 Разгорелась дискуссия вокруг фильма "Матильда" режиссера Учителя. Православные собирают подписи под протестными заявлениями в прокуратуру о запрете фильма и устраивают пикеты. Многие священники осудили фильм как "оскорбление чувств верующих". Историки указывают на историческую недостоверность сюжетных сцен, выставляющих Царя в ложном свете. Деятели искусства трубят об очередном покушении на "свободу творчества" и о "недопустимости цензуры" в искусстве, тем более по принципу "не видел, но осуждаю". Высказались по этому вопросу и церковная, и даже президентская власти. Предлагаем в рамках этой дискуссии статью "Дурацкая ситуация" главного редактора сайта "Православие и мiр" Анны Даниловой и комментарий М.В. Назарова.
Дурацкая ситуация
Главный редактор портала «Православие и мир» Анна Данилова о полемике вокруг фильма «Матильда»
Мы снова оказались в очень странном и глупом положении с этой «Матильдой».
Трейлер фильма неприятный и недвусмысленный – эротические сцены, громкие слова о якобы изменившей Россию любви. Изменил Россию Ипатьевский дом. Изменила Россию та любовь, с которой великие княжны Романовы переписывали строки Бехтеева:
У преддверия могилы,
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов!
Вот эта любовь изменила Россию. Реальная Матильда ничего не изменила. А навязываемая нам «Матильда» и «Изменившая Россию любовь» – это подмена. Именно она и неприятна, и противна.
Но ведь скажешь, что юношеское увлечение императора Россию не изменило или что скажешь, что неприятно смотреть на эротические сцены с участием человека, которому молишься перед иконами (как всякому нормальному человеку было бы неприятно смотреть на эротические сцены с участием матери, отца, бабушек и сестер), создатели фильма сразу возражают, что, дескать, ничего такого в фильме нет, вы ничего не поняли и сам фильм не смотрели, там все нормально, но законы трейлера, сами понимаете. Но ведь не эротические сцены пугают, пугает подмена.
И ты в глупом положении-то. Любая провокация ставит тебя в глупое положение. Провокация на уровне известного силлогизма про «Вы перестали пить коньяк по утрам» до вот таких масштабных и медийных.
Надо признать, что мы совершенно не понимаем, что делать в этой ситуации.
Известно, что как только православные выступают против чего-то, явка и сборы у этого мероприятия зашкаливают. Одним из первых прецедентов несколько лет назад был балет «Благовещение». Билеты на него продавались плохо, постановка явно проваливалась. До тех пор, пока известный московский настоятель не выступил решительно против этого балета, объявив его кощунственным. Билеты были раскуплены сразу. Эту логику пиара прекрасно поняли и взяли на вооружение. Один из главных показателей успеха для любого фильма – просмотры и кассовые сборы. Какой приз фильм получит на элитном фестивале в Европе – это еще не известно, а вот сколько миллионов человек его посмотрели и выложили денежки за билеты на «главный блокбастер года» – это всякому понятно.
С тех пор каждый раз мы оказываемся в ситуации выбора между плохим и плохим. Или молча смотреть, как кощунствуют и топчут то, что тебе дорого, или протестовать, критиковать, не соглашаться и тем самым против воли рекламировать то, что считаешь недопустимым.
Мне отвратительна циничная риторика «Вы бы сначала посмотрели», «это искусство, а не религия», «мы не хотели оскорбить, мы ставили проблему», «у искусства свои законы». Я хорошо понимаю все и про культуру карнавала, вертикальный контекст и метасемиотический уровень, и не принимаю эту подмену.
Но меня возмущают и активисты, которые, прикрываясь православием, громят, бьют, издеваются, угрожают. Они – не наши. Это тоже подмена. Я ни с одними и ни с другими.
Но где мне быть и что делать – я не знаю.
Мне очень не нравится закон про «оскорбление чувств верующих». Я хорошо вижу, как легко им можно манипулировать, а главное – как просто его можно применить против самих же верующих. И при этом мне неприятно и больно, когда топчут иконы, карикатурно изображают святых или маджентовыми красками рисуют тех, кто лично тебе дорог.
Мне дорога царица Александра. Моя любимая святая – это ее сестра Елизавета Феодоровна. Похоронив первого мужа, я несколько месяцев могла читать только ее письма – письма после гибели ее мужа Сергея Александровича. Я знаю, как жестко она критиковала многие поступки родной сестры, и верю ей. И тем не менее я ценю и люблю Александру Феодоровну, я восхищаюсь ее детьми, я наизусть знаю все ее записки о браке и семейной жизни. Мне больно видеть в этом трейлере ее – некрасивую и раздраженную. И я могу твердо сказать, что в минуты раздражения, если они были, она не была такой, какой ее изображают в фильме. Это тоже подмена.
Нужно ли на Правмире вести дискуссию об этом или это будет рекламой – я не понимаю. Много лет уже не понимаю, как поступать в таких ситуациях. Ну вот поговорим мы, обсудим в узком кругу в очередной раз – а ведь результата никакого не будет. Новые десятки строк, пара дискуссий, которые НИЧЕГО не изменят. Завтра все начнется по новой.
В ситуации с «Матильдой» мы снова в совершенно дурацком положении, когда в любом случае игра идет на чужом поле, по чужим правилам и всегда выигрывают чужие.
Создавать свои правила и свое поле? Как?
Молиться кротко за врагов? Возможно. Только вот когда мученики и страстотерпцы молились кротко за “не ведающих что творят”, эта молитва раздвигала стены и сокрушала идолов. Но почему-то стало так, что “давайте будем молиться за них” – звучит как “давайте ничего не делать и на все закрывать глаза”. Как так получилось? Куда идти дальше?
Дурацкое положение.
Дурацкая ситуация.
Нет ответа.
Анна Данилова
9 февраля 2017 г.
Источник: http://www.pravmir.ru/duratskaya-situatsiya/
+ + +
Комментарий МВН: "Не то".
Эта статья главного редактора Анны Даниловой, и другие статьи на ту же тему, во многом правильные, вызывают в сумме странное ощущение. Попробую пояснить заглавие своего комментария примером. В начале ельцинско-гайдаровских "реформ" один из ныне покойных архиереев РПЦЗ посмотрел выступление известного церковного хора, приехавшего из "демократической" РФ в ходе кампании по сбору гуманитарной помощи, в том числе для Церкви. Прослушав слаженное пение, архиерей, однако, не выразил восхищения. Его спросили, что ему не понравилось, вроде бы пели правильно. Он, подумав, ответил кратко: "Не то". То ли пение было не молитвенным, а концертным, то ли ему вообще показалось неуместным собирать гумпомощь церковными песнопениями со сцены вместе с казаками в шароварах, лезгинкой и балеринами, то ли сама западническая идеология "общечеловеческой семьи" (которую выражали конферансье на этом мероприятии) не внушала доверия... Хотя пели-то советские семинаристы или монахи, наверное, правильно.
Вот и от протестов православной общественности против фильма "Матильда" остается впечатление – "не то". В данной статье Анны Даниловой правильно сказано, чем фильм "Матильда" неприятен и оскорбителен для православных и почему тоже неприятно, когда не в меру ретивые его противники «прикрываясь православием, громят, бьют, издеваются, угрожают». (Хотя и на словах...)
Однако не понятен безпомощный вывод автора: «Но где мне быть и что делать – я не знаю... Надо признать, что мы совершенно не понимаем, что делать в этой ситуации... Ну вот, поговорим мы, обсудим в узком кругу в очередной раз – а ведь результата никакого не будет. Новые десятки строк, пара дискуссий, которые НИЧЕГО не изменят. Завтра все начнется по новой. В ситуации с «Матильдой» мы снова в совершенно дурацком положении, когда в любом случае игра идет на чужом поле, по чужим правилам и всегда выигрывают чужие...».
Впрочем, тут Анна Данилова подходит к сути проблемы весьма близко и задает вопрос: «Создавать свои правила и свое поле? Как?». Вот только ответа не находит.
Наверное, такое ощущение безысходности возникает, если дело свести к протестам православной общественности "в рамках существующей законности" и обращенным к органам этой "законности", а по сути – "в никуда" (порою инициаторы протестов всего лишь кликушески "пиарятся" в роли православных ревнителей). Все подобные протесты против оскорбительных выставок, спектаклей, фильмов (как и аналогичные протесты против ИНН, штрих-кодов, экуменических радений) обращены лишь на отдельные проявления чего-то более серьезного и оскорбительного, что, однако, нисколько от этого не страдает, а все наглее господствует в мiре, потому и «начинается завтра все по новой». А именно: это духовное "чужое поле" и охраняющая его "законность".
Нам открыто Самим Господом в Священном Писании, что мiр во зле лежит, и к концу истории оно будет нарастать, что мы и видим. И, разумеется, против этого православные ничего не могут поделать. Но мы призваны Господом четко различать между добром и злом для служения первому и для обороны от второго. Причем для обороны не только себя (для этого, правы о. Митрофанов, Кураев и др., достаточно просто не смотреть тот или иной фильм или выставку), – но и для обороны и спасения наших близких, молодежи, для обороны культурной традиции и духовного призвания нашего народа в Божиих планах.
Это – задача должной государственной власти, однако сегодня она в России, подлаживаясь под прогрессивные законы "тайны беззакония", вместо охранения подвластного народа от зла и разоблачения зла как такового – возвела в закон неразличение добра и зла, примирение со злом и возведение греха в норму (см. ст. 13 конституции РФ: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной»). Это "священное" наследие горбачевско-ельцинских "реформ" столь же непоколебимо, как и грабительские итоги Великой криминальной революции. Это две стороны одной медали: грандиозное государственное преступление для своего оправдания и узаконения "идеологии джунглей" как нормы – нуждается в отмене абсолютных нравственных ценностей. Таково государственное "чужое поле", разлагающее остатки народной нравственности, в котором фильм "Матильда" – лишь один из зловонных пузырей, поднимающихся на поверхность из недр системы.
Соответственно в списке лауреатов, отмечаемых государственными (и церковными!) наградами, традиционно видим и атеистов-западников, и русофобов-кощунников, и инженеров разложения человеческих душ, и открытых антихристиан. Неудивительно, что в этом своем духовном поле и пресс-секретарь президента РФ назвал "православных активистов", выступающих против фильма "Матильда", экстремистами. И в синодальном отделе РПЦ также решили защитить "творческую свободу" самозванных киноучителей народа от угроз и "экстремистских призывов": «анонимные активисты не могут выступать от имени РПЦ, а создатели фильма имеют право обратиться к правоохранителям в связи с поступившими угрозами. Однако сторонам конфликта стоит прислушаться друг к другу – проявлять такт и уважение как к чувствам верующих людей, так и к творческой свободе художника».
В таком государственном "поле" ничего не даст даже выдержанная в безупречных рамках "законности" инициатива депутата Госдумы уважаемой и искренней Наталии Владимiровны Поклонской, потребовавшей прокурорской проверки кощунственного фильма и заслужившей за это потоки хамства и клеветы от либералов. Уже после появления с царской иконой в шествии "Безсмертного полка" Поклонская стала ненавистной мишенью как для красных, так и для демократических русофобов и чиновников президентской администрации.
Но если к защите народа не способны государственная власть (сама финансирующая многие подобные разрушительные проекты) и церковное руководство, воспитывающее народ в слепоте к смыслу истории, то эту оборону от "тайны беззакония" по долгу православной совести берут на себя мiряне и их низовое духовенство, – уж как умеют доступными им, порою отчаянными средствами, пытаясь хотя бы обозначить должные нравственные критерии.
Разумеется, не все "уличные" средства приемлемы для этого у православных, средства должны быть мирными, не разжигающими страсти, но вот чему учил великий отец Церкви свт. Григорий Богослов, который прославился как миротворец. «Однако не всяким миром надобно дорожить. Ибо есть прекрасное разногласие, и самое пагубное единомыслие. Но должно любить только добрый мир, имеющий добрую цель и соединяющий с Богом... Когда же идёт дело о явном нечестии, тогда должно скорее идти на огонь и меч, не смотреть на требования времени и властителей и вообще на всё, нежели приобщаться лукавой закваске и прилагаться к зараженным. Всего страшнее – бояться чего-либо более, нежели Бога, и по сей боязни служителю истины стать предателем учения веры и истины!».
Хотя, конечно, протесты уместнее направлять в корень проблемы: не только против отдельных прыщей неисправимой болезни нашего греховного мiра, – а против опасной сущности обеих ветвей власти в нашей стране: как государственной, так и обслуживающей ее в качестве жреческого придатка власти духовной. Связаны обе эти ветви власти единой идеологией: "Нет власти не от Бога", которая заключается в освящении любой власти, оправдании всех ее пороков и преступлений, а также в воспитании народа к покорному служению этой власти в духе "ваши радости – наши радости". То есть к неразличению добра и зла как в нашей недавней истории (мол, ее "нельзя вычеркнуть", а стало быть нужно воспевать вместо покаяния), так и в современности, готовящей уже близкое апокалипсическое будущее.
Понятно также, что далеко не все деятели, включенные в систему власти, могут себе позволить должную степень откровенности в этом вопросе. Но когда даже на православных сайтах читаешь от духовенства осуждение (часто преувеличенное) в основном не в меру активных "ревнителей" (на том же "Правмiре": «Кинотеатры начнут гореть» – это говорят не наши; Протоиерей Георгий Митрофанов: «У всех святых можно найти теневые стороны»; “Матильда”. Житие, тени и национальная шизофрения; Протоиерей Александр Ильяшенко: Угрожающие поджогами не имеют никакого отношения к православию; Иеромонах Макарий (Маркиш): Бандиты действуют под прикрытием христианства; Иеромонах Димитрий (Першин): От этих деятелей и их затей лучше держаться подальше), – и когда говорится это без осуждения самой порочности властей с их "законной" идеологией уравнивания добра и зла, то неужели не ясно, кому в нынешнем мiре больше на руку такая "борьба против православного экстремизма", даже если таковой имеет место из "ревнительского" отчаяния?
Досточтимые отцы-миротворцы, призывающие «проявлять такт и уважение к свободе творчества»! Такому стихийному "ревнительству" можно противопоставить только собственное откровенное пастырство с четким различением добра и зла. Чтобы собирать на этой основе всех верных для обороны от царства антихриста в завещанном нам Стане и Граде (Откр.20).
М.В. Назаров
10.2.2017
http://rusidea.org/?a=130208 |
