Говорят: «Большое видится на расстоянии». Но применительно к историческим событиям, трактовка которых затрагивает интересы политических и экономических верхов, да еще и монопольно контролирующих СМИ, впору сказать и иначе: чем больше расстояние, тем легче беззастенчиво перевирать события прошлого.

Две даты второй половины августа неизменно привлекают наше внимание, напоминают о минувших событиях. 17 августа 1998 года — обрушение долговой пирамиды и дефолт. 19−21 августа 1991 года — неудавшийся путч, создание и провал «ГКЧП». К последней дате в этом году особое внимание — четвертьвековая годовщина события.

Сейчас остановимся на дате прошедшей, а в следующей статье — на годовщине путча 1991 года.

Применительно к дефолту 1998 года нам ежегодно напоминается, что такое при Ельцине было, мол, расходы превышали доходы и потому дошло до краха. Подчеркивается, что благодаря мудрой политике нынешнего руководства более такое невозможно. Но забывается главное.

Первое. Дело было отнюдь не в «социальном популизме» левого большинства в Думе и «необеспеченных» госрасходах, но в масштабном разворовывании государства и его бюджета, несколько лет компенсировавшемся пирамидой госзаимствований. Пирамида, конечно, неминуемо должна была рухнуть. Но рушить ее вовсе не обязательно было заведомо преступным образом. Подробности того, кем персонально и как это делалось, есть в специальном докладе — «Заключении временной комиссии Совета Федерации по расследованию причин, обстоятельств и последствий дефолта 1998 года». Этот доклад можно найти в сети.

И второе: тогдашнее преступление осталось абсолютно безнаказанным. Более того, поощренным.

Не грех вновь и вновь напоминать: разграбление государства и его бюджета так и не пресечено (хотя компенсировалось до поры не пирамидой заимствований, а сверхвысокой конъюнктурой цена на энергоносители), а все ключевые фигуры, участвовавшие в тех событиях, не просто не наказаны, но и поныне при высоких должностях на управлении стратегической государственной собственностью. Даже из первой «тройки»: тогдашний премьер Кириенко — и поныне руководит «Росатомом»; тогдашний министр финансов Задорнов — глава полугосударственного банка «ВТБ-24»; председатель Центрального банка Дубинин за это время — и на «Газпроме», и на РАО «ЕЭС России», и до июня 2015 председатель Наблюдательного совета банка «ВТБ», да и поныне от нашего с вами имени «наблюдает»… То есть, все — на наших госресурсах и денежных потоках.

Соответственно, ежегодно, после каждого бодрого рапорта, что «для нового дефолта оснований нет», не устаю повторять, что объективных оснований пока и впрямь нет, но все субъективные — возможность провернуть новую гигантскую махинацию безнаказанно — налицо.

На протяжении полутора десятков лет эти мои рассуждения носили сугубо теоретический характер, но два года назад были исчерпывающе подтверждены практикой: безо всякого дефолта и, по большому счету, без каких-либо объективных оснований (в отличие от ситуации августа 1998 года), рубль, тем не менее, был вновь обрушен.

Соответственно, если и за новое обрушение рубля никто не ответил, точно так же, как и за дефолт полтора десятка лет до того, то нынешние очередные заклинания высших должностных лиц в эту годовщину дефолта, что никаких оснований для нового дефолта нет — чего эти заклинания стоят?

Новое же в еще не официальной, но постепенно продвигаемой трактовке событий 1998 года особо заслуживает внимания. А именно: мол, ничего уж такого трагического в тех событиях и не было, напротив — оживилась промышленность, началось развитие…

Трактовка не случайная, а намеренно конъюнктурная: с этих позиций на высоком уровне попытались оправдать и обвал рубля 2014-года: мол, зато наши производители получили преимущества. Стоит добавить: «те из них, кто выжил…».

Что на это ответить?

Два тезиса.

Первый. Если бы дефолт был так хорош, да еще и автоматически вел бы к расцвету национальной промышленности, так не пришлось бы Ельцину срочно отправлять тогдашнее правительство в отставку и формировать новое. На самом деле, масштабное ограбление и массовое обнищание — никак не социально-экономическое благо, хотя и вынуждает людей предпринимать чрезвычайные усилия для выживания. После этого те, кто выжил, могут и поблагодарить судьбу за то испытание, которое им удалось преодолеть и которое сделало их сильнее. Поблагодарить судьбу и себя самого, но никоим образом не тех мошенников и бандитов (пусть и обличенных властью и самыми высокими должностями), которые поставили их в столь тяжелое положение.

Второй. Вытянул страну, дал импульс развитию промышленности тогда не дефолт, но правительство «Примакова-Маслюкова», в котором Примаков был скорее политическим прикрытием (не мог Ельцин прямо поставить на пост премьера представителя КПРФ), а экономическую политику вел бывший председатель Госплана СССР Ю.Д.Маслюков. Суть прецедента как раз в том, что в совершенно безвыходной ситуации, когда власть уже падала из рук, Ельцин, пусть и совсем ненадолго, но вынужден был обратиться за помощью в спасении страны (и, тем самым, себя при власти) к противостоявшим ему и его команде политическим силам — к левому и национально ориентированному большинству в Думе. На этом все последующие годы стараются не акцентировать внимание (равно как и на безнаказанности и даже последовавшем уже нынешней властью недвусмысленном поощрении основных виновников дефолта), но прецедент для нас крайне важен.

Неудивительно, что ныне, хотя рубль и опять (осенью 2014 года) обрушен более чем в два раза, тем не менее, повторения эффекта экономического подъема 1999 года так и не наблюдается. И дело вовсе не в том, что тогда еще были чудом сохранившиеся советские производственные мощности, а теперь их уже нет, вроде как, не на чем быстро поднимать производство. Дело, прежде всего, в том, что тогда, хотя бы на уровне правительства, сменилась власть, и у людей возникла надежда и перспектива. Вся экономическая политика периода правительства «Примакова-Маслюкова» при руководстве Центральным банком Геращенко, была направлена на стимулирование производства и ограничение финансовых спекуляций. Сегодня же ничего подобного не наблюдается.

К прошедшей дате и предстоящим выборам, повторю лозунг момента: для экономического подъема недостаточно лишь обвалить национальную валюту, а нужно еще и (на самом деле — прежде всего) сменить власть.

Юрий Болдырев