В Воронежском госуниверситете 4 апреля 2024 года состоялся круглый стол «Педагогика в контексте гуманитарного знания и образовательной практики». Общее количество участников превысило 60 человек. В работе круглого стола приняли участие ученые из ведущих вузов Воронежа, Волгограда, Ельца, Краснодара , Москвы, Тамбова и Санкт-Петербурга. С первым докладом «О необходимости «контрреформ» в преподавании и изучении истории в средней школе и вузе», который мы публикуем с сокращениями ниже, выступил А.Ю. Минаков, доктор исторических наук, профессор, директор Зональной научной библиотеки ВГУ.
Зачем учить таблицу умножения? - есть калькулятор
Анализ процессов, которые более трёх десятилетий происходят в области школьного образования и университетской науки показывает, что в этих сферах ситуация сложилась близкая к катастрофической. Интеллект значительной части подрастающего поколения опасно приблизился к пещерному уровню. Еще десять, максимум пятнадцать лет подобной образовательной политики на корню убьют интеллект нации.
Почему так? Начнём издалека. У интеллектуальной деградации есть, что называется, объективные предпосылки. Распространившаяся со скоростью лесного пожара «гаджетная культура» оказалась очень опасной. У неё есть безсловные плюсы, но есть и серьезнейшие минусы, которые большинством пока не осознаются, так, она не развивает память, аналитические и критические способности, эрудицию (а зачем что-то запоминать, ведь все есть в Интернете? Зачем учить таблицу умножения? - есть калькулятор. Зачем учиться правильно писать? - есть “проверка орфографии”. Зачем читать «скучные» книги? Есть яркие клипы и ролики и т.д.). В общем, “гаджетная культура” - это та питательная почва, на которой можно не просто успешно взращивать «квалифицированного потребителя» (эту цель неоднократно декларировали наши системные либералы в области образования и науки), но и не менее успешно убивать интеллектуальные способности как таковые. И дети с младенческих лет методично «обрабатываются» при помощи новейших технологий.
В итоге к первому классу мы получаем такой «полуфабрикат», который не способен к целостному мышлению, а только к фрагментарному. Он сориентирован на то, чтобы выхватывать путем компьютерных технологий необходимую информацию, которая не складывается в результате в единое целое. Учителя видят, что значительная часть детей порой с трудом читает, а главное — с трудом понимает прочитанное. У большинства детей отсутствует концентрация внимания, умение выделить основное, связно и логично изложить материал.
Чем меньше учеников — тем меньше зарплата
Характерными чертами нынешней системы образования, как школьной так и вузовской (я говорю не о сравнительно благополучной Москве, а о школах и вузах большей части страны) являются: нищенское финансирование и соответствующие зарплаты учителей и преподавателей, стремительное старение основной массы педагогического корпуса, бездарные учебные программы и учебники, необходимость предоставлять гомерическое количество никому не нужных (кроме бюрократии) отчетов, справок, графиков, планов, не дающих времени и сил учителям и преподавателям проводить занятия, перегруженность школьников ненужными предметами, отсутствие возможности ставить объективные оценки – за неудовлетворительные оценки учителей жестко наказывают: “не умеете учить”.
Учителя почти лишены каких-либо серьезных способов дисциплинарного воздействия на нерадивых и девиантных учеников (нельзя повышать голос, выставить из класса, оставить на второй год и т.д.). Издевательства под камеру учеников и их родителей над учителями стали обыденным явлением.
Какая-либо требовательность в современной школе исключается. Это в дореволюционной гимназии на промежуточных экзаменах при переходе из класса в класс отсеивалось до 50 % плохо и слабоуспевающих. Современная российская школа буквально силком тащит любой контингент из класса в класс. Связано это с введением предельно порочного “подушевого финансирования”, когда учебная нагрузка, и, соответственно, зарплата учителя, зависит от количества учеников. Чем меньше учеников — тем меньше зарплата. Классы до 40 человек – обычное явление в школе. А такое количество учеников на одного учителя в принципе исключает сколько-нибудь качественное обучение.
Системное ослабление в школе дисциплины привело в школах к тому, что там крайне успешно сформировалась всеобщая “субкультура списывания”, когда любая самостоятельная работа с текстом исключается, и подменяется поиском соответствующих «решебников», “подсказок” и “шпаргалок” в якобы всезнающем Интернете. Большинство школьников рассчитывают на то, что всё можно списать. Контрольные, экзамены и т.д. превратились в негласные соревнования по принципу “кто лучше сумеет списать” (под партой, слушая миниатюрные наушники, в туалете и пр.). Впрочем, в силу тотальности этого явления, школьные учителя часто сами поощряют списывание на экзаменах, включая самые серьезные. Вероятно, соответствующим региональным структурам образования нужны высокие показатели. Всем известна практика, когда перед всероссийскими экзаменами «загадочным» образом в интернете появляются готовые ответы.
«Вишенкой на торте» стало введение в начале нулевых ЕГЭ. Это ведь не просто форма проверки знаний. Это целая система порочных педагогических практик, которые привели к тому, что масса школьников старших классов просто не умеют удовлетворительно читать и писать и в жизни не прочитали ни одной книги (чем, впрочем, они часто гордятся). Мне неоднократно приходится сталкиваться с полным неумением абитуриентов (да и студентов) анализировать и конспектировать простейшие тексты, грамотно и логично излагать свои мысли, с незнанием основ ряда дисциплин (к примеру, учащиеся 11 класса не знают, как определить по карте «север», «юг» и т.д., не могут, хотя бы кратко, объяснить смысл и значение основополагающих событий русской истории, назвать основные произведения русской литературной классики и т.д.).
Объясняется это тем, что учащимся не ставят цель - овладеть системой знаний, их лишь «натаскивают» на сдачу тестов по тем предметам, по которым им предстоит сдавать его, особенно интенсивно этот процесс происходит в старших классах.
Отсутствие былого среднего балла по аттестату приводит к тому, что предметы, которые не надо в обязательном порядке сдавать по ЕГЭ, школьниками игнорируются, их попросту можно не учить. Они никак не влияют на процесс поступления в вузы.
В вузы пришло уже не одно поколение малообучаемых студентов
Отдельный вопрос – современные учебники. Не берусь судить о качестве учебников по естественно-научным дисциплинам, но с уверенностью заявляю, что, к примеру, учебники по истории, русскому языку и литературе – крайне неудовлетворительные. Они явно написаны авторами, которые явно никогда не преподавали в школе и университете. Это в лучшем случае «книги для чтения», которые перегружены невероятным количеством излишней информации. По ним невозможно сколько-нибудь качественно учить. При этом - авторы учебников — монополисты, которые никого не пускают в эту сферу, поскольку она приносит огромные прибыли.
В вузы пришло уже не одно поколение малообучаемых студентов. Требовательность к абитуриентам чрезвычайно снизилась. В вузы по сути дела берут почти всех желающих. Но надо понимать, что люди, не получившие среднего образования, не могут сколько-нибудь эффективно усвоить высшее образование. Разделение на магистратуру и бакалавриат также снизило качество обучения.
Коммерческие студенты, “платники», убеждены, что за заплаченные их родителями деньги преподаватели просто обязаны ставить им положительные оценки. За последние годы появился многочисленный контингент в принципе необучаемых студентов из Средней Азии, которые, за редким исключением, не знают русского языка. То есть в вузах возникла такая среда, что студентам неинтересно учиться, они не мотивированы, у них часто пустые глаза, они не задают вопросов, не просят порекомендовать дополнительную, да и основную литературу. Их нынешние «четверки» и «пятерки» – это в лучшем случае бывшие «тройки» и «четверки», а то и «двойки». В таких условиях преподаватели вынуждены существенно завышать студентам оценки.
Проблема качества знаний студентов также неразрешима в условиях “подушевого финансирования”. Отчисление необучаемых студентов за неуспеваемость приводит к сокращению учебной нагрузки, сокращению ставок и, соответственно, “оптимизации”, увольнению значительной части преподавательского корпуса. Поэтому преподаватели резко снизили в целом планку требований к студентам.
Отдельно стоит сказать о зарплатах большинства вузовских преподавателей. Несмотря на успокаивающее цифры средних зарплат, большая часть педагогов и ученых живет в откровенной бедности, не имея возможности делать хоть какие-то накопления на самые необходимые для повседневного существования вещи. Условно говоря, значительная их часть работает едва ли не «за еду», подобная практика началась в начале 1990-х годов, с «гайдаровских реформ», и с тех пор особых изменений не произошло.
Уйдет старшее поколение, это люди преимущественно 50-70 лет — его некому будет заменить. Преподавательский контингент стремительно стареет. Пресекается преемственность поколений. Молодые люди, которые приходят в гуманитарные дисциплины, — это, зачастую, не ученые и не педагоги. Это, кстати, довольно чётко видно по так называемым библиометрическим показателям. Они, как правило, почти нулевые.
Какие предметы выигрывают войны?
Сейчас наблюдается своеобразный технократический перекос, отдается явное предпочтение предметам естественно-научного цикла в ущерб гуманитарным дисциплинам. История и филология по-прежнему воспринимаются министерскими чиновниками как некие артефакты, подлежащие максимальной финансовой и кадровой оптимизации. В университетах искусственно (за счет сокращения бюджетного финансирования) доводятся буквально до состояния ничтожества исторические и филологические факультеты.
Между тем, гуманитарные дисциплины совершенно необходимы для адекватного понимания и здорового развития как отдельного человека, так и общества в целом. Основное их предназначение – формирование полноценного нравственного и культурного человека, творца, способного принимать нестандартные решения в социальной сфере. Функции гуманитарных дисциплин в корне отличаются от функций, присущих естественным наукам. Последние в принципе не могут сформировать такие качества, как патриотизм, правовое сознание, нравственность, трудовую этику и т.д. Точно так же, гуманитарные науки в принципе не направлены на непосредственное извлечение прибыли или приумножение материальных благ. Однако именно они могут указать на негативные последствия научно-технического прогресса, глубинные причины социальной и антропологической деградации современного общества, назревающей глобальной экологической катастрофы, и т.д.
К примеру, события на Украине представляют собой, наряду со всем прочим, победу «самостийнического» гуманитарного исторического проекта над остатками советского. Этот проект, безусловно, построен на тотальной фальсификации истории, но совершенно очевидно, что благодаря ему на Украине возникла антисистема - нацистский политический класс и новая нация. Ее количественные и качественные параметры трудно измерить, но, несомненно, уже есть и то и другое. И украинские “историки”, “философы”, “литераторы”, “филологи”, отстаивающие «украинскую идею», на данном этапе одержали, надеюсь, пиррову победу. Итоги спецоперации покажут, насколько окажется устойчивым украинский нациогенез.
Так что школьная и университетская история, литература, русский язык, философия – это дисциплины, не уступающие по серьезности финансовому менеджменту, юриспруденции или медицине. Без них невозможно сформировать национальную идентичность, патриотическую позицию, национальное самосознание. С их помощью можно создавать новые государства, выигрывать войны, осуществлять или подавлять революции. Они могут быть «опаснее» ядерной физики.
Хватит воспитывать революционеров!
Как историку мне ближе всего история России – один из базовых предметов, формирующих национальную память и национальную идентичность. Школьная история должна прежде всего формировать здоровое национальное сознание – речь идет о дисциплине, которая не пропагандирует социальное разделение и классовую борьбу и в принципе не сосредотачивается почти исключительно на негативных аспектах русской истории. Пока же школьная и университетская версии русской истории весьма далеки от постановки подобных задач.
Если серьезно думать об исправлении ситуации, то необходимо вернуть преподавание ряда существенных элементов истории России уже в начальные классы. При этом, разумеется, максимально должны учитываться особенности детской психологии. Здесь должен быть исключен механический, формальный подход, например, практика интенсивного заучивания множества дат (максимум, их должно быть около десятка-двух, не более того). У школьников младших классов должен сформироваться яркий и красочный образ России, который у них должен ассоциироваться, прежде всего, с деятельностью выдающихся людей и ключевыми событиями ее прошлого. Иначе говоря, для школьников младших классов история должна быть персонифицирована, т.е. подаваться через биографии ее великих людей: политических и военных вождей, святых, деятелей науки и культуры и т.д. Таких, как князь Владимир Креститель, Александр Невский, Сергий Радонежский, Дмитрий Донской, Иван Великий, Ломоносов, Суворов, Кутузов, Серафим Саровский, Менделеев, Чайковский, Столыпин, мученики и исповедники Церкви, Ильин, Жуков, Гагарин, писатели-правдоборцы 1960-70-х годов, герои чеченских кампаний, Русской Весны 2014 г., нынешней спецоперации на Украине и т. д. Эта система образов и символов должна стимулировать патриотические мотивации, способствовать формированию духовно здорового социума.
Необходимо свести к минимуму в учебной литературе социально-экономическую, революционную и запад центристскую проблематику. Сейчас же именно эта проблематика является основной, "системообразующей» определяющей всю структуру и содержание учебников.
Социально-экономическая проблематика в либеральной историографии и в советское время призвана была прежде всего формировать материалистическое и атеистическое мировоззрения. Но есть вещи и похуже. Так, история «освободительного движения» (т. е. оппозиционных либералов и социалистов всех видов), по вполне в данном случае компетентному мнению И.В. Сталина, по сути дела воспитывает потенциальных революционеров и террористов; западоцентризм, когда Запад выступает эталонной цивилизацией, формирует комплекс неполноценности и внутреннюю русофобию (постоянно повторяющимися положениями об «отсталости» и необходимости «радикальных реформ» и «догоняющей модернизации»). Положение о Западе как цивилизационном эталоне обусловливают буквально маниакальное внимание к революциям, радикальным и нерадикальным реформам, т. е. всему тому, что в рамках западнического дискурса должно приблизить «отсталую» Россию к «прогрессивному» Западу.
Нельзя, безусловно, полностью отказываться от социально-экономической проблематики или истории революционных движений, о них, конечно же, надо формировать определённые представления, но они не должны «пронизывать» весь учебный текст. Им необходимо в будущих учебниках посвятить лишь отдельные очень хорошо продуманные главы,
Поскольку ядром любой цивилизации является религия, то в учебниках необходимо по максимуму дать синтетические сведения из истории Византии, и Православной Церкви. Это будет адекватный взгляд на формирование народа, государственности, культуры, искомый цивилизационный подход.
В университетские программы должна быть введена такая дисциплина, как история христианства, история Православной церкви. Я апеллирую к опыту университетов дореволюционной России, где в 1869 году на историко-филологических факультетах была введена история церкви. Развертывание ее преподавания и научной деятельности в этой сфере готовили почву для русского религиозного возрождения, которое состоялось, когда большая часть национальной элиты оказалась за пределами страны, в эмиграции.
История должна быть максимально персонифицирована не только для школьников младших классов и восприниматься через деятельность великих государей, святых, полководцев, деятелей культуры, науки и т. д. и, соответственно, эмоционально окрашена. В массовых учебниках должен быть представлен национальный пантеон. Кроме того, крайне негативные личности из русской истории также должны быть в «назидание» по-своему ярко представлены: Святополк Окаянный, Лжедмитрии, «семибоярщина», Мазепа, революционные лидеры и правители XX века, Власов, "герои" 90-х и пр.
Учебники должны быть методически выверенными. Нынешние «учебники» таковыми не являются, по ним практически невозможно «выучить» и «научить». Их создают уже в течение десятилетий монополисты, часто не имеющие никакого отношения к педагогическому процессу. Настоящие учебники должны быть приняты в результате серьезных и независимых от коррупции конкурсов.
В учебниках историографии упор должен делаться на консервативные течения русской историографии. Без знания историографии невозможна подготовка специалистов в области исторического знания. Нынешние учебники написаны либо с прикровенно-марксистских, либо с либерально-западнических позиций. Если мы хотим сформировать в историческом сообществе влиятельный патриотический сегмент, опирающийся на концепт Русской Цивилизации, то историография должна подаватьи преподаваться именно в духе консервативной традиции русской историографии. Речь идет об обращении к традициям Н.М. Карамзина, Д.И. Иловайского, М.О. Кояловича, И.Е. Забелина, С.Ф. Платонова. Эта линия развивалась и продолжает развиваться в трудах современных русских историков государственно-патриотического направления.
Одним из основных направлений научной деятельности должно стать то, которое сейчас практически отсутствует — обобщение имеющихся исследований, большая реферативная работа. Есть гигантское количество интереснейших материалов и исследований, которые неизвестны историкам как раз в силу отсутствия подобного направления
Опора на традиционные ценности
