7-го февраля исполнилось тринадцать лет со дня убиения Верховного Правителя России и Верховного Главнокомандующего белыми армиями адмирала Александра Васильевича Колчака и председателя совета министров его правительства, В. Н. Пепеляева.
Несмотря на долгий срок, прошедший со времени этого гнусного злодеяния, трагический образ Верховного Правителя, его высокий патриотизм и выдающиеся качества не забыты верными сынами России, они до сих пор волную русское зарубежье и им мы сегодня хотим посвятить нашу краткую статью.
***
14-го ноября 1919 года большевиками был занят Омск. Армия Верховного Правителя фактически перестала существовать, разбившись на отдельные отступающие на восток отряды. Выяснение причин развала и деморализации Армии заняло бы слишком много места. Здесь было много причин: и развал тыла, и неисполнение союзными правительствами обязательств, данных ими Адмиралу и его правительству, а также – плоды пребывания в Сибири чехословацких войск.
Чехи спешили возможно скорее уйти из угрожаемой большевиками зоны. На почве упорного сопротивления чехов пропустить вне очереди идущий на восток поезд адмирала произошел целый ряд острых конфликтов с чешскими военными властями и поезд адмирала все время задерживался на промежуточных станциях. Эти причины сделали то, что поезд адмирала и шедший вместе с ним поезд с золотым запасом с большим опозданием добрались до станции Нижнеудинск (1000 верст от Иркутска), где и начался трагический путь Адмирала к Голгофе.
В это время адмиралом было уже получено известие от командира 1Сибирского корпуса генерала Зиневича о том, что названный генерал захватил под эсэровским флагом г. Красноярск и прерывает связь Верховного Правителя с армией, – через несколько дней корпус Зиневича вместе с другими остатками 1 Сибирской армии в полном составе перешли к большевикам. Армии Колчака в целом на фронте уже не существовало.
Не лучше было и в тылу. Сложные отношения с атаманом Семеновым, полнейшая неурядица, создаваемая многовластием на местах и, наконец, вспыхнувшее 17 ноября во Владивостоке восстание генерала Гайды, поддерживаемого эсэрами, сосредоточившими всю свою деятельность на развале тыла – довершают трагическую картину белой Сибири.
Здесь надо вернуться к роли чехословацких войск. Вот какие данные имеются в Архиве Русской Армии:
– «В начале октября началась эвакуация чехов от ст. Тайга. В конце сентября было приступлено к эвакуации Омска, откуда было выпущено около 300 эшелонов. За ст. Тайга головные эшелоны омской эвакуации уперлись в хвостовые эшелоны чехов, которые, стремясь скорее уйти на восток и совершенно уже перестав считаться с правительством Колчака и с самим адмиралом, отказались пропустить вперед русские эшелоны; это вызвало сначала приостановку движения русских эшелонов, а потом захват их большевиками; лишь около половины этих эшелонов были заполнены материальной частью, остальные эвакуировали, главным образом, семьи офицеров, а частью и солдат. Многие из этих семей погибли в ужасных условиях от голода, холода и сыпного тифа еще до захвата их большевиками. Гибель эшелонов с семьями нанесла огромный моральный удар офицерству и была одной из главных причин быстрого и окончательного разложения армии. Офицерство открыто роптало на адмирала. Адмирал обвинял чехов в предательстве. Чехи обвиняли адмирала в непредусмотрительности…
Катастрофа с русскими эшелонами еще больше обострила и без того уже в конец испорченные отношения между адмиралом и чехами».
Мы остановились выше на подходе поезда адмирала к ст. Нижнеужинск. В это время тыла уже совершенно не существовало. Иркутск был захвачен полубольшевистскими отрядами так называемого Политического Центра, остальные города и местности образовали ряд самостоятельных «республик». Железнодорожная магистраль по-прежнему находилась в руках чехов – единственной организованной вооруженной силы.
Перед ст. Нижнеудинск поезд адмирала был задержан. Станция оказалась занятой чешским отрядом. Явившийся к адмиралу чешский офицер сообщил, что «согласно полученному им из штаба союзных войск в Иркутске приказания, поезд адмирала и поезд с золотым запасом должны быть задержаны на ст. Нижнеудинск дор дальнейших распоряжений».
Состоящий при адмирале генерал-лейтенант Занкевич на требование чешского майора Гассека о разоружении конвоя ответил отказом.
Через несколько часов были получены инструкции от старшего представителя Верховного Союзного Командования, французского генерала Жанэна, которые сводились к следующему:
- Поезда адмирала и с золотым запасом состоят под охраной союзных держав.
- Когда обстановка позволит, поезда эти будут вывезены под флагами Англии, САСШ, Франции, Японии и Чехо-Словакии.
- Ст. Нижнеудинск объявляется нейтральной. Чехам надлежит охранять поезда Адмирала и с золотым запасом.
- Конвой адмирала не разоружать.
В случае вооруженного столкновения между войсками адмирала и революционными отрядами разоружить обе стороны. Этот пункт ясно указывал, что союзники уже не рассматривали адмирала как Верховного Правителя.
В Нижнеудинске поезда адмирала находились около 2 недель. Никакой связи с фронтом и тылом не было: станцию охраняли чешские войска, которые препятствовали сношениям адмирала с внешним миром. Наконец из штаба союзных войск было получено новое распоряжение: «если адмирал желает, он может быть вывезен союзниками под охраной чехов в одном вагоне. Вывоз конвоя невозможен. Поезд с золотым запасом должен быть задержан».
Адмирал глубоко потрясен новым ударом со стороны союзного командования, его телеграмма союзному штабу передана не была. На другой день его ждал еще больший моральный удар: почти все солдаты конвоя, распропагандированные большевиками, бросили поезд и ушли в Нижнеужинск. Видевшие адмирала на другое утро заметили, что он за одну ночь совершенно поседел.
После очень долгих колебаний и по просьбе сопровождавших его офицеров, адмирал решил следовать в одном вагоне 2 класса: в одном купе разместился адмирал, в остальных до 60 офицеров его штаба. К вагону адмирала присоединился вагон с председателем совета министров В. Н. Пепеляевым и оба вагона были прицеплены к эшелону 1 батальона 6-го чешского полка.
Перед отходом поезда на Иркутск, начальник эшелона, чешский майор Кровак, сообщил новые инструкции штаба союзных войск:
- Вагон с адмиралом находится под охраной союзных держав.
- На этом вагоне будут подняты флаги Англии, САСШ, Франции, Японии и Чехословакии.
- Чехам поручается конвой вагона до Иркутска.
- В Иркутске адмирал будет передан Высшему Союзному Командованию (генералу Жанэну).
Шестидневное путешествие до Иркутска было сплошным кошмаром: на всех станциях большевики требовали выдачи адмирала, угрожая взрывом ж/д пути. Чешскому отряду пришлось выполнять исключительно тяжелую задачу.
Перед Иркутском выяснилось, что генерал Жанэн уже уехал на восток и между ним (со ст. Танхой) и находившимся в Иркутске чешским командующим генералом Сыровым ведутся какие-то переговоры по поводу участи адмирала.
16 января под вечер поезд прибыл на ст. Иркутск. Тотчас же в вагон генерала прибыл чешский офицер, который передал о том, что согласно указаний генерала Жанэна, генерал Сыровой распорядился выдать адмирала Колчака Иркутскому революционному правительству.
В 7 часов вечера, представители революционного правительства объявили адмиралу об аресте.
Через 10 дней большевики заняли город и после инсценированного имим суда, 7 февраля 1920 года Верховный Правитель России был расстрелян. Его участь разделил Председатель Совета Министров В. Н. Пепеляев.
Как выясняется из подлинных документов, генерал Жанэн принял решение о выдаче адмирала Колчака после настойчивого требования чешского генерала Сырового и его штаба, стремившихся к себе домой и не желавших осложнять из-за судьбы Верховного Правителя своих отношений с большевистскими войсками и ожидавшими их появления «революционными» властями.
***
7-го февраля 1920 года покончил свои дни Верховный Правитель России, человек высокой гражданской доблести, истинный патриот.
В нашу задачу не входит сейчас описание и анализ тех событий, которые ускорили развал Сибирского фронта и гибель многих тысяч русских людей, не входит и исследование больного вопроса о действиях чехословацких войск, мы не хотим также вскрывать всю подноготную союзной интервенции в Сибири.
По этому поводу уже написаны большие труды, ряд участников этих трагических событий белого движения не оставили мысли опубликовать впоследствии записи тех страшных дней.
История, беспристрастная и безжалостная, оценит прошлое по заслугам: она воздаст должное героической доблести сынов России и других народов, положивших свои жизни за святое дело, она вскроет и всю глубину предательства и подлости людей, видевших в русском белом движении только свои личные выгоды.
Но одно для нас несомненно: имена павшего за честь своей Родины Верховного Правителя России адмирала А. В. Колчака и иже с ним, войдут светлой страницей в историю человечества.
Но будут и темные страницы: со времен Иуды Искариотского человечество, прощающее многое, никогда не прощает предательства. И оно навсегда запомнит имена русских предателей адмирала и тех двух сановных иностранцев, которые опозорили честь военного мундира и набросили тень на совесть своих народов.
В. Орехов
// Часовой. – 1938. - № 221. – С. 14-15
| 
