Царский род Романовых был богат на таланты. Во всяком случае, рисовать они умели и любили. Созданные августейшими особами пейзажи, натюрморты, зарисовки гипсовых голов интересны не только как произведения искусства. Для исследователей это еще и кладезь исторических сведений.
Рисунки российских государей и великих князей, даже детские, могут многое рассказать историкам: как воспитывали членов царской семьи, что за цели перед ними ставились, какие у них проявлялись черты характера, как монаршие особы общались с зарубежными родственниками, наконец, как менялись тенденции в изобразительном искусстве (как, к примеру, фотография отвоевывала у живописи и рисунка место под солнцем). Наибольшее количество этих работ хранится в Российском государственном архиве, а часть из них можно было недавно увидеть на выставке «Уроки рисования» (куратор Марина Сидорова).
Обучать потомков царей изобразительному искусству начали по приказу Екатерины II. Та, проникшись идеями Просвещения, основала Эрмитаж, который сперва предназначался для ее частной коллекции. По инициативе императрицы с юными Романовыми занимался видный представитель классицизма XVIII века академик Иван Акимов. Государыня завела семейную традицию — преподносить учебные рисунки в дар Академии художеств. Первым это сделал Павел Петрович, приславший свою копию с картины Ван Лоо. Августейшие дети копировали не только гипсы и висевшие во дворце живописные полотна, но и архитектурные увражи. Внуки и правнуки Екатерины II срисовывали заказанные ею пробковые модели знаменитых древнеримских сооружений.
Жена Павла I Мария Федоровна также воспитывала в детях — прежде всего собственным примером — любовь к изобразительному творчеству. Она не только хорошо рисовала, но и увлекалась медальерным искусством, старательно работала по стеклу. По ее штемпелям выпускали медали в золоте, серебре и бронзе. Императрица любила живопись, вырезала тонкие камеи (в том числе с портретом Екатерины II), лепила из воска...
Не чужд искусствам был и ее сын Николай. Выполненные им рисунки открывают новые грани его характера. По свидетельству современников, царь был строг, обожал порядок, не терпел вольнодумства, но при этом обладал хорошим чувством юмора, искусно рисовал шаржи, например, женщин в парадной кирасирской форме наделил весьма аппетитными формами. Как и многие Романовы, Николай Павлович интересовался военным обмундированием, но даже когда делал «технические» рисунки (скажем, унтер-офицера гренадерской роты), не мог удержаться от шаржирования. Своих знакомых изображал в той же легкой, утрированной манере, а после делал подписи. Правда, расшифровать, кто есть кто на рисунках, зачастую могли лишь посвященные, а исследователи до сих пор ломают над этим голову. К примеру, долго не могли понять, что изображенный со спины, подписанный как «Ouf» военный — не кто иной, как участник наполеоновских войн генерал Федор Уваров. Загадку удалось разгадать с помощью дневников Николая I: куратор выставки Марина Сидорова рассказывала, как однажды она обнаружила загадочное сокращение рядом с фамилией того самого военачальника.
Имена иных героев шаржей установить пока не удалось. По-видимому, Николай Павлович рисовал свой ближний круг, и многие из «моделей» впоследствии заняли важные должности. На парадных портретах они были запечатлены уже в зрелом возрасте, а рисовал их Николай I молодыми, и сопоставить изображения разных лет удается далеко не всегда. Кстати, себя император тоже рисовал в шаржированном виде; в письмах к близким, например, малевал свой длинный нос, что, вероятно, являлось не только отсылкой к его римскому профилю, но и намеком на характер: государь слыл весьма дотошным. Художнику Адольфу Ладюрнеру он как-то заказал картину на тему подавления декабристского восстания, но при этом сам же набросал эскиз — чтобы живописец все изобразил как надо. Мастер не посмел ослушаться венценосного заказчика.
Воспитанием детей в семье Николая I занимались основательно: систему обучения разработал Василий Жуковский. Особое внимание уделяли рисованию, поскольку оно было призвано развивать «приятные таланты». Мальчиков, как будущих военачальников, учили делать фотографически точные рисунки. Работали в основном карандашом, технику акварели считали слишком трудоемкой. И тем не менее даже простые детские зарисовки несут много важной информации — например, об интерьерах Зимнего дворца до грандиозного пожара, случившегося в 1837 году. Юные Романовы с удовольствием изображали залы императорской парадной резиденции. То, что они любили творчество Пушкина, можно предположить, исходя помимо всего прочего из того, что великий князь Константин Николаевич создал множество иллюстраций к «Капитанской дочке».
Но если Николай I строго следил за учебой своих детей, то в семье Александра II сложилась несколько иная ситуация: последний самоустранился от образования-воспитания чад, этим руководила императрица Мария Александровна. Она порой металась между разнообразными образовательными программами, которые предлагали услужливые советники. Ни в одном российском императорском семействе не было такого количества учителей рисования, как в этом, и такая ситуация порой приводила к казусам. Некоторое время с августейшими детьми занимался авантюрист без паспорта Эдоардо Пастина, который в итоге угнал в Ливадии царскую повозку и отбыл в неизвестном направлении. Через несколько лет выяснилось, что он был гарибальдийцем. Преподавали и настоящие мастера, такие, например, как Николай Тихобразов и Михаил Клодт.
В изобразительном искусстве в ту пору многое менялось: академизм сдавал позиции, и на смену ему шел критический реализм. Заметны эти перемены и в произведениях Романовых: стало больше акварельных работ, совершенно исчезли военные сюжеты. Особый интерес представляет творчество великого князя Александра Александровича, будущего Александра III. Некоторые его рисунки выполнены тщательно, аккуратно, а вот альбомные зарисовки сделаны небрежно, даже неряшливо. Вместо дворцовых интерьеров он изображал планы комнат с расставленной мебелью (историки эти сведения считают крайне ценными), а на официальных приемах, заседаниях выводил, как простой смертный, завитушки и закорючки на документах.
Его домочадцы также демонстрировали интерес к изобразительному искусству. Супруга Мария Федоровна, бравшая уроки еще до замужества, привезла в Россию папку и альбом с учебными работами. Письма к своим детям она украшала нарисованными анютиными глазками, изображениями ангелов и собственными автопортретами. Ее дочь Ксения тоже была талантливой рисовальщицей, но самым творчески одаренным ребенком императорской четы оказалась Ольга. Она профессионально занималась живописью, а ее наставниками были такие художники, как Владимир Маковский и Сергей Виноградов.
Свои вернисажи Ольга Александровна проводила в Гатчинском дворце, который очень любила и охотно рисовала (например, на страницах дневника). На этих смотрах демонстрировались не только ее работы, но и произведения других авторов, как правило молодых. В годы Первой мировой творения великой княжны копировали на открытках, а средства от продажи шли на благотворительность. Она создавала натюрморты, жанровые сценки, портреты родных и близких... Россию дочь царя-миротворца покинула лишь в 1920-м. В эмиграции писать картины продолжила, причем была востребованным художником: ее вещи охотно покупали европейцы, включая представителей монарших домов и западного истеблишмента. За свою жизнь Ольга Александровна написала более 2000 картин.
Николай II и его домочадцы тоже интересовались изобразительным искусством. Императрица Александра Федоровна украшала свои письма милыми рисунками, например, изображала себя с мужем в виде курочки и петушка. Точно установлено, что одним из учителей их детей был ученик Репина Дмитрий Кардовский. Романовы дарили свои рисунки родственникам. Николай Александрович создал в подарок деду, датскому королю Кристиану IX, вечерний пейзаж с березкой. Дети Николая II рисовали для родителей изящные акварели и добавляли трогательные надписи. Последний русский цесаревич ярких успехов в этом плане не демонстрировал. Его созданные незадолго до гибели работы почти не отличаются от обычных детских рисунков. Зато в творениях великих княжон, например, в изображении изящных букетов, чувствуется дыхание модерна. Эти картинки столь безмятежны, что, когда рассматриваешь их, случившаяся в ту эпоху катастрофа кажется дурным сном.
Анна АЛЕКСАНДРОВА |
