которых сконцентрирована сакральная энергия. Искал поддержки в течение лет двадцати при разных президентах и правительствах, все говорили – да-да-да, но дело не двигалось, и я понял, что надо действовать поэтапно. Сделал фильм «Гимн великому городу» о Петербурге и «Крым небесный», который недавно шёл по всей стране, и вот сейчас о Соловецком монастыре, одном из главных духовных центров нашей страны. Я понимал, как это важно, но не представлял себе такого мощного резонанса. Надо сказать, что фильм стал по-настоящему получаться лишь после того, как мы перестали пытаться подстраивать ситуацию под себя, как обычно делают кинематографисты, а отдались на волю Божественного провидения.

– Как вы входили в этот мир, и чем зацепили монахов, что они сказали: «Этим людям надо помочь»?

– Когда мы приехали с благословением Патриархии в монастырь, владыка Порфирий сказал: «Пожалуйста, снимайте», отнесясь к нам как к очередной киногруппе, но после наших встреч и разговоров, после того, как настоятель увидел нас на службах, ему стало ясно, что мы пытаемся создать произведение с высоким духовным градусом, и нам стали помогать. Открывались потаённые двери, монахи молились за то, чтобы фильм получился, думаю, их молитвы работают до сих пор, имею в виду внимание православной общественности, все эти многочисленные призы, телепрограммы, статьи. Трудно было представить такой интерес к документальной картине, даже если она сильно и выразительно сделана. В фильме затрагиваются глубинные смыслы бытия, говорится о таких понятиях, как Вера, Надежда, Любовь, он обращён напрямую к душе человека. Такие темы трудно переносятся на экран, поэтому кинематограф чаще всего обращается к инстинктам.

 В начале марта наша картина выходит в прокат, прокатывать её будет «Каро-фильм», одна из лучших компаний.

– К какой самой большой тайне вас допустили?

– Конечно, к монашьему постригу – это главное событие в жизни монаха, которое делит его жизнь на две половины: он получает новое имя и остаётся до конца жизни в этом монастыре. Наш главный герой отец Михаил был иноком, жил и служил в монастыре. Конечно, мы не держали его постоянно в кадре, как в игровом фильме, но с него фильм начинается, когда он идёт к монастырю под этим великолепным снегом, и он проходит через всю картину. Мы и не думали, что удастся снять, как, в конце концов, он приходит к постригу. Так случилось ещё одно чудо. Инок Михаил на наших глазах стал отцом Маркеллом.

– В вашем фильме монахи с руки кормят птиц, уток, проверяют звучание колокола, плавают на лодке, играют в снежки – про эти кадры можно подумать, что они постановочные. Как это снято, монахи же не любят всего этого?

– Настоятель дал нам в помощь инока Михаила и послушника Александра не как актёров, а как проводников по монастырской жизни. Мы быстро сдружились, да и сейчас постоянно в контакте, часто ездим на Соловки, и они приезжают к нам, думаю, наша дружба будет только крепнуть. Для фильма снимали всё документально, а некоторые кадры, действительно, постановочные, но нет ничего такого, что противоречило бы естественному ходу вещей. Монахи люди искренние и ведут себя естественно. Они говорили нам, что и когда будет происходить, а мы решали, как это будет выглядеть в кадре, но чаще всего мы снимали то, как они выполняют свою повседневную работу. Просто мы с оператором хорошо делали свою работу, почти как монахи.

– В фильме есть моменты, когда насельники монастыря выдают такие откровения на камеру, например, рассуждение о том, что человек живет как бы в двух ипостасях – каков он на самом деле, и – каким видит себя в идеале, что поражаешься, как это удалось сделать?

– Об этом рассуждает очень продвинутый и мудрый отец Ианнуарий, благочинный, второй человек в монастыре, когда владыка Порфирий уезжает, он руководит этим «кораблем», – Соловецкий монастырь действительно построен в виде корабля между Святым озером и Белым морем. Чтобы вывести людей, которые не очень любят говорить, на откровенность о главных темах бытия, важна постановка вопроса: каково место человека в этом мире, существует ли божественный план по поводу каждого из нас, как мы проходим этот жизненный путь, какие в нём горизонтали и вертикали, и, мне кажется, эти темы нашли отклик и у отцов Ианнуария и Севастьяна, и у самого настоятеля. К сожалению, эти вещи редко затрагиваются в публичном пространстве, а без их понимания нет и осмысленной жизни. Глубинное их понимание и объяснение возможно лишь через духовное просветление, исихазм, жизнь в молчании в этой величественной северной природе, в атмосфере постоянных богослужений, которые на островах не прекращаются. В Голгофском храме на острове Анзер литургия начинается в два часа ночи. Голоса монахов звучат проникновенно в нашем фильме, людей трогает, что это не закадровый текст, а искренние внутренние рассуждения.

– Один из монахов, рассуждая о математике Лапласе, Дарвине, Фрейде, подкорректировавших природу божественного происхождения человека, дал оценку трансгуманизму, когда человек должен освободить свою жизнь от страданий, что вы думаете по поводу этих новейших теорий?

– Об этом лучше говорить с самим отцом Севастьяном, но стоит заметить, что сам стиль изложения откровений монахов говорит о том, что они не оторваны от действительности, в курсе происходящего в стране и мире, и проповеди владыки после службы произносятся не только для братии, монахов и прихожан, а для всего русского народа. Каждый может послушать их на сайте монастыря. Монахи молятся за всех нас, и, может, благодаря молитвам насельников русских монастырей, мы ещё не скатились в геенну огненную, очнулись, нашли в себе силы понять, что жили в ложной, совершенно не подходящей для нас реальности.

То, что говорят монахи, приоткрывает краешек завесы над тем, что есть другой путь, ведущий к свету, и, хотя эта дорога идёт через страдания, испытания и самопожертвование, она единственно возможная для человека, думающего о жизни вечной. Людей, которые рассматривают свою жизнь с материалистической точки зрения, – родился, женился, ребенка родил, взял кредит, всю жизнь выплачивал, а потом оказался на два метра под землёй, и всё – можно только пожалеть, как им не страшно жить на свете. А если рассматриваешь свою жизнь в религиозном контексте, представляя последствия своих поступков, жизненной позиции, отношения к окружающим, к семье, к дому, городу, стране, планете, а, главное, к тому, кто над всем этим стоит, и если отдаёшь себе отчёт, насколько твоя душевная организация соответствует задаче человека-творца как создания Господня, тут и встают перед человеком вопросы в полный рост. Как он вообще на этом свете оказался, зачем и что его ждёт в будущем, как он должен подготовить себя к жизни вечной?

Есть два способа прихода к вере: или тебя с детства ведут по этому пути, и ты с рождения проходишь все инициации, твоя психология формируется родителями и храмом, или приходишь к этому, читая умные книги. И всё равно в какой-то момент какая-нибудь Бехтерева, Черниговская, Павлов или квантовые физики, которые проникали-проникали в тайну устройства мира и вдруг поняли, что без Создателя никак, всплеснут руками: «Ой! А мы-то думали, что это всё из первобытного компота образовалось, случайным образом, откуда-то прилетел метеорит, и произошёл большой взрыв, оказывается, ничего подобного, вон оно как всё устроено».

На земле сейчас 8 млрд человек и только 15% агностики и атеисты, остальные говорят, что принадлежат к какой-либо фундаментальной религии. Чтобы человеку начать нормальную духовную жизнь, хотя бы околорелигиозную, необходимо понимать суть такой жизни, но, к сожалению, в нашем обществе до сих пор доминирует материалистическая идеология. Церковь отделена от государства, а людям говорят: «живите, как хотите». Духовные проблемы в нашей стране пока не решены. Культура и искусство, кинематограф в том числе, по-прежнему остаются «прозападными». Новые условия диктуют необходимость осознания религии, культуры и искусства как фундамента русской цивилизации. И художнику важно понимать разницу между обслуживанием населения и донесением до него сакральных смыслов бытия.

– Что более всего поразило вас на островах? И что это за формула – «происходить стало само собой»?

– Поразительна сама атмосфера, начиная с климата: допустим, ты прилетел в Архангельск зимой, минус 37, на улицу не выйти, а на Соловках, которые, казалось бы, севернее, минус 12, можно гулять; то же самое летом, в 14 градусов выходишь в футболке, а жители купаются в Святом озере. На Соловецких островах не найдёте грязи, везде песок, камни, земля сплошь покрыта цветами или удивительным мхом. Никаких змей и волков. В духовном смысле Соловки, конечно, выбраны неслучайно: Господь привёл преподобных Зосиму, Савватия и Германа в эти отдалённые, таинственные места, чтобы они основали монастырь. И все разговоры про Гиперборею и ариев тоже имеют под собой основание – на Соловках ощущаешь пересечение энергетических потоков и буквально через несколько дней пребывания забываешь про внешний мир. Твоё сознание становится вертикальным, ты становишься другим человеком.

Так что я бы предостерёг туристов, едущих на Соловки «поглазеть», считаю, что туда можно ездить только с паломническими целями, когда у тебя назрели вопросы, на которые необходимо получить ответы. Глядя на стены Соловецкого Кремля, ты не понимаешь, как это сделано, как эти валуны, размером с внедорожник, попали на такую высоту. Чудес там происходило множество, достаточно вспомнить неудачную попытку английского флота захватить монастырь во время Крымской войны. Англичане тогда не солоно хлебавши вынуждены были отправиться восвояси. А было так – английские фрегаты подошли к Соловецкой обители и потребовали сдать гарнизон и всё вооружение, на что им ответили, что ни гарнизона, ни вооружения нет, и сдаваться монастырь на собирается. Англичане выпустили по монастырю почти 2 тысячи ядер, от которых никто не пострадал, и особых разрушений не было, но отметины сохранились до сих пор. Как только одно из ядер попало в надвратную икону Богородицы и, не разорвавшись, застряло в ней, бой прекратился. Наши стрельнули в ответ из своих пищалей и запалили один из английских кораблей. Называют эту историю «Соловецким чудом», возможно, в будущем сделаем игровой фильм на эту тему.

– Знаю, что сейчас вы снимаете фильм «Крест» и хотите ответить на вопрос, как изменился мир с приходом христианства, можете ответить сейчас?

 – Как изменился мир, известно каждому. В фильме «Святой архипелаг» эту тему во многом предвосхитил один из героев, Георгий Кожокарь, который делает, наверное, самый большой в мире деревянный крест высотой 12 м. Сейчас он вырезает на нём письмена и священные знаки. Недавно мы ездили его снимать, снимем и то, как крест будут перевозить и устанавливать. Из рассказов о символике креста и его глубинных смыслах и возникла идея фильма, я подумал, что важно и самим понять, и людям рассказать об истории появления креста и его победном шествии по миру, о том, чем он был и во что превратился, каково его значение в современном мире. На Соловках все поклонные кресты созданы этим удивительным мастером.

Картина «Крест» будет по-настоящему масштабной: помимо наших монастырей, съемки предполагаются в Иерусалиме, Вифлееме, в Иудейской пустыне, и, конечно, на Афоне и даже в Эфиопии, главной православной стране Африки. По легенде царица Савская привезла туда ковчег Завета, и там происходят большие религиозные празднества, например, когда отмечается Воздвижение Креста Господня, вся страна, от Адис-Абебы до окраин, поглощена этим событием. А православные храмы вырезаны в скалах в виде креста вертикально вниз.

– Чего вы ждете от проката своей картины?

– Надеемся, что «Святой архипелаг», как и «Крым небесный», успешно пройдёт по стране. Понятно, что особого ажиотажа он не вызовет, это не «Чебурашка». Но сегодня необходим кардинальный поворот в сторону создания нашей собственной культуры, а не «общечеловеческой», и такой фильм очень своевременен.

Беседу вела Нина Катаева