На фото. Любимый фейк неосталинистов: Сталин приходит к блаженной Матроне

 

В наше время сетевых перепалок весьма часто научная историческая истина просто тонет под грудой поверхностных обвинений и порой довольно примитивных полемических приемов. Культура дискуссии во многом утрачена, а всеобщее распространение сетевой субкультуры в немалой, если не в решающей, степени способствует этому. Здесь в первую очередь хочется сослаться, разумеется, на всевозможные телевизионные шоу. Но это в принципе другой жанр, в котором концептуальность и аналитизм ничего не определяют. От слова совсем. Попытки некоторых авторов, тем не менее, преодолеть это в конечном счете сводятся к видеомонологам. То есть выясняется, что человек может изложить нечто вменяемое лишь тогда, когда оппоненты отсутствуют и ничем ему не мешают. На все это накладывается еще и политическая конъюнктура, желание любой ценой быть «в тренде», соответствовать как-то угадываемым пожеланиям властей. Либо (у других) – внешнего заказчика.

 

Печально, что в последнее время эти милые особенности стремительно завоевывают и наше православное сообщество, в том числе и ту его часть, которая претендует на звание экспертно-аналитической.

 

Ярким примером является получившая широкое хождение в наших узких кругах полемика между авторами «Радонежа» Николаем Бульчуком и профессором Владимиром Лавровым, с одной стороны, и главредом «Русской народной линии» Анатолием Степановым с другой. При этом коллега Степанов (с которым нам не раз ранее приходилось разбираться в публичном пространстве) высказывает одну крайне правильную и конструктивную мысль, когда пишет, что подробный разбор его статьи его бы даже обрадовал. «Я к полемике готов, – подчеркивает коллега, – она позволяет оттачивать аргументы, видеть слабые стороны своей позиции».

 

Попробуем помочь уважаемому коллеге, не допуская того, чего он так не любит, то «хулы» в его адрес». Апеллировать нам придется естественным образом к трем его статьям: «Радонеж» хочет стать иноагентом?»; «Путин добивает мировую систему, основанную на правилах» и «Антисталинисты – враги Церкви». Последняя из трех статей, на которые мы дали ссылку, была опубликована первой, а первая – последней. Учитывая пожелания автора, разбирать нам придется все три, начиная с той, где речь идет про желание «Радонежа» стать иноагентом.

 

Необходимо сразу признать, что сам Степанов грешит как раз тем, в чем обвиняет своих оппонентов, то есть подменой содержательной полемики навешиванием ярлыков и поверхностно-условными обличениями. Начиная с заголовка. Дать такой заголовок – все равно как если бы мы озаглавили нашу статью «Степанов хочет выслужиться перед властями?»

 

Личные нападки на уважаемого историка – Владимира Михайловича Лаврова можно было бы, конечно, вынести за скобки. Разве имеет отношение к сути напоминание о том, кем был оппонент когда-то, в советское время? Сам Степанов тоже не изначально стал тем, кем он является сегодня, а был когда-то парторгом. И что? Какое отношение это имеет к сути дела? Некоторым утешением для меня является то, что сам я никогда даже не состоял в КПСС, так что в данном случае подобный «аргумент» в случае чего не пройдет.

 

До сути Степанов добирается не сразу, но уж добравшись, сразу берет быка за рога. Лавров «клевещет на русскую Церковь», говорит он, когда утверждает, что в советское время большая часть иерархов находилась под контролем КГБ. Дальше следует какая-то совсем уж непонятная странность. С одной стороны, Степанов правильно указывает, что Лавров ссылается на архивы КГБ, открытые на Украине. С другой – тут же говорит, что эти сведения «неизвестно откуда взяты». Здесь приходится уже просто развести руками. Как можно, упомянув источник, сразу же вслед за этим утверждать, что его нет? Или Степанов полагает, что раз сведения исходят из той части архивов КГБ, которая находится на Украине, то, учитывая сегодняшний политический контекст (наш вооруженный конфликт с этим государством), их можно заведомо считать недостоверными? Надо ли говорить, что подобный подход абсолютно не научен! Достоверность источника не может зависеть от сегодняшнего политического контекста хотя бы потому, что не является продуктом этого контекста. Но ведь об этом есть масса других сведений, которые Степанов не может не знать! Как историку, ему наверняка хорошо известны такие классические труды, как «Трагедия Русской Церкви» Льва Регельсона или «Свидетельство обвинения» диакона Владимира Русака. Или Степанов, не утруждая себя научной проверкой изложенных в них сведений, станет утверждать, что и они недостоверны, поскольку Регельсон ныне пребывает в расколе, а ныне уже покойный диакон Владимир Русак после «отсидки» перешел в Зарубежную Церковь? Так нельзя заниматься научным анализом истории! Тем более что по данному вопросу имеется и масса других материалов!

 

Напрасно Степанов пытается высмеивать очень своевременную и конструктивную идею покаяния самой Церкви. Можно напомнить ему слова такого несомненного для всех нас церковного авторитета, как приснопамятный Патриарх Алексий II: «Ныне наступает время покаяния… Мы каемся за тех из нас, кто недостаточно стоял за веру в годы гонений, проявлял малодушие и даже, не дай Бог, потворствовал гонителям, попиравшим Церковь Божию, приносившим тяжкие страдания и смерть христианам» (из Послания от февраля 1993 года). К этому стоит добавить, что патриарх Алексий II, в отличие от одного из своих предшественников Алексия I, который славословил Сталина, в тот момент действовал в условиях свободы, так что не приходится упрекать его в конъюнктурности. С чем не может не согласиться Степанов.

 

Далее автор переходит к знаменитой встрече Сталина с остававшимися еще на свободе иерархами Церкви в сентябре 1943 года. По мнению В.М. Лаврова, Сталин пошел на эту встречу, потому что немцы на оккупированных территориях открывали храмы, ранее закрытые большевиками, а, поскольку исход войны был, в общем, уже предрешен, нельзя было отдавать противнику этот религиозный козырь. Данное суждение уважаемого профессора, конечно, не вполне точно. Во-первых, храмы на оккупированных территориях открывали, конечно, не немцы, а сами жители. Оккупационные власти лишь не препятствовали этому, идя навстречу пожеланиям народа. Однако факт заключается в том, что на захваченных гитлеровскими войсками территориях СССР действительно было открыто более 9 000 храмов. Это, кстати, косвенно свидетельствует о том, что религиозный энтузиазм в СССР не угас, несмотря на поистине бешеные старания большевистских богоборцев. А то, что немцы проявляли гораздо бóльшую терпимость по отношению к традиционным религиям России – непреложный факт, что бы теперь ни говорили об их дальнейших планах наши сегодняшние пропагандисты. Один мой старший друг, в немалой степени способствовавший моему приходу в Церковь, передавал рассказ своего отца, который был на оккупированной территории. Тот свидетельствовал, что самое сильное впечатление его жизни – это зрелище открытия при немцах кафедрального собора в Ростове, закрытого при «советской» власти.

 

Но для изменения политики Сталина по отношению к Церкви были и другие причины. Одна из них заключается в том, что союзники выдвигали прекращение преследования религии в СССР в качестве одного из условий для открытия второго фронта. У Сталина как прагматичного политика (с чем, думается, согласны все участники дискуссии) были, кроме того, и свои причины разыграть церковную карту. В преддверии грядущей победы он пытался использовать церковны й фактор в качестве своего рода подспорья в реализации своих геополитических планов, в частности, захвата проливов. Т.н. «сталинский ренессанс» в церковной политике советского режима прекращается после знаменитого межцерковного совещания 1948 года, когда советский лидер, в частности, увидел всю ограниченность возможностей церковных иерархов. Так что, конечно, отнюдь не только политика немецких оккупационных властей по отношению к Церкви была причиной некоторой корректировки и своей политики со стороны властей советских. Только никакие сказки по поводу духовного перерождения Сталина, столь популярные в неосталинистской среде, к этому отношения не имеют. Как не основанные ни на каких серьезных исторических источниках.

 

Как видим, суждение профессора Лаврова по этому вопросу, конечно, неполно и, следовательно, не вполне точно, но вообще лишенный каких-либо серьезных аргументов и стремления к адекватной полемике стеб со стороны Степанова вовсе не идет к делу.

 

Как и попытки его продолжить стебаться по поводу того, что говорит Лавров о Кубе, Сев. Корее и других наших сегодняшних партнерах, и приписать своему оппоненту чуть ли не антигосударственные настроения. Публичный политический донос, уважаемый Анатолий Дмитриевич, – не вполне корректный метод полемики. Говоря мягко… Кстати, Лавров ведь признает, что сегодняшний политический ход Путина с точки зрения «реал политик» вполне оправдан.

 

Здесь реагировать, в общем, не на что. Но вот попытка Степанова и из Путина сделать сталиниста, взяв его себе в союзники – это дальше шлагбаума и нуждается в решительном отпоре. Неужели Степанов полагает, что мы не следим за выступлениями президента и не знаем, что тот говорил о большевистской политике и ее негативных последствиях, которые мы сегодня вынуждены преодолевать, принося при этом немалые жертвы? Возьмем хотя бы теперь уже знаменитую речь ВВП при начале СВО. Степанов не помнит, что тогда говорил президент? Придется напомнить.

 

«С точки зрения исторических судеб России и её народов ленинские принципы государственного строительства оказались не просто ошибкой, это было, как говорится, гораздо хуже, чем ошибка. После развала СССР в 1991 году это стало абсолютно очевидным».

 

«Вы хотите декоммунизацию? Ну что же, нас это вполне устраивает. Но не нужно, что называется, останавливаться на полпути. Мы готовы показать вам, что значит для Украины настоящая декоммунизация».

 

Скажут, что это не о Сталине. Ну что ж, хотя Сталин, как верно заметил профессор Лавров – верный ученик Ленина, вот вам непосредственно слова Путина о Сталине. Которого он не только не противопоставляет Ленину (как это делают «православные неосталинисты»), но, напротив, уверенно включает в число его ближайших последователей.

 

«У нас есть все основания говорить, что, конечно, Украина в известном смысле - искусственное государство, созданное по воле [Иосифа] Сталина… У Румынии и у Венгрии тоже часть территорий забрали, и они, эти территории, вошли в состав советской Украины и до сих пор там находятся».

 

Президент РФ напомнил и историю формирования Украинской ССР. По его словам, изначально советская Украина получила огромное количество территорий, которые никогда к ней никакого отношения не имели, включая Причерноморье. Эти земли, которые отошли России в результате русско-турецких войн, раньше назывались Новороссией.

 

«Но это не важно. Важно то, что [Владимир] Ленин, основатель советского государства, создал Украину именно такой. И вот в течение многих десятилетий в составе СССР Украинская ССР развивалась, и большевики, тоже по непонятным причинам, занимались украинизацией. Не только потому, что там были выходцы с Украины, в руководстве Советского Союза, но в целом была такая политика - "коренизация" она называлась».

 

Далее президент объяснил, что это касалось и других союзных республик. «Внедрялись национальные языки, национальные культуры, что, в целом, в принципе, конечно, и неплохо. Но таким образом создавалась советская Украина». Понятно, что в то время, о котором говорит президент, большевистский режим Сталин и возглавлял. С чем спорить совсем не возможно.

 

Приведенные слова президента взяты из нашумевшего интервью Такеру Карлссону. Так что приходится признать: попытки наших «православных сталинистов» (среди которых Степанов в числе первых) взять себе Путина в союзники – самая настоящая манипуляция. И какая-то уж слишком откровенная…

 

Обратимся теперь к двум другим статьям Степанова, с которых, собственно, и началась дискуссия. Вначале к той, которую критикуют Бульчук и Лавров - «Путин добивает мировую систему, основанную на правилах». Что касается заголовка, то критики Степанова здесь, конечно, правы. Можно понять так, что Путин – просто беспредельщик какой-то, если хочет осуществлять политику без правил. Это, конечно, не так. По контексту статьи можно было сказать: «основанную на лживых, или ложных, несправедливых правилах». Это было бы адекватнее.

 

Но главное, конечно, не в этом.

 

Степанов предлагает логику просто изумительную, хоть стой, хоть падай, демонстрируя какую-то небывалую, можно сказать, изощренную виртуозность в своем охранительном энтузиазме. То есть это он думает, что делает властям и персонально Путину любезность. В действительности же…

 

Логика проста и понятна. СВО надо поддерживать (что мы все с самого начала и делали). Но призывать к победе над Украиной, ждать ее капитуляции, ожидать решительного наступления не стоит. Потому что главная цель СВО (дураки патриоты не понимают) – это не победа как таковая в ее буквальном смысле (то есть, надо полагать, не «демилитаризация и денацификация Украины», о чем при начале СВО как о ее целях заявил сам Путин), а… некое «переформатирование мира». Так и пишет:

 

«Все призывы наших ура-патриотов объявить тотальную мобилизацию и дойти до границ Польши, наконец, начать решительное наступление и т.п. – абсолютно бессмысленны и неконструктивны. В силу того, что Специальная военная операция является частью большой гибридной войны, которую вынуждена вести Россия против коллективного Запада. И победой в этой войне будет вовсе не присоединение всей территории Украины к России, а изменение мирового порядка, создание более справедливого мира, основанного на международном праве, а не на американских правилах, учитывающего новую расстановку сил, которая на языке дипломатии выражается термином «многополярный мир».

 

Выражаясь в духе литературы XIX века, только и остается воскликнуть: «Это прелесть что такое!» Вот, оказывается, какой у нас хитрый план! Мы кладем жизни наших ребят, люди совершают подвиги на войне, сейчас Путин с помощью назначенного Белоусова пытается разобраться с высокопоставленными ворами в погонах; мы наращиваем выпуск вооружений и хотим от той же Северной Кореи получить старые советские снаряды, которые все равно без толку ржавеют там на складах, приносим колоссальные жертвы, чтобы продвинуть фронт еще на несколько километров, и все ради чего? Не для победы, как думают недалекие люди из числа «турбопатриотов». А – для «изменения мирового порядка» и «создания более справедливого мира». (То есть Путин при начале СВО нас просто дурил!) Вот удружил, так удружил! Гениально, просто божественно! Кто еще так изящно смог бы положить на обе лопатки недалеких оппонентов, один из которых (видимо по недоразумению) – доктор исторических наук. (Сам-то Степанов не опускается до такой прозы…) Неясным остается лишь одно: а в чем, собственно, конкретно-то будет заключаться это изменение и «создание более справедливого мира»? Неужели в том, что теперь, вместо того, чтобы дружить с Европой или во всяком случае развивать с ней взаимовыгодное сотрудничество мы станем дружить с северокорейским режимом и получать от него старые советские снаряды? Которые потом все равно будут израсходованы в ходе СВО против Украины как форпоста «правил» и мира несправедливого. Которая как таковая нам вовсе и не нужна… То есть мы правильно поняли: русские в ходе СВО успешно истребляют друг друга (со стороны «Незалэжной» гибнет их больше) не для того, чтобы вновь включить эти исконные земли Российской империи в состав России или во всяком случае установить там дружественный нам режим, а – для «многополярности». То есть для того, чтобы условно левые режимы Кубы и Сев. Кореи стали одним из «полюсов»? Поистине Степанов здесь проявляет себя как настоящий король всех «хитропланщиков». Окончательно посрамляя презренных «всепропальщиков». В общем, как говорится, срезал.

 

Но самое сокровенное Анатолий Дмитриевич приберегает для нас напоследок. Дружить с Сев. Кореей нам до зарезу надо, чтобы изменить мировой порядок. В сторону большей справедливости. А там Ленина уважают, пусть и в мифологизированном виде. Стало быть… Не трожь Мавзолей! Не верите? Вот точная цитата из Степанова:

 

«К этой грядущей реальности надо быть готовым нам – православным. Пора прекратить грезить идеями сноса Мавзолея Ленина (это явно не произойдёт в условиях союза с левыми режимами, где Ленина почитают как учителя и основоположника их идеологии). Пора прекратить демонизировать имя Иосифа Сталина, которого чтят в этих странах. В целом пора кончать с православным антисоветизмом, который становится уже антироссийской диверсией. В православной среде эта язва, увы, глубоко въелась, ею поражены многие священнослужители, среди которых есть и «церковные власовцы», и «гуманисты», выступающие против СВО. Как бы с такими идеями не оказаться в числе врагов государства…»

 

То, что первым в числе «врагов государства» при такой логике оказывается никто иной как сам Путин, которому наш автор пытается услужить, Степанову в голову почему-то не приходит. (Ср. приведенные выше слова Президента о большевиках).

 

Но в конечном счете здесь уже не до шуток. Поскольку данным пассажем Степанов по факту порывает даже не с монархизмом, а с самим Православием.

 

Вряд ли можно спорить с тем, что Мавзолей – культовое сооружение. Мы в свое время посвятили этой проблеме 3 (три) статьи. Последняя в несколько переработанном виде вошла в нашу книгу «Война с Россией. Большевики на службе у мировой закулисы». Автор идеи, положенной в основу проекта, конечно, никакой не Щусев, а гораздо менее известный советский архитектор – Исидор Ааронович Француз (1896 – 1991). Архитектурная идея, выражающая вполне определенную метафизику, подает Мавзолей как зиккурат, возведенный в традициях вавилоно-шумерской архитектуры. Религиозная идея, положенная здесь в основу, строго противоположна православному почитанию мощей святых. Если нетление мощей есть чудо, объяснимое лишь действием Божественной благодати, то сохранение тела вождя средствами науки (неудачное, надо признать) есть явное проявление богоборчества, стремление обойтись без Бога, так сказать, своими силами. Религиозный культ, выраженный в Мавзолее, есть в конечном счете квинтэссенция материализма и воинствующего атеизма, то есть поклонение смерти и плод сатанинского откровения. Здесь нет надежды на воскресение, как нет и жажды спасения, то есть соединения человека с Богом. Как с присущей ему гениальной точностью сформулировал А.Ф. Лосев: «Единственное и исключительное оригинальное творчество новоевропейского материализма заключается именно в мифе о вселенском мертвом Левиафане, который, и в этом заключается материалистическое исповедание чуда, воплощается в реальные вещи мира, умирает в них, чтобы потом опять воскреснуть и вознестись на черное небо мертвого и тупого сна без сновидений и без всяких признаков жизни.»[1]

 

---