Начнем с конца. В третий (!!!) раз отозвана на доработку историко-культурная экспертиза по мерам сохранности Угличского кремля и Казанской церкви при выполнении работ по благоустройству. Но. Благоустроители не ограничились традиционным набором лавочек-мафов-тропинок и прочего однотипного набора, который обычно достается – такое впечатление – из какого-то одного ящичка с «Лего» и просто расставляется по территории в разных уголках нашей необъятной. Нет, все круче. Планируется воссоздание фрагмента кремлевской стены: общей протяженностью  — 193 метра, высотой — 7 метров. На фрагменте крепости установят четыре лестницы, чтобы туристы могли попасть наверх. Помимо стены планируется возвести три шестиугольные башни высотой 20 метров, шириной 2,2 метра.

Размах благоустройства внушает ... нет, не уважение, а поначалу удивление. Может, думаешь, кто-то что-то не так понял? Ведь стену эту в реальности никто из ныне живущих, понятно дело, не видел, исторических рисунков и чертежей нет, да и стояла она не там, куда ее хотят водрузить.

Так что же это? А это не просто аттракцион, которому место на детской площадке в лучшем случае. Это – цитата: «реализация концепции туристического кода исторического центра г. Углича "Углич. Крепость, которой нет" в г. Углич Ярославской области». То есть если хотите увидеть код – милости просим, развлекайтесь на стенке. Вопрос уже на стадии русского языка: как можно реализовать код, почему речь о концепции, а не о программе и кто вообще эти люди, которые решили, что деревянный новодел и есть суть Углича и – «да будет так»?

Деньги на то, чего нет

Концепция угличского проекта "Крепость, которой нет: возвращение реки городу" разработана Фондом архитектуры исторического Углича на основе стратегии развития общественных пространств (мастер-плана) и дизайн-кода.  С этим проектом Углич набрал 26,9 баллов и стал победителем первого конкурса проектов Ростуризма по обустройству туристических центров городов. Всего в списках победителей – 31 город, Углич – на третьем месте, после Казани и Орла. 

Честно говоря, найти проект-победитель в сети не удалось. А надо бы. Дело в том, что в официальных описаниях «кода» Углича не фигурирует такой огромный объем новодельной крепости, который вдруг возник сейчас, а говорится только об «элементе»: «Проект Углича «Крепость, которой нет, — возвращение реки городу» направлен на восстановление непрерывности маршрута между 18 точками туристского притяжения в историческом центре города. В частности, предусмотрено создание моста, элемента утраченной крепостной стены и пешеходной дорожки по периметру кремля. Также планируется построить санитарно-сервисный павильон, центр «Станция» с функциями ТИЦ (туристского информационного центра), а на территории Базарной площади — входной точке для большинства туристов — установить приветственный павильон».

На каком этапе «элемент» превратился в огромный кусок – непонятно. А момент принципиальный: что одобрено Министерствами и в ходе конкурса, и что реально строится. В любом случае Углич в рамках условий конкурса получит государственную поддержку в размере 200 миллионов рублей от Минэкономразвития на создание туристского кода центра города. В областном бюджете запланировано софинансирование проекта в размере 8 миллионов рублей. Также к реализации проекта будут привлечены внебюджетные источники.

Да, вот очень хочется поговорить о деньгах – двигателе регресса, в данном случае.

Деньги – хороший слуга, но плохой хозяин

Губернатор Ярославской области Михаил Евраев считает необходимым, несмотря на жесточайшие дискуссии, завершить проект возведения деревянной крепости в Угличе, потому что в противном случае – внимание – никто таких денег больше не даст.

Вот дословно обоснование руководителя региона: «Если вы завалили какой-то проект, не про Углич сейчас говорю, но вот если мы какой-то, хоть один проект завалим, по любой программе, то сразу изменится отношение на федеральном уровне. Молниеносно. И разговор будет очень простой: вы не справились, до свидания. Мы вам больше давать не будем, либо будем давать проектов намного меньше. Мы сейчас в огромном количестве выигрываем проекты. Почему? Потому что пока ни один не сорвали. А если сорвём — сразу отношение изменится. Поэтому с точки зрения обсуждения — пожалуйста, всё открыто, можно дискутировать, обсуждать, делать корректировки. Но с точки зрения сроков — сроки сорвать нельзя».

Конечно, это правило, по которому работает федеральная система. Не мы такие – жизнь такая. Но по подобной «логике» зайти можно очень далеко: потом дадут миллиард на воскресение царевича Дмитрия – что, тоже брать? Да можно и вообще тогда обстроить весь город теремами и заявить, что так когда-то было и мы воспитываем патриотизм. Где грань? Слишком обширны последствия ментально-культурные, они во времени «отложены», но вполне существенны даже для имиджа региона.  

И потом - что же получается: главное — не последствия безумного проекта для исторического Углича, не искажение "открыточных" видов Угличского кремля, не нарушение законных регламентов территории ОКН, — а опасение, что срежут федеральное финансирование. Для региона, в котором сосредоточены величайшие художественные сокровища России, такие подходы к наследию просто немыслимы. Гораздо правильнее было бы заняться проверкой: каким образом проект, откровенно нарушающий законодательство о наследии, оказался предложен Москве и получил федеральное финансирование?

Вопрос сейчас стоит ребром: выбор научного взвешенного подхода или шаманство? Разработчики концепции «кода» вообще спрашивали тех, кого планировали осчастливить? Выясняется, что – нет.

Безграмотные вынуждены диктовать

Как только стало известно, что в рамках грядущего благоустройства прямо на заветном историческом месте Углича появится размашистый макет – возникла масса комментариев, но все ждали высказываний специалистов и тех, чью деятельность нововведения затронут напрямую и кого – судя по всему – не спросили, когда придумывали такой код.

И здесь – как после провальной глупой шутки – воцарилась неловкая тишина. Специалисты, которые находятся на госслужбе и – чего уж там скрывать - подцензурны, вынуждены подбирать слова, делать обтекаемые заключения. Чтобы и не обидеть и чтоб не дай бог не подумали, что сто процентов поддерживают.

Сейчас на месте будущей деревянной стены находится парк. Как следует из документации, часть деревьев при создании новых объектов необходимо будет спилить. Исследователь археологии Угличского кремля, ведущий научный сотрудник отдела архитектурной археологии Государственного Эрмитажа, почетный гражданин Углича  Владимир Томсинский предупреждает, что новые строения могут нанести ущерб памятнику: «Угличский кремль сложен легкими супесями и песком, прослоенным кое-где тяжелым строительным мусором. Это очень подвижная и опасная рыхлая субстанция. Для того, чтобы построить эту стену, им придется пилить деревья по краю. Деревья держат корнями край площадки. В перспективе может поползти край оврага и даже собор с колокольней. Я не шучу. Прежде чем что-то там делать, нужно очень хорошо подумать. Я копал напротив Спасского собора, мы ушли на четыре метра, и эти четырехметровые стенки на нас сыпались дважды».

По словам археолога, при строительстве стены может погибнуть липа XVIII века. Он говорит, что в многовековой истории кремля не раз случались обвалы берегов. Кроме того, Томсинский обеспокоен, что будет создан «опасный прецедент» строительства макетов крепостей на месте археологических памятников.
Финального проекта не видели ни археологи, ни сотрудники самого музея на территории кремля. Об этом рассказала «Ъ-Ярославль» директор Угличского государственного историко-архитектурного и художественного музея Наталья Чванова. «Музейным работникам были представлены три совершенно разных проекта, мы пока не знаем, какой из них выбран»,— сказала она в беседе с «Ъ-Ярославль». Саму идею руководитель музея назвала хорошей, но требующей очень взвешенных решений: «Вопрос сложнейший. Нужно, чтобы высказали свои позиции специалисты. Нам пока еще не было представлено ни одного экспертного заключения. Мы не видели историко-культурной экспертизы, ни одного согласования со стороны департаментов охраны природы, охраны памятников. В принципе, если бы мы их увидели, мы бы высказали более определенную позицию».

Конечно, независимые специалисты говорят более четко, называя грядущее действо профанацией и муляжом. Как считает ярославский архитектор и градозащитник, член правления Ярославской организации Союза архитекторов России Ольга Мазанова: «Башни и стены крепости в XVII веке стояли совсем на других отметках рельефа. Крепость стояла на валах. В проекте пишут, что крепость предполагается строить на валах. Но валы Угличского кремля в настоящий момент отсутствуют: где-то срыты, где-то сами обрушились. Т.е. в проекте - профанация: как минимум, неверное размещение крепости относительно отметок размещения утраченной крепости, и соответственно, сохранившихся памятников истории и культуры кремля, их отметок высоты, т.к. крепость стояла гораздо выше по отметкам земли, чем предлагают в проекте.

Планируемая деревянная стена будет муляжом, который повредит восприятию подлинных памятников кремля. У настоящих специалистов, понимающих в древнерусской архитектуре, это вызывает отвращение и сработает в минус. Это «Потемкинская деревня», а не повышение туристической привлекательности. Замечу, что воссоздать стену на научной основе невозможно, так как никто не знает, как она выглядела триста лет назад. Панорамы города будут нарушены макетами двадцатиметровых башен, что повредит историческому облику Углича».

Она добавляет: «Архитектор-реставратор Иван Всеволодов сделал врисовку деревянной крепости в панораму Угличского кремля. Это будет просто чудовищно! Башня закроет вид на Спасо-Преображенский собор при визуальном восприятии с важных точек обзора». Судите сами:

Итак – в самом проекте заложены неточности и «притянутые» обоснования.

Наконец, есть еще один важный аспект.

Слабоумие и отвага

В замечаниях к Акту ГИКЭ говорится, что «Режимами использования территории в границах ОКН «Ансамбль Угличского Кремля» допускается размещение временных построек размером не более 1,5 на 1,5 м». То есть стена явно не вписывается и противоречит нормам. При этом самому Ансамблю стена явно не нужна для обеспечения «жизнедеятельности».

Далее. Новодел планируется как сооружение явно временное и некапитальное, некая малая архитектурная форма – наравне с беседками, арками и киосками. Все это - без заглубления фундамента, на бетонных плитах по песчаному основанию. Плиты же замаскируют дерном. А вот насколько эта стена в принципе безопасна в таком случае? Если ожидается поток туристов, которые будут забираться, бегать, лазить – то проводились ли необходимые исследования грунтов, устойчивости всей конструкции и проч.? На какую вообще нагрузку рассчитано это чудо современной мысли, и кто будет ее контролировать? Разработчики, эксперт ГИКЭ Шелудьков (известный откровенно беспощадными по отношению к наследию экспертизами, в числе последних – Проект зон охраны и объединенных зон охраны ОКН Ярославля) и те, кто дает на это деньги и всячески пиарит – гарантируют безопасность?

По линии воссоздания такой креатив также противоречит закону о наследии 73-ФЗ ст. 47: "Воссоздание утраченного объекта культурного наследия осуществляется посредством его реставрации в исключительных случаях при особой исторической, архитектурной, научной, художественной, градостроительной, эстетической или иной значимости указанного объекта и при наличии достаточных научных данных, необходимых для его воссоздания".

Нет никакого исключительного случая и необходимости. Нет никаких данных для воссоздания.

Есть желание у одних - получить деньги, у других – деньги плюс слава передового благоустроителя. А еще и даже страдальца, непризнанного первопроходца!

Каждому Угличу – своего Эйфеля!

По мнению губернатора Михаила Евраева, строительство крепости в Угличе – в том же логическом ряду, что и строительство Эйфелевой башни в 1889 году: ругали – а теперь восхищаются.

Вот дословно высказывание главы региона: «Очень многие эксперты вообще часто настроены консервативно. А потом, когда проект реализуется, все говорят: слушайте, как же здорово вообще.  Вот та же самая Эйфелева Башня в Париже, все были против, все. А теперь говорят: слушайте, какое у нас национальное достояние. Я за решения смелые вообще всегда. Естественно, при сохранении культурного наследия, но за смелые решения в принципе».

Смелость города, конечно, берет. Но когда она их разрушает – это уже безрассудство. И не надо сравнивать деревянный безликий аттракцион с детской площадки - с авторским профессиональным произведением. Заметим также, что башню ставили не в историческом сердце  Парижа. А на площадке, специально отведенной под всемирные выставки. И имеет она не только развлекательную функцию, но и вполне практическую: во время выставки 1889 года на ней демонстрировали работу лифтов, затем сделали там радиостанцию, первую высотную метеолабораторию. На башне сейчас  установлено несколько десятков линейных и параболических антенн – ретрансляторов. Эйфель гордился тем, что Франция станет единственной страной мира, в которой будет 300-метровый флагшток!

Так что сравнение «крепости, которой нет» и Эйфелевой башни – более чем неуместно. А вот название угличскому проекту – вполне себе точное. Этого и правда нет. И быть не должно. Авторы многочисленных мемов с этим явно согласны.