Книгу Елены Семеновой "Хроника антирусского века" можно приобрести в нашей ВК- лавке:
https://vk.com/market-128219689?screen=group
А также в магазине ОЗОН.
Депутат Государственной думы РФ 1-го созыва, начальник отдела Министерства по делам федерации и национальностей РФ Михаил Петрович Бурлаков приводит следующие факты: «Директор ПТК В. Денченко уволен и впоследствии убит; директор Грозненского Химзавода Н. Шилин похищен, подвергся вымогательству; Следнев Е, зам. директора Химзавода, был избит вместе с сыном, сын сошел с ума, Следнев умер во время операции. Подвергался нападениям и был ограблен директор НИПИ «Промавтоматика» А. Опришко. Неоднократно подвергался нападениям В.С. Глухов – генеральный директор СПКБ. Требовали денег и квартиру у доцента нефтяного института В. Шестакова; неоднократно подвергались избиениям и грабежам доценты Грозненского университета В. Козловский, В. Савин, А. Шарнов, В. Третьяков, многие другие представители интеллигенции и управленцы разного уровня…
Но террор касался не только ответственных работников. В большей мере от него страдали простые граждане. Вот лишь несколько эпизодов из жизни города Грозного того времени.
Лето 1992 года. Днем из школы возвращалась ученица девятого класса. Трое подростков-чеченцев остановили ее около базара угрожая ножом, затащили за ларек и изнасиловали.
Зима 1992 года. На улице Заветы Ильича, на автобусной остановке молодой чеченец достал из кармана пистолет и застрелил женщину и двух мужчин, ожидавших автобуса.
Лето 1993 года. Днем на улице Ленина около церкви автомобиль сбил пожилую русскую женщину и протащил ее несколько метров до перекрестка. Водитель автомобиля вышел, пинком отбросил труп к обочине, спокойно сел в машину и уехал.
Зима 1993 года. На проспекте Дудаева трое чеченцев, сломав дверь, вошли в квартиру на восьмом этаже девятиэтажного дома, где жила молодая русская женщина с двухлетним сыном. Женщину и ребенка выбросили с балкона и трупы их весь день лежали на тротуаре.
Лето 1994 года. Молодой парень лет шестнадцати, проживающий по улице Розы Люксембург, вышел за хлебом около десяти часов утра и домой не вернулся. Через день к матери пришли представители «правоохранительных органов» и повезли ее на опознание трупа, который висел на дереве с выколотыми глазами, с изуродованным лицом и другими следами пыток.
…
По свидетельству потерпевших, русских избивали прямо на улицах, угрожая огнестрельным и холодным оружием. Одной из распространенных форм вымогательства со стороны преступного элемента в республике являлась угроза похищения или убийства детей. С целью завладения жильем бросали в окна гранаты, поджигали дома, силой выгоняли хозяев на улицу, применяли к ним другие меры физического воздействия. Грабеж «некоренного населения» принял тотальный характер. Главным предметом вожделения были дома, квартиры, автомашины.
…
Была распространена еще одна изощренная форма унижения гражданского населения – осквернение могил. На кладбищах были разбиты и расстреляны памятники русским людям.
Имеются свидетельские показания, подтверждающие насилие над детьми, использование их для съемок порнофильмов. В республике возник преступный промысел похищения девочек и девушек для публичных домов и «гаремов». В реках (Сунже, Аргуне, Тереке) часто находили трупы замученных женщин».
Бурлаков, бывший преподаватель Грозненского университета, вспоминал: «В тревожные дни осени 1994 года в прифронтовом Моздоке автор этих строк случайно встретил свою бывшую студентку, назовем ее Натальей. Лет восемь назад он писала у меня дипломную работу. Я с трудом узнал ее, грязную, оборванную, с нечесаными прядями седых волос, роющуюся в баке с мусором. История ее типична для русских людей, попавших в чеченский ад. Весной 93-го года, когда чеченские «демократы» еще вовсю сотрудничали со своими московскими товарищами, один из полевых защитников свободы и независимости Ичкерии потребовал от нее отдать ордер на квартиру и убираться в Россию. Наталья, естественно, отказалась выполнить это требование представителя новой власти Ичкерии. Тогда этот господин офицер ичкерийской армии сотоварищи решил показательно наказать оккупантку. Ночной порой они нанесли ей визит и без лишних сантиментов пристрелили мужа, а двум ее детям отрезали головы. Теперь, повредившись в уме, вдова ищет головы своих деток, бродя по городам и селам Северного Кавказа. Она сказала мне, что если найдет головы, которые куда-то унесли в ту ночь бандиты, то пришьет их обратно к телам детей и они оживут и будут снова вместе с нею. И в доказательство серьезности своих намерений, показала иголку с ниткой, припрятанную в ее лохмотьях. Ах, господа президенты и министры, новые магнаты и генералы, играющие в политику, вам не снится по ночам седая женщина, бредущая по пыльной дороге в поисках своих убитых вами детей?»
Русское население Чечни сократилось с без малого 25% в конце 80-х до 2% в начале 2000-х. В 2000-х глава Госсовета Чеченской республики Таус Джабраилов привел демографические итоги Чеченских войн: из 150-160 тысяч погибших лишь 30-40 тысяч были чеченцами… В июле 1999 г. министерство по делам национальностей России сообщило, что в Чечне с 1991 по 1999 годы было убито более 21 тыс. русских, не считая погибших в ходе военных действий, захвачено более 100 тыс. квартир и домов, более 46 тыс. человек были обращены в рабство.
Невольничьи рынки в то время открыто действовали в Грозном и других населенных пунктах Чечни. Примечательно, что некоторые рабы попали в такое положение задолго до распада СССР. Вот свидетельство командира одной из частей Внутренних войск: «Белый раб в черной ночи. Его привезли в расположение части, чтобы утром отправить на фильтрационный пункт. Бич, бомж, белый раб – о них российские газеты писали как о «кавказских пленниках”. Мы встречали таких в каждой командировке. Федор из-под Воронежа пахал на хозяев-кавказцев аж с 1977 года, работорговцы отловили его в Сочи. Володя из Макеевки приехал подзаработать на «фазенде” ингуша прошлым летом. Хотел строить, а его заставили собирать коноплю. Еще парочку довелось видеть в поезде – милиционер сопровождал их, обнаруженных в горах, до ближайшего отделения милиции на российской территории, чтобы спасти от местных бывших хозяев. Горестное зрелище – эти белые рабы. «Русские свиньи”, так называют их рабовладельцы, – падшие люди, униженные и оскорбленные. Их нынче тьма-тьмущая на любом вокзале, в любом большом и малом российском городе. Десятки таких встречали мы и в кавказских горах…»
За все время правления Дудаева правоохранительные органы не возбудили ни одного уголовного дела по преступлениям в отношении русских и других «некоренных» народов.
«С самого начала своего правления Дудаев взял курс на дискриминацию иноязычного населения. Им издан ряд нормативных актов, ущемляющих права граждан нечеченской национальности. Одним из указов предусматривалась обязательная их перерегистрация до 10 января 1992 года. Все русские, прибывающие в Чечню, обязывались пройти регистрацию в течение двух суток, в противном случае они объявлялись террористами. Преступность по отношению к русскоязычным людям фактически была возведена в ранг государственной политики…», - сказано в официальном заключении МВД России.
«…Наша трагедия, трагедия народов, в том, что российский народ хронически болен и, затмив все человеконенавистнические понятия, фашизм, расизм, нацизм, породил чуму ХХ века – «русизм”… - заявлял бывший советский генерал Дудаев. - Сразу же готов принести извинения осетинскому народу, народу, который здесь был назван с каким-то порицанием. Не вижу я вины ни осетинского, ни ингушского, ни тех народов, которые умываются в крови, а вижу вину именно русского народа…. Фашизм у них перерос в русизм…. Мы здесь у себя на Кавказе сами наведем должный порядок и обеспечим мир, избавим кавказские народы от тисков варваров, от русизма…»
А в интервью турецкой газете «Миллиет» чеченский президент утверждал: «Куда ни приложит свою руку Россия – везде кровь. Причина всех воин – Россия, русские империалисты…. Если только все мусульманские страны, объединившись, не свернут башку этой гадюке, то не только у наших, но и у других мусульманских стран Мира не будет будущего…»
Осенью 1992 г. лидер Конфедерации народов Кавказа Сосланбеков призывал к тому, чтобы смех и песни русских никогда не звучали на земле горцев. Министр печати Мовлади Удугов, бывший советский журналист, ставший идеологом ваххабизма, провозглашал: «…Русских надо вытеснить с Северного Кавказа. Пока Россия присутствует ближе Кубани и Дона, она будет представлять угрозу свободному развитию горских народов…»
Однако, Дудаева с Удуговым заткнула за пояс российская либералка, депутат Верховного совета Галина Старовойтова. Еще летом 1991 г., выступая в грозненском Чечено-Ингушском госуниверситете на встрече с активистами Вайнахской Демократической партии, на вопрос, что делать чеченцам, чтобы завоевать независимость, она ответила: «Убивайте русских! Пусть земля горит под ногами оккупантов. Чем больше русских будут убивать на улицах Грозного, тем быстрее станет свободной священная земля чеченцев и ингушей».
В марте 1992 г. вступил в силу указ Дудаева о выселении лиц нетитульной национальности из некоторых районов Грозного.
А что же Москва? Москва делала все, чтобы обеспечить условия для геноцида. В 1991-1992 гг. из Грозного (где русские составляли 55% населения, а еще 10% - иные «некоренные» народы) и Гудермеса, казачьих станиц Сунженской и Средне-Надтеречной были выведены внутренние и федеральные войска. «Под геноцид попало тогда свыше 350 тысяч жителей северной половины Чечни, - пишет публицист Александр Стреле. - Когда говорят, что Ельцин «не проявил политической воли, чтобы по-настоящему навести порядок в Чечне», лукавят. Он не только не наводил порядок, он его и разрушал собственноручно.
Сунженско-грозненско-гудермесская чистка 1991-1994 гг. привела к истреблению или изгнанию более четверти миллиона человек, а это 70% тогдашнего славянского населения бывшей автономии. Около 90 тысяч русских женщин и детей было изнасиловано. До 10% «местных гяуров» – обращено в «белое рабство». Число убитых в этот период оценивается комиссиями И. Шафаревича и Ст. Говорухина около 40 тысячами. Сатанизм проявил себя в Чечне самым открытым и прямым образом. По свидетельствам очевидцев в ходе геноцида русских и русскоязычных около 10 тысяч русских детей младшего возраста были убиты, им свернули шею, а «ичкерийские» органы власти и «внутренних дел» квалифицировали этих погибших, как жертв «бытовых травм»«.
Чечня, не подписавшая даже какого-либо федеративного договора, получила от ельцинского правительства громадное количество вооружений: ей были оставлены пусковые установки ОТР, сотни УТСЛ и УТС, несколько самолетов, 117 авиационных ракет Р-23 и Р-24, 126 Р-60; десятки тысяч авиаснарядов ГШ-23, 42 танка Т-62 и Т-72, 34 БМП-1 и-2, 30 БТР-70 и БРДМ, 44 МТ-ЛБ, 942 армейских автомобиля, 18 РСЗО «Град» и более 1000 снарядов к ним, 139 артсистем и 24 тыс. снарядов к ним, САУ 2С1и2СЗ, противотанковые пушки МТ-12, 5 ЗРК, 25 ЗУ различных типов, 88 ПЗРК, 105 шт. ЗУР С-75, 590 единиц противотанковых средств, 24 комплекса ПТУР «Фагот», 51 комплекс ПТУР «Метис», 113 комплексов РПГ-7, 50 тыс. единиц стрелкового оружия, 150 тыс. боевых гранат… А также 27 вагонов с боеприпасами, 1620 т. горюче-смазочных веществ, около 10 тыс. комплектов вещевого имущества, 72 т. продовольствия, 90 т. армейского медицинского имущества.
В благодарность Дудаев, разогнавший летом 1993 г. противостоявший ему парламент и расстрелявший из танков его защитников, поддержал Ельцина при аналогичной акции в Москве. Он предложил коллеге помощь, и отряды боевиков в сентябре 93-го прибыли в Москву на «защиту демократии». После расстрела Белого дома Дудаев обратился к Ельцину с письмом:
«Правительство Чеченской Республики одобряет Ваши действия по подавлению коммунистическо-фашистского мятежа в Москве, имеющего своей целью захватить власть в России и потопить в крови демократию, возродить в стране исторически изжившую себя систему. Реакции, пытавшейся взять реванш, нанесен серьезный удар, однако не исключены возможности новых вылазок. Поэтому желаем Вам и Вашим сторонникам решительности и стойкости в закреплении достигнутого успеха, последовательности в проведении курса демократических реформ.
Ранее Правительство Чеченской Республики доводило до сведения Вашей администрации о полной солидарности с курсом Президента России в демократизации страны и готовности оказать Вам в этом тяжелейшем деле всемерную, всестороннюю поддержку. В этот суровый час, когда решается судьба России, мы еще раз хотим заверить Вас, что мы верны слову и готовы помочь в любой момент всеми средствами, которыми располагаем».
Однако, покончив с внутренней оппозицией, российский президент принял сторону оппозиции чеченской. Заверенные в поддержке Москвы ее вооруженные формирования дважды ходили на штурм Грозного, ожидая, что из метрополии ей на помощь придут федеральные войска. Но войска не приходили, штурмы захлебывались, а дудаевцы набивали руку в обороне города. Наконец, 30 ноября 1994 г. Ельцин подписал указ о наведении в Чечне конституционного порядка. За 4 дня до этого министр обороны Павел Грачев заявлял: «Я не очень интересуюсь тем, что там происходит. Вооруженные Силы там не участвуют. Хотя я смотрю телевидение и слышу, там вроде пленных захватили… Я бы никогда не допустил, чтобы танки вошли в город. Это безграмотность дикая. А во-вторых, если бы воевала армия, то одним парашютно-десантным полком можно было бы в течение двух часов решить все». Через без малого 3 месяца Грачев будет говорить прямо противоположное: «Без действий танков Грозный взять бы не удалось».
Штурм чеченской столицы вопреки всем нормам военной науки был предпринят именно танками. Танки на улицах города стали превосходными мишенями и сгорали, как факелы. А русские солдаты, по существу, попадали в капкан. Со стороны боевиков к ним обращался «правозащитник» С.А. Ковалев, гарантировавший им в случае сдачи жизнь. В реальности тех, кто поверил этим обещаниям, ждала мучительная смерть.
В те дни покрыла себя славой Майкопская бригада под командованием полковника Ивана Алексеевича Савина. В школьном сочинении 9-классник-майкопчанин Вс. Селедцов так описал этот подвиг своих земляков: «Железнодорожные пути майкопского вокзала были забиты боевой техникой. Молодые солдатики, одетые в бушлаты и зимние шапки, фотографировались с автоматами, целясь, ради шутки, друг в друга. Никто не знал, что очень скоро многих из них не будет в живых. Их детство и юность навеки останутся на том заснеженном вокзале Майкопа. А впереди будет другой вокзал. Стена огня, предательство высшего начальства и надежда. Надежда на своих, на Россию, которая не бросит. Надежда на боевого командира. Свои не помогли. И лишь Савин был с бригадой до конца.
Сегодня все знают, что боевую задачу бригаде изменили за несколько часов до входа в Грозный. Очень хотелось генералам отрапортовать наверх о своих великих успехах. Бригада вошла в город и захватила железнодорожный вокзал. Здесь их уже ждали дудаевцы. По рации наших солдат боевики приглашали в ад. Они вошли в бессмертие. Бригада под непрерывным огнем продержалась всю новогоднюю ночь и день 1-го января 1995 года. Сражались мужественно. До последнего боеприпаса. Не было паники, не было дезертиров. Кончились патроны и медикаменты. Большинство наших солдат и даже медиков были ранены. Полковник Савин был ранен в обе ноги, но из боя не вышел, продолжал стрелять и руководить отражением непрерывных атак боевиков. Сводный отряд бойцов спецназа, высланный на помощь бригаде, попал в засаду и к вокзалу не прорвался. И тогда Иван Савин принимает решение – в ночь на 2 января прорываться из окружения своими силами. На оставшиеся БМП погрузили раненых и убитых. Основной части бригады удалось прорваться сквозь кольцо боевиков и вдоль железной дороги выйти к своим. Савин остался с ранеными. Офицеры бригады потом говорили, что не помнят в истории таких случаев, чтобы кто-то из полковников сел в боевую машину и пошел в бой вместе с подчиненными. Присутствие Савина поднимало боевой дух. БМП попали в засаду. Машина комбрига была подбита. Он мог передвигаться только ползком, но продолжал командовать бойцами. Они заняли круговую оборону здания, куда поместили тяжелораненых… Держались до конца.
Тело комбрига нашли через три недели. Он был смертельно ранен осколком мины в лицо. Ивану Савину не было и 44 лет. В Майкопе в скромной квартире без машины и дачи жил герой. Все его богатство были жена и дочь.
Иван Алексеевич Савин был посмертно награжден орденом «Мужества». И более 10 лет высшие чиновники не решались присвоить комбригу звание «Герой России». Наконец, правда восторжествовала. Хотя… Мало кто из моих ровесников, даже здесь, в Майкопе помнит имя героя. Как-то быстро мы все научились забывать не мелочи, нет, что-то важное, главное. Забывать тех, кто спас человечество от фашизма, кто спас русских мальчишек в ночь кровавой бойни в Грозном… Мне страшно подумать, что мы – русские становимся постепенно нацией Иванов непомнящих родства. Братья мои, помните, заклинаю вас, помните свою историю, своих героев, помните и гордитесь ими».
Единственным командующим, скорректировавшим безумную стратегию, был генерал Лев Рохлин. Его задачей было войти в Грозный с Севера по Петропавловскому шоссе, но проведенная им разведка показала, что на этом пути уже выставлены засады боевиков. Рохлин сымитировал движение по шоссе силами одного батальона, а основные силы корпуса двинул в обход намеченного маршрута. Благодаря этому маневру, удалось застать врасплох и уничтожить большую группировку противника, почти без потерь войти в город через аэропорт «Северный» и закрепиться на консервном заводе. При этом сверху не желавшему бессмысленно губить своих бойцов генералу начальство грозило «снять погоны», если он не вернется на Петропавловское шоссе.
Штурм Грозного пришелся на новогоднюю ночь. После двух месяцев боев российские войска взяли город и сразу почти полностью были из него выведены. Контроль за ситуацией был поручен подразделениям МВД, которым не разрешили даже ввести комендантский час.
Армия, между тем, повела успешное наступления на другие «цитадели» дудаевцев. В течение месяца были взяты Аргун, Гудермес, Шали. Но Москва не позволила развить успех и довести войну до победы. Уже в конце апреля 1995 г. Ельцин объявил мораторий на применение вооруженной силы на территории Чеченской Республики по случаю празднования 50-летия Победы, на которое в Москву должны были прилететь западные делегации. Одновременно была объявлена амнистия для всех лиц, не причастных к тяжким преступлениям против жизни и здоровья граждан и добровольно сложивших оружие до 12 мая 1995 г. В результате российские солдаты оказались в роли безответных мишеней. Дудаевцы могли продолжать боевые действия, а российские военные не имели права даже отвечать «на провокации». Это стоило армии 38 погибших и 233 раненных бойцов. В то же время боевики перебросили под Грозный дополнительные силы и в ночь на 14 мая начали обстрел города. Сумели они вновь просочиться и в другие районы, занятые войсками. Армии изначально ставилась задача не уничтожать, а «вытеснять» противника. Но «вытесненный» враг всегда может «втесниться» обратно. Так и произошло, и по окончании моратория война разгорелась с новой силой, и федеральные силы стали подвергаться атакам со всех сторон.
Помимо «праздника со слезами на глазах» объявление моратория было продиктовано давлением нефтяного лобби, а также заранее намеченных для восстановления Чечни компаний, главной из которых был банк «Менатеп» бывшего комсорга М.Б. Ходорковского. «Нас в бой толкает «Менатеп»!» - с горькой иронией писали на танках российские военные.
Прямым следствием моратория стало нападение боевиков во главе с Шамилем Басаевым на Буденновск (бывший Святой Крест) 14 июня 1995 г. Террористы захватили больницу, в которой находилось примерно 1000 человек – в большом количестве роженицы, беременные, младенцы… Басаев требовал вывода российских войск с территории Чечни. Представители федеральной власти сели за стол переговоров с представителями террористов при участии «игравших» на стороне Чечни представителей ОБСЕ. По телефону премьер Черномырдин лично общался с Басаевым.
На третий день больницу попытались взять штурмом, но безуспешно. После второго провала Москва приняла все условия боевиков: амнистия всем чеченским бандитам, прекращение боевых действий, переговоры… Террористы покинули больницу, взяв в заложники 150 человек.
Жертвами басаевского рейда стали 193 человека. Еще 393 получили ранения. Такая массовая расправа над мирными людьми не помешала (анти)российским СМИ, правозащитникам и либеральной интеллигенции буквально воспевать террористов. Так, Булат Окуджава заявил, что Басаеву нужно поставить памятник. Бард полагал, что расправой над женщинами и детьми полевой командир положил конец войне. А, следовательно, теракт становился почти «миротворческой акцией».
Следующая акция пришлась на начало января 1996 г. Террорист Салман Радуев захватил родильный дом и больницу в дагестанском Кизляре. Покидая его, боевики вновь прикрылись живым щитом заложников. Российские спецподразделения, опоздавшие в Кизляр, стали преследовать уходящих боевиков. По пути последние взяли в заложники еще и сотрудников Новосибирской патрульно-постовой службы, дежуривших на блокпосту у с. Первомайское и не оказавших сопротивления. Лишь через три дня российские спецподразделения пошли на штурм, но к тому времени Радуев уже покинул село с большей частью своей банды.
В Первомайском принял последний бой 27-летний старший лейтенант Альберт Зарипов. Именно на охраняемый его группой участок пришелся удар пошедших на прорыв боевиков. Во время первой атаки Зарипов лично уничтожил два пулеметных расчета и несколько боевиков. Противника удалось отбросить назад, но позже террористам удалось навязать спецназовцам ближний бой. В ходе него Зарипов вынес четырех раненых и трех погибших товарищей. В бою с превосходящими силами противника его группе удалось уничтожить 82 боевика. Тем не менее спецназовцы получили приказ оставить позиции. Зарипов остался прикрывать отход группы и был тяжело ранен в голову, потеряв глаз.
Либеральная общественность требовала мирного урегулирования, и в апреле 1996 г. российские власти возобновили переговоры с боевиками после уничтожения точечным ударом Джохара Дудаева. Сразу после этого у села Ярышмарды боевики расстреляли армейскую колонну, в результате чего погибли 40 бойцов. «Судя по тому, какие машины погибли, — свидетельствовал очевидец, — у духов была четкая информация, что где находится… Мы интересовались, почему помощь пришла так поздно: если бы они пришли на час-полтора пораньше, то в голове колонны кто-нибудь да уцелел бы, а так там до последнего только один БРДМ сопротивлялся, в котором почти всех поубивали. Как рассказывали потом парни из 324 полка, они доложили, что в ущелье мочат нашу колонну и неплохо бы рвануть на помощь, им ответили, чтобы не дергались, стояли, где стоят. Помощь пришла к нам спустя два с половиной часа, когда уже все было кончено». В дальнейшем, уже во вторую кампанию, подобные истребления колонн при точном знании их маршрута станут регулярными.
В августе дудаевцы предприняли попытку штурма Грозного. Штурм провалился, но федеральные войска понесли большие потери: были убиты около 420, ранены 1300 и пропали без вести 120 военнослужащих. Генерал Константин Борисович Пуликовский стянул силы вокруг города, подтянув резервы и сформировав штурмовые отряды, и предъявил боевикам ультиматум. Бандиты, пути отхода которых пристреляла российская артиллерия, были бы разгромлены. Но в Хасавьюрте новый секретарь Совета безопасности России генерал А. Лебедь подписал с начальником штаба вооруженных формирований Чечни А. Масхадовым соглашение о прекращении военных действий. Российской армии плюнули в лицо, презрев все ее жертвы. Она уходила из Чечни, осмеянная и униженная, уходила, понимая, что никакого мира не будет, и ей вновь придется брать сдаваемые теперь города. «Грозный, мы еще вернемся!», «С надеждой, что все это было не напрасно», «Страна может быть не права, но она наша Родина», «Нас предали, но нас не победили», - такие надписи были выведены на бортах российской бронетехники…
Предана была не только армия, преданы были и те чеченцы, которые, несмотря ни на что, оставались верны России. Под знамя Дудаева встали далеко не все, а иные вставшие быстро отшатнулись. Эти люди воевали против своих на стороне Москвы и подвергались расправам за верность России. Так, простой учитель Б. Дахиев, получивший позывной «Патриот», взял в руки оружие и сражался против собственного брата-дудаевца. Таким же был командир Чеченского ОМОНа М. Газимагомадов. И вот таких верных Россия в лице своей власти предала. «Соглашение России и Масхадова — это предательство той части населения Чечни, которая боролась за Чечню в составе России…» - говорил командир оперативного взвода чеченского ОМОНа М. Буавади.
На последовавших вскоре выборах Чечня проголосовала за независимость, Москва продолжала оказывать ей эконмическую помощь, мастера делать гешефт на крови вновь занялись нефтяными махинациями. |
