Поэт К.Р. посвятил Сергию четыре стихотворения: «Великому Князю Сергею Александровичу» («...Неумолимою судьбою...», 9 октября 1881); «Письмо» («Вот и опять мы с тобою расстались...», 5 ноября 1882); «Великому Князю Сергею Александровичу» («Еще одна тяжелая утрата...», 1 апреля 1885); «В дождь» (4 июля 1888). Все они не что иное, как теплые дружеские послания. Поэзия призвана поддержать, утешить, собраться, направить к духовным, а не одним мирским, прозаическим целям.
Явление такого высокодуховного гениального поэта в Доме Романовых – само по  себе знамение времени! Стихами К.Р. Россия прощалась с миром, прежде чем взойти на уготованную ей предателями и интернационалистами Голгофу. Более чем благочестивое желание Великого Князя Константина принять монашество реализовалось другим способом – написанием прекрасных стихов, вошедших в сокровищницу России. Надо сказать, что даже члены Августейшей Фамилии удивлялись гению Князя, так как среди Романовых были военные и прочие деятели, но никак не поэты. Надо отдать должное и скромности, смирению К.Р., который скрыл под псевдонимом свое имя и вообще ничего не делал для продвижения своих стихов. Но свечу невозможно укрыть под спудом, поэтому поэзия Великого Князя, прославляющая веру, любовь, Россию продолжает разгораться новым светом.
Великие Князья Сергия и Константин Романовы – творческие, потому что в высшей степени религиозные, личности, гордость всей России. Господь, видя такую любовь к Богу и ближнему, не мог не одарить Своей благодатной силой Князей и направить их в русло жертвенности и служения до конца. Их соединяла взаимная безкорыстная любовь, направленная на благо Святой Руси. Великие Князья, как и все Романовы, жили одной любовью к Великой Святой России и ради Нее не жалели себя. В муках скончается перед самым 1917 годом поэт К.Р.. Его сына Олега убьют в Отечественной войне 1914 года. Арестуют 4 сыновей К.Р., с тремя из которых безжалостно расправятся. Погибнет и его надежда в поэзии Великий Князь Владимир Палей, которого он  любил, лелеял и видел в нем своего приемника и продолжателя в поэзии… Но не погибнет Святая Русь!. Не погибла Церковь Христова, Которую и врата адовы не одолеют. Не погибла, а только приобрела силу Крестная Поэзия страны! Романовы прославлены в лике святых. Стихи К.Р. и В.Палей – гордость России. Значит, жизнь во славу Божью не напрасна.
Первым, кто из Царской Фамилии откликнулся на произошедшую в Москве трагедию и поддержал Елизавету Федоровну в ее горе, был Великий Князь Константин Константинович. Не раздумывая по получении скорбного известия, Великий Князь и его жена Елизавета Маврикиевна решают, что Константину Константиновичу необходимо быть рядом со вдовою (Княгиня Елисавета была на сносях). «И у ней, и у меня было чувство, что мне надо ехать в Москву, к телу бедного моего друга, к бедной Элле, подле которой нет никого из родных», - записывает Великий Князь в дневник. Сама Елизавета Федоровна первая просила Императорскую Чету, не приезжать на похороны, так как террористы могли использовать этот случай для нового покушения. Сразу после первой панихиды в Чудовом монастыре Великая Княгиня возвратилась во дворец, переоделась в черное траурное платье и начала писать телеграммы, и прежде всего - сестре Александре Федоровне. Наверняка было и желание самой Преподобномученицы Елисаветы тихо и молитвенно проводить невинно убиенного супруга в последний путь земли.
Не побоявшись террористов, на похороны прибыл из-за границы родной брат Сергея Александровича - Павел Александрович. Приехали также родственники Елизаветы Петровны. Но официальным представителем Дома Романовых оставался один Великий Князь Константин Константинович. 9 февраля он записывает в дневнике: «Павел рассказывал, что был накануне в Царском. Государь и обе Императрицы неутешны, что не могут отдать последнего долга покойному; покинуть Царское им слишком опасно. Все Великие Князья уведомлены письменно, что не только им нельзя ехать в Москву, но запрещено бывать на панихидах в Казанском или Исаакиевском соборе. Об этом, то есть об опасности для всех нас, Треплев докладывал Государю, после чего и было отдано это распоряжение» Потрясенный поведением Великой Княгини Елисаветы К.Р. записывает: «По поручению Эллы ее сестра Виктория сказала мне, что Элла ездила к убийце Сергея; она долго говорила с несчастным и дала ему образок. Накануне я слышал об этом посещении от генерал-адъютанта А.П.Игнатьева и, пользуясь отсутствием Эллы, ушедшей укладывать детей, сообщил Павлу, Мари, Виктории и Беатрисе, что слышал. Им не было известно, что Элла была у убийцы, и они не верили этому, даже смеялись. И точно, такое мужество, такая высота души прямо невероятны. Она – святая».
Великий Князь Константин Константинович был в Москве и 4 июля 1906 года, когда прах Сергея Александровича погребали в новой небольшой церкви Преподобного Сергия Радонежского, расположенной под церковью Митрополита Алексия Чудова монастыря. Описание этой церкви, разрушенной большевиками, находим в дневнике К.Р.: «Она устроена под высоким синим с золотыми и разноцветными звездами сводом, склон которого начинается немного выше старого, с красноватой каймой мраморного пола. Иконостас весь из чисто-белого мрамора исполнен по рисункам Павла Жуковского в византийском стиле... По стенам тянется кайма синего цвета по золоту, с белыми и малиновыми обрамлениями. В северной стене полукруглая выемка под пологим золотым мозаичным полусводом. Под ним приготовлена могила Сергею, а рядом Элла устроила место и для себя. Эта церковь безподобно хороша, в ней таинственно-укромно. Освящение ее состоялось рано утром перед нашим приездом».
Как верный друг и помощник, Константин Константинович оказался сопричастным и новому важнейшему этапу жизни и подвига служения Елизаветы Федоровны - открытию Марфо-Мариинской обители. В отличие от многих представителей Двора и света, не понимавших столь крутого поворота в жизни Великой Княгини и сестры Императрицы, Константин Константинович, так описывает Великую Княгиню Елисавету в эти дни: «...Впервые по посвящении в настоятельницы созданной ею общины появилась Элла, вся в белом, с апостольником, покрывающим голову и лоб, с белым платком поверх апостольника, с наперсным крестом и четками». Молитвенно она всегда оставалась с Сергием. Их союз, неподвластный смерти, был отражен в украшении Покровского храма Марфо-Мариинской обители: на северном фасаде храма два Серафима с ликами Сергия и Елисаветы летят навстречу друг другу, а между ними крест и терновый венец...
В Троице-Сергиевой Лавре служатся панихиды по Великому Князю Сергею и его Августейшем родителям. На них поминаются воспитатели, наставники и духовники Великого Князя, в том числе дочери великого поэта К.Р., сродника и друга Князя Сергия - Анны Федоровны Тютчевой (Аксаковой), воспитательницы Сергея Александровича, его первой наставницы, впоследствии верного друга, погребенной с мужем И.Аксаковым в Лавре. Иван Аксаков был верным чадом Русской Православной Церкви. В день его погребения по всем крупным губернским городам и монастырям России, во всех храмах служили заупокойные панихиды. Проводить его в последний путь пришло более 100 000 человек.
Гениальная, то есть святая, всесторонне развитая душа, как подсолнух к солнцу, всегда развернута к Христу и людским страданиям. Она не может успокоиться для себя, она всегда любит. Поэтому всякое проявление нечистоты и греха, вызывает в ней боль и признание своей немощи. А в немощи и ненадеянии на свои силы человек и получает долгожданную Благодать от Бога, исцеление духовных ран. Не то страшно, что человек грешит, но то что он не кается и лишается поэтому Божьего покровительства и защиты. Клеветники тщетно пытаются найти в дневнике Великого Князя Сергия порочащее его. Даже если Князь пишет о каком-то пороке, не называя его, то это не значит, что это самый ужаснейший порок на земле или что Князь, зная свои пороки, не боролся с ними насмерть. Кто не борется, тот не побеждает. И именно борьба с собой есть самая тяжелая и изматывающая борьба на свете. Для чистого человека даже косой взгляд на другого есть ужасный порок. Борьба за чистоту души, а, значит, и тела – это борьба за Святость. Святость может придти внутрь нас только на очищенное по нашей свободной воле от греха и пороков место. «Дарования Божии приходят сами собою, если найдут место чистым и нескверным» (Авва Исайя /Скитник/). Любой разумный христианин не к себе относит любые дарования, а к Богу, зорко надзирая за собой до самого смертного часа. Все разговоры об «особой греховности гениев», в том числе в искусстве, есть не более, чем провокация. Никакой дар от Бога не дается просто так человеку, а этот дар сам приходит в чистую душу творца какого угодно доброго дела, чтобы изменять себя и мир к Святости, к спасению. Чистота души – залог ее одухотворенности и святости. Иные с недоумением смотрят на христиан, как это они с виду, ну, совсем уж не похожи на Ангелов. Наоборот, что ни христианин, то мученик, достойный разве что жалости. Но вы посмотрите на фото казненных новомучеников ХХ века – это обычные с виду люди, простые, более чем обыкновенные, но благодаря их терпению до конца, незлобию и было побеждено интернациональное безбожие, мечтавшее править на земле вечно. Такими же точно вполне естественными, терпеливыми и незлобными рабами Божьими были и Сергий с Елисаветой, разделившими со всем народом его муки и страдания за счастье и веру.
Есть еще одно утверждение, которое мы с удовлетворением развенчиваем: это ложь о том, все «восхваляющие царские времена, хулят времена советские». Да, действительно, когда приходится писать о событиях 1917 года, то невольно встает вопрос о том, что для России не было более худшего за всю ее историю, чем коммунистическое иго. Политические химеры порождают чудовищ и смерть. Даже монголо-татары, разорившие Русь, не делали того, что проделали со страной и людьми ярые безбожники. На месте некогда единой Руси интернационалисты всех мастей стали воздвигать «союз нерушимый республик свободных», разумеется, без Бога, фактически прототип Вавилонской башни. Чем это закончилось, мы тому живые свидетели. Но времена тут вообще ни при чем, ведь время вне добра и зла. А вот человек в любое время совершает множество грехов и, в случае нераскаянности в них, наступает зло и ад. Суммирование отдельных частных грехов и дает пик, называемый «переворотами» и «революциями». Если болезнь обостряется, и дело принимает гибельный оборот, то в силу вступает Божественная хирургия, без которой все больное погибнет и умрет гораздо раньше. Не благодаря насилию революций, общество очищается, как иные безумцы полагают, а, благодаря Богу, Который принимает все средства для нашего спасения, иногда очень болезненные. Поэтому Церковь и величается Врачебницей, а Бог Врачом душ и телес наших. А смотрите какая Больница – в ней поют, и славят, и молятся, и принимают дух, и подаются лекарства… И всяк обращающийся во Святую Спасительную Врачебницу, получает облегчение и помощь. Да, нелегко смотреть на открытые язвы и раны, неустройства в Больнице и пр., но зато есть реальная помощь и спасение для больных, освобождение от мук адовых. Где люди, там не рай, а муки и страдания. Поэтому оценивая Царское время и время правления советских безбожников, мы не противопоставляем их, а говорим о том, что и во времена безбожия было немало людей, не разделяющих советской идеологии и практики, а то и равнодушных к социализму и коммунизму. И в то трудное время была, хоть и ограниченная, возможность для делания добра. Внутреннее устроение души не зависит от политической строя и идеологии. Господь жил и проповедовал среди неверов и врагов и не уставал творить чудеса, исцелять, проповедовать Царство Небесное. Поэтому утверждать, что одно время «хорошее», а другое «дурное» - это просто глупость. А вот добр или зол человек в то или иное время – это вопрос центральный для любого разумного человека. Только хвалить Царскую Россию – значит, не понимать проблем, Только ругать советские времена – значит ругать и народ-мученик, делавший все возможное и в этих условиях государственного атеизма, что было бы ошибкой и попранием народного подвига. Ведь встретил атеиста и победил его тем, что не принял безбожия за окончательную и безповоротную правду! Сам собой напрашивается вывод, что вовсе не от времени и политического строя зависит вера человека, но от проявления им любви к Богу и ближнему, как бы не складывались жизненные обстоятельства. Оскверняет человека не внешнее, а то, что исходит из его сердца – недобрые помыслы, всегда готовые привести и к злым делам.
      -----------------------------
Мы уже писали, что генерал-губернаторство для Великого Князя Сергия стало финишем всей его жизни, особенно религиозной веры в правоту миссии Москвы, как Третьего и последнего Православного Рима на земле. Брат Великого Князя Государь-Император Александр Третий: «Москва – Храм России, а Кремль – алтарь этого храма». Сегодня воочию убеждаемся, что кроме Москвы некому возглавить отпор нарастающему антихристианству и попранию Святынь даже теми странами, которые только называют себя «христианскими», но на деле ими не являются. Но ведь и бесы знают о Христе и трепещут в знании предстоящего Суда Божьего. Однако такое знание им пользы отнюдь не приносит, ибо они не каются ни в чем. Так и люди – не раскаиваясь в грехах, они собирают горящие угли над своей головой, не ведая, что творят в отношении своей души.
По истечению многих лет стало ясно, что генерал-губернаторство Великого Князя Сергия и для его супруги Елисаветы стало особым крестом накануне грозных событий, разыгрываемых по дьявольскому сценарию против России, именно как Москвы – Православного Царства. Перед переездом в Москву Великая Княгиня Елисавета писала отцу: «На Сергия наложена огромная ответственность: староверы, купечество и евреи играли там важную роль, и все это надо было привести в порядок любовью, твердостью, по закону и терпимостью. Господь, дай нам силы, руководи нами, так как все это будет трудным и тяжелым».
Сам Император Александр Третий так писал Наследнику о своем решении назначить Великого Князя Сергия на Москву: «Я решился назначить дядю Сергия в Москву генерал-губернатором вместо Долгорукова, выжившего за последнее время совершенно из ума. Сергей доволен, хотя и страшится немного этого назначения, но я уверен, что он справится и, конечно, будет стараться послужить с честью». Император хотел быть уверенным за Москву, за ее возвышение в ранге исторической и религиозной миссии – стать Матерью для России и даже мира, погрязшего в тине кровавых переворотов и злобы. И этот выбор Князь Сергий вполне оправдал.
Встречали Сергия Романова в Москве добросердечно и с любовью, не как чиновника, но как представителя Божественной Династии, призванной охранять Церковь и государство от смутьянов и вольнодумцев, возвысить Первопрестольную в глазах народа и мира. Благовест храмов, множество народа с Иконами встречают будущих Мучеников-Романовых! Это не осанна, которую кричали Страдальцу Христу маловеры и неверы в надежде на улучшение своего положения, а выражение радости и гордости за Москву и Россию.
Наверняка среди исследователей жизни и деятельности Великого Князя Сергия найдутся и такие, кто соблазнится представить Князя этаким романтичным рыцарем и потому не особо пригодным для реализации административных и военных решений. Но если бы это на самом деле было так, то изволение Императора вручить Москву и Московский военный округ Князю Сергию стало бы просто безумным шагом, тогда как последовавшие за назначением дела самого генерал-губернатора говорят совсем об ином. Нехристи или христиане по одному названию всегда не учитывают самый важный фактор в подвижничестве любого любящего христианина – это всесильная помощь Божия, явленная именно в их немощи. Это помощь Божия и преодолевает неизбежные препятствия и тяготы, становясь непреодолимой силой для всех антихристов и иже с ними. К тому же с такой верующей и одновременно деятельной супругой Великий Князь, действительно, сотворил чудесное в Москве, за что, собственно говоря, и поплатился жизнью.
Сергий и Елисавета, вступая в Москву, кланяются москвичам и крестятся на храмы, то есть совершают противоположное тому, что через каких-то два десятка лет станут делать безбожники в надежде самим без Бога построить «новый мир» и даже миропорядок. Правда для этого, как и предрекал Достоевский, придется уничтожить сто миллионов голов, но что люди по сравнению с далеко идущими сатанинскими планами и задачами, как не более чем помеха.
После молитвы в Иверской часовне перед Чудотворным Богородичным Образом Романовы въезжают в Кремль, который сначала станет Голгофой для Князя Сергия, а потом и для многих других. В смуту переворотов России содрогнутся стены и самого Кремля, и стены кремлевских соборов, но лишь для того, чтобы крепче стать на пути антихристов. В Успенском соборе Митрополит Иоанникий произносит взволнованное слово к будущим мученикам. Обращаясь к Сергию, Владыка подчеркнул: «Ты – наш от чрева Матери твоей. Благочестивейшая Мать твоя еще до рождения твоего посвятила тебя особому покровительству преподобного отца нашего Сергия, дав обет назвать тебя его именем. В юных летах твоих для укрепления твоего далеко не крепкого здоровья родители твои посылают тебя в пределы Москвы, руководствуясь при сем твердою верою в помощь Царицы Небесной и небесного предстательства перед Богом за Царственную Семью Преподобного Сергия… И молитва веры не посрамила и молившихся… Перешедшее тебе по завету Матери твоей любимое Ее поместье недалеко от Москвы еще более сблизило тебя с Москвой. С сердечным восторгом ныне встречая тебя и благоверную супругу твою, усердно молим Всевышнего, да благословит вход твой к нам миром». К слову сказать, в мае 1883 года Митрополит Иоанникий (Руднев) возглавил совершение чина священного коронования Александра III, а позже в том же месяце - освящение завершенного строительством Храма Христа Спасителя в Москве. Был погребен в лижних пещерах Киево-Печерского монастыря. 28 августа 2016 года, в Неделю 10-ю по Пятидесятнице, праздник Успения Пресвятой Богородицы, во время Божественной Литургии на соборной площади в Киево-Печерской Лавре состоялось прославление в лике святых Митрополита Киевского и Галицкого Иоанникия (Руднева, +1900). Так что, не просто Митрополит, а будущий Святитель Руси обращался с речью к Сергию и Елисавете по прибытию их Высочеств в Москву. Во время молебна супруги Романовы прикладываются к древним Образам и святым мощам Святителей Московских. Определенно можно сказать, что преподобный Сергий Радонежский призвал будущих святых Мучеников Романовых на подвиг служения Москве в один из самых ответственных и сложных периодов русской истории.
Генерал-губернаторство – это не только молитвы и решения, но и официальные приемы, балы и пр., то есть время, в котором Великий Князь Сергий не принадлежит себе. Ничего кроме тоски официальные приемы не вызывали у высокодуховного Князя. Но, вполне возможно, он и их использовал с благой целью – выработки смирения и кротости. Сергий инкогнито посещает московские места, в основном, в вечернее время. Грядет 300-летие гибели святого Царевича Димитрия. На торжества прибывает в Москву Император Всероссийский. Казалось бы, все прочно и ничего не предвещает того, что, как гром с неба, грянет в начале ХХ века. Но, как писал Великий Князь, как человек высоких дел: «Жребий брошен, и нужно жить и работать». «Если бы мы любили свое собственное величие, то здесь мы бы могли с наслаждением им захлебнуться… При людях я исполняю свой долг, но один я прохожу через очень мучительные моменты…» - признается Сергий младшему брату.
Помочь может только вера и любовь к Богу и Отечеству. Без сомнения, помогали первомученику Кремля Московские святые, особенно Патриархи и Святители. В семье Великого Князя Сергия всегда почитался защитник Москвы и России, современник и соподвижник преподобного Сергия Радонежского, небесный покровитель Романовых и совосприемник от купели Петра Великого и Александра Освободителя – Святитель Московский и Киевский Алексий. Во время Святого Крещения эти Августейшие младенцы возлагались на святые мощи Святителя Алексия.
Особенность Патриархальной Москвы заключалась в том, что она, в отличие от других, любила ласковость, доброту, приветливость. Европеизм с его прагматизмом в худшем виде не был присущ Москве, в отличие от Петербурга. Строгий вид Князя Сергия настораживал тех, кто привык жить на широкую ногу, с размахом, а в сухости видел черствость и малолюбие. Но Господь, соединяя Сергия и Елисавету, как раз и соединял в них одно с другим – сдержанность и в то же время великую любовь к ближнему. Великая Княгиня Елисавета стала не тенью супруга, а выражением самых добрых, небесных христианских чувств, а возглавляемая ею московская Марфо-Мариинская обитель сосредоточением веры и любви до сего дня. Души Сергия и Елисаветы отразили всю душу России именно накануне страшных испытаний для нее. Москва как бы укреплялась и готовилась встретить самых худших за всю историю врагов без всякого страха, как это и сделали Мученики Московские Сергий и Елисавета. Ведь Святость Небесная в душах не может  быть попрана и поругана никем, в чем и залог Ее победы над всем несвятым м злобным.
Враг давно готовил страшную месть Москве за ее правую веру и преданность Святой Троице. Воспользовавшись ослаблением веры в высших кругах общества и среди рабочих, шатаниями в церковной среде, враги России устроили переворот, отстранив от власти Романовых, а затем и истребив большинство из них. Поднять весь народ против Царя им было не под силу, но народ можно было запугать и устрашить невиданными до сего в мире кровавыми репрессиями. Так начался открытый геноцид русского верующего народа международным интернациональным сбродом. Но многочисленные жертвы верующих привели к обратному – укреплению Церкви на крови новых мучеников за Христа: палачи забыты, а новым святым молятся по всему миру!
Могли ли одни Романовы и другие преданные Небесному Царю и Царю земному предотвратить такой ход русской истории? Кто же знает весь Промысел Божий о мире и человеке?. Главное, что истинно верующие не предали Христа, не приняли зло за правду, поэтому остались верны Вечной Истине. Несомненная заслуга Романовых состоит в том, что они максимально, что было в их силах, отдаляли время катастрофы и для этого укрепляли страну, в том числе, Москву, принявшую самый сильный удар безбожников на себя. Из Москвы «сорока сороков» Москва обратилась в рассадник социализма и коммунизма со всеми вытекающими последствиями. Но все сломать, разрушить и уничтожить идейным врагам Бога не удалось, да и не могло удастся. Верующий народ встретил атеистов и победил их силой Божией, силой противления антихристу, показав всему миру образцы непринятия «ценностей» помимо Христа. Запад же, который втайне и явно всегда мечтал о духовном поражении России, сегодня впал в истеричную антихристианскую кому – он уже разрешил у себя такое, о чем стыдно говорить и думать. Страшные грехи и пороки на Западе оправданы и возведены в правило жизни, разумеется под видом «свободы», «прав» и «демократии». Конец этому всему, если грешники не опомнятся, будет ужасен и подобен участи Содома и Гоморры.
Вполне понятно выражение лица Великого Князя Сергия Романова на фотографиях – на нем написано несогласие с миром фальши и лжи, холодность ко всему лживому, несвятому, молчаливое сопротивление всем русофобам, как и тем, кто считал себя патриотами на одних словах. Благодаря такой позиции Русь и смогла перемолоть атеизм, как глубоко эфемерное и потому порочное учение людей, приведшее к многочисленным жертвам. Поэтому со всех точек зрения Великий Князь Сергий – духовный герой времени, защитник веры и любимого Отечества. Он им оставался всегда и ныне там, на Небесах, прославлен, как верный воин Церкви и Святой Руси.
«Приятно было отговеть на первой неделе и сбросить, хотя – увы! – только на время – весь свой греховный хлам». Это признание Великого Князя Сергия другу Константину более всего характеризует его внутреннего сердца человека, его настоящее христианство. Истинный, непритворный перед Богом христианин – это безценное духовное сокровище для всей Вселенной. Племяннику, будущему Императору Николаю Второму, Сергий пишет: «Будем крепко надеяться на Бога…» Именно надежда на Бога, а не на грешных людей, и делает христиан непобедимой силой в мире злобы и ненависти. В связи с объяснением Цесаревича Николая и Аликс Князь Сергий записывает в дневнике: «Свершилось! Господи, благослови их!.. Они вышли сияющие…». Любовь преодолевает любое земное тяготение, и даже смерть. Конечно, и Дармштадтские Принцессы, и Князья Романовы Промыслом Божьим составили дивный цвет не только России, но чудный Неувядаемый Цвет всей Церкви! Невозможно представить, чтобы Князь Сергий был без Елизаветы Федоровны, а Царь Николай Второй без Александры Федоровны, Своих детей и всего народа.
Жизнь любого человека состоит не только из радостей и приобретений, но также из печали и утрат. Тем ценнее, значимее и неповторимее жизнь, если ей грозит небытие. Истинная цена веры Романовых всегда проявлялась не только во время их мирного правления и царствования, но во время бед и опасностей, особенно тех, что постигли Россию в ХХ веке. Царская Династия Романовых была крепка не кровным родством и высотой положения, но именно тем, что Она не отделяла Себя от Бога и Святой Руси, переживала за грехи народа. Если бы такая вера была присуща большинству других известных династий при Дворе, то никакая революция не могла бы совершиться в России. Но когда к внешнему напору сатанинского интернационализма были подключены внутренние враги якобы «устаревших» и «надоевших» Романовых (с всегдашним желанием обывателей к любым самым идиотским «переменам» и «реформам»), пожелавших стать орудием чужой воли, тогда и стали возможны кровавые водовороты в русской истории. Одним словом, когда не стало Романовых у власти, и на их месте воцарилась лозунговая «свобода» от Церкви и совести, тогда-то и поняли люди, чего и кого они лишились. Но было уже поздно… Стоило ослабеть любви к Богу и к ближнему, как на месте запустения воцарились мерзости и срам. И виноват в этом не Бог, конечно, а виновны люди, нераскаянностью вызвавшие из ада нечисть и познавшие всю силу ее злобствования на себе.
Завершилось царствование Императора Александра Третьего. С его кончиной Россия с новым Царем оказалась один на один с мировыми силами зла. Но Романовы не убоялись зла и безчестию предпочли мученическую смерть, победив тем самым ад и тьму силой любви и самопожертвования. Об этом и говорит завещание Святого Страстотерпца Николая Второго не мстить за него и верить в конечную победу любви. Для Великого Князя Сергия Император был еще и дорогим, очень близким братом Сашей… Еще одной нитью, связывавшей Сергия с земным, стало меньше… Перед кончиной Император Александр успел благословить помолвленных Николая Романова и Александру Федоровну. Последний день земной жизни Государя совпал с тридцатилетием Елизаветы Федоровны. Кончина его была чисто христианской: «Около 12 часов дня Царь внятно сказал: «Я желал бы помолиться!» Пришедший протоиерей Янышев начал читать молитвы. Немного спустя, Государь довольно твердым голосом произнес: «Желал бы приобщиться». Когда священник приступил к Таинству причащения, Державный больной отчетливо повторил за ним слова молитвы: «Верую, Господи, и исповедую…» - и крестился. После ухода Янышева царь-мученик хотел видеть отца Иоанна, который в это время служил обедню в Ореанде. Пожелав отдохнуть, Самодержец остался с Императрицей, Цесаревичем с невестой и детьми. Все остальные перешли в соседние комнаты. Между тем, окончив обедню в Ореанде, прибыл Иоанн Кронштадтский. В присутствии Марии Федоровны и детей он совершил молитву и помазал угасающего Государя елеем. Уходя, пастырь громко и многозначительно произнес: «Прости, Царь». Императрица все время стояла на коленях с левой стороны Супруга, держа Его руки, которые начинали холодеть. Поскольку на ладан дышащий больной тяжело стонал, доктор Вельяминов предложил ему слегка помассировать его опухшие ноги. Все вышли из комнаты. Во время массажа ног, Царственный Страдалец сказал Вельяминову: «Видно профессора меня уже оставили, а вы, Николай Александрович, еще со мной возитесь по вашей доброте сердечной». Некоторое время Царь чувствовал облегчение и на несколько минут пожелал остаться наедине с престолонаследником. По всей видимости, перед смертью он благословил сына на царствование. В течение последних часов Император целовал свою супругу, под конец же промолвил: «Не в силах даже поцеловать тебя». Голова Его, которую обнимала стоявшая на коленях Императрица, склонилась набок и прислонилась к голове жены. Уходящий из жизни больше не стонал, но еще поверхностно дышал, глаза были закрыты, выражение лица вполне спокойно. Все члены Царской Семьи стояли на коленях, священнослужитель Янышев читал отходную…».
Наследник престола Николай Александрович записывает: «Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!..» Когда с Усопшим по православному обычаю прощались родственники, чины Двора и прислуга, Императрица Мария Федоровна совершенно неподвижно продолжала стоять на коленях обнимая голову любимого мужа, пока присутствовавшие не заметили что она без сознания… На какое-то время прощание было прервано. Государыню подняли на руках и положили на кушетку. Вследствие тяжелого душевного потрясения она около часа находилась в глубоком обмороке… Доктор Вельяминов, который последние 17 дней почти безотлучно находился возле Александра III, в своих воспоминаниях отметил: «Теперь уже прошло более сорока лет, что я врач, видел я много смертей людей самых разнообразных сословий и социального положения, видел умирающих, верующих, глубоко религиозных, видел и неверующих, но такой смерти, так сказать, на людях, среди целой семьи, я никогда не видел ни раньше, ни позже, так мог умереть только человек искренно верующий, человек с душой чистой, как у ребенка, с вполне спокойной совестью. У многих существовало убеждение, что Император Александр III был человек суровый и даже жестокий, но я скажу, что человек жестокий так умереть не может и в действительности никогда и не умирает».
«Я знаю, что я потерял в Нем! – заносит с горечью в дневник Сергий, -  Весь смысл моей деятельности давал Он! Я верил с Него, в Его идею всей своей душой, а теперь что!!.. Снова приходиться начинать жизнь – ужасно без Него! Не для Него жить и работать мне кажется невероятным». О, если бы такое отношение к Государю было в России нормой в среде приближенных к трону, то русский народ не постигла бы такая ужасная и трагическая участь. Но, с другой стороны, многие из тех, кто были замучены и убиты, теперь находятся в Царствии Небесном, куда бы они не попали, живя в благополучии и сытости, либо в крайней нищете. Господь и зло использует по Своему Промыслу ради награды верным Ему и наказания противящимся грехами Небесной Любви.
Напомним, что Александр Третий был знатоком русской старины, особенно иконописи. Любовь к изучению родной истории оказала сильное влияние на выработку глубоко национального характера мировоззрения Русского Императора. «Россия - это наше добро, которое мы приобрели своими многовековыми трудами, трудами Святых угодников Русских, Русских Царей и Русского народа» - провозгласил на весь мир Русский Царь. «У России есть только два союзника: ее армия и флот», - это тоже слова Александра Третьего. Могло ли это понравиться тем, кто давно готовил сценарии установления совсем других порядков на Святой Руси? Не зря ранняя смерть Императора Третьего показалась весьма подозрительной, как и действия врачей, лечивших почки, тогда как смерть наступила от болезни сердца… Вспомним, что именно старший брат Ленина покушался на жизнь Государя Императора Александра Третьего. Это какой же надо быть семье Ульяновых-Бланков, если в нем выросли два цареубийца?.. Ничего святого там и в помине не было, как не было ничего святого у всех свержителей Самодержавия и Церкви. Поэтому и память о них с шумом погибла во времени и, что гораздо страшнее, в Вечности.
Ничем не обоснованы и потому являются безсмысленными и абсурдными обвинения Русских Царей в… антисемитизме. Наоборот, антисемитизм всегда использовался врагами России в борьбе против Православия. Так, декретом номер одни советских безбожников стал не декрет о мире, а о… запрете антисемитизма. За проявления антисемитизма полагался расстрел. Антисемитизм вменяли великому русскому поэту С.Есенину и многим другим. Обвинителям других в ненависти к кому-либо на любой почве надо бы знать, что любовь Божия не предполагает различия по любому человеческому признаку. Для Христа все равны и дороги, если они исполняют заповеди Божьи. «Не нарушить Закон и пророки Я пришел, но чтобы исполнить». Но в сатанинском остервенении иные продолжают разделять людей, в том числе по религиозному признаку. Ведь так удобнее править и наживать капиталы. У Русских Царей было множество поданных, причем различных вероисповеданий. Они добивались одного – исполнения всеми установленных законов и порядков Империи, нравятся они кому-то или нет. Но те, кто веками любит изворачиваться и переворачивать все с ног на голову, не унимаются в надежде привести своего главного «царя» - антихриста, чтобы править миром на свой манер, сделав рабами остальных. И это антихрист явится, о чем и предупредил всех давно Бог. Люди своей нераскаянностью и жизнью не по Закону Божьему призовут антихриста на недолгое правление и познают на себе, что значит богооставленность. Но антихрист будет такой же смертный, как и все люди, а Христос был, есть и будет всегда, поэтому помогая страждущим, мы помогаем Христу, помогаем спасению других, помогаем самим себе не потерять веру.
Александр Третий и внешне походил на могучего русского богатыря, грудью вставшего на защиту Святой Руси. Он очень напоминает одного из васнецовских богатырей. Художника Васнецова очень ценил Великий Князь Сергий Александрович. На мольберте в комнате Сергия посетители могли увидеть васнецовскую картину с ликом Спасителя. Ее приобрела Елисавета Федоровна специально для супруга и подарила ему на праздник Рождества 1894 года. «Я в таком восторге от моего образа Спасителя Васнецова – совершенно блаженство», - писал Великий Князь. Так что, Христос всегда смотрел на Князя, а тот предстоял ему ежедневно в мыслях и делах.

Андрей Башкиров

Русская Стратегия