 Мы за правое дело дрались, камарад,
Нам война ненавистна иная…
(Евгений Долматовский)
7 января, в Православное Рождество, не стало Жан Мари Ле Пена, многолетнего предводителя французских националистов. «Le Pen» на бретонском диалекте – главарь, вождь. Даже его противники признали, что ушёл человек-эпоха. Что он смог сделать для Франции? Какой он её видел? Как относился к нам? Постараемся понять…
Он считал себя дважды сыном Франции: потеряв в 13 лет отца, бретонского рыбака, в чьих сетях взорвалась плавающая мина, он, как «национальный сирота» воспитывался на средства государства. В 16 лет, в разгар Движения Сопротивления, он хотел драться с гитлеровцами, но его решили поберечь – молод слишком. После победы он уехал из Бретани в Париж, где изучал право. Был заводилой во всех студенческих шалостях и гулянках, но учился хорошо: получил высшие баллы по латыни, Закону Божьему, английскому и французскому языкам, истории и географии.
Когда последователи де Голля стали преследовать сторонников Виши, Ле Пен в знак протеста начал расклеивать листовки на домах, ругая как генерала, так и коммунистов – уже тогда уступки левым казались ему изменой родине… И даже попал в полицию за распространение запрещённого «профашистского» журнала «Aspects de la France». Но там лишь пожурили и отпустили: видимо, встретил тайных единомышленников.
Лидерские качества в тени оставаться не позволяли, и вскоре Жан Мари стал президентом студенческой корпорации с ярко выраженной правой ориентацией. Он даже возглавил службу безопасности Жака Изорни, лидера Национального союза независимых республиканцев, выступавшего за отмену компартии и сохранение колоний.
Диплом был получен. Но служить Франции он захотел не в судейской мантии, вступив в 1954 году в 1-й парашютный полк Иностранного легиона. Фактически, воевать он опоздал: это был год поражения при крепости Дьенбьенфу (Долина Кувшинов), где французы понесли большие потери и сдались, а 8 мая 1954-го из Вьетнама им пришлось уйти.
В 1956 году Ле Пен, уже капитан легиона, стал самым молодым депутатом французского парламента, сторонником националиста и популиста Пьера Пужада, но, узнав, что шеф выступает против французского вмешательства в Египте, вышел из партии, чтобы послужить ещё. Его направили в район Суэцкого канала. 1-й парашютный полк взял штурмом город Порт-Фуад и гавань, обеспечив высадку роты лёгких танков легиона, но тут СССР и США совместно выступили в ООН с требованием прекратить агрессию. Легионеры, потерявшие десяток солдат убитыми, снова вынуждены были бесславно уйти восвояси. Во время службы Ле Пен познакомился с сослуживцем, Аленом Делоном, и они стали друзьями на долгие годы.
После Суэца десантников перебросили в Алжир. Там шла преимущественно анти-партизанская война, французы проводили облавы и обыски, жёсткими допросами, нередко «с пристрастием», добывали сведения о структуре арабского подполья. Алжир с грехом пополам усмирили, но сами французы, во главе с де Голлем, больше не захотели удерживать его. Позднее Ле Пен будет категорически отрицать собственную причастность к «заплечным» делам. В 1962 году он заявил газете Combat: «Мне нечего скрывать. Мы применяли пытки, потому что это было необходимо. Когда вы ловите человека, который только что заложил 20 бомб, которые могут взорваться с минуты на минуту, и он не хочет говорить, вы должны использовать исключительные методы, чтобы заставить его это сделать».
Позже он отрицал сказанное. Теперь уже – кто знает…
После военной службы молодой политик пробовал себя и в бизнесе, причём музыкальном – основал фирму грамзаписи. Ни Монтана, ни Далиду ему контрактами заинтересовать не удалось, а вот после выхода диска с песнями немецких нацистов Ле Пен «присел» на два месяца, после чего всячески открещивался от сравнений его идей с гитлеровскими.
Его поразило до глубины души, как студенческие бунты 1968 года сумели сбросить с политического Олимпа самого Шарля де Голля. И все 70-е годы он пробивался во власть. Когда его в 1971-м избрали президентом «Единой националистической федерации», предвыборный лозунг он взял, по его мнению, безотказный: спасение французской нации от прогнившей либеральной республики, установление нового порядка (что-то знакомое), освобождение от эксплуатации. В 1973 году охотников спасать Францию под его знаменем нашлось всего 1,3%.
Из партии он немедленно вышел и в 1974 году принял участие уже в президентской гонке. Результат – 0,74% голосов. Во втором туре он отдал своих избирателей Жискар д`Эстену, чтобы во власть не прошли социалисты Миттерана. Он пробовал снова и снова, и в 77-м, и в 81-м. Результаты были примерно те же, а вот верных, постоянных сторонников прибавилось. Нашлась светлая головушка, составила интересную программу, и в 1983 году Ле Пен вышел с ней на скромные муниципальные выборы по 20-му округу Парижа, набрав заметные 11,3%.
А уже в июле 1984-го организация Ле Пена, названная «Национальным фронтом», получила 11% голосов и 10 депутатских мандатов в Европарламенте. Ей заинтересовались СМИ. Бывший десантник захватил плацдарм в цитадели европейской демократии!
Национализм находил отклик у французов, недовольных, что арабские и африканские иммигранты отнимают у них рабочие места. В кантонах южной Франции на выборах 1985 года Ле Пен получил 21,39% голосов – за него голосовал каждый седьмой француз! Умело надавливая на болевые точки общества, НФ смог закрепиться в обществе с давними лево-демократическими традициями. Он начал выполнять роль народного трибуна, которую ранее играли коммунисты.
Он выступал за Европу наций от французского Бреста до Владивостока.
Он относился к России с уважением, резко выступил против исламистского, антирусского террора в Чечне в 90-е годы, был на свадьбе Владимира Жириновского. Нам бы поддержать его тогда, возможно, Франция стала бы нам другом, как при Павле Первом. Но тогдашняя РФ слишком пресмыкалась перед США и Евросоюзом…
Послушайте его лозунги – ничего созвучного не находите?
«Три миллиона иммигрантов – это три миллиона французов без работы!» «Иммиграция – это отсутствие безопасности!» Признаюсь вам, не так давно оказавшись на одной из южных окраин Москвы, я среди бела дня в безопасности себя не чувствовал, так как родных русских лиц можно было пересчитать по пальцам…
А во Франции уже фактически под запретом слово «мадемуазель». Это ведь может оскорбить небинарных особей, которые не видят себя ни женщиной, ни мужчиной. Рождество Христово вслух, не за шторами, справлять нехорошо – смуглых кучерявых гостей оскорбить может…
В 1995-м Ле Пен набрал 15% голосов. В 2002-м вышел во второй тур голосования, уступив лишь Жаку Шираку. Судя по всему, слишком много французов стали небинарными, слишком многих захлёстывающая Францию иммиграция уже не беспокоит…
Но сомнения в том, что Европа – царство свободы, демократии и справедливости, в сердца «дорогих россиян» заронил именно он. Мы увидели благодаря ему: у власти зачастую стоят совсем не те люди, за которых голосует народ. А разнузданная антилепеновская пропаганда по своему хамству и принципу «Highly likely» так напоминает клевету на нашу с вами, «всегда и во всём виноватую» страну!
Царство Небесное вам, месье Ле Пен.
Антон Васильев
|
