Вот уже более 100 лет русская культура находится в «великом пленении» (так же, как и сам русский народ) у антирусских сил, меняющих лишь своим обличия, но не сущность. Слава Богу, после 1991 года это пленение уже не так сильно, как раньше, и дает надежду на возрождение.
Не стоит забывать и того, кто первым употребил это столь точное выражение «великое пленение» по отношению к русской культуре. В августе 1919-го, когда Киев был временно освобожден от большевиков и петлюровцев Добровольческой армией, в киевском журнале «Жизнь» была опубликована статья «О великом пленении русской культуры» Валентина Фердинандовича Асмуса (1894-1975), в будущем известного историка философии, а тогда 25-тилетнего выпускника Киевского университета (из обрусевших немцев).
О чем говорилось в этой статье? Первый эпиграф к статье был взят из Псалтыри: «Душа наша яко птица изабавися от сети ловящих: сеть сокрушися, и мы избавлени быхом»; а второй был из Тютчева: «О жертвы мысли безрассудной!». Уже само сочетание этих эпиграфов передавало главную мысль автора: да, будет много жертв «революционной» людоедской лжи, но тот, кто полагается на Бога, устоит и избегнет погибели своей души.
«Революцию» Асмус рассматривает в первую очередь как духовный соблазн и соблазн для человеческого ума: «Пришёл великий соблазнитель, который всё громадное напряжение мыслительной энергии положил на то, чтобы доказать, будто всё, что в человеческой культуре… получает эту силу извне, от материальных – экономических – отношений и процессов, которые одни обладают истинным бытием и действительностью. Карл Маркс был этот соблазнитель, и, поистине, вред, причинённый его учением, был неисчерпаем… Метафизическая по существу и догматическая по методу, теория экономического материализма, завладев умами главным образом социал-демократической интеллигенции и полуинтеллигенции, поселившись на развалинах иных идеологий, приняла вскоре все черты своеобразной религиозной догмы или секты, застыла в огненной черте нетерпимости и фанатической уверенности в совершенной своей непогрешимости».
«Это скорбное учение о культурном процессе», писал Асмус, стало не просто основой для антихристианской изуверской секты «большевиков», но и основой их (анти)культурной политики. Захватив Россию, её новые хозяева пытались создать «культурную основу» своего господства, но результат получился обратным – потому что на классовой ненависти невозможно построить ничего, а тем более культуру. «Захватив, – писал Асмус, – в свои руки государственную власть, большевизм стал употреблять громадные усилия… создание новых – “пролетарских” – ценностей было задумано не как организация здоровых и свободных условий для творчества, но как раскрытие творческих, актуальных сил, таившихся в объятых вековой дрёмой невежества массах народных, не как любовное причащение великого тёмного народа к великой светлой культуре, созданной его лучшими гениями, но как, хотя и яростное, исполненное жгучей ненависти и узкой классовой нетерпимости».
Однако, продолжает он, как и следовало ожидать, их «чаяния не оправдались, и на нивах, политых кровью разъярённой классовой борьбы, не выросло никаких цветов, кроме кровавых цветов “Красного Евангелия”… Но по мере того, как туча “декретов о творчестве” всё темнее и темнее нависала над руинами русской культуры, а навстречу ей снизу всё выше и выше поднималась гора исписанной “пролетпоэтами” бумаги, становилось ясно, что вся эта машина огосударствления духовной культуры обречена в самом корне на неудачу, что она находится в самом резком противоречии с тем понятием о творчестве и о культуре». Тем самым еще в 1919 году было предсказан тот факт, что культурная нищета станет одним из факторов падения большевизма.
В.Ф. Асмус раньше мыслителей русского Зарубежья сформулировал принципиально важный тезис: «С этой точки зрения мы и произносим свой беспощадный суд над всеми теми явлениями, которые в таком изобилии свершались на наших глазах в роковую годину великого пленения русской культуры… И первая, неотложнейшая задача – раскрепощение всей духовной культуры из губительного, смертного пленения, в которое её ввергло безумие современного коммунистического рационализма и механистического марксистского идолослужения». Именно на этом пути – пути «из-под глыб» (так был назван известный эмигрантский сборник 1974 г.) духовного порабощения – возрождалась русская культура и освобождалась затем из своего «великого пленения», и продолжает освобождаться до сих пор.
Это предвидели поработители России и в первую очередь позаботились о том, чтобы физически уничтожить «культурный слой» русского народа. Убийства лучшей части русского народа совершались революционными бандитами, которые не обязательно были членами партии большевиков, но вина лежит на большевиках, которые организовали геноцид лучшей части русского народа ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО. Без этого они вообще не смогли бы удержаться у власти – поработить они могли только ОБЕЗГЛАВЛЕННЫЙ народ. С жестокостями белых это вообще несопоставимо. Белые казнили именно таких бандитов, убийц и подонков, казнили по закону и абсолютно справедливо. Жалко только, что мало казнили. Если бы действительно был «белый террор», Гражданская война закончилась бы иначе.
Но уничтожался не только «культурный слой», но и народ в целом. Население СССР росло по инерции, потому что при Николае II была самая высокая рождаемость в Европе и прирост населения в 50 миллионов за 15 лет. Вымирать русские начали в 1970-х, после того как большевики уничтожили крестьянство коллективизацией и семью своей безбожной идеологией. Для этого их и привели к власти кураторы с Уолл-Стрит, и они очень хорошо отработали задание своих хозяев. Без 1917 года, по прогнозу Менделеева, население России сейчас должно было бы быть более 500 млн. А после большевистского геноцида Россия вымирает катастрофически.
Но В.Ф. Асмус выжил – и выжил почти чудом, приспосабливаясь, когда не было иного выхода, но затем и проявляя большую гражданскую смелость, когда появилась такая возможность (например, в его речи над гробом Б. Пастернака, после которой его вызывали на допрос в КГБ). Были два пути спасения плененной русской культуры – эмиграция и выживание внутри порабощенной России. В своей знаменитой речи «Миссия русской эмиграции» И.А. Бунин говорил: «Планетарный же злодей, осененный знаменем с издевательским призывом к свободе, братству и равенству, высоко сидел на шее русского дикаря и весь мир призывал в грязь топтать совесть, стыд, любовь, милосердие, в прах дробить скрижали Моисея и Христа, ставить памятники Иуде и Каину, учить семь заповедей Ленина… Боже, и вот к этому самому дикарю должен я идти на поклон и служение?». Да, В.Ф. Асмус, в отличие от Бунина, пошел «на поклон и служение». Но выжив, он передал живой огонь русской культуры следующим поколениям.
По воспоминаниям его сына, ныне известного протоиерея Валентина Асмуса, отец был убеждён, что только Церковь способна возродить страну. В.Ф. Асмус тосковал по дореволюционной жизни и однажды, слушая рассказ жены о посещении ею Псково-Печерского монастыря, воскликнул:
– Боже, неужели где-то еще есть нормальная жизнь?!
Эта передача духовной традиции от скрывавшегося во «внутренней эмиграции» отца к сыну – ныне известному богослову, одному из тех, кто на самом серьезном богословском уровне исследует каноническое значение царской власти (он также был одним из главных богословов, обосновавших необходимость канонизации святой Царской семьи) – является живым примером того, как духовно выжил и сохранился русский народ в ХХ веке.
Увы, великое пленение русской культуры продолжается – как и продолжается наша борьба за её спасение и возрождение. И так будет теперь всегда, потому что Россия всегда будет главным противником мiровых темных сил. Наша борьба успешна, потому что мы учимся у наших предшественников, никогда не забудем о них и передадим их опыт дальше.
Наследие Империи |
