В моменты катастроф часто наиболее ярко проявляются характеры людей, раскрывается самая суть их, обнажается, чем жили они, что было им дороже всего. Это как никто сумел передать Карл Павлович Брюллов: на его полотне и сын, пытающийся спасти немощного отца, и меняла, который даже в последние минуты печется о своем золоте…
«Принёс он мирные трофеи
С собой в отеческую сень.
И был «Последний день Помпеи"
Для русской кисти первый день…» - так скажет о великом шедевре Евгений Баратынский.
Картина-катастрофа «Последний день Помпеи» разом открыла миру новую русскую живопись. Еще вчера она ученически воспроизводила лучшие европейские образцы, её мастера быстро овладевали секретами предшественников, но на свое поворотное слово не отваживались. Точно так, как не отваживались студенты Академии выйти за рамки ставимых педагогами задач.
Брюллову дерзновения было не занимать с юности. И благодаря таланту, и в силу тяжелого детства, выпавшего на его долю. Болезненный ребенок, он месяцами бывал прикован к постели и тем очень раздражал сурового отца. Последний, будучи художником-миниатюристом и преподавателем Академии, всех сыновей наставлял в своем ремесле, требуя от них прилежного труда. Болезни в расчет не принимались. Однажды, рассердившись на «неудачного» сына, отец так ударил мальчика, что тот навсегда оглох на одно ухо… Так и рос будущий гений, слушая ругань родителя, убежденного, что толку из хилого ребенка не будет. Карл и сам так считал, неизменно приводя в пример старшего брата Александра: вот, он – талант, из него толк будет! Когда Общество поощрения русских художников решит отправить его на стажировку в Европу, Карл настоит, чтобы вместе с ним отправили и брата.
Нелестное мнение отца, между тем, было опровергнуто уже во время учебы Карла в Академии. Будучи самым младшим из учеников, 10-летний мальчик правил этюды старших, тайком пробираясь для этого в запертый класс. Старшие расплачивались с ним сладостями, которые он очень любил. Учителя, впрочем, угадывали руку Карла и спрашивали пользовавшихся его услугами: «Ну что, брат, в этой трети Брюлло желает отдать свою медаль тебе?»
Юный художник не боялся нарушать принятые правила – писать картины не так, как задано, а – по вдохновению. В 1819 году Брюллов, как и его сокурсники, должен был изобразить академического натурщика. Вместо этого была написана картина «Нарцисс, смотрящий в воду», изобразив натурщика в виде Нарцисса. Выпускной работой Карла стало «Явление Аврааму трёх ангелов у дуба Мамврийского». За нее художник был удостоен большой золотой медали и получил тот самый щедрый дар меценатов – двухгодичную стажировку в Европе. Кстати, это именно они, меценаты, потребовали, чтобы Карл и Александр поменяли французскую фамилию отца – Брюлло – на русскую: ведь поощрять надлежало русских художников, а не французов.
Брат, из которого «будет толк», оказавшись в Италии, принялся за работу, а Карл… Он не только писал, но и жил – по вдохновению. Проведший детство в болезнях и пренебрежении, полагающий, что срок отмерянный ему на этой земле не превысит 40 лет, он жадно стремился прожить его полнокровно, широко и радостно. А Италия как нельзя более подходила для того, чтобы наслаждаться жизнью – так, как можно наслаждаться ею в самые цветущие годы.
Лишь когда меценаты пригрозили лишить его пансиона, Карл спешно взялся за работу и написал «Итальянское утро», а затем «Итальянский полдень». Первая картина понравилась Государю, вторая отчего-то ко двору не пришлась. Не желая оправдываться и находиться в зависимости, Брюллов добровольно отказался от пансиона и стал жить вольно, рассчитывая лишь на свой талант.
«Последний день Помпеи» вывела русскую живопись на один уровень с признанными европейскими школами, открыв ее, как новое, крупное явление. Картина выставлялась в разных странах, встречая грандиозный успех. Главным в ней был не масштаб, не обилие фигур и деталей, не изумительная натуральность, но глубокий психологизм, способность художника передать состояние душ изображаемых людей. В этой картине не было статики, она словно бы жила, и все изображенные на ней были не образами, а живыми людьми с мыслями, чувствами, судьбами. «Последний день Помпеи» - драма, трагедия в живописи. Мы видим не просто картину, изображение, но само событие. «Картина Брюллова — одно из ярких явлений XIX века. Это — светлое воскресение живописи, пребывавшей долгое время в каком-то полулетаргическом состоянии…» - так отозвался о ней Николай Гоголь.
Эта работа, которой отдано было несколько лет жизни, стала кульминацией творчества Брюллова. Многие ждали от него следующего сопоставимого шедевра, Государь желал, чтобы художник таким же образом оживил какую-либо страницу русской истории. Карл Павлович попытался воплотить это желание в «Осаде Пскова», но эта работа ему не удалась и так и не была окончена. Брюллов не мог писать «на потребу», по указу. Царскому или любому иному. Он не писал портретом монарших особ и отказался запечатлеть жену своего друга Пушкина, найдя, что у Натальи Николаевны косые глаза. Карл Павлович оставался независим, но силы его иссякали. Сам он уподоблял свою жизнь подожженному с двух концов фитилю. Личная судьба его не сложилась счастливо. В ней было много женщин, но та, которую он любил всю жизнь, его муза, никогда не могла принадлежать ему одному. Графиня Юлия Самойлова любила его по-своему, но предпочитала свободу, увлекаясь сама и легко прощая увлечения его… Законный же брак художника распался через месяц после венчания. Молодая жена изменяла ему с кем-то из родственников. Бракоразводный процесс был скандальным, семья жены постаралась очернить Брюллова. Это не добавило ему ни здоровья, ни вдохновения. К тому же его угнетал холодный петербургский климат, а денег на возвращение в Италию не хватало…
Под конец жизни удача как будто вновь улыбнулась Карлу Павловичу – ему доверили расписывать Исаакиевский собор. Но работа под его сырыми сводами вскоре повергла художника на одр болезни, и продолжать работу он не смог. Тем не менее к тому времени он уже написал почти все основные фигуры плафона, и заменившему его П.В. Басину осталось лишь дописать фон и создать несколько картин для оформления центрального пространства храма по эскизам Брюллова. Немного окрепнув, художник все-таки уехал в любимую Италию. Однако, и ее климат уже не способен был восстановить его силы. Карл Павлович скончался в предместье Рима и был похоронен на лютеранском кладбище Монте Тестаччо. «Я жил так, чтобы прожить на свете только сорок лет, - говорил художник. - Вместо сорока я прожил пятьдесят, следовательно, украл у вечности десять лет, и не имею права жаловаться на судьбу».
Русская Стратегия |
