Со дня первого полёта прототипа малозаметного стратегического бомбардировщика B-2 «Spirit» исполнилось почти 28 лет. Несмотря на это, на многочисленных военно-аналитических форумах продолжают идти весьма жаркие дискуссии относительно боевой эффективности данной машины в сложнейших условиях стратегических воздушно-космических наступательных операций XXI века. Каждая новая передислокация даже пары этих «неординарных стратегов» с авиабазы Уайтмен (штат Миссури) на военные аэродромы острова Диего-Гарсия, острова Гуам, а также британскую АвБ «Фэрфорд» вызывает оживлённый интерес у всех без исключения североамериканских, азиатских и европейских средств массовой информации.
Это неудивительно, ведь появление «духов» в той или иной части мира является основным индикатором изменяющейся геостратегической обстановки, где последние используются Вашингтоном для «игры мускулами» перед Российской Федерацией, Китаем и Ираном. При этом, для придания своим B-2A пущей серьёзности, как представители ВВС США, так и штаб-квартира компании разработчика «Northrop Grumman» регулярно «накручивают» общественность, а также специалистов в военной сфере и любителей относительно уникальной малозаметности этих машин.
Так, после последнего визита B-2A на британскую авиабазу Фэрфорд, 9 июня 2017 года, для заявленного Пентагоном участия в так называемых «регулярных операциях сдерживания» и учениях «Saber Strike», «Northrop Grumman» сделала ряд громких заявлений. В частности, ссылаясь на опыт, полученный в ходе варварских и недостойных воздушных операций ОВВС НАТО с неравными противниками («Союзная сила», «Несокрушимая свобода», «Иракская свобода», «Одиссея. Рассвет»), разработчик фокусирует внимание на способности бомбардировщика «преодолевать самую изощрённую» вражескую систему ПВО, а затем наносить ракетно-бомбовые удары по наиболее высокозащищённым объектам противника. Также заявлено о возможности «проецирования силы» в любой точке мира и способности осуществления перелома военного конфликта с помощью всего одного боевого вылета.
Здесь возникает вполне логичный вопрос: как можно судить о способностях «прорыва» перспективной ПВО противника на базе комплексов С-300//350/400, HQ-9 и «Bavar-373», основываясь на давних воздушных операциях в Ираке, Югославии и Ливии, где «Спиритам» противостояли «древние» версии зенитно-ракетных комплексов С-75, С-125, С-200 и «Куб», которые не могли работать по воздушным целям с эффективной поверхностью рассеяния ≤0,2 м2, особенно в сложнейшей помеховой обстановке, заранее организованной самолётами радиоэлектронной борьбы «Tornado ECR», EF-111 «Raven», EA-6B «Prowler» и т.д. Более того, максимальная высота поражаемых целей у ЗРДН С-125М и 2К12 «Куб» хоть и достигала 18 км, их радиус действия едва доходил до 22 км в работе по целям типа «истребитель» в нормальной помеховой обстановке; а B-2A, обладающий ЭПР в пределах 0,01 — 0,1 м2, был досягаем для «Невы» и «Бука» на высоте 5 км и дальности не более 8 км (в условиях радиоэлектронного противодействия эта цифра значительно снижалась).
Стандартная же рабочая высота «Спиритов» составляла 10-14 км, что не оставляло шансов устаревшим зенитно-ракетным комплексам. Что касается ЗРК С-200ВЭ «Вега-Э», состоящих на вооружении ливийской ПВО до 19 марта 2011-го года, то им так и не дали возможности осуществить боевые пуски по авиации ВВС США, Франции и Великобритании. Четыре зенитно-ракетные бригады С-200, как наиболее опасные средства противовоздушной обороны Ливии, были заблаговременно уничтожены стратегическими крылатыми ракетами RGM/UGM-109E Block IV, запущенными с бортов «Иджис»-эсминцев DDG-52 USS «Barry», DDG-55 USS «Stout» (класса «Арлей Бёрк»), ПЛАРК SSGN-728 USS «Florida» (переоборудованной для ударных операций ПЛАРБ класса «Огайо»).
Таким образом, ливийское воздушное пространство сделали полностью безопасным для вхождения стратегических бомбардировщиков B-2A «Spirit», целью которых был точечный удар по одной из крупнейших авиабаз ВВС Ливии 2000-фунтовыми управляемыми авиабомбами GBU-31B JDAM. Здесь стоит сказать, что воздушная операция «Одиссея. Рассвет» абсолютно не подтвердила эффективность главного технологического козыря «Спиритов», заключающегося в сверхмалой радиолокационной сигнатуре планера. Вся истина была искусно «задвинута» сотнями «Томагавков», а также подавлена контейнерными комплексами радиоэлектронной борьбы ALQ-99 самолётов F/A-18G «Growler». Совершенно иная ситуация могла быть в случае, если бы до 2011-го года войска ПВО Джамахирии получили, к примеру, несколько дивизионов модернизированной белорусской версии С-125 под названием С-125-2ТМ «Печора-2ТМ».
В сравнении со штатной модификацией С-125, новый ЗРК оснащён цифровым блоком демодуляции помех, а также новым информационным полем операторов. Нововведения увеличили помехозащищённость «Печоры-2ТМ» ровно в 27 раз (от 100 до 2700 Вт/МГц). Минимальная эффективная поверхность рассеяния перехватываемой цели снизилась, внимание, до 0,02 м2, что даже лучше, чем у ранних С-300ПТ/ПС (ЭПР = 0,02 м2). Это стало возможным за счёт «оцифровки» элементной базы антенного поста с РЛС наведения УНВ-2ТМ. Благодаря интеграции цифровых модулей, также увеличились высотность и дальность ЗУР 5В27 (до 20 и 25 км соответственно).
Встреча с данной модификацией «Печоры-М» могла бы стать последней не только для неповоротливых B-2A «Spirit», но и для западноевропейских «Рафалей» и «Тайфунов», «открывших охоту» на беззащитные скопления бронетанковых подразделений ливийской армии. Очень интересным моментом является и то, что ВВС США тщательно скрывают истинную радиолокационную сигнатуру «Спиритов», и применяют их лишь тогда, когда все более-менее мощные радиолокационные комплексы радиотехнической разведки уже уничтожены противорадиолокационными ракетами AGM-88 AARGM и СКР «Томагавк». Между тем, её средние показатели уже давно известны специалистам и приведены в начале нашей работы.
Радиолокационные средства, имевшиеся тогда в распоряжении радиотехнических подразделений ливийских ВС (РЛС П-12 «Енисей», П-14 «Лена», П-37 и П-80) отличались крайне низкой помехозащищённостью и точностью из-за устаревшей аналоговой «начинки», а поэтому вряд ли смогли бы дать исчерпывающую информацию по сверхмалоразмерным B-2A. Другое дело — «спроецировать силу» в сторону современного противника, на вооружении Радиотехнических войск и войск ПВО которого состоят передовые метровые, дециметровые и сантиметровые радары на базе ПФАР/АФАР с цифровой элементной базой. Даже если учесть тот факт, что данные относительно ЭПР B-2A от разных источников находятся в весьма приличном диапазоне от 0,01 до 0,1 м2, применительно к радиолокации, — это всего 2-х кратная разница в дальности обнаружения.
Возьмём, к примеру, наиболее современный российский межвидовой трёхдиапазонный радиолокационный комплекс 55Ж6М «Небо-М», который за последние годы получил отличную динамику поступления на вооружение ВКС России. Этот комплекс превосходно сочитает в себе функции мобильного тактического РЛ-средства предупреждения о ракетном нападении, управления воздушным движением, обнаружения и сопровождения космических аппаратов на высотах до 1200 км (в секторном режиме), а также «завязки трасс» и точного целеуказания по сверхмалоразмерным сверхзвуковым и гиперзвуковым элементам высокоточного оружия как нормальной помеховой обстановке, так и в условиях мощного РЭП. Такой функционал возможен благодаря наличию сразу 3-х высокопотенциальных радиолокационных модулей метрового (РЛМ-М), дециметрового (РЛМ-Д) и сантиметрового (РЛС-СЕ) диапазонов. Отталкиваясь от данных разработчика (НИИРТ), где дальность обнаружения цели с ЭПР 1 м2 составляет в условиях помех 510 км (в секторном режиме) и 480 км (в режиме кругового обзора), можно определить, что дальность обнаружения B-2A «Spirit», летящего на большой высоте, составит 140 — 150 км (в случае с ЭПР 0,01 кв.м) и 260 — 280 км (в случае с 0,1 кв.м). При отсутствии помех эта дистанция может увеличиться примерно на 25 — 30%.
Даже 150 км вполне достаточно для своевременного целоеуказания перспективным зенитно-ракетным системам семейства С-300/400, а также С-350 «Витязь». При этом, при постановке радиоэлектронных помех со стороны подлёта B-2A «Spirit», дальность действия комплексов с полуактивной радиолокационной системой наведения С-300ПС/ПМ1 зависит исключительно от энергетических качеств радиолокатора подсвета и наведения 30Н6Е, а также используемых ракет 5В55Р или 48Н6Е. Если С-300ПС может осуществить перехват B-2A на удалении 30 — 35 км, то С-300ПМ1 может произвести пуски ракет по «Спириту» с 50 — 60 км.
Значительно больше шансов на перехват американского «стратега» будет у «Триумфа» и «Витязя», оснащённых ракетами 9М96Е2 с активной радиолокационной головкой самонаведения. Сопряжение пунктов боевого управления 50К6 и 55К6Е с любыми приданными средствами радиотехнической разведки, включая «Гамму-С1», «Небо-М» и т.д., позволяет ракетам-перехватчикам получать целеуказание уже в воздухе, на пути к перехватываемому объекту. Более того, возможно целеуказание от самолётов ДРЛОиУ А-50У. Благодаря таким способностям, в сумме с АРГСН, в случаях появления малоразмерных удалённых целей 9М96Е2/Д смогут действовать независимо от батарейных МРЛС 50Н6, обладающих недостаточной энергетикой. Дальность действия по B-2A сохранится прежней: 120 — 150 км. Связующим звеном между ракетами-перехватчиками 9М96Д, пунктами боевого управления, а также более «дальнозоркими» сторонними РЛС наземного и воздушного базирования может стать автоматизированная система управления «Поляна-Д4М1».
На фоне высокого технологического уровня наших РТВ и ВКС B-2A Block 30 выглядят уже не так грозно, как хотелось бы ВВС США и компании «Northrop Grumman». Смело «проецировать силу» они могут лишь на различные «банановые республики», а также народно-освободительные движения наподобие «Ансар Аллах» (йеменские хуситы), в распоряжении которых нет современных средств противовоздушной обороны. Все сказки «Нортропа» относительно «прорыва» мощной ПВО противника и попадания прямо «в яблочко» — не более чем очередной умелый ход западной пропагандистской пиар-машины, направленной на зомбирование ничем не обременённого западного обывателя. Известно, что модификация B-2 Block 30, к которой были приведены все 20 машин, получила интегрированный в нижние носовые обводы фюзеляжа многофункциональный бортовой радиолокатор AN/APG-181, представленный двумя прямоугольными активными ФАР, работающими на верхних частотах сантиметровых волн (Ku-диапазон, 12,5 -18 ГГц).
Данный БРЛК имеет 21 режим работы, среди которых имеются: пассивный (ведение радиоэлектронной разведки с точнейшей пеленгацией координат радиоизлучающих целей), давно знакомый нам LPI («Low Probability of Intercept», отличающийся широкополосным сигналом на разных частотах Ku-диапазона с быстрой псевдослучайной перестройкой рабочей частоты для осложнения пеленгации вражескими комплексами радиоэлектронной разведки и средствами предупреждения об облучении), , режимы «воздух-море», «воздух-поверхность» и даже «воздух-воздух». Частоты работы этого радара указывают на высочайшую точность определения координат цели с разрешающей способностью 30 — 40 м по дальности около 30 — 40 м. Существуют также и режимы синтезированной апертуры (SAR), обращённой синтезированной апертуры (ISAR), позволяющие в реальном времени строить постоянно обновляющееся радиолокационное изображение рельефа местности, не уступающее картинке многих оптико-электронных комплексов. На таком изображении можно точно идентифицировать наземную бронетехнику, типы истребителей и ударных вертолётов на ВПП противника, а также надводные боевые корабли.
В то же время, работа AN/APG-181 в большинстве вышеуказанных режимов приведёт к однозначному вскрытию местоположения B-2A ещё задолго до обнаружения радиолокационными средствами типа «Противник-Г» и «Небо-М». Сколько бы «Рэйтеон» и западная пресса не нахваливали режим LPI, он очень быстро раскрывается с помощью современных средств пассивной локации, одним из которых является СРТР «Валерия». Состоящая из 4-х разнесённых на местности пассивных антенных постов (1 центральный и 3 вынесенных на 15 — 35 км от центрального), «Валерия» обладает высочайшей чувствительностью и способна запеленговать воздушный радар типа AN/TPY-2 (самолёта РЛДН E-3C «Sentry») на удалении до 850 — 900 км. Следовательно, излучение AN/APG-181 (в том числе в режиме LPI) может быть обнаружено на удалении 200 — 300 км. Благодаря трём выносным постам «Валерия» триангуляционным методом может достаточно точно измерять расстояние до радиоизлучающего объекта, а также идентифицировать его благодаря загруженной базе с шаблонами частот работы различных бортовых РЛС противника.
Развитие таких передовых комплексов, как «Небо-М» и «Валерия», в совокупности с продвинутыми зенитно-ракетными комплексами С-350/400 и автоматизированными системами управления «Поляна» или «Байкал» не позволит B-2A приблизится к воздушным границам РФ даже на 200 км, не говоря уже о каких-либо попытках бомбометания. Заметьте, ведь не случайно основной упор Глобального ударного командования ВВС США сегодня сделан именно на более быстрые и маневренные сверхзвуковые стратегические бомбардировщики-ракетоносцы B-1B «Lancer», специализирующиеся на низковысотном преодолении ПВО противника c дальнейшим нанесением удара далеко вглубь территории противника ракетами типа JASSM-ER. «Спириты» здесь выглядят очень и очень блекло.
Источники информации:
http://forum.militaryparitet.com/viewtopic.php?id=17245
http://www.globalsecurity.org/military/systems/aircraft/systems/an-apq-181.htm
http://www.rusarmy.com/pvo/pvo_vvs/rtr_valeriya.html
