О школах 1920-х
Из Летописи Мины Анатольевича: «На территории сельсовета было две школы семилетняя (1-7 класс) в Поршенино (Казаково) и – начальная (1-4 класс) в Демине».
Ученики 5-7 классов всех деревень Казаковского сельсовета ходили в Поршенино.
В 1-4 класс школы в Демино ходили ученики из деревень: Васино, Елезовка, Вересники, Леготниково, Соинский починок, Гледен, Ерзовка, Луговые, Исаковская, Демино, Низовских, Тупичиха.
Ученики 1-4 класса деревень: Прислон верхний, Прислон нижний, Задняя Гора (Чудный починок), Поткино, Голодиево, Липовик, Рай, Мыс, Боброво, 3алиховка, Лупачиха, Поршенино —учились в отдельном здании семилетней школы в Поршенино (Казаково)
В школе Демино в начале 1900-х учился мой отец. Вместе с ним учился Вася Шульгин, будущий знаменитый Северный богатырь — Шуль. В 1920-х в Ташкенте он, на потеху публике, мерялся силой с четырехметровым удавом. Вполне вероятно, что в 1900-1920-х в школе Демино училось не менее 50 учеников.
Это фотография Деминской школы после её закрытия в 1970-х. Видно, что здание вполне крепкое. Ясно, что и в 1920-х оно было в прекрасном состоянии.
Мои братья и сестры учились в Деминской школе. Я тоже учился в Деминской начальной школе в 1944 1948 гг. За партами не было ни одного пустого места. В четырех классах нас было «битком» — около 75 учеников.
Опишу кратко внутреннее устройство школы. В передней части школы две учебные комнаты. В учебных комнатах парты —два ряда. На передней стене комнат черная доска, на ней писали мелом. В школе две учительницы. Каждая вела своих учеников с первого по четвертый класс. Уроки вели так: в правой комнате – первый и третий классы, в левой — второй и четвертый. Каждый класс в своем ряду. Как-то учительницы умудрялись рассказывать ученикам и спрашивать одновременно: и первого, и третьего класса, и соответственно — второго и четвертого.
В задней части дома: справа — учительская, слева — входная, гардеробная. В ней высокая круглая печь, примыкавшая к учебным комнатам и к учительской. Топили печь дровами. Возле печи две двери: одна в учительскую, другая в левую учебную комнату, из неё дверь в правую учебную комнату.
Туалет за школой в отдельном закрытом помещении, с входной дверью. До него метра 3-4. За школой еще был домик с окнами, вроде хозблока. Техничка школы затапливала печь рано утром, чтобы до уроков, прогрелись все комнаты. Она же, по настенным часам-ходикам, звонила в колокольчик о начале и конце урока.
О хозяйственной жизни 1920-х
В Летописи Мины Анатольевича названы 24 деревни Казаковского сельсовета, в их числе Елезовка. Мина Анатольевич в географии Елезовки подробно рассказал, что её окрестности представляют собой чередование угоров, ложбин, логов и небольших речек. Так что пространство земледелия для жителей Елезовки представляет собой мозаичный ландшафт небольших поверхностей.
Для севера Русской равнины такой мозаичный ландшафт характерен. Вековая русская жизнедеятельность на таком ландшафте осуществлялась в небольших поселениях. В местах пригодных для земледелия деревни создавалось в 1-2 версте друг от друга. Все пригодные для хозяйствования земли были за полчаса доступны для лошади с телегой.
На Елезовке были домохозяйства двух линий сыновей первых поселенцев Гаврилы и Василия Башлачевых.
Сыновья Гаврилы расширили хозяйство в направлении Замараихи. Сыновья Василия —в направлении Алексина и согры.
Иван Васильевич, вместе с сыновьями Анатолием и Михаилом, к середине 1920-х разработали для земледелия до 12 десятин лиственного леса и кустарника. Из Летописи Мины Анатольевича: «Поля обрабатывали на лошадях. Сеяли рожь, ячмень, овес, горох. Много сеяли льна на вырубках в лесах, называемых пальниками. Лен – трудоемкая культура, требующая для возделывания много ручного труда.
Земельные участки для огородных культур в деревне Елезовка в 1920-годы составляли 25-30 соток. На огородах возделывали: картофель, капусту, лук, редьку, репу, свеклу, морковь.
Ниже угора Елезовки, в логах и ложбинах— сенокосные угодья, пожня, Сенокос проводили вручную, косой "горбуша", так как пожни были неровные, кочковатые и в угоре. .
Почти все домохозяйства Виледи разводили скот: корову, свиней, овец. И конечно лошадей — как основную тягловую силу в деревне.
Зимой многие занимались бондарным делом, делали деревянную посуду, туеса из бересты, делали сани, телеги. Была частушка: "Сами пряли, сами ткали, сами шили уледи". (Уледи — традиционная на Виледи кожаная мягкая обувь домашней выделки).
На территории сельсовета были три водяные мельницы на речке Городишне и одна ветряная мельница на Задней Горе.
Жилось крестьянам трудно, но все же были массовые гуляния сельчан. Сзади Елезовки была развилка езжалой дороги из Поршенино в Пречисту, называлась Ровнеди. На ней летом устраивались массовые гулянья сельчан местной округи. В такие церковные праздники, как Заговинье. (Называлось Яичное Заговинье, наверное потому, что в этот праздник варили много яиц, крашеных луковой шелухой). На гуляньях в Ровнедях катали эти яйца, играя между собой, а то и играли в карты на яйца. Здесь же на Ровнедях гуляли и следующее воскресенье, (9-ое воскресенье). Народу сходилось много, со всей округи и даже из других сельсоветов, из Никольска и Пречисты. Никаких торговых палаток или киосков не было. Просто люди приходили со своей снедью и домашней брагой. Из музыки были в то время только гармони. Играли мастерски, хотя гармоний в то время было мало».
На большой территории Поршенино, Никольска и Пречисты домохозяйства были разные: и зажиточные, и не очень.
Начало 1930-х
Оно характерна тем, что всех жителей Елезовки заставляли вступать в колхоз. Из семи домохозяйств вступили в колхоз пять. А Дмитрий Гаврилович и Иван Васильевич отказывались. Первый так и остался спокойным единоличником. А вот над Иваном Васильевичем многие годы нависала угроза «раскулачивания».
Из Летописи Мины Анатольевича: «Главой хозяйства был дед. Мама, отец и соседи советовали разделить хозяйство, но дед ни в какую. И дело чуть не закончилось раскулачиванием». Делить хозяйство, живущее одной семьей под одной крышей — это непонимание сути домохозяйства. Для деда это было очевидно.
Как началось «раскулачивание»
Ключевая дата начала угрозы «раскулачивания» — июльский пленум ЦК ВКП(б), 1928 год. На этом пленуме Сталин поставил задачу: «взять у индивидуального крестьянского хозяйства максимум того, что можно взять». (И. Сталин. Вопросы ленинизма. Партиздат. Лениград, 1932г. с.341).
Первый удар этого июльского пленума буквально через месяц отразился на нашей семье. Уже в августе его внука, 7-летнего Колю не приняли в школу, в первый класс, потому что его деда Ивана Васильевича Башлачева включили в списки «на раскулачивание».
Из Летописи Мины Анатольевича: «Раз Колю в школу не принимают, то дед с отцом научили его бондарному разводу. И 7-8-летний Коля два года делал деревянную посуду, которую продавали на ярмарке в селе Ильинское. Это было подспорьем для семейного хозяйства». (Колю приняли в школу через 2 года).
Второй удар нанесло постановление СНК СССР «О признаках кулацких хозяйств, в отношении которых должен применяться кодекс законов о труде», 21 мая 1929 г. В нем перечислены следующие показатели кулацких хозяйств:
1) систематическое использование наемного труда;
2) наличие мельницы, волновой машины, гончарного завода, фруктовой или овощной сушилки или другого промышленного предприятия (использование механического двигателя);
3) сдача в аренду комплекса сельскохозяйственной техники с механическими двигателями;
4) снятие постоянно или на сезон отдельных оборудованных помещений для жилья или бизнеса;
5) занятие торговлей или получением незаработанных доходов.
Наш дядя Ваня, брат нашей мамы, Иван Иванович Бахтин, д. Островская, Пречистинского с/с, имел водяную мельницу, кузницу и большой дом. Так что он точно подпадал и под выполнение задачи Сталина: «взять у индивидуального крестьянского хозяйства максимум того, что можно взять», и под постановление СНК СССР «О признаках кулацких хозяйств, от 21 мая 1929 г. И уже летом 1929 года у дяди Вани все отобрали: и дом, и мельницу, и кузницу, и выслали жить на реку Печору. В результате такого «раскулачивания» дядя Ваня и его жена Глаша (Глафира) к осени 1929 года оказались в Усть-Цилимском районе на реке Печора. Земля непригодна для земледелия, пришлось выживать рыболовством. Понемногу занялся кузнечным делом. Для дяди Вани 1930-ые и 1940-ые прошли на Печоре.
Из письма Ивана Ивановича Бахтина, из Печоры: «шлем вам родная сестра Любава Ивановна по низкому поклону и всем остальным вашим детям не знаю где они находятся… Мы живем пока слава Богу, живы и здоровы… сейгод с осени налимы очень худо ловились … с 18 декабря до 18 января поохотился немного заловил 3 лис да 5 зайцев и 3 горностая… Ягод сейгод морошки совсем мало было, а голубицы было много и смородины тоже много, грибов было мало… лето было очень хорошее картошки наросло много, но сейгод сбыта нет… немцев уезжает много на родину и картошку купить некому…29-XII-54».
Вот представьте. Для выполнение задачи Сталина: «взять у индивидуального крестьянского хозяйства максимум того, что можно взять» — успешное домохозяйство дяди Вани разорили,все отобрали: и дом, и мельницу, и кузницу, и выслали жить на землю непригодную для земледелия. 15 лет пришлось выживать рыболовством, охотой сбором ягод. И еще 10 лет выращиванием и продажей картофеля для высланных немцев.
И это называют самым эффективным социалистическим сельском хозяйством ХХ века!? Такова суть сталинской пропаганды.
Из Летописи Мины Анатольевича: «Первым умер дядя Ваня - зимой. Загодя приготовил себе гроб (домовину), сковал себе ограду на могилу. Полтора годя спустя умерла и жена – летом, во время выборов в Усть-Цилимске, прямо на избирательном участке. Упала замертво. Хоронить того и другого ездил брат Глафиры, который в то время жил в Лименде, в Котласе. Мать Ивана Ивановича, (наша вторая бабушка), с сыном на Печору не поехала. И всю оставшуюся жизнь жила попеременно в домах своих дочерей: Любавы, Анастасии, Павлы и Анны».
Представьте, престарелая мать Ивана Ивановича была вынуждена скитаться более 30 лет по семьям своих дочерей! Так что уже в 1929 году от раскулачивания одной семьи Ивана Ивановича Бахтина, пострадало семь его прямых родственников. (Других членов семей его сестер считать не будем).
Для решения задачи Сталина: «взять максимум» — нужны исполнители на местах. Наполеон говорил: «кадры решают всё!». Сталин решил: надо использовать кадры и методы «продотрядов» 1918-1922-х. Как действовали «продотряды» 1918-1922-х? В памяти колыхнулись строки, которые запомнились со школьных лет:
По оврагам и по скатам
Коган волком рыщет,
Залезает носом в хаты,
Которые чище!..
Так советский поэт Эдуард Багрицкий в «Думе про Опанаса» описал действия «продотрядов» 1918-1922-х.
Для решения задачи Сталина: «взять у крестьянских хозяйств максимум» по всей Русской равнине методы «продотрядов» вполне годились. Политбюро создало комиссию для «раскулачивания» во главе с членом ЦК ВКП(б) Я. А. Яковлевым. Кто такой Яковлев?
Читаем Википедию: Я́ков Арка́дьевич Я́ковлев (настоящая фамилия — Эпште́йн) — советский государственный и политический деятель, нарком земледелия СССР, Академик ВАСХНИЛ (1935).
В действительной жизни Я́ков Эпште́йн — это надменно наглый режиссер-постановщик трагедии «раскулачивания».
Эпштейн не хуже Сталина понимал: «Кадры решают всё». Выполнение задачи «раскулачивания» он мог доверить только «своим людям». По всей Русской равнине на районном уровне «своих людей» у Эпштейна нет. Как председатель комиссии, он создал специальную подкомиссию «по кадрам».
В это же время для выполнения задачи коллективизации было решено отправить 20 тысяч «сознательных рабочих». Подкомиссия Эпштейна «по кадрам» и готовила этих «сознательных рабочих».
Могла ли подкомиссия Эпштейна набрать в Москве «своих людей». как «сознательных рабочих» для раскулачивания?
Могла, вполне. Александр Солженицын в повести «Двести лет вместе» образно описал, как «в Одессе пошла мода на Москву!» Численность евреев в Москве росла, как на дрожжах. Это евреи юго-запада Русской равнины ринулись в Москву, как мухи на мед.
Смотрим численность евреев в Москве: перепись 1897 — 8,0 тыс. чел., перепись 1926 — 131,2 тыс. Увеличение в 16 раз.
По Еврейской Энциклопедии: в 1930 году в Москве жило 200 тыс. евреев. Так что у подкомиссии Эпштейна «по кадрам» проблемы не было для подбора 20 тыс. «своих людей».
Вспомните Швондера в «Собачьем сердце» Михаила Булгакова. Любой «швондер» добивается должности начальника — хотя бы председателя домкома. Выбрать из 200 тыс. евреев Москвы 20 тыс. «швондеров» —дело простое.
О том как командовал коллективизацией и «раскулачиванием» на районном уровне «сознательный» Меерсон, читайте в повести «Кануны». вологодского писателя Василия Белова.
Те исследователи «раскулачивания», которые смогут получить доступ к архивам 1930-1933 годов, смогут определить - из кого подкомиссия Эпштейна «по кадрам» сформировала эти 20 тысяч «сознательных рабочих».
На данный момент вполне ясно, что Эпштейн-Я́ковлев, глава комиссии по реализации «раскулачивания» на местах, к концу 1929 года был готов к выполнению задачи Сталина: «взять у крестьянского хозяйства максимум» по всей Русской равнине.
Начало массового «раскулачивания» началось по совершенно секретному постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств», от 30 января 1930 года, №4. http://istmat.info/node/30863. Это постановление устанавливало «конфисковать имущество и выселить в округа Северного края, Урала, Сибири и Казахстана 150 тыс. семейств. (Из них 70 тыс. в Северный край). Указывалось, чтобы число кулацких хозяйств по районам составляло в среднем — 3-5%.
Запомним эти цифры: 70 тыс. кулацких семейств в Северный край и норму по районам 3-5%.
Исполнение постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 года, №4, было возложено на органы ОГПУ.
Председатель ОГПУ В. Р. Менжинский по состоянию здоровья уже не руководитель. Приказ ОГПУ «О ликвидации кулака как класса» № 44/21, 2 февраля подписал его заместитель Г. Г. Ягода (Иегуда). По этому приказу в округах (областях), для непосредственного руководства выселением кулаков и их семейств, создавались оперативные группы во главе с начальником отдела ОГПУ. В районах создавались —районные оперативные группы.
Выселение кулаков на местах (в населенных пунктах) и доставка выселяемых на сборные пункты проводились силами местного партийного, комсомольского актива. На каждую выселяемую семью «кулаков» составляли личные карточки в двух экземплярах, которые направлялись вместе с выселяемыми в сборные пункты.
Отправка раскулаченных началась 2 февраля 1930 года. Через 10-15 дней эшелоны прибывали на станции выгрузки Севера. Такое место стали называть — «пересылка». Таких «пересылок» в Архангельской области на станциях железной дороги было шесть.
Читаем докладную записку Аустрина, полномочного представителя ОГПУ по Северному краю об итогах приема высланных кулацких семей, 28 марта 1930 г. № 136:
«На 26 марта принято, из намеченных нам 130 эшелонов по краю, 95 эшелонов кулацких семей в количестве 169901 чел., мужчин 54447, женщин 51967 и детей 63487 чел. Из этого количества принято в Архангельский округ. 26 эшелонов, 41900 чел., Няндомский окр. — 13 эшелонов, 23 359, Вологодский окр. — 30 эшелонов, 55 705 и Северо-Двинский (Котлас) — 26 эшелонов, 45937 чел. В составе прибывших трудоспособных — 45613 чел., нетрудоспособных — 124288.
Для приема переселяемых кулацких семей созданы приемные пункты Разгрузка эшелона и отправление с пункта разгрузки не превышает установленных трех часов.
Для размещения мы должны были построить 1127 жилых бараков.
Бараки строятся по типу бараков-шалашей — деревянный каркас, покрытый крышей, начинающейся от земли. В середине барака 2 печки, сбоку внутри двухярусные нары, в середине трехярусные. Крыша состоит из жердей, покрытых хвоей или соломой, поверх которой набрасывается достаточно плотный слой земли.
В Соломбальском соборе в Архангельске помещения позволяли, были устроены пятиярусные нары.
Для питания кулацких семей установлена голодная норма в 1300 калорий. Кулакам, работающим в качестве рабочих, норма снабжения установлена в пределах 2027 калорий. Детская норма в поселениях кулаков установлена в 1300 калорий. Питание должно производиться за наличный расчет. Решением директивного органа установлено, что отпуск продуктов кулацким семьям должен производиться из специальных ларьков с надбавкой 15% на нормальные цены». («Исторические Материалы». Архив: ЦА ФСБ РФ. г. Архангельск):http://urdoma.info/post/3657
Чтобы визуально понять описанные в докладной записке Аустрина «приемные пункты переселяемых кулацких семей — бараки-шалаши с начинающейся от земли крышей из жердей, покрытых хвоей или соломой» — фото тех лет, из архива ИЦ УВД Архангельской области.
Отправка раскулаченных началась 2 февраля 1930 года. Эшелоны прибывали на станции выгрузки через 10-15 дней. Так что первые эшелоны раскулаченных прибывали на Север уже в середине февраля. В докладной записке ПП ОГПУ по Северному краю Аустрин сообщает»: «На 26 марта принято 95 эшелонов из намеченных 130 эшелонов по краю». (Почти 75%).
Кого привозили в Северный край эшелоны «раскулаченных»? Об этом написал Р. А. Хантилин в документальном очерке о первом секретаре Северного краевого комитета ВКП(б) С. А. Бергавинове. «Невольники и бонзы», Архангельск. 1998.
По данным Рудольфа Афанасьевича, в эшелоне из Аткарского округа Саратовской области, прибыло: всего — 1742 человека. Из них: мужчин – 400, женщин – 645, стариков старше 70 лет — 199, детей – 697. Так что в эшелоне 40% это дети — почти половина.
К 15 апреля 1930 года на Север прибыли -75 тыс. кулацких семей. То есть больше, чем 70тыс, что было указано в постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств», от 30 января 1930 года, №4.
Навигация на реках Севера начинается в начале мая. Тогда и грузили «раскулаченных» на баржи для отправки речным путем в места высылки. Поэтому «раскулаченные» на пересылках, по 2-3 месяца жили в «бараках-шалашах из жердей».
О судьбе «раскулаченных» на пересылке «Макариха» подробно описал В. П. Чиркин в повести «По злой воле» («Правда Севера», Архангельск, 2000). И как «раскулаченные» выгружались прямо в снег, и как сооружали «из жердей бараки-шалаши», и как в них погибали дети. Вячеслав Павлович писал по воспоминаниям «кулаков». Он и специально просил детей «кулаков» прочитать рукопись. Дети «кулаков», прочитав, подтвердили: да, по воспоминаниям их отцов, оставшихся живыми, все так и было.
Взгляните на фото из архива ИЦ УВД Архангельской области. Все «кулацкие семьи» покорно стоят на морозе, терпеливо ждут входа в «общежитие», в котором никак не выше нуля градусов. В них маленькие дети погибнут. Никто не расстреливает детей кулаков. Их губил холод. Сейчас на «Макарихе» заброшенное кладбище.
Фото В.А. Башлачева. Памятная плита на Макарихе
Представьте, что на такой «пересылке» оказалась бы семья Ивана Васильевича Башлачева. Мои братья, которым не было еще и 10 лет: Михаил, Мина и Александр — точно бы погибли. Могли погибнуть и старшие: Николай и Людмила. То, что не родились бы и не выросли младшие: Павла и Веня — это очевидно.
А ведь домохозяйство Ивана Васильевича Башлачева наметили «на раскулачивание» еще в 1928 году. И восемь лет наша семья и наши родственники были в постоянном стрессе. Но «раскулачивания» Ивана Васильевича Башлачева не произошло. Почему?
Наш отец выписывал «Правду» и, когда в 1930 году нависла угроза «раскулачивания», он не стал дожидаться и отправился в Москву искать «управу». Отец был убежден, что хозяйство не подпадает под постановлении СНК СССР, от 21 мая 1929 г. Что члены районной оперативной группы — это самодуры, не разобравшись в характеристиках кулацких хозяйств.
И отец преодолел длинный путь: сначала на пароходе с пристани Виледь до Котласа, затем в поездах по маршруту: Котлас — Вятка – Вологда – Москва. Это путь занял не менее недели. Попутчики отцу популярно объяснили: искать «управу» у главы комиссии «раскулачивания», у Якова Я́ковлева — бесполезно.
Как разумный человек, отец в Москве отправился в приемную Калинина. И по-крестьянски объяснил, что хозяйство Ивана Васильевича Башлачева с Елезовки не соответствует характеристикам кулацких хозяйств, перечисленных в постановлении СНК СССР, от 21 мая 1929 года:
- Дед не использует наемный труда.
- Нет у деда ни мельницы, ни промышленного предприятия.
- Дед не сдавал в аренду сельскохозяйственную технику.
- Дед не сдавал помещения для жилья или бизнеса.
- Дед не занимался торговлей.
А четыре лошади и три коровы в хозяйстве нужны, чтобы прокормить семью из 10 душ: 4 взрослых и 6 детей.
В приемной Калинина были разумные люди. Они оформили «бумагу с печатью», что домохозяйство Башлачева Ивана Васильевича, в котором 10 душ не соответствует характеристикам кулацких хозяйств, перечисленных в постановлении СНК СССР «О признаках кулацких хозяйств, от 21 мая 1929г.
Вот эту «бумагу с печатью» от Калинина наш отец и предъявил председателю Вилегодского райисполкома. Для него Калинин — самый главный, «всесоюзный староста». Остальные члены районной оперативной группы согласились исключить домохозяйство Башлачева И. В. из списка. «на раскулачивание». Но стресс от угрозы «раскулачивания» безболезненно не прошел.
Русская Стратегия | 
