22-го марта Русскую Эмиграцию постигла тяжёлая утрата. Скончался в кругу своей семьи Н. Н. Баратов. Едва ли в нашем изгнании найдётся человек, более известный, чем генерал Баратов среди самых разнообразных кругов. Нет сомнения, что все те, кто его знал хоть немного, с глубокой горестью узнают о его кончине. Его жизнь, полная ответственной деятельности, заставляла его сталкиваться с бесконечным количеством просьб о помощи.

Вспоминая деятельность Н. Н., невольно обращаешься к его последнему положению Председателя Зарубежного Союза Русских Военных Инвалидов. Эта семья теряет в его лице исключительно заботливого отца. Своей деятельности на пользу инвалидов он посвятил последние годы своей жизни и скончался на своём посту. Сколько моральных и физических сил потрачено Н. Н. для облегчения участи инвалидов.

Как переживал Н. Н. все вопросы, связанные с помощью инвалидам, можно заключить из того, что узнавший о его болезни шеф кабинета Министра Председателя поспешил сообщить Н. Н., что его ходатайство об улучшении положения Русских Инвалидов во Франции проведено через Министерство Иностранных Дел, и что премьер Тардье уже подписал соответствующий законопроект для представления его в Парламенте. Шеф кабинета сообщил при этом, что знает, как генерал Баратов болеет душой за своих искалеченных соратников и надеется, что это радостное известие облегчит его страдания.

Если теперь, в изгнании, Н. Н. был одним из самых видных деятелей Русской эмиграции, то и на родной  земле имя Баратова было хорошо известно, особенно на Кавказе, где в период Великой войны он создал себе выдающееся боевое имя.

Н. Н. родился во Владикавказе. По окончании Владикавказского реального училища он поступил в Инженерное военное училище и начал свою офицерскую службу в рядах 1-го Сунженско-Владикавказского полка Терского войска. Затем Н. Н. прошёл Николаевскую Академию Генерального Штаба и продолжил почти без перерыва свою службу на Кавказе. Работа офицера на низших военных должностях в мирное время не даёт возможности проявить себя чем-либо выдающимся. Но вот начинается Японская война, и Н. Н. во главе своего родного1-го Сунженско-Владикавказского полка прибывает на театр военных действий. Я его отлично помню молодым командиром полка в Маньчжурии, где он сразу был отмечен генералом Мищенко, как выдающийся начальник. Во время Факумынского набега одна из его сотен атакует японскую пехоту, а 18 июля 1905 г. под его руководством наносится решительный удар японской пехоте при с.Санвойцзы. Эти блестящие дела дают Сунженцам ряд Георгиевских наград.

Сунженский полк получил специальные боевые награды – Георгиевские петлицы, а Н. Н. зачислен навсегда в списки своего родного полка, с мундиром которого он уже больше не расставался, и в который и теперь он одет на своём смертном одре.

Н. Н. возвращается с Японской войны во главе своего полка уже генералом, произведённым в этот чин за боевое отличие, и с Георгиевским темляком на его боевой шашке.

В 1907 году Николай Николаевич покидает полк и назначается Начальником Штаба 2-го Кавказского корпуса.

В 1913 году Николаю Николаевичу подошла очередь получить дивизию. Он получил 1-ую Кавказскую казачью дивизию и во главе её с началом войны оказался на главном Турецком направлении, где смог с самого начала операций проявить свои выдающиеся качества кавалерийского начальника.

Всем, кому памятны тревожные дни Сарыкамышской операции конца 1914 и начала 1915 годов, когда 3-я турецкая армия, руководимая Энвером-пашой, обошла правый фланг Кавказской армии и вышла в её тылы, могут вспомнить блестяще выполненный форсированный переход дивизии генерала Баратова с левого фланга Сарыкамышской нашей группы на её правый фланг и стремительный удар его по тылам турок, завершивший полный их разгром.

Июль 1915 года прибавляет новые страницы в описание боевых подвигов покойного Н. Н. Во время Евфратской операции, когда Турецкая армия опрокинула части нашего IV-го корпуса перед Алашкертом и стала выходить на Агрыдагский хребет (государственная граница России), глубоко обойдя левый фланг главной массы нашей Кавказской армии, генерал Юденич сосредоточил сильную ударную группу в районе Даяра, для удара во фланг и тыл наступавшим туркам. Для этого удара, требовавшего быстрого выполнения, решительных действий и исключительной активности, он выбирает генерала Баратова, «как боевого генерала, известного своей активностью и энергией». Так оценивает Николая Николаевича в одном из отчётов генерал Томилов, бывший тогда фактическим Начальником Штаба генерала Юденича. В этой операции Н. Н. играет уже первенствующую роль. Нанесённый им сокрушительный 20 батальонами удар решает участь операции, и турецкая группа в 92 батальона, теряя все обозы, оставляя тысячи пленных и большую материальную часть, в паническом беспорядке откатывается далеко за своё исходное положение.

Эта победа генерала Баратова дала ему орден Св. Георгия и утвердила за ним выдающуюся боевую операцию. Поэтому вполне понятно, что в 1916 году, когда Персия была вовлечена под полное германское влияние, когда русские и англичане, проживающие в ней, вынуждены были покинуть её пределы, когда образовали новый персидский фронт, когда русское командование вынуждено было противопоставить ему открытые силы, - генерал Баратов был избран на исключительно ответственную роль – на правах командующего армией, стать на пути экспедиционного отдельного корпуса в Персии.

Для этой роли недостаточно было послать выдающегося самостоятельного начальника, но для выполнения поставленных задач требовалось от командира корпуса знание Востока и наличие способности разбираться в тонкостях восточной дипломатии.

Вступление в 1916 году генерала Баратова через Энзели на Персидскую территорию и захват Казвина послужили первым ударом для ликвидации немецкого влияния, а последующие его опперации полностью восстановили престиж Русского имени в Персии.

Но нелегко дались генералу Баратову ряд поражений турок под Кермашахом и Ханекином, когда части генерала Баратова шли на выручку осаждённого турками у Кур-Эль-Амара генерала Таунсанда, удаляясь от базы свыше, чем на 1000 вёрст, без оборудованного тыла. В беспрерывных боях с турками в Персии генерал Баратов проявлял исключительную твёрдость управления, а своим знанием восточной психологии окончательно закрепил влияние союзников на положение в Персии.

Революция застала Николая Николаевича в Персии. Ему приходилось пережить её в трудных условиях дальности от центра. Одно время он был вызван в Тифлис, чтобы вступить в командование Кавказской армией, на смену генерала Пржевальского, но назначение это было отменено из-за желания центральной власти сделать уступку начавшимся самостийным течениям. Вместо него был назначен ген. Адишилидзе, грузин по происхождению.

В период революции, в Персии, Н. Н. присутствовал при развале ещё недавно доблестных частей. Направляя и руководя эвакуацию их до последней возможности, он сам уже не был в состоянии следовать в пределы России, так как Казвин и Энзели были во власти большевиков.

Его тогда с почётом приняли англичане и предложили отправиться в Индию, где около Калькутты Н. Н. провёл около 5 месяцев.

Зажжённый ген. Алексеевым и Корниловым светоч потянул к себе и Николая Николаевича. В 1918 году он вновь прибывает на Юг России и получает назначение Представителя Главнокомандующего в Закавказье. Там его подстерегла беда. 13 сентября 1919 года, при проезде его по Верийскому спуску, большевиками в него брошена была бомба. Раздробленная взрывом нога была в тот же день ампутирована. Николай Николаевич стал инвалидом. Но уже в декабре 1919 года, пользуясь костылями, Н. Н. получает назначение Управляющего Министерством Иностранных дел в министерстве Мельникова. С падением Новороссийска Н. Н. освобождается от должности после ликвидации этого правительства и выезжает, по приглашению англичан, в Лондон для изготовления протеза.

Как только он получил искусственную ногу, он торопится в Крым, но доезжает только до Константинополя.

Здесь, при содействии генерала Врангеля, он начинает работу по обеспечению инвалидов. Трудная на него выпала задача, но раз взявшись за дело, он продолжает его с неустанной энергией. Занявшись сначала инвалидами в Сербии и Болгарии, , он продолжает работу и в других странах. В настоящее время, за самыми малыми исключениями, все 6500 русских инвалидов сведены в один Зарубежный Союз. Раскинув свою деятельность по всему русскому рассеянию, Николай Николаевич переезжает в Париж и продолжает искать помощи для инвалидов от союзных Чехословакия, Польша в той или иной мере оказывают нашим инвалидам государственную помощь.

Для помощи инвалидам Н. Н. организовал ежегодные «Дни Инвалида». Со всем миром Н. Н. наладил сношения как по связи с инвалидными организациями, так и по содействию в отношении сборов. Он скончался, если не закончивши своё дело, то во всяком случае поставивши его на твёрдые ноги. Он был для инвалидов тем, чем для воинских организаций был Врангель – создателем и душой. Он обратил инвалидный вопрос в широкое национальное дело.

Преклонимся перед его светлой памятью и окажем ему вместо венка поддержку в его незаконченной работе. Пусть наступающий в Мае «День Инвалида» не будет очередным днём помощи, а Днём Инвалида Генерала Баратова. Окажем ему то внимание, которое он заслужил. Помощь инвалидам была импульсом последних лет его жизни и служения Родине, и оказание поддержки в этом деле будет лучшим проявлением внимания к его светлой памяти.