 Что такое чистописание и скоропись, почему на Руси завелись «лишние буквы» и для чего вырабатывать красивый почерк? «Культура» пообщалась с руководителем Школы исторической каллиграфии Андреем Санниковым.
—Как вы увлеклись каллиграфией?
— По образованию я филолог-лингвист, занимался русистикой, но еще во время обучения на филфаке МГУ началась моя «деградация»: филологи занимаются словами, а я увлекся буквами. Стал учиться владеть пером. Особенно меня привлекала русская каллиграфия, прежде всего — скоропись, до сих пор испытываю к ней совершенно особенное чувство, это жемчужина нашего славянского письма. Записался в РГАДА — архив наших древних рукописей, изучал и копировал оригиналы исторических грамот. Поначалу был уверен, что это экзотический интерес и в России его мало кто разделяет, но в 2009-м случилась Международная выставка каллиграфии в Сокольниках, и там я встретил других увлеченных людей.
На тот момент я уже преподавал в РГГУ культуру речи и риторику. Предложил организовать курс каллиграфии — и вуз меня поддержал. Через год ко мне присоединился Юрий Иванович Ковердяев. Так в 2012 году возникла Школа исторической каллиграфии.
Каллиграфией можно заниматься по-разному; научиться красиво писать — вполне интересная задача. Однако мы не просто предлагаем свои «авторские» версии исторического письма, а вместе с учениками всматриваемся в древние рукописи, стараясь понять, как это было написано, отчего одни буквы приходят на смену другим, как эволюционируют их формы. Меня радует, когда люди, увлекшиеся «красивым письмом» в утилитарных целях, начинают понимать историю письма как интереснейшую науку. Приятно уметь подписать красивую открытку, но гораздо занимательнее видеть, как устроены, по каким законам живут буквы, как с ними можно играть, а как нельзя...
— Можно ли назвать русскую скоропись древней стенографией, возникшей на основе полууставного письма?
— Нет. Стенография — система обозначений, специально созданная для быстрой записи речи, а скоропись — самостоятельный и очень гармоничный тип письма, развивавшийся с XV века параллельно с полууставом. Как лингвист, я понимаю, что языки развиваются по своим законам и бессмысленно спрашивать: а почему именно так, а не иначе? Почему раньше у нас было двойственное число, а сейчас его нет, отчего в английском едва наскребешь два падежа, а в некоторых дагестанских языках их по двадцать пять? Письмо — внешняя сторона бытования языка, подвластная непосредственному влиянию, указующему персту, но для меня тем отраднее сознавать, что на самом деле оно развивается по тем же, лишь Богу ведомым законам, что и язык. Скажем, мы видим печатную букву «Т», одинаковую в греческом, английском и кириллических алфавитах. А если мы посмотрим на маленькие «т», они будут везде писаться по-своему. Каждое из этих превращений абсолютно естественно, но при этом это три очень различных пути.
— В самом деле, как наша «т» превратилась в перевернутую «ш»?
— Если бы писать ее как два отрезка, такая маленькая «т» терялась бы среди других букв, ведь, по логике пера, ее горизонтальная линия была бы тонкой. Поэтому на горизонтали, и справа и слева, писали «засечки» — небольшие вертикальные штрихи. И постепенно наша «т» превратилась в перевернутую «ш». И таких примеров множество... Стоит только задуматься, и нам откроются удивительные превращения букв, в каждом случае естественно развивающиеся по своему уникальному пути!
— А о каких типах письма вы рассказываете на своих курсах?
— У нас есть обзорный курс русской каллиграфии, где мы рассказываем в целом о системе письма, учимся различать устав и полуустав (их разница вовсе не бросается в глаза), изучаем происхождение и особенности скорописи, вникаем в хитросплетения вязи. Каждый из этих типов письма, безусловно, достоин отдельно курса. Сейчас я с особенным интересом занимаюсь скорописью XVIII века, после Петровских реформ. Многие думают, что как только царь-реформатор вычеркнул «лишние» буквы и привез из Голландии новые шрифты, наше письмо мгновенно европеизировалось. Ничего подобного! Нововведения коснулись только светских наборных изданий, а сфера ручного письма европеизировалась больше века, и даже в пушкинские времена люди старшего поколения использовали формы, кажущиеся нам крайней экзотикой.
Например, на письме очень долго оставались «выносные буквы». Такие буквы (их можно увидеть даже на современных православных иконах), «выпрыгивающие» над строчками, активно использовались вплоть до первых десятилетий XIX века, и это — не дань традиции. Как ни удивительно, они были очень удобны. Видно, как, избавившись от выносных букв, писари сбивались с руки, оставляя, например, в местоимении «их» согласную букву в виде закорючки над гласной. Например, в окончаниях -ов или -ых рука так и тянулась сделать последнюю букву выносной!
— Расскажите про выносные буквы подробнее!
— Как и все остальные элементы книжности, система сокращений пришла к нам от греков. Во-первых, один тип сокращений использовался в «священных» именах и словах: Бог, Христос, Богородица, ангел, дух, ныне. Точка — привычный нам спутник сокращений — в те времена не использовалась, а над сокращенным словом ставилось «титло»: специальный знак в форме волны или скобы. А во-вторых, была система сокращений с помощью выносных букв, причем сократить можно было практически любое слово. При этом типе сокращений одна из согласных уменьшается в размере и выносится над строкой.
И, кстати, за последние два века изменился даже принцип соединения между буквами. Если в XVII веке буквы вообще соединяли редко, в XVIII столетии тоже нечасто, а главное, не «кратчайшим путем», а через завитки и петли, то с XIX века и до наших дней стандартным соединением стало такое, какое мы используем с первого класса. При этом нельзя сказать, чтобы раньше было неудобно, а теперь стало хорошо: просто это разное.
Но что мы зациклились на XVIII веке? Вспомним про глаголицу. Как известно, Кирилл и Мефодий не создавали кириллицу, а придумали глаголический алфавит из очень экзотических, на наш современный взгляд, значков — крестик, треугольник над кружком... И не меньше века славяне пользовались этой самобытной системой, да и на Руси в первые века после принятия христианства глаголица оставалась на виду. Однако если в наши дни поискать в интернете информацию о древней славянской письменности, обнаружишь ужасающе много информации от лингвофриков, навыдумавших «славянские руны» и «древлесловенскую буквицу» — антинаучный бред, не имеющий никакого отношения к истории. Зачем придумывать то, чего не было? Хотите стать ближе к истокам, привлекает древнеславянская тематика? Очень хорошо! Поднимайте на щит глаголицу: это и патриотично, и исторично!
— Как-то странно... Глаголица, в отличие от кириллицы, совсем не похожа на греческий алфавит: откуда же она взялась?
— Такова была стратегия Восточного христианства, в отличие от Западного признававшего только латынь языком богослужения. В Византии считали, что каждый народ должен молиться на своем языке, а значит, ему нужен свой алфавит. Ту же историю мы видим у армян и грузин, воспринявших христианскую книжность через специально созданный алфавит.
— То есть глаголицу выдумали из головы?
— Получается, так. Возможно, именно в этом причина ее недолговечности.
— Возникает ощущение, что и каллиграфическое искусство сегодня увяло, превратилось в увлечение узкого круга любителей древностей.
— Увы. Технический прогресс теснит сферу ручного письма со времен изобретения печатного станка. Существенно позже в сфере деловой письменности письмо было вытеснено пишущей машинкой, а сегодня ее окончательно отменяют гаджеты. Тем не менее письменная культура существует гораздо дольше, чем последние десятилетия без письма, и у человека есть подсознательная тяга к ее сохранению. Недаром в наше время именно рукописные надписи обретают особую ценность. Вспомним городские граффити, бравирующие ручными буквами, или рукописные меловые меню в кафе. Пускай «капуччино 250» написано кривовато, зато вручную – это ценится. Кроме того, остаются сферы, где без букв, написанных вручную, мы не обойдемся даже в XXI веке. Это, например, иконы, ведь на любой иконе есть хотя бы одна ручная надпись! Другая такая сфера — это школа, чистописание: здесь, слава Богу, гаджеты не заменяют нам ручки и тетради.
— Каллиграфия зачастую воспринимается как изобразительное искусство, в чем ее художественная суть?
— В самом деле, можно создавать каллиграфические картины, и многие ими увлекаются. Но это не мой конек, я предпочитаю живое письмо, его историческое звучание.
— Сколько техник преподают в Школе исторической каллиграфии?
— Основные славянские, а именно: глаголица, устав, полуустав, скоропись, вязь, плюс позднее гражданское письмо (как писали до революции и в ранние советские годы). Есть у нас курсы и по европейской каллиграфии: римская античность, готика, итальянский курсив... Успех зависит от многих факторов — исходных данных, степени развитости мелкой моторики... При определенном старании можно вполне освоить определенный тип письма всего за месяц!
— Сегодня было бы полезно введение школьной каллиграфии?
— Убежден, что да. Каллиграфия теснейшим образом связана с мелкой моторикой, а следовательно, с мышлением. Я побаиваюсь, что чистописание уйдет из школ и все дети начнут набивать тексты на компьютерах.
— Но, согласитесь, шариковая ручка тоже не располагает к каллиграфическим изыскам.
— Да, это верно. Зато не будем забывать о простом карандаше: это прекрасный инструмент. Между прочим, сейчас есть школы, возрождающие традиции советской и царской каллиграфии: дети пишут там острыми перьями, которые макают в чернильницы-непроливайки. Я сдержанно отношусь к этой игре в историческую реконструкцию — все-таки играть нужно с детьми, а не детьми. Школьное чистописание должно производиться современными инструментами. Перо здесь не нужно, но вместе с тем обучение письму должно иметь своей целью помогать ребенку в обретении собственного почерка. Что больше отражает нашу индивидуальность? Но сегодня мы ничего не делаем, чтобы у наших детей появились развитые, поставленные почерки! На этапе индивидуализации — в пятом классе — показывать, какие бывают почерки, обращать внимание на целесообразные особенности, содействовать формированию манеры письма.
В качестве факультатива в школах будут очень полезны занятия каллиграфией. Исторические типы письма должны стать не экзотикой, а модой.
— Раньше ваша школа вела занятия в знаменитых палатах Аверкия Кириллова на Берсеневке...
— Да, наша школа работает при Российском научно-исследовательском институте культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева, но пока в палатах идет реставрация, мы занимаемся в другом здании, принадлежащем Институту наследия, рядом с метро ВДНХ. Но кроме очных занятий, у нас много занятий онлайн (которые мы освоили в ковидные времена).
— Можно ли где-нибудь увидеть работы учеников вашей школы?
— Мы частенько проводим выставки, как правило, приуроченные к Дню славянской письменности. Прямо сейчас открылась экспозиция «Поворот пера» нашего соруководителя Юрия Ивановича Ковердяева, его коллеги Елены Васильевны Орловой и их покойной учительницы Инны Александровны Гусевой в Галерее «Печатники».
https://portal-kultura.ru/articles/person/371643-kalligraf-andrey-sannikov-pismo-razvivaetsya-po-tem-zhe-lish-bogu-vedomym-zakonam-chto-i-yazyk/ |
