Доктор В.Ю. Яворский галичанин, сын известного научного и литературно-политического деятеля.
* * *
Борьба против русского народа, создавшего на протяжении своей тысячелетней истории великую культуру, просвещенную светом Христовой истины, утвердившего могучую государственность, ставшую оплотом международного порядка, велась на широком фронте всеми врагами, всеми способами, мерами и средствами, по разным поводам и причинам, многие века. Злые страсти, политические интриги и планы, национальный и религиозный фанатизм, динамические и империалистические посягательства, хищные экономические расчеты, даже безумные личные честолюбивые поползновения – все эти низменные вожделения сплетались в порочный узел и неутомимо, упорно напрягали враждебную изо-бретательность в неукротимой борьбе против русского народа, его государственности и всей русской земли. Все средства, даже самые подлые и возмутительные, применялись для того, чтобы ослабить богатырский русский народ, чтобы злостно использовать допущенную им не-осторожность, временную слабость, всенародное несчастие или добродушное доверие. Многочисленные примеры истории наглядно свидетельствуют об этом. Но пока русский народ оставался единым в своей внутренней национальной целостности, преданным вековым народ-ным верованиям и традициям, единодушным в своем государственном бытии и деятельности, все эти и подобные внешние угрозы, опасности и открытые враждебные действия дружно отражались могучими общенародными силами, иногда даже с крайним напряжением и огромными жертвами. Завистливых, жадных и нечестных врагов, не только внешних, но иногда и внутренних, всегда было много, но русский народ тоже всегда находил в себе достаточно сил, чтобы отразить любое покушение на свою национальную и государственную безопасность. Сурово поражаемые враги, после многих безуспешных попыток, убеждались, что, пока русский народ единодушен в своей самозащите, он непобедим.
Действия враждебных сил изменились и устремились на подрыв его единодушия. Явные и тайные злонамеренные влияния начали отравлять здоровье народного организма. Медленно, скрытно и упорно они всячески старались, оторвать русский народ от вековых народных устоев, расшатать народные традиции, ослабить религиозные верования, внести национальную смуту и политическую борьбу – и особенно – враждебно разобщить единую русскую национальность. Общее усилие, в конце концов, привело к огромному всенародному ре-волюционному несчастью, во время изнурительной войны, наибольшей государственной слабости и накануне победы. Русский народ зашатался и рухнул с высоты своего богатырского роста, и от тяжести его падения не только рухнули многие государства, но зашатался и весь мир. Слепые враги русского народа, однако, забыли вечную истину – подлинное величие народа проявляется в том, что после даже самого глубокого падения, он находит в себе силы подняться.
На протяжении своего тысячелетнего исторического существования русский народ пережил многие падения. Не будем их перечислять и напоминать причины их вызывавшие – это хорошо известно. Отметим только самое важное – после всех таких всенародных несчастий он восстанавливал свое народное величие и в еще большем достоинстве. Так происходит и на этот раз. Спасительный закон возрождения великого народа производит свое благотворное действие. После страшных испытаний и бесчисленных невознаградимых народных жертв, русский народ постепенно подымается во всей своей значимости. Он еще слаб, многие яды отравляют еще его силы и сознание, многие раны остаются незалеченными и еще долгое время будут болезненно ощущаться, многие трудные задачи ждут еще своего решения. Но все эти сложности будут, несомненно, преодолены в течение творческого национального и госу-дарственного созидания.    
Одним из таких ядов, которые отравляют и ослабляют силы русского народа, является так называемое украинское самостийничество и сепаратизм. Он достиг уже опасного развития и, как от прилипшей, но не излеченной заразы, может превратиться в затяжную болезнь. Об этом движении известно уже много неблаговидного. Оно, задуманное внешними врагами, культивируется продолжительное время в темных углах Соседних и даже отдаленных государств для осуществления посредством политической интриги национального разложения русского народа. Развиваемый всяческими и всегда недобросовестными методами и средствами, утверждаемый на большой лжи и коварном обмане, щедро оплачиваемый и распространяемый низкой и недостойной пропагандой, вызывающей зоологическую ненависть к единокровным братьям и приводящий к массовым кровавым преступлениям, соблазняющий и увлекающий не только малоосведомленных, но и образованных, даже талантливых людей, захлестнутых шумным и грязным потоком злонамеренной лжи, извращенных или неправильно понимаешь исторических сведений, украинский сепаратизм и самостийничество упорно силится заманить русский народ на ложные пути и увлечь к опасным и ложным целям.    
Однако, несмотря на фанатически ожесточенную энергию, вкладываемую в сепаратистскую пропаганду, основная масса населения Юго-западной Руси остается устойчивой и непоколебимо верной своей всерусской национальности, не откликаясь на призывы к отделению и не пользуясь никакими удобными для этого политическими возможностями. Русский народ терпеливый и выносливый. Он перетерпит и вынесет и эту прививку братоненавистнического яда. Но долгая и недобрая память останется в нем о тех своих людях, которые предались врагам, и, совращая его на темные пути, ведущие в гибель, сами стали его врагами.
За все исторически известное существование русского народа, начиная с глубокой древности до недавнего времени, украинского сепаратистского движения в нем не было. В течение всего этого многовекового периода и до сего дня, был, есть и будет единый русским народ, населявший вначале, главным образом, всё то пространство, которое теперь именуется Украиной. Затем, постепенно расселялись по восточно-европейской равнине, и, развиваясь во всем своем национальном своеобразии, распространил государственные пределы на одну шестую часть земной поверхности. Так свидетельствует, весьма подробно, вся русская история.
Что же касается населения именно современной Украины, то все добросовестные исследования этого вопроса русскими и иностранными историками, на основании летописных первоисточников и всей последующей исторической документации, с полной несомненностью устанавливают подлинность его русской национальности. Не ссылаясь не бесспорные исторические труды самых крупных и беспристрастных ученых, упомянем, что еще совсем недавно, а именно, после присоединения к Австрии в 1773 году Галичины и Буковины – самых отдаленных западных русских украин и пребывавших самое продолжительное время отторгнутыми от русского государства — австрийская императрица Мария Тереза поручила немецкому историку Энгелю подробно и точно изучить новоприобретенный край, В ре-зультате своего обследования, на основании исторического материала и своего личного ознакомления на месте, Энгель сообщил австрийскому правительству свое убеждение, что на всем этом пространстве, от Вислока до Збруча и пределов Молдавии, все население, исчис-ляемое в 2.700.000 человек, крестьяне и горожане, даже католического вероисповедания, и духовенство, говорят по-русски, и что весь этот край принадлежал Киевской Руси. К такому же выводу пришел и другой немецкий историк Гоппе, издавший свой труд на 6 лет позже, в 1802 году. Многие историки разных национальностей, в частности и уроженцы Галицкой Руси, пришли к такому же заключению. Впрочем, объективные и добросовестные ученые и не могут сделать иного вывода – коренное население Юго-Западной Руси было, есть и будет для каждого беспристрастного исследователя вполне очевидно русским.
При этом нужно отметить важную подробность – выводы всех историков того времени делались вполне объективно, без приспособления к каким-нибудь политическим интересам, правительственным указаниям или цензурным давлениям потому, что тогда не был еще изобретен позднейший политический замысел отторжения Юго-Западной Руси от России под предлогом существования «украинской нации».
Слово Украина, в прямом и первоначальном смысле обозначает окраину русской государственности. В толковом словаре В. И. Даля приводится, следующее объяснение: украина, украинный и украйный – значит – крайний, у краю, на краю, на краю чего-либо находящийся; дальний, пограничный, порубежный, что на крайних пределах государства. В старых государственных актах значится: «А город Соловецкой место украйное», «На берег от крымские украйны». Сибирские города встарь назывались «украйными», так-же и города далеко выдвинутые на юг, в Дикое поле, назывались «украйные». Тоже значение имеет слово украй, или что тоже украйна – область с краю государства или украйная. «Латины взяша украйны неколико псковских сел». «На украйне, на студеном море». «Даже до украйны нашей страны молдавской». Дикое поле, которое постепенно заселялось русским народом, стали на-зывать Слободской украйной. Далее в словаре Даля приводится слово украек и украйка, которые значат – полоса на краю чего либо, кромка, остаток. Указывается также глагол украиться – что значит – стать, поселиться с краю; прийти к концу, кончить что-либо. Из этих нескольких примеров, взятых из старинных актов видно, что слово украина, и производные от него имели
широкое употребление и вполне определенное значение отдаленных областей русского государства, которые соответственно назывались северными, сибирскими, южными и западными украинами. В толковом словаре дается также справка, что ныне Украиной называют Малую Русь.  
Для более правильного и точного понимания слова украина следует напомнить, что оно стало применяться для обозначения географического положения далеких русских областей, главным образом после опустошительных татарских нашествий, когда Киевская Русь была полностью разрушена и новый русский государственный центр начал постепенно образовываться в Московской Руси. До татарских нашествий вся область, называемая теперь Украиной, именовалась общим словом Русь, к которому по разным причинам присоединялись дополнительные пояснения чисто местного, но не национального значения, как например: Киевская, Червоная, или Галицкая, Белая, Суздальская или Залесская, Черная, Холмская, Карпатская, Угорская, и тому подобные. Древнее русское государство, со стольным городом Киевом, современная Украина, было центром объединения всего русского народа и всех русских земель, а не украиной, и потому носило общенациональное имя Русь.

(Продолжение следует Свободное Слово)

Михаил Перекрестенко.
УКРАИНА - РУССКАЯ ЗЕМЛЯ, /продолжение/
– Слово Украина и все производные от него никогда не включали в объем своего содержания не только значения, но даже признака какой-нибудь национальной особенности. Все русские украины были заселены русским народом и только потому давали право называть их украинами – окраинами, даже если они входили в состав соседних государств и налагали тяжелую государственную обязанность вести упорную многовековую борьбу за освобождение и присоединение их к русскому государству.
Как известно, основной государственной идеей московских князей на протяжении нескольких столетий было собирание русских земель, захваченных соседними государствами на севере, на западе, на юге и на востоке после падения Киевской Руси в 13 столетии, что и было завершено после многовековой борьбы и то еще не полностью в 1945 году.
Известный английский историк Арнольд Тойнсби в своей нашумевшей книге «Мир и Запад», пишет следующее: «...Отчуждение началось в XIII веке после того, как Россия попала под татарскую власть. Владычество татар над Россией было, однако, временным, потому что татары были степные кочевники, которые никак не могли себя чувствовать дома среди русских полей и лесов; длительные потери России, как результат этого временного завоевания её татарами, и её западными соседями. Потому что они воспользовались выгодой, когда Россия лежала распростертой в бессилии, чтобы урезать её владения и присоединить к Западу западные окраины в лице Белоруссии и западной части Украины. И это лишь в 1945 году Россия восстановила свое право на владение последним куском тех громадных территорий, которые были отняты у нее державами Запада в XIII и ХIV веке».
Ко времени выпуска третьего дополнительного издания Толкового словаря В.И. Даля в 1909 г. Южная Русь, называемая также Украиной, не включала в содержание этого названия никакой национальной характеристики ее населения. В то еще такое недавнее время все знали, что Украина – это только название одной из древних русских областей, в которой живет, как и во всех русских областях, русский народ, и что тот, неверный национальный смысл, который придают современные сепаратисты слову украина, и производным от него, был тогда совсем неизвестный русскому народу, включая и население самой Украины, и, следовательно, и составителям Толкового словаря. Ясный смысл слова украина начал постепенно затемняться злостной пропагандой украинского сепаратизма и только в первой четверти 20-го столетия вошел в употребление в нынешнем смысле в некотором, очень узком круге русского общества, когда пропаганда начала проявляться в открытой и агрессивной форме, при широкой материальной поддержке австрийского, польского и германского империализма. Такое новое толкование слова украина совсем недавнего происхождения и, несмотря на упорные усилия, и даже насильственные действия, ограничивается только влиянием на личные взгляды отдельных людей, так как украинский сепаратизм, основанный на заведомо ложной теории существования украинской нации, не может быть предметом научного исторического знания. Каждый человек волен отказаться от своей национальности, но изменить своего происхождения все-таки не может. Что же касается народа, из которого происходит такой человек, если таких индивидуумов имеется и больше, то народ не обязан разделять их взгляды. Наоборот, обычно те народы, в которых начинается процесс национального разложения, особенно преданно и жертвенно борются за свою национальность, когда сознают, что основная народная ценность подвергается опасности. Характерным примером такого народного повеления представляет собой история многовековой героической борьбы населения Галичины, Карпатской Руси и Буковины за свою русскую национальность.
Нужно отметить, что у сепаратистов обычно накапляется более или менее объемистая литературная публицистическая и так называемая «научная» продукция. Что касается первых двух видов индивидуального творчества, то хотя они относятся к области субъективных переживаний и являются выражением только личных настроений и взглядов их авторов, тем не менее, ими часто пользуются для политической демагогии. Что же касается так называемой «научной» литературы, относящейся к изучению украинского вопроса с сепаратистской точки зрения, то при критическом ознакомлении, она обычно оказывается лишенной объективного анализа исторических первоисточников и документальных материалов, и, как следствие этого, правильных научных выводов. Тенденциозные теории, заведомо ложные исследования или рассуждения принимаются как объективное познание, и их авторам придается неверное значение авторитетов. К этому нужно прибавить, что не только вожди сепаратистского движения, но и менее заметные его деятели, слишком легко награждаются сторонниками, и иностранными покровителями, разными громкими титулами, научными званиями и другими подобными отличиями, несоответствующими ни их действительному значению, ни их личным качествам. Все это делается главным образом по политическим соображениям, а со стороны иностранных кругов, часто по незнанию так называемого «украинского» вопроса, или по наивному доверию к тенденциозной информации. Что же касается самих сепаратистов, то они действуют с простым расчетом ввести обманной рекомендацией неподготовленных к критическому восприятию читателей в преднамеренное заблуждение относительно на-учной ценности их публикаций. Так поступают недобросовестные торговцы, старающиеся сбыть недоброкачественный товар под прикрытием соблазнительной упаковки.
Все национальные сепаратизмы всегда противоречат историческим фактам. Но чтобы обосновать свои фантастические теории, даже только для оправдания своих личных взглядов сепаратисты неизбежно должны унижаться до явных искажений, и даже прямой фальсификации подлинной истории. Но такая мнимая база не может скрыть зияющей под ней научной пустоты.
Поэтому у всех сепаратистов всегда наличествует сознание неуверенности и даже виновности. Это особенно характерно для тех из них, которые знают, что врут, но по низменным расчетам и другим мелким человеческим негодностям и слабостям, или даже из-за слепого упрямства и даже ложной гордости, не находят в себе нужного мужества, чтобы честно признать свою ошибку. Другие, безнадежно обманутые и ослепленные соответствующей пропагандой, остаются фанатически уверенными в правильности своих национальных взглядов, и так им преданными, что не могут спокойно ни слушать, ни даже понимать никаких возражений. Но в обоих случаях, внимательные наблюдатели уже отметили, что для всех сепаратистов характерно чувство неполноценности. Если к этому присоединяется паталогическая ненависть к родному общенациональному окружению, доходящая до смертоубийств даже массового характера, как это проявляется по отношению ко всему русскому народу в некоторых кругах украинских сепаратистов, даже к их родным землякам, живущим испокон веков на той же земле, на которой родились и они сами, в тех же городах и селениях, даже в ближайшем соседстве, с которыми они с детских лет вместе росли и учились, только из-за того, что они не разделяют их сепаратистских взглядов, то такое явление следует отнести к болезненным состояниям, определяемым обычно общим термином шизофрения.
Обычно все сепаратистские движения имеют очень ограниченный круг последователей главным образом среди малообразованных людей, легче всех поддающихся политическим влияниям, имеющим весьма поверхностное воздействие на основную массу населения. Так именно обстоит дело с украинским сепаратизмом – подавляющая масса населения Украины, в силу органического национального русского самосознания и своего народного достоинства, остается не только вполне равнодушной, но в критические дни своего исторического существования определенно враждебной к сепаратисткой пропаганде. Это обстоятельство является очень многозначительным – население Южной Руси ни одного раза не поддержало фантастические попытки сепаратистов образовать самостоятельное «украинское» государство, несмотря на чрезвычайно удобные для такой акции политические условия и сильную внешнюю поддержку. Причина такого положения объясняется тем, что идея украинского сепаратизма является продуктом вздорных политических бумажных спекуляций и не имеет никакого основания в живой действительности. Население Малой Руси знает, что украинский сепаратизм угрожает ему отрывом от большинства русского народа и с этой целью поддерживается внешними врагами, под прикрытием лицемерных заверений, якобы великоду-шной и бескорыстной помощи, якобы угнетенной нации.
Украинское сепаратистское движение возникло сравнительно недавно, только в конце 19 столетия. Первые признаки его начали проявляться в Прикарпатской Руси в 1860 годах, когда незначительная группа галицких общественных деятелей начала искать какого-нибудь спасительного выхода из безнадежного положения национального угнетения русского народа грубым самоуправством австрийской и польской администрации. Такой выход намечался, по указке Вены и Рима, только в отказе от русской национальности и замене ее сначала «рутенской». Австрийские, польские и венгерские правящие круги, убедившись, что им не удается ни окатоличить, ни ополячить, ни мадьяризировать или германизировать русское население надеялись путем национального разделения обезопасить себя от пугающей их возможности в каком-то недалеком будущем неудержимого присоединения к России всех остающихся еще под их господством областей Юго-Западной Руси.
Со своей стороны, некоторая часть галицких общественных деятелей, в надежде облегчить общее тяжелое положение склонились к такому лукавому компромиссу, но при условии частичного отказа, а именно только от Великороссии, но не Малороссии. Так обе стороны попытались обмануть друг друга – одна, чтобы как можно дольше и при любых условиях продолжить свое незаконное господство над Прикарпатской Русью, а другая, чтобы тоже при любых условиях, но как можно скорее добиться национального признания и вытекающих из этого национальных прав, а также и личных выгод. А затем,  при подходящих условиях, и полного освобождения через присоединение к Малороссии.
Кроме того, австрийские и польские государственные деятели того времени и папский Рим, рассчитывали при помощи украинских сепаратистов, всю Южную Русь окатоличить, оторвать от России и, если не присоединить её, то во всяком случае удержать новообразованное «украинское» государство под своим покровительством и решающим влиянием.
Так, хитря и обманывая друг друга, обе стороны, увлекаясь каждая соответственно своим вожделениям, политической выдумкой «украинской» нации, забывали о самом главном – существовании самого народа и его отношении к придуманной комбинации. Не только дальнейшее развитие украинского сепаратизма, но уже первые его проявления не вызвали никакого сочувствия, а затем возмущённое отрицание в широких кругах населения Южной Руси, особенно в Галичине, Карпатской Руси и Буковине, которые еще томились под властью Австрии, Польши и Венгрии, где сепаратистов сразу же заклеймили порочущей кличкой «мазепинцы», все их движение «мазепинством» по имени печальной памяти честолюбивого интригана Мазепы.

 
Зиновий Богдан Михайлович Хмельницкий (1595-1657). Крупный политический госу-дарственный деятель, верный союзник и друг единого по крови русского народа. Прекрасно понимая всю необходимость вечного союза с братской Россией, Богдан Хмельницкий в 1654 году добился воссоединения Украины с Россией.
/продолжение следует/.
Д-р В.Ю. Яворский
УКРАИНА – РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
/ продолжение/
Что бы правильнее уяснить постыдный смысл, этих прозвищ, нужно вспомнить, как сурово осуждала народная совесть населения Юго-Западной Руси, то есть Украины, политическую, общественную и административную деятельность Мазепы и его сообщников. Для примера уместно привести содержание послания православных жителей города Львова царю Петру и его брату Иоанну, еще в то время, когда за их малолетством московским государством управляла царевна София, предупреждавших их не только о казнокрадстве Мазепы, но и о его участии в дворцовом заговоре против Петра и Иоанна. Самого Петра заговорщики намеревались убить, а Иоанна «покинуть в забвение». Историк С. Соловьев, в своем труде «История России в эпоху преобразований» приводит нижеследующее:
«Мы все, в благочестии живущие в сторонах польских, благочестивым монархам доносим и остерегаем, дабы наше прибежище и оборона (так авторы послания называли Петра и Иоанна) не была разорена от злого им прелесного Мазепы, который людей наших Подольских, Русских (Галицких) и Волынских басурманам (Турции) продавал, из церквей туркам серебро продавал вместе с образами, после отдавши господина своего в вечное бесславие (гет. Самлйловича) 3имение его забрал и сестре своей в наших краях имения покупил и покупает, наконец подговоривши Голицына, приехал в Москву, чтобы благочестивого царя Петра Алексеевича не только с престола, но и со света изгнать, а брата твоего Иоанна Алексеевича покинуть в забвение. Другие осуждены, а Мазепу, источник и начатод вашей царской пагубы, до сих пор вы держите на таком месте, на котором, если первого своего намерения не исполнит, то отдаст Малороссию в Польскую сторону»...
По-видимому, царь Петр ничего не знал об этом послании, так как все последующее время продолжал доверять Мазепе, несмотря на аналогичное предупреждение и со стороны Кочубея.
Только во время Полтавской битвы, когда решалась судьба России, предательство Мазепы раскрылось явно, и правдивое послание верных русских галичан подтвердилось полностью. Судя по дальнейшей истории этого послания, следует предположить что враги Петра, может быть из окружения царевны Софии, а может быть даже сами заговорщики, скрыли, его от Петра и переслали его самому Мазепе, по-видимому для того, чтобы он уничтожил авторов. Мазепа воспользовался случаем и жестоко расправился с князем Юрием Четвертинским, Григорием Полуботком и другими.
Осужденный за свои преступления историей, и в совести всего русского народа, особенно на Украине, после поражения Карла 2-го в Полтавской битве, Мазепа случайно спасся бегством и бесславно окончил свою жизнь на чужбине. Вот как об этом повествуется в шеститомной львовской «Свободной Летописи» А.С. Петрушевича, под 1709 годом:
«Шведский король, по имени Кароль, Львов место през зраду добыл и збурыл, великие скарбы з костелов и церквей и купцей побрал с которыми был на Украину поехал из войсками многими. Там же за Полтавою побежден от царя Петра Московского. Войска ему убил много тысячей, а он малой дружиной из Мазепой гетманом заднепровским, который ся ему был яко здройца поддал, доВолох, утекал: там же Мазепа отруил и здох...»
 Прозвище «мазепинцы» данное украинским сепаратистам в юго-западной русской украине – в Галичине, Карпатской Руси и Буковине – имело ругательный смысл, и в полной мере отражало отношение населения к их движению. Именно там, в прикарпатской Руси, население, умудренное тяжелым опытом долгого сожительства с врагами русского народа и постоянной борьбой за свои национальные права, правильно поняло очень опасное назначение украинского сепаратизма. Мазепинская постановка национального вопроса не только возмущала по своему ложному смыслу, но и оскорбляла народное достоинство тем, что вся многовековая национальная борьба, весь жертвенный подвиг всего народа для защиты своей русской национальности, превращались в какую то всеобщую ошибку, и святое для всех понятие Руси, которое Объединяло и вдохновляло жить и бороться, несмотря на все тягости, вдруг начало подвергаться сомнению и даже отрицанию. Здоровая и ясная народная мудрость не могла примириться с таким надругательством над самой заветной своей святыней русской национальностью. В народной памяти жили светлые образы предков, которые никогда не колебались в своих русских национальных убеждениях всегда призывали к защите русского народа сами показывали высокие примеры самозабвенного труда и жертв для народной пользы, и это не могло быть забыто, народ отлично сознавал, что его предки в своей героической борьбе за Русь не ошибались, и что ничтожная горсточка оторвавшихся от него, хитрящих и готовых на низкую измену потомков, не смеет отрицать правды и извращать великое народное прошлое – прочную основу его настоящего и будущего.
Огромное, подавляющее большинство населения юго-западной русской украины – в Галичине, Карпатской Руси и Буковине – интеллигенция, униатское и православное духовенство, от высших иерархов до приходских священников в глухих и далеких галицких деревушках, со всем церковным причтом и прихожанами и многочисленные городские жители – купцы, чиновники, ремесленники – все вообще представители русского местного общества согласно выражали свой протест против «украинского сепаратизма» в печати, на народных собраниях, демонстрациях, в официальных обращениях в правительственные учреждения от имени светских и духовных обществ и организаций и протестов русских депутатов в австрийском и позднее в чешском парламенте. По этому вопросу создалась обширная литература научного, духовного, художественного и публицистического характера и целый ряд исторических документов, в которых ясно и непреложно свидетельствуется, что «мазепинство» было населению Южной Руси совершенно органически чуждо и совсем им не воспринималось как во время своего возникновения, так и до наших дней.
Перед всеми заговорщиками украинской интриги стояла изуверская задача – изуродовать, но политическим планам, национальное самосознание многих миллионов сознательных русских людей – сделать русских не русскими, а «украинцами». И такое мракобесие нужно было твердо обосновать как можно более убедительно. В этом были заинтересованы все враги русского народа и России в Вене, в Риме и в Берлине, и даже некоторые международные политические партии и организации, каждый из них по своему, но все одинаково злостно.
Украинский сепаратизм казался верным оружием, более сильным, чем военные механизмы и армии, и чтобы придать его действию наибольшую разрушительную силу, не стеснялись никакими средствами.
Основная деятельность украинских сепаратистов и их вдохновителей, по понятным причинам, сосредоточилась на Галицкой Руси – единственной беззащитной русской территории, на которой тогда можно было безнаказанно производить подобный опыт. Действия украинских сепаратистов устремились в первую очередь против основных национальных устоев – против русского литературного языка и против православной Церкви.
Население Прикарпатской Руси, как вообще всей юго-западной окраины, с незапамятных времен всегда называло свой язык русским, каким он в действительности и является, и благодаря которому оно оставалось неразрывно связанным со всем остальным русским народом. Вместе с народом, православное и униатское духовенство всегда сознавало себя русским и употребляло русский разговорный язык в форме южнорусского наречия, несмотря на то, что еще в 1684 году униатский епископ Иосиф Шумлянский приказал духовенству усвоить польский язык. Тем не менее метрические книги в Галичине, а также различные записи и заметки, собранные впоследствии А. Петрушевичем в «Сводную летопись», велись на русском языке. Русские, живущие в Галичине и на Закарпатье, называли себя русинами (древне русским термином) и руснаками. Прилагательное же от русин и руснак было только русский. Народность свою они называли русской, язык – русским. Даже церковь свою, униатскую ли, православную ли они называли, в отличие от панской, русской церковью. Немецкие ученые, литераторы называли население присоединенных к Австрии русских областей "руссен". Все это было совершенно верно исторически, лингвистически, и территориально. И главное, живая связь с русским литературным языком, никогда не прекращавшаяся и неизменная, была тем могучим источником сил, которые поддерживали национальную жизнь народа.
Желая оборвать эту главную жизненную артерию, связывающую в единый национальный организм весь русский народ, украинские сепаратисты по приказу Вены принялись за выработку искусственного «украинского» литературного языка, чтобы, нагромоздив лингвистическую преграду, легче оторвать население Юго-Западной Руси от России. Следуя примитивному методу, обычно применяемому всеми сепаратистами. украинские сепаратисты начали переделывать грамматику русского языка. Вздорно придираясь даже к отдельным буквам они начали заменять их другими, сокращать или наоборот, вводить дополнительные, особенно в те слова, которые сохраняли одинаковое начертание, и звучащие во всех русских наречиях, и особенно в общерусском литературном языке. Именно такие общие слова – живые и наглядные свидетельства общерусского кровного родства – с сознательной злостностью подвергались неуклюжим переделкам, или заменялись заимствованиями из других славянских языков, в первую очередь из польского или даже из иностранных, или, наконец, просто изобретались совсем новые, с единственной целью, как можно резче и грубее отделить малорусское наречие от общерусского литературного языка и создать видимость. очевидно недобросовестную и неубедительную, но все-таки видимость наличия "украинского" языка. Законы рождения и жизни слов, грубо и злостно ими попирались и в их условиях откровенно раскрывался политический замысел, которым они воспользовались, и которому служат. Изобретенные ими слова остаются в стороне от народной жизни, их не употребляют в разговорной речи, многие из них сохраняются в словарях для специального назначения. Но народ их не принимает и не пользуется ими. Сравнивая не только тексты старой письменности, но и всей последующей, до второй половины 19-го столетия включительно, то есть до того времени, пока еще не началась разлагающая деятельность украинских сепаратистов, и особенно живой современный южно-русский говор с так называемым «украинским литературным» языком, можно наглядно убедиться, как безобразно изуродовано в нем прекрасное, певучее, красочное малорусское наречие.
Д-р В.Ю. Яворский /продолжение следует/.
    УКРАИНА – РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
/ Продолжение /
Одновременно с этим по всей Галицкой Руси началось гонение на русский язык. Во всех начальных школах, которые начали появляться только в 1791 г. преподавание велось по букварю, изданному в Вене в 1790 году. До тех пор русское население пользовалось букварями, получаемыми в частном порядке из Москвы. В средних учебных заведениях преподавание шло на польском, немецком, венгерском и румынском языках, в зависимости от того, к какой стране административно относилась данная русская область. Во львовском университете долгое время не было кафедры русского языка и истории.
Во всех учреждениях делопроизводство велось по польски, венгерски, румынски или немецки. Русский язык искоренялся из употребления всеми мерами и за пользование им русских людей преследовали, считая их неблагонадежными, а в некоторых случаях это приравнивалось к государственной измене, каралось тюремным заключением, и даже осуждением на смерть. Во время войны 1914–17 гг. достаточно было найти в доме русского человека русскую книгу, чтобы это послужило причиной ареста, жестоких истязаний, сурового тюремного заключения или даже убийства на месте. Такое возмутительное попирание национальных и просто человеческих прав русского населения Юго-Западной Руси производилось совсем открыто, постепенно, начиная с 14 века и все более усиливаясь, сначала католической Польшей, а затем, после присоединения Галицкой Руси к Австрии, до середины 20-го века, с разной степенью ожесточенности. достигнув крайней степени во время первой мировой войны, только для того, чтобы истребить в населении русских областей сознание и преданность русской национальности .
Упорная, настойчивая разлагающая работа украинских сепаратистов над выработкой "украинского" языка достигла некоторых результатов благодаря широкой и щедрой поддержке всех врагов национального единства русского народа, вначале австро-польской администрации, и затем уже коммунистической власти России.
Украинский язык уже как-то составлен, на нем пишут разные произведения литературного и научного характера и печатают, и его преподают в школах.
Но какова его жизнеспособность покажет только будущее. Чтобы внедрить его в употребление, как и в самом начале так и теперь, необходимо прилагать насилие. На территории всей Южной и Юго-Западной Руси введено принудительное обучение на нем в школах, в средних учебных заведениях и в университетах, а также принудительная публикация всех видов научного и литературного творчества. Это входит в общий план насильственной украинизации обширного края и многочисленного населения.
Начало всенародной украинизации отразилось даже в насмешливом, и как всегда метком народном выражении:
" когда мы украинизировались..."
С полной уверенностью можно предвидеть, что с прекращением насильственных мер украинизация сама собой остановится и отпадет, как сыпь после выздоровления от заразной болезни.
В настоящее время, вместе с присоединением к России почти всей Прикарпатской Руси, за исключением Лемковской и Пряшевской, которые несомненно должны быть тоже присоединены в будущем для завершения полного объединения всего русского народа, преступное гонение на русский язык приняло партийно-государственные формы.
Но, хотя общерусский литературный язык уже восстановлен в своем достоинстве общегосударственного языка и возвышенном послании всенародного просвещения и объединения русского народа, злокачественная украинская интрига продолжает действовать, несмотря на то, что ее изобретателей давно и след простыл, и что цели, которым она должна была служить, тоже давно стали беспредметными.
Однако единственным полномочным и законным судьей в этом вопросе является сам русский народ. Пока что он терпеливо переносит производимый над ним насильственный опыт украинизации и молча хранит тяжелые думы. Когда он станет свободным, мы верим, он прекратит этот-грязный опыт, производимый над его телом и душой врагами русской земли.
Одним из основных факторов формирующих национальность часто оказываются религиозные верования. Это бывает обычно в тех случаях, когда вероисповедание данного народа отличается от соседних народов. После того, когда большие религии объединили многие народы, религиозные верования перестали быть национальным признаком, но все-таки сохранили некоторые национальные особенности. Даже божественное учение Иисуса Христа у разных народов окрасилось в национальные оттенки в церковной обрядности, во второстепенных национальных праздниках, в церковной архитектуре и религиозном искусстве. Особенно сильное влияние на национальное обособление церквей, в частности христианских, произвели догматические разногласия, вызвавшие даже враждебное разделение и причинившие несчастья народам. Так православная Церковь в юго-западных русских украинах, на протяжении многих столетий подвергалась жестокому преследованию со стороны воинствующего католицизма, и в связи с этим приобрела определенное национальное значение и даже название "русской Церкви".
Значение и послание православной Церкви в Юго-Западной Руси не ограничивалось только духовным окормлением русского населения, но простиралось и на защиту его национальности. Православная Церковь переживала вместе со всем русским народом все национальные бедствия многовекового гнета враждебного католического окружения и являлась не только хранительницей векового народного вероисповедания, но и живой духовной связью со всем единоверным и единокровным православным русским народом.
Так, например, митрополит Киевский Кирилл 2-й /1250 -1280/ в эпоху, когда русский народ был разорван на две части татарским нашествием, был другом Галицкого князя Данила и Новгородского князя Александра Невского. Оба князя были единомышленниками в светских и духовных делах и митрополит Кирилл 2-й объединял своей личной дружбой с ними Северную, Южную и Юго-Западную Русь. В 1299 году киевский митрополит Максим, спасаясь от постоянных татарских насилий, ушел вслед за населением на север и поселился во Владимире на Клязьме. Оттуда он совершал частые поездки в южно-русские области, более всех нуждавшихся в пастырских заботах. Преемник Максима, митрополит Петр, продолжая деятельность своего предшественника, по пути в юго-западные области часто останавливался в Москве, где он подружился с московским князем Иваном Калитой.
Владыка Петр, уроженец Волыни, скончался в Москве в 1326 году, нося титул Митрополита Московского и всея Руси. Он отличался высокой духовной жизнью и много потрудился для православной Церкви и всего русского народа. Тесные живые связи между двумя частями разобщенного татарами русского народа – северной и южной Руси – постоянно поддерживались и развивались, особенно благодаря православной Церкви и только потому, далеко выдвинутые на запад русские украины, оторванные от русского государства, смогли легче и крепче сохранить твердое сознание своей русской национальности. Именно в Галицкой, Карпатской и Буковинской Руси, и в некоторых других далеких русских областях православная Церковь, даже омраченная насильственной унией с католической Церковью, оставалась в течение долгого порабощения Польшей, а затем Австро-Венгрией единственной верной и неустрашимой защитницей беззащитного народа.
Положение православной Церкви в виду ее особенного двойного послания – духовного окормления и национальной защиты – в Польско-Литовском и затем Австро-Венгерском государствах было очень трудным, как и вообще положение всех слоев православного русского населения. Это касалось как высших дворянских кругов, так и особенно православного духовенства и крестьян.
И православная дворянская знать, и православное духовенство, и крестьянство изнемогали от бесправного положения в общественном, социальном и экономическом отношениях. Так например, уже в 1413 году, на Городельском Сейме, подтвердившем объединение Литовско-Русского государства с Польшей, было принято постановление не допускать православных людей на государственные и общественные должности – грубое ущемление гражданских прав православного русского населения. Такие должности предоставлялись только литовским боярам принявшим католичество. Русское и литовское православное дворянство не могло примириться с таким неравноправием. Привилегированное положение окатоличившийся литовской знати перед православной принудило присоединенные к Литве русские области восстать в 1430 году против литовского владычества. Русские бояре завоевали себе права литовских вельмож, но они были узаконены только в 1447 году, когда польский король Казимир легально уравнял православную знать с католической, польско-литовской.
В особенно тяжком положении находилось православное духовенство, мещане и ремесленники, которых беспощадно эксплуатировали польские помещики, католическое духовенство и их помощники приказчики и евреи. Последние, как правило, не только содержали в деревнях корчмы, в которых спаивали крестьян, все более захватывали в свои руки торговлю, но в некоторых случаях брали в аренду даже православные храмы.
Унижение и угнетение православной Церкви доходило до того, что евреи арендаторы держали у себя церковные ключи и открывали храмы для совершения православных богослужений и выполнения треб только за определенную плату.
Православное духовенство по своему социальному и общественному положению ничем не отличалось от крепостных крестьян – самого угнетенного класса русского населения Юго-Западной Руси. Священники обрабатывали землю и выполняли все сельско-хозяйственные работы для добывания средств пропитания и отрабатывали «панщину-барщину» – даровой подневольный земледельческий труд в пользу польского помещика и католического ксендза, даже и в праздничные дни. Католические священники, и даже каноники, протоиереи, называли православных русских «собаками», православный обряд «собачьим», священников – «шизматиками». Умерших людей, отпеваемых православными священниками католические ксендзы отказывались хоронить на кладбищах. Латинники мешали совершать православные обряды, не позволяли звонить в колокола даже во время Светлого Воскресения Христова, если оно не совпадало с католической Пасхой и всячески издевались над верующими православного обряда. В 1436 году соответствующими учреждениями в Польше было принято постановление, запрещающее православным, как еретикам, строить и даже исправлять православные храмы. Русским предписывалось совершать праздники по латинскому обряду, православные храмы отнимались от русских и превращались в костелы. Был издан закон по которому католикам запрещалось вступать в брак с православными, если последние не примут католичества.
Чтобы облегчить такое возмутительное бесправное положение православных людей в соединенном Польско-Литовском государстве, необходимо было как-нибудь сговориться с представителями католической Церкви указывавших решающее влияние на внутреннюю и внешнюю политику польского правительства. Такой сговор намечался только при единственном условии, что православные вступят в унию с католической Церковью, к чему начали склоняться некоторые православные иерархи и представители высшего и низшего дворянства. Продолжительные колебания и сомнения православного общества постепенно преодолевались целеустремленной пропагандой иезуитов в пользу унии, как например, известным трактатом Петра Скарги «О единстве церкви Божией под единым пастырем и
о греческом от оного единства отступлении», в котором проводилась мысль, что для русской Церкви нет спасения, так только под покровительством папы римского. Для того чтобы эта угроза приобрела более устрашающее действие, православная Церковь подвергалась все большему гнету и унижению. Трактат Петра Скарги был издан в 1577 году в Вильно, и в течение последующих двух десятилетий часть православной иерархии и общественности, раздираемая внутренним нестроением и внешним угнетением, в конце концов склонилась к принятию унии.
(продолжение следует)

УКРАИНА – РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
/ Продолжение/
На Брестском соборе в 1596г.была принята уния, которая немедленно враждебно разделила русских людей на православных и униатов. Это разделение обострилось еще тем, что православное церковное общество перестало считаться законной Церковью, признаваемой польским правительством, в то время как униатская Церковь приобрела значение легальной и униаты начали пользоваться некоторыми политическими и экономическими выгодами и привилегиями. Впрочем, и униатская Церковь не спаслась от угнетения, так как сама по себе уния не удовлетворяла католические круги – они стремились к полному окатоличению всего православного населения.
Постепенно православная знать и русско-литовское дворянство в своем большинстве приняли унию и одновременно с этим стали посылать своих детей в иезуитские школы которые в то время считались самыми лучшими и привилегированными. В них, под прямым влиянием иезуитских воспитателей, начался массовый переход молодых поколений русского дворянства в католичество, благодаря чему перед ними открылась возможность занимать общественные и даже высшие государственные посты. Среди видных польских государственных людей 17 и 18 веков почетное место занимали Вишневецкие, Заславские, Тышкевичи, Ходкевичи, Замойские, Сапеги, Черторыйские и другие окатоличившиеся потомки православных русско-литовских дворян, происходивших от Рюриковичей или Гедеминовичей, или от старинных боярских родов.
Вместе с отходом от русского народа его дворянства, православное духовенство, крестьяне и мещане постепенно оставались без руководства и беззащитными перед неукротимо воинствующим католицизмом, руководимым иезуитами. Одновременно с этим начался и упадок православных братств, лишившихся влиятельных и богатых покровителей. Русский народ становился все более бесправным и угнетенным. Но и в таком отчаянном положении национальная сопротивляемость и преданность православной Церкви русского населения юго-западных областей не была сломленной. В нем все сознательней назревали грозные силы в лице казачества, вольных людей, бежавших от крепостного, религиозного и экономического гнета в Дикое поле и на Запорожскую сечь.
Так единственным защитником православного духовенства, крестьянства, мещанства и остатков русского дворянства оказалось только казачество, которое и приняло на себя борьбу за родной народ и его вероисповедание. Церковная уния и вытекающие из нее убийственные последствия для национального и религиозного положения русского населения оказалась той последней каплей, которая переполнила чашу народного терпения. Народ верно понял, что церковная уния – это смертельная петля, которая должна окончательно удушить православную Церковь и русскую национальность, навсегда оторвать его от остального русского народа и закрепить за Польшей. По яркому и образному описанию историком В.О. Ключевским народного понимания сложившегося положения «и казаку и хлопу церковная уния... дала новый стимул в их совместной борьбе и помогла лучше понимать друг друга; и казаку и хлопу легко было растолковать, что церковная [уния] – это союз ляшского короля, пана, ксенза и их общего агента жида, против русского Бога, которого обязан защищать каждый русский... Так казачество получило знамя, лицевая сторона которого призывала к борьбе за веру православную и за народ русский, а оборотная к истреблению и изгнанию панов и шляхты из Украины...»
Все исторические документальные сведения о казацких восстаниях в Южной и Юго-Западной Руси свидетельствуют о стихийных и ожесточенных народных протестах против преследований и угнетения православной Церкви, которая официально считалась нелегальной, и против жестокого займа русского населения в тисках крепостного рабства. Так, восстание поднятое в 1620 году запорожским атаманом Петром Канашевичем Сагайдачным, по некоторым сведениям уроженцем далекой гористой Карпатской Руси, что само по себе свидетельствует о нерасторжимых связях и одинаковых переживаниях русского населения на всем протяжении Юго-западной Руси, даже в самых отдаленных западных окраинах, произошло из-за того, что он, не спрашивая согласия польского правительства, но при полном одобрении и поддержке всего запорожского войска, решил восстановить через иерусалимского патриарха православную иерархию, покровительство над которой приняло на себя казачество. Атаман Сагайдачный действовал как сознательный православный русский человек, у которого не было иных средств отстоять народные права на свободу вероисповедания, как только силой оружия. Тем более, что он сам, как и все войско запорожское, был членом киевского православного братства и, видя бесправное положение православной Церкви, не мог с этим примириться. Однако, несмотря на то, что высшая православная иерархия была восстановлена и утверждена патриаршим благословением и находилась под защитой казаков, ее деятельность всячески затруднялась враждебным отношением католической иерархии и положение православных даже ухудшилось так что уже в 1625 г. киевский митрополит Иов вынужден был призвать запорожцев на защиту православных киевлян от униатов. После вмешательства казаков и утопления ими киевского войта униата за притеснение православных, митрополит Иов, обоснованно опасаясь жестокого возмездия католиков, обратился к Царю Алексею Михайловичу с просьбой взять под свою высокую руку всю Малороссию, «ибо им кроме государя деться негди».
Борьба за православную Церковь часто доходила до крайней жестокости. Только в одной Умани, во время восстания поднятого Железняком и Белугой, было убито 18.000 католиков и евреев, как месть за религиозные притеснения. Такой же жестокостью отличались ответные действия польских католических сил – православные селения выжигались дотла, православных людей, особенно казаков, четвертовали, сжигали, вешали и убивали без числа, а их имущество разграблялось и истреблялось. Злые братоубийственные страсти, возбужденные до крайней степени жестокими насильственными действами представителей католической Церкви, проявляющими особенно активную деятельность во всей Юго-западной Руси начиная с 16 века, выражались не только в больших и казацких восстаниях на широких пространствах, но и поглощающих бесчисленные человеческие жертвы, но и в действиях небольших групп и даже одиночных мстителей за унижение православной Церкви и угнетение русского народа, а также – и за свои личные или семейные обиды. Даже далекая Карпатская Русь имела своих народных защитников, известных под именем «опришки». Опришки мстили за угнетение русского населения и православной Церкви и за свои личные обиды, жгли поместья польских и венгерских помещиков, а если могли, то убивали и их прислужников – приказчиков и евреев. Действия опришков вызывали большие симпатии в народе, который снабжал их пищей, давал приют, предупреждал об опасностях и считал их народными героями. Имя Олексы Довбуша - знаменитого оприша, было широко известно и не забыто в Карпатской Руси до сих пор. Одним из таких опришков, по некоторым сведениям, был и упомянутый уже Петр Канашевич Сагайдачный, ушедший на Запорожскую сечь и за свою доблесть и военные качества выбранный запорожцами своим атаманом. Движение опришков не могло развиться в большое народное восстание, так как в Карпатских горах передвижение крупных воинских отрядов, снабжение их пищей и оружием было невозможным. В тесном окружении сильных врагов – на востоке Польша, на юге Венгрия и на западе Австрия – они были бы обречены на неминуемую гибель. Легкие же малочисленные группы могли быстро передвигаться, легче скрываться, находить пропитание и приют у местных крестьян.
Все эти восстания, как большие так и малые, были вызваны основной причиной – грубым и жестоким угнетением национальных, религиозных и экономических прав коренного русского населения и одухотворялись идеей освобождения от угнетателей и присоединения к Московскому государству.
/ продолжение следует/
Др В.Ю. Яворский.

Дорогие единомышленники! В этом году легендарный белогвардейский журнал-долгожитель «ЧАСОВОЙ» отмечает 95-летие. К этой дате мы запускаем проект перевода избранных материалов издания в печатный формат с тем, чтобы в дальнейшем
- сделать их общедоступными для ознакомления в интернете
- издать часть из них отдельной книгой
Материалы, нуждающиеся в переводе в текстовый формат, отобраны. Это очерки и по актуальной проблеме украинского сепаратизма и планов расчленения России, и по истории Белой борьбы и Великой войны, и по русской национальной идеологии, и по другим не теряющим для нашей современности интереса вопросам.
Материалы на данный момент наличествуют лишь в отсканированном (не распознанном) виде. При автоматическом переводе в текстовый формат выходит «абракадабра», которую надо частично чистить, частично расшифровывать. Поэтому НАМ ОЧЕНЬ НУЖНЫ ДОБРОВОЛЬЦЫ, которые не пожалели бы для БЛАГОГО РУССКОГО ДЕЛА некоторого количества времени (по возможности) и взяли бы на себя труд перепечатки или чистки-расшифровки отобранных статей. Статьи для работы из общего списка можно выбирать самостоятельно.
Добровольцев просим писать в личные сообщения группы или на е-мэйл:
https://vk.com/rysstrategia
rys-arhipelag@yandex.ru