Почти сразу же после поездки в Саров на канонизацию преподобного Серафима Саровского, которая была совершена 19 июля 1903 года, государь император Николай II, государыня императрица Александра Федоровна, великий князь Владимир Александрович с супругой великой княгиней Марией Павловной, великая княгиня Ольга Александровна и великий князь Борис Владимирович 5 августа 1903 года посетили Псково-Печерский монастырь. Их Высочества прошли в пещеры, где поклонились мощам Вассы, Марка и Ионы, а затем молились у гроба схимонаха Лазаря, знаменитого подвижника начала XIX века, после чего прошли в дальнюю улицу пещер к братской усыпальнице и осмотрели гробы усопших иноков. Она замечательна тем, что здесь не чувствуется тяжелого запаха, несмотря на то, что некоторые гробы в стенах пещер едва закрыты землей, так что их можно видеть в отверстие.
Во время вырубки леса местным крестьянином Иваном Дементьевым под одним из поваленных деревьев чудесным образом открылся вход в пещеру, увенчанный таинственной надписью: «Богом зданныя пещеры». Передаваемые из поколения в поколение предания местных жителей сохраняют сведения о том, что здесь нашли себе пристанище люди, пришедшие из далекой Киево-Печерской Лавры. Именно здесь они нашли спасение от разорительных набегов татар. Именно народная память и сохранила для потомков имя преподобного Марка – первого инока, основавшегося в этих местах.
В 9 часов на следующий день гости выехали в погост Выбуту или Лыбуту, по преданию - родину Святой Благоверной княгини Ольги. По преданию же, недалеко от этого места находилось село Буденик - родина Святого Равноапостольного Владимира.
Массовое крещение славян, сначала в Киеве, а потом повсеместно по другим городам и селениям, началось с индивидуального крещения сначала Бабушки всея Руси – Княгини Ольги и потом ее внука, без сомнения, Отца русских – Великого Князя Владимира. Пришедшее по призыву сородичей племя крещеной руси способствовало распространению Христианства. Но не варягам – католикам принадлежала честь христианизации славян, а выбору Князя Владимира. Католики-варяги были отвергнуты славянами. Греческая Православная вера стала доминирующей на всей Руси. Русь стала Третьим Православным Римом.
«Несмотря на начавшийся дождь, Их Высочества в крестьянских телегах отправились к месту переправы, версты за две от погоста. Там на небольших лодках благополучно переправились на противоположный берег мимо Ольгиных слуд и через Ольгины ворота. Милостиво приняв хлеб-соль от старшины Сидоровской волости, в районе коей находятся курганы, Их Высочества приступили к раскопке. Прежде остановились на кургане, который был предварительно открыт до обнаружившегося кострища, которое привлекло общее внимание, и началось усердное разрытие углей, между которыми открылись целые массы обуглившихся, но несовершенно истлевших костей, а среди их попадались бронзовые, медные и железные вещицы. Затем последовательно переходили к другим курганам, и в одном из них найден был череп... Несмотря на то, что погода становилась все хуже и хуже, что дождевые тучи сменяли одна другую, а резкий северный ветер давал себя сильно чувствовать, интерес исследования увлекал настолько, что работа прерывалась на самое короткое время, пока не кончился сильный ливень, от которого старались укрыться или под кустом, или за стенкой вырытой ямы. В костюмах произошли значительные перемены и особенно сильно страдали ноги; тогда было решено, что Великие и Дмитрий Константинович вместе с большею частью свиты отправятся в Псков, а Их и Константин Константинович с графом Уваровым и местными исследователями курганов еще продолжат дальнейшие исследования. Это решение было приведено в исполнение, и работы в курганах продолжались до того времени, когда представлено было, что наступавшая вскоре темнота затруднит переправу через реку на лодках. Тем же путем дошли до берега пешком и, переправившись через реку, на тех же тележках по поляне, под сильным дождем отправились в погост, где встретил Их Высочества ожидавший Их возвращения начальник губернии, проводивший из погоста прежде отбывших из Лыбуты в Псков высоких гостей. Их Высочества милостиво изволили принять приготовленный местным священником чай, после которого отбыли в Псков и благополучно прибыли в 10 часу вечера. День завершился обедом и ужином, к которому удостоили пригласить Псковского полицмейстера, и во время коего с приятностью вспоминали о трудах, понесенных в этот день и о найденных предметах. После обеда Их Высочества изволили подробно осматривать довольно значительную частную коллекцию монет медалей любителя нумизматики г.Плюшкина, который имел счастье представлять ее Великим Князьям в губернаторском доме».
В среду 12 июля высокие гости хотели отправиться по Псковскому озеру на Талабские острова, но помешали ветер и дождь. Они остались в Пскове, посетили приют Св. Ольги, послушали приютский хор, затем поехали в «фотографическое заведение Дмитриева, где вместе со всею свитою, снята была фотографическая группа, в которой, по желанию и приглашению Их Высочеств, занял место и начальник губернии». Сергей Александрович и Константин Константинович осмотрели недавно созданный местный археологический музей. Дождь отменил поездку в Вольное пожарное общество, первое основанное в Великороссийских губерниях. Около 4 часов отправились на вокзал и, несмотря на плохую погоду, сотни псковичей провожали высоких гостей. Для раздачи бедным Пскова Великие Князья оставили 500 рублей.
Передохнув сутки в Царском Селе, юные Романовы снова погрузились в поезд, и уже 14 июля вечером их приветствовали жители Новгорода. «Новгородские губернские ведомости», в отличие от псковских, дали гораздо более краткое и сдержанное описание визита, которое (удивительно, но факт), появилось в газете только в октябре. Древнейший город Руси, давно потерявший не только часть названия «Великий», но и само былое величие, превратившийся в провинциальный, хотя и губернский, населенный пункт, встретил членов Дома Романовых происшествием — пожаром городского театра. Газета отмечала: «Несчастных случаев при этом с людьми не было, здание было застраховано. Несмотря, однако, на это происшествие, вся Софийская площадь была занята народом, который теснился у окон квартиры, занимаемой Великими Князьями, пока не потушили огни в доме. На другой день, 15 июля, в 10 часов утра Их Высочества изволили осматривать Новгородский музей древностей, временно расположенный в помещении губернского земства. Из музея Их Высочества поднялись в верхний этаж того же дома дворянства для осмотра механической утки Гаснера, случайно находившегося в то время в Новгороде со своими редкостями, а затем послушали рассказ сторожа у памятника Тысячелетия России, осмотрели образ Спаса в Спасской часовне в башне детинца, затем зашли в Межевой архив, затем долго обозревали Софийский собор. Сергей Александрович сожалел, что надо уходить»
Софийский каменный собор, который стал символом Великого Новгорода и самой России, начали строить в 1045 г. и закончили в 1050 или в 1052. На строительстве работали зодчие и рабочие из Киева и Византии. В это же самое время в Киеве подвизались преподобные Антоний и Феодосий Чудотворцы, основатели Киевской Лавры – Третьего Удела Матери Божией на земле. Советская власть осквернила Святыню – собор был ограблен и в нем размещен музей атеизма.
«Великие князья осмотрели в Антониевом монастыре мозаические образа и церковную утварь, привезенные преподобным Антонием из Италии, посетили Рождественское кладбище, могилы князей Долгоруких, казненных в Новгороде в 1739 г.. 16 июля, после Божественной Литургии в Софийском соборе, состоялась поездка в деревню Радиваново, в восьми верстах от города для исследования кургана, осмотр древних фресок в Волотовской церкви и под вечер - чай в городском летнем саду.
17 июля посетили Знаменский собор, часовню с явленною Иконою Божьей Матери на Ильинской улице, поднялись на башню Ярославова двора, где когда-то висел вечевой колокол. Потом поездка за четыре версты от города на бумажную фабрику братьев Соловьевых, осмотр помещения команды слабосильных нижних чинов, в доме, предоставленном Соловьевыми. Далее - Зверин монастырь, церковь Св. Николы Кочаного, Николаевский детский приют, Юрьев монастырь. Высокие гости побывали у могил графини Орловой и архимандрита Фотия. В келье настоятеля пили чай. На пароходе «Алис» переправились на Рюриково городище, где «на месте послужившем колыбелью Государства Российского, основана в 1099 году Мстиславом, сыном Мономаха церковь Благовещения, которую и посетили Их Высочества» (в годы Великой Отечественной войны, церковь была практически полностью разрушена во время бомбардировки. В свое время храм по своим масштабам не уступал Софийскому собору Новгородского кремля – прим. авт.). Затем вторично поехали в Радиваново, посмотреть, как идут раскопки кургана, и нашли могилу языческих времен. Завершив раскопки, высокие гости на пароходе «Красотка» отправились по Волхову в усадьбу Аракчеева «Грузино» в 87 верстах от Новгорода, а затем в обратный путь, в Царское Село».
Снова короткий отдых, и уже 24 июля началось следующее путешествие - по воде. В два часа дня пароходы «Онега» и «Нева» вышли из Петербурга. По пути Великие Князья посетили известную дачу генерала-адъютанта Зиновьева «Зиновьево» («Богословка») (от знаменитой дачи остался один старый парк – прим. авт.). «Когда пароход «Онега» подходил к даче, с террасы раздался салют из пушек, на что Великие Князья отвечали приспусканием флага на брейд-вымпеле. Подошел катер Зиновьева с гребцами в русских кафтанах с красными кушаками. Их Высочества отправились на берег, где гуляли, пили чай, и около пяти часов отправились на пароход», - сообщали «Олонецкие губернские ведомости».
25 июля - прибытие в Новую Ладогу. «Великим Князьям были поднесены два громадных осетра по сто фунтов весом каждый и целый садок малых осетров и сигов». В Старой Ладоге снова занялись раскопками кургана. Археологическим изысканиям предавались Сергей и Константин, а Дмитрий и Павел предпочли ловить сигов. Следующий пунктом путешествия стал Коневецкий монастырь. Газеты отмечали, что «при входе в монастырь стоит столб, к которому прибита доска со следующей надписью: «Июня 28 дня 1858 года. Его Величество Государь и его королевское высочество наследный принц Виртембергский, возвращаясь из путешествия по северным губерниям со встретившимися им на этом пути Ея Высочеством Государыней Императрицей Марией Александровной, Их Высочествами: Государем Наследником Цесаревичем Николаем Александровичем, Великими Князьями Александром, Владимиром и Алексеем Александровичами и Великою Княгинею Ольгою Николаевной со свитой удостоили посетить обитель, в которой, пробыв с четверти седьмого до половины девятого часа вечера, изволили отправиться в Петербург на пароходе «Александрия».
Коневецкий монастырь, бедный и скромный, осмотрели быстро. Побывав у знаменитого Конь-Камня и откушав чаю, Великие Князья отправились на Валаам. Каким увидели Валаам юные путешественники, узнаем из описания корреспондента «Голоса»: «Валаамские шхеры чрезвычайно живописны; если к этому прибавить еще красивые монастырские постройки, разбросанные в густой зелени, то можно вообразить себя и не в Финляндии. Валаамскому монастырю принадлежат около 50 островов разной величины; наибольший из них - Валаам, где стоит монастырь, потом идут Скитский, Предтеченский, Никонов, Никольский и проч. Никольский остров стоит у самого входа в бухту; на этом острове чрезвычайно красивая церковь и небольшой скит, окруженный садом, насаженный одним из странников, тут проживающим. При входе пароходов в бухту, со всех церквей раздался торжественный трезвон; на холмах же виднелись монахи. На пристани ожидали пароходов иеромонахи: Иоанн (казначей), Пимен (ризничий) и Илларий (эконом). Настоятель монастыря игумен Дамаскин (Кононов), не выходит из кельи, он слишком стар и болен ногами. Приветствовав Августейших путешественников, монахи предложили Их Высочествам осмотреть монастырь и пошли вперед, указывая дорогу к раке угодников Сергия и Германа. Чтобы пройти с пароходной пристани к монастырю, надо было подняться по прекрасной гранитной лестнице в 64 ступени; наверху, перед монастырскими вратами, расстилалась большая площадка, ограниченная с левой стороны перилами, за которыми террасой спускался новый монастырский сад, а направо - монастырская гостиница. Посреди площадки, вправо, около дороги, стоит чрезвычайно изящная часовня, построенная в память посещения Валаама Императорской Фамилией в 1858 году; влево, против часовни, небольшая «звонарня» с колоколом в 30 пудов, купленным три года назад на пожертвования неизвестного благодетеля. Немного далее, по этой же дороге, с левой стороны, стоят солнечные часы фирмы Адамса в Лондоне и мраморная пирамида, на двух сторонах которой золотыми буквами изображено о времени посещения Высочайших Особ. Первое посещение было Императора Петра I, но надпись гласит, что это известно только по преданию; второе посещение было Императора Александра I в августе 1819 года, третье - Великого Князя Константина Николаевича в мае 1844 года и четвертое - 28 июня 1858 года, ныне царствующего Государя Императора в сопровождении тех же лиц, которые были с Его Величеством на Коневце. Храм, где стоит рака святых угодников, находится при входе в монастырские ворота, вправо. Приложившись к раке, великие князья вышли на старое монастырское кладбище, где внимание их Высочеств было обращено на плиту, положенную над могилою, якобы, шведского короля Магнуса (Магнус был сыном Кристиана III, короля Дании, и его супруги Доротеи Саксен-Лауэнбургской. Породнился с домом Рюриковичей: был женат на двоюродной племяннице Ивана Грозного Марии Владимировне, княжне Старицкой, впоследствии изменил Грозному – прим. авт.).
С кладбища Великие Князья и свита сели в экипажи и отправились в Пустынь, к хижинке, где спасался схимник Николай, принимавший в 1819 году императора Александра Павловича. Схимник этот скончался в 1823 году и с тех пор хижинка его стоит под крышей, как под колпаком, в предупреждение порчи от влияния атмосферических перемен. Хижинка крошечная, входить надо ползком.
На официальном сайте Валаамского монастыря опубликована следующая информация о выдающемся подвижнике: «…Паломники, посещавшие келью Старца Николая, вспоминали: «Келья пустынника Николая немногим более квадратной сажени и так низка, что человек высокого роста едва может в ней поместиться. Большую часть ее занимает находящаяся в углу русская печь. Вся меблировка состоит из простого стола, деревянной скамьи с войлоком и небольшого кресла со сточенною деревянною спинкою и на очень низеньких ножках». «В келью нужно почти вползать, – так описывал жилье старца писатель В.И.Немирович-Данченко. – Дверь узка и низка. В углу кое-как печка сложена, у печки нара малая… Стол, стул твердый – да больше и поместить нечего… Безлюдье кругом». Истинный аскет, старец радовался уединенной жизни в своем домике, говорил: «Я из мещан ведь. К суете и прелести мирской не привык, мне и тут хорошо… Со мною всякое деревцо беседует, всякая травка мне сказки рассказывает. Ветерок с поля пролетит – о том, что в поле делается, поведает, ключ овражный – про недра горные, откуда истек он. У меня собеседников много». Вне всех утешений мира он утешался лишь мыслью о Боге и непрестанно горел к Нему любовью, шествуя к Небесному Отечеству, претерпевал тесноту и скорбь пустынного жития. Молитвой одолевал он смущения от бесов, видимо являвшихся в округе кельи. Свет добродетельного жития схимонаха Николая не могла сокрыть глубокая пустыня, и великий подвижник стал известен даже Венценосным Особам и великим Святителям. 17 июля 1819 года старца посетил митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Михаил (Десницкий), а во время своего паломничества на Валаам в августе того же года – Государь Император Александр I. 11 августа Государь вместе с валаамскими иеромонахами благочинным отцом Дамаскиным и экономом отцом Арсением посетил келью схимонаха Николая, где беседовал о разных аспектах духовной жизни. «Иноки, живущие в таких тесных и бедных пустынях, утешаются в них столь пленительными духовными чувствами, истекающими из стремления их к соединению сердца с Богом, в послушании Его закону, что предпочитают свои шалаши и Вашему царскому дворцу», – сказал отец Дамаскин. Император назвал это «делом прямой благодати Господа». Шла речь и о благодатной пользе священнического благословения. Отец Николай, для которого не было «ни высоких, ни малых» («Все мы равны перед Господом», – любил говорить он), от чистого сердца преподнес Царю три репы со своего огорода. На прощание Александр Благословенный поцеловал руку старца и усердно просил его благословения и молитв. Земная жизнь схимонаха Николая, протекшая в непрестанной молитве, посте и трудах, завершилась 6/19 января 1824 года» (то есть в празднование Крещения Господня – прим. авт.).
Из Пустыни прошли в монастырский рассадник, основанный и поддерживаемый настоятелем Дамаскиным, большим любителем зелени и цветов. Настоятель Дамаскин очевидно имел громадное влияние на улучшение обители (часто величаемой «Северным Афоном» - прим. авт.). На каждом шагу можно встретить надписи, гласящие, что то или другое сделано с благословения настоятеля Дамаскина. Не говоря уже о сооружении мостов, часовен, дорог, колодцев и т. п., даже такая капитальная вещь как водопровод на высоту свыше 50 футов, устроен им же, как говорят, при главном содействии, в техническом отношении, монастырского казначея иеромонаха Иоанна, личности в высшей степени симпатичной. Хотя большинство монахов на Валааме происходит из крестьян и мещан, но встречаются между ними и лица, получившие основательное образование и вполне достойные считаться находящимися на должной высоте просветителей. В каталоге монастырской библиотеки я видел несколько иностранных книг, в том числе, проповеди Боссюэта, пожертвованные библиотеке монашествующими же. В начале десятого часа, Великие Князья возвратились на пароход к обеденному столу. Монахи все время толпились на пристани, радушно предлагая все необходимое: молоко, хлеб, зелень и проч. Желающим осмотреть монастырские шхеры предоставлены были шлюпки. Радушие и предупредительность валаамских монахов выше всякой похвалы. Одно только здесь несколько стеснительно - запрещение курить. Погода была превосходная, и я отправился прокатиться на шлюпке. Не буду описывать восхитительную природу и искусственные монастырские сооружения, упомяну лишь, что все, что сделано на Валааме, сделано так хорошо и прочно, что очевидно рассчитано на сотни лет; временных сооружений нет, все работы капитальные. Я видел между двумя островами запруды, образующие живорыбный садок; на одном из островов - сарай с эллингом, на тележке которого, по рельсам, на зиму вытаскивается монастырский пароход (построенный в Биернеборге). На эллинге могут быть производимы постройки всяких судов. Я видел смолокуренный завод, хлебопекарню, кухни, трапезную и великолепные засеянные поля, сбор с которых хватает и на прокормление братии и приезжающих рабочих, а их приезжает, говорят, много из Финляндии.
На следующий день, в среду утром, их высочества слушали обедню и молебствие, после чего отправились на катерах с монахами-гребцами, в Никольский и Предтеченский скиты, откуда возвратились на лошадях. По возвращении в монастырь, осматривали ризницу, библиотеку и больницу».
Осталось добавить, что в конце июня 1914 г. Великий Князь Николай Николаевич Романов с семьей в сопровождении о. Георгия побывал на Валааме во время приезда туда Архиепископа, впоследствии Патриарха Сергия, и выразил желание устроить на Смоленском перешейке Скитского острова скит, где 12 старцев-схимников неусыпно читали бы Псалтирь с поминовением воинов, павших за Веру, Царя и Отечество. Освящение скита предполагалось во имя Валаамской Иконы Божией Матери, написанной иеромонахом Алипием и чудесно обретенной по видению одной паломницы. Строительство церкви велось в 1915-17 гг. по проекту Великого Князя Петра Николаевича в стиле древних псковских и новгородских храмов. Строгий храм венчали две шлемовидные главы. 24 июня 1917 г. архиепископ Сергий освятил ее во имя Смоленской иконы Божией Матери (также была освящена находившаяся рядом деревянная часовня), поскольку Валаамская Икона не была общецерковно прославлена. Отец Георгий не оставил благой мысли Великого Князя. Он поселился в скиту и совершал ежедневно с 5 утра уставные службы, поминал погибших в Великую Войну героев. В 1919 г. он принял великую схиму. В своей скромной келье он с радостью принимал богомольцев, тайно постриг свою духовную дочь, фрейлину Императрицы Анну Вырубову. Памятуя о смерти, он спал в гробу и ископал для себя могилу. Но Господь судил его умереть вдали от родного Валаама, в эвакуации в Финляндии.
Но продолжим рассказ очевидца о Валааме: «После осмотра Валаамского монастыря путешественников ждали более прозаические, но не менее интересные встречи: «В устье реки Свирицы Их Высочества пересели на пароход «Ледокол», принадлежащий инспекции Министерства путей сообщения и поехали осмотреть Громовскую лесную биржу и лесопильный завод». Лесопромышленник, потомственный почетный гражданин, коммерции советник, Почетный гражданин городов Петрозаводска и Вытегры, Почетный член Олонецкого губернского статистического комитета, Илья Феодулович Громов был одним из самых известных российских благотворителей. Только в Петербурге он оказывал помощь Дому призрения малолетних бедных, Демидовскому дому трудолюбия, был основателем и попечителем Громовского дневного приюта для бедных детей, деятельным членом Николаевского православного братства и Петербургского благотворительного общества, участвовал в создании Ремесленного училища Цесаревича Николая (сегодняшнего Военмеха) и Музея прикладного искусства училища барона А.Л.Штиглица. И.Ф.Громов завещал на благотворительные цели приютам, учебным заведениям и православным храмам более 350 000 рублей (могила И.Ф.Громова в Петербургском Новодевичьем монастыре утрачена после 1917 г. – прим. авт.).
Андрей Башкиров
Русская Стратегия |
