 Напомню суть происшедшего. У врача произошел конфликт с вдовой воина, погибшего на СВО. Женщина пришла на прием с семилетним ребенком. Как сообщает сама вдова в видеоролике, выложенном в интернете, врач сделала замечание ребенку: «Дежурный врач спросила, что у сына с поведением. Я говорю: "У нас поведение хромает, потому что у нас папу на СВО убили, и он очень тяжело переживает потерю отца". На что она мне сказала: "Ну, милочка, что же вы хотите? Ваш муж был законной целью Украины"».
Вдова заявила в полицию, что Буянова назвала Россию «агрессором, который напал на Украину». Она также обратила внимание, что врач окончила медицинский университет в украинском Львове, попросила привлечь Буянову к ответственности и проверить «на предмет спонсирования ВСУ».
Оскорблять вдову павшего воина было бы совершенно вопиющим, бессовестным поступком – даже независимо от политической позиции, по любым человеческим меркам. Для врача делать это на приеме было бы, к тому же, проявлением полной профнепригодности. Это заслуживало бы увольнения с волчьим билетом. Но тут нам стоит притормозить и задуматься.
Сама обвиняемая, по словам ее адвоката, с версией следствия «категорически не согласна» и «виновной себя не считает». Так бывает – даже когда речь совершенно не идет о сознательном обмане: люди слышат и интерпретируют друг друга неверно. Каждому из нас почти наверняка приходилось сталкиваться с ситуацией, когда мы кого-то понимали неправильно – или другие люди неправильно понимали нас самих. Когда отсутствуют свидетели происшедшего, нет записи, все, что у нас есть – это то, как эти слова запомнила и передала нам вдова, вынести суждение о том, что произошло на самом деле, невозможно.
Остальные дела о фейках имеют дело с какой-то публичной деятельностью: обвиняемые сами старались донести свое послание до как можно большего числа людей, и вопроса «действительно ли они это говорили» – не возникает. Собственно, закон предусматривает ответственность за «публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил Российской Федерации», а тут публичность точно отсутствует.
Преследовать человека по уголовной статье за слова, предположительно сказанные с глазу на глаз – значит, полагать начало совершенно новой практике. И эта практика, как легко представить, приведет к самым разрушительным последствиям. Вы или ваши близкие можете с кем-то эмоционально поругаться – другая сторона, опять-таки на эмоциях, изложит свою версию ссоры в интернете, а потом уже нельзя будет доказать, что вы этого не говорили или не имели в виду.
Но проблема не только в эмоциях. Ситуацией немедленно воспользуются и люди злонамеренные – если человека можно посадить на основании разговора с глазу на глаз, кто угодно может обвинить вас в том, что вы распространяли среди него фейки. Вам достаточно просто на пять минут оказаться с ним наедине. А это – идеальный инструмент для сведения личных счетов, устранения конкурентов или соперников в любви, или просто нанесения превентивных ударов «обвини его, пока он не обвинил тебя».
Тут все без исключения окажутся в уязвимом положении – но особенно те, кто по долгу службы должен оставаться наедине с разными людьми: например, врачи. Поэтому обеспокоенность именно медиков тут понятна – хотя не только им стоит встревожиться. Защита и поддержка близких павших воинов – наш неоспоримый гражданский и человеческий долг. Но им (как и всем нам) точно не станет лучше, если мы начнем сажать людей за разговоры с глазу на глаз, тем более если их содержание становится известно только в пересказе.
Презумпция невиновности и обязанность тщательно доказывать обвинение придумана не для того, чтобы облегчить жизнь преступникам – а чтобы защитить законопослушных граждан от преследования за преступления, которых они не совершали. И ее стоит тщательно соблюдать – в интересах закона, государства и всех его граждан.
https://vz.ru/opinions/2024/5/7/1266833.html |
