В этом году в связи со 100-летием А.И. Солженицына в СМИ заметно возросло количество публикаций об этом писателе, имя которого по праву вошло в историю сопротивления коммунистическому режиму. В его оценках очевидны две крайности: 1) возвеличивание как "выразителя русской идеи", "пророка" и "совести нации"; 2) уничижение с "переходом на личность" с копанием в его чертах характера и особенностях биографии вплоть до приписывания ему "еврейского происхождения", русофобии и низменных пороков.
1. Крайность чрезмерного возвеличивания Александра Исаевича у меня особой неприязни не вызывает: таким искренне видят историческое значение писателя многие люди, и во многом они правы в используемых ими преимущественно общественно-политических рамках оценки. Мне кажется неуместной лишь преувеличенная степень его величания как мыслителя-идеолога, ибо с православной точки зрения (не только моей) глубоко уважаемый мною Александр Исаевич не дотягивал до должного уровня понимания и русской идеи, и церковной проблематики, и смысла истории, и т.н. "еврейского вопроса".
Не стану сейчас повторять свои доброжелательные и уважительные критические замечания, написанные ранее в связи с его возвращением ("Запад, коммунизм и Россия", ж-л "Москва", 1995, № 6), затем в статье к его 80-летию (причем и то и другое было написано именно для него, а не за его спиной, и он это прочел). Лучше напомню тут мнение первоиерарха Русской Зарубежной Церкви митрополита Виталия (Устинова) вскоре после высылки писателя из СССР, но вполне применимое и к дальнейшей деятельности Александра Исаевича:
«Солженицына надо понять. Но он такого калибра человек, что нельзя спешить делать о нём прогнозы, выводы и оценки. Солженицын — это, безусловно, огромное явление в жизни всей России. Мы не дерзаем на страницах нашего вестника изучать этого большого русского человека, но хотим положить хотя бы начало правильному спокойному подходу к этому изучению.
Мы сразу видим Солженицына-художника и писателя, Солженицына-идеолога и мыслителя и Солженицына-политика. В своём художественном слове Солженицын ищет смело новых путей в русском языке или, как это было бы модно сказать теперь, что он ищет нового измерения....
Смертоносным духом охвачена почти вся мiровая литература во главе, конечно, с советской, и мы этим хотим сказать, атеистической, потому что мы присутствуем при великой всемiрной апостасии, отступлении от Христа Жизнодавца под всяким предлогом открытого ли наглого атеизма, кощунственного сектантства или лукавого экуменизма. Эти щупальца литературного спрута смерти слова ощущает Солженицын и делает гигантские усилия вырваться к жизни. Совершенно не важно, делает ли он это сознательно или интуитивно, но в этом его безспорная заслуга пред русской и мiровой литературой...
Умный человек только тот, кто признаёт свои ошибки; великий лишь тот, кто в них кается. Солженицын прошёл этот двойной путь и признания своих заблуждений [имеется в виду его первоначальное советское мiровоззрение. ‒ М.Н.], и своего покаяния в готовности положить душу свою за свои новые христианские убеждения.
Вот именно это покаянное обращение и сделалось вдохновляющей силой всех его творений. Как только он познал свои заблуждения, он со всей силой своей русской души, умеющей каяться, оттолкнулся от дна коммунистического ада и широко вздохнул на весь мiр на свежем воздухе Божьего мiра.
Но путь покаяния есть путь медленного духовного очищения, постепенного перерождения. Солженицын только встал на этот путь и потому в нём одинаково действует благодать Божия и ветхий человек, ещё не очищенный от своих страстей. Талант его несёт его на всех парусах, а процесс очищения не успевает, и от этого несоответствия движений его души все его ошибки...
Можно приложить к Солженицыну слова знаменитого оптинского старца праведного Макария, сказанные им почти 120 лет тому назад тоже о великом писателе Гоголе. «Виден человек, обратившийся к Богу с горячностью сердца. Но для религии этого мало. Чтобы она была истинным светом для человека собственно, и чтобы издавала из него неподдельный свет для ближних его, необходима и нужна в ней определительность.
Определительность сия заключается в точном познании истины, в отделении её от всего ложного, от всего лишь кажущегося истинным... Если же человек будет руководствоваться прежде очищения его истиною своим вдохновением, то он будет издавать из себя и для других не чистый свет, но смешанный, обманчивый, потому что в сердце его лежит не простое добро, но добро, смешанное со злом более или менее.
Великий старец всё сказал и о Солженицыне, и мы ничего больше не дерзаем прибавить от себя для определения Солженицына как мыслителя и идейного вождя...
Надо не поносить Солженицына, но молиться за него, чтобы Господь его ещё больше просветил.
Перед лицом России и всего мiра мы, русские люди, рады и благодарны Богу, что имеем Солженицына.
Архиепископ Виталий
Православный вестник в Канаде (ежемесячный церковный печатный орган Канадской епархии РПЦЗ). Май-июнь 1975. № 5-6 (78-79). С. 1-4.
В частности, что касается его "просвещения", духовенство РПЦЗ с сожалением отмечало недостаточную церковность Александра Исаевича, что помешало ему точно разобраться в сути различных юрисдикций зарубежного Православия, и критически отнеслось к солженицынскому образу Государя Николая II в "Красном колесе". Об этом напоминает и современный православный автор Виктор Саулкин:
«О Льве Николаевиче Толстом в последние годы его жизни иногда писали кратко: «ВПЗР недавно сказал..., ВПЗР заметил...». ВПЗР - Великий Писатель Земли Русской. В наше время почитатели Солженицына готовы с таким же почтением именовать и Александра Исаевича... Солженицын считал себя вправе не только учить народ. ВПЗР считал возможным свысока поучать и Русскую Православную Церковь.
В 1981 году Русская Православная Церковь Заграницей прославила Святых Царственных Мучеников. В 1983 году А.И.Солженицын, рассуждая о феврале 1917 года, писал о святом Государе: ...«хилая нерешительность», «извихнулся», «предал», «зацарился»... Все, что написал о Царе-Мученике Солженицын - яркое свидетельство того, как ВПЗР относился к памяти Государя. Повторяю, написано это было в 1983 году. В Русской Православной Церкви Заграницей, начиная с 20-х и 30-х годов, велась полемика о прославлении Царской семьи в лике святых. И все аргументы противников прославления были убедительно опровергнуты. В том числе и ложь о «слабовольном» и «нерешительном» Царе. Но «вермонтский затворник», кропотливо и тщательно работая над своим «Красным колесом», не пожелал узнать, почему же считали величайшим христианским подвигом добровольное восхождение на Екатеринбургскую Голгофу Государя святитель Иоанн Максимович, такие выдающиеся иерархи как Аверкий Таушев, Нектарий Концевич. От Вермонта до Джорданвилля добраться несложно. Побеседовать с теми, кто готовил материалы к прославлению Царской семьи, не составляло труда. Не желал ознакомиться ВПЗР с многочисленными исследованиями царствования Царя-Мученика. Широко известны и книги Алферьева «Николай II как человек сильной воли», «Анатомия измены» Кобылина, «Царствование Николая II» Ольденбурга...
Но Солженицын, не задумываясь о чувствах православных русских людей, глубоко почитающих память Царя-Мученика, пишет о Государе свои омерзительные строки. ВПЗР даже не пытается вникнуть в то, что писали о подвиге Царя-Мученика святые, выдающиеся богословы и молитвенники, как святитель Иоанн Максимович, святитель Макарий Невский. Его не интересуют слова многих подвижников, почитающих память Царской семьи. Солженицын горделиво убежден в своей правоте. Что думает Церковь о подвиге Государя для ВПЗР не важно. Он уверен, что лучше всех знает, что же происходило в то время. И сознательно утверждает в своем «Красном колесе» ложь тех «монархистов», кто сказками о «слабовольном царе» пытался оправдать свою измену. Так что «монархизм» Александра Исаевича Солженицына близок к «монархизму» изменника Родзянко, а не генерала Федора Артуровича Келлера, или святителя Иоанна Максимовича....
Тот, кого именуют «пророком» и «совестью народа», не счел для себя важным прислушаться к голосу православных русских людей, с любовью почитающих память Царской семьи. Писатель, которого российские интеллигенты объявляют пророком, не смог осознать смысл величайшего события в Русской истории - христианского подвига святых Царственных мучеников и явления Державной иконы Царицы Небесной. Не осознавая духовный смысл этих событий, можно ли правильно рассуждать о истории России в ХХ веке, понимать все, что происходило с Россией в этом трагическом столетии?..
Александр Исаевич Солженицын отошел ко Господу, как православный человек. И Господь будет судить его не за промахи и ошибки, а за его намерения и состояния сердца. Не сомневаюсь, что Россию он любил и желал ей добра. И потому очень жаль, что писатель не исправил свой «Февраль 1917». «Желтое колесо», пытаясь перемолоть Россию и Русский народ, умело вставляет в свои шестеренки всю ложь и клевету на Святого Царя, и Солженицын эту ложь и клевету, к сожалению, утверждает в сознании своих читателей...».
(Виктор Саулкин. ВПЗР и «Желтое колесо». Русская народная линия)
Справедливо упрекая Солженицына за его непонимание судьбы св. Царя Мученика и называя это неуважением к Церкви, Саулкин благочестиво умалчивает, что и нынешнее преобладающее отношение руководства РПЦ МП к св. Царю по сути мало чем отличается от тогдашнего солженицынского. Но оставим это сейчас. Обратимся к другой критике Саулкиным писателя в первые годы после его возвращения:
Что бы ни говорили и писали преданные Солженицыну российские интеллигенты, но мы хорошо помним торжественное возвращение Александра Исаевича в Россию. Его выступление на остановках поезда перед встречающей ВПЗР публикой вызывали чувство разочарования. Как затем и выступления на телевидении. Дело в том, что народ за эти годы очень многое пережил, передумал и перестрадал. И это выстраданное понимание того, что творится в России, было гораздо глубже поучений писателя, звучащих с телеэкрана. Пока Солженицын сидел в Вермонте, русские люди переживали гибель державы, впервые русские оказались разделенной нацией, неожиданно оказавшись на своей родной земле гражданами новых этнократических режимов, русские оказались подло ограбленными новыми «экспроприаторами», лилась кровь, расстрел Белого дома, две Чеченских войны. Но Солженицын все эти страшные годы упорно работал над «Красным колесом» - это было тогда важнее для ВПЗР....
«Вермонтский затворник» совершил великую ошибку, не вернувшись в Россию в 1991 году. Солженицын не вернулся в Россию после того, как рухнула Советская власть, объясняя свое пребывание в Вермонте необходимостью закончить «Красное колесо». А в это время нашу страну и русских людей уже перемалывали жернова «Желтого колеса», которое с неумолимой жестокостью накатилось на Россию.
Потому и не воспринимал народ поучения ВПЗР с телеэкрана. Был бы вместе с народом, возможно, оставил бы незаконченным «Красное колесо», но сумел бы что-то сделать, чтобы остановить страшную работу «Желтого колеса». Из Вермонта это сделать было невозможно. Вернувшись в Россию, Солженицын разочаровался в «ельцинской» демократии, но, кажется, так и не сумел понять, что же происходило в стране все эти годы».
И это отчасти правильно. Но опять-таки, почему Виктор Саулкин не предъявляяет претензий к поведению в то время Великой криминальной революции своего церковного руководства, на котором лежит гораздо большая ответственность за благословение "Желтого колеса", и к прямой вине правящих сегодня страной подельников Ельцина, начиная с его преемника? Они-то все, в отличие от Солженицына, жили не в Вермонте, а в России, но возвещали, что "нет власти не от Бога", вместе с Ельциным делили госимущество и теперь сооружают помпезные Ельцин-центры...
Отмечу также, что после возвращения в 1994 году Солженицын стал уже не столь наивен в отношении к ельцинскому режиму, как в октябре 1993-го (когда приветствовал расстрел "коммунистического" Верховного Совета), но, ценя предоставленную ему возможность пользоваться центральным телевидением, писатель старался избежать прямой конфронтации с властью, ограничиваясь теоретическим предложением оздоровительных преобразований вместо критики действительности ‒ потому основная часть народа, просто борясь за свое физическое выживание, и "не воспринимала" теорию. Научно-культурная часть общества, однако, вполне воспринимала, в частности идею земства. При этом все предложения писателя по обустройству России входили в явное противоречие с западническим олигархическим режимом, почему в конечном счете Александр Исаевич и был отторгнут этим режимом и перешел в оппозицию к нему, написав "Россия в обвале" (1998). Правда, несколько запоздало...
2. Однако далее Саулкин, отчасти правильно отрицая первую из отмеченных выше крайностей в оценках Солженицына, переходит во вторую крайность ‒ красно-патриотическую, просоветскую:
«В советской школе нас били по голове Чернышевским, заставляя изучать «Что делать», пересказывать сны Веры Павловны. Сегодня школьники должны будут пересказывать на уроках ужасы лагерной жизни. «Желтое колесо» в одну из своих шестеренок и зубцов умело встроило и творчество Александра Исаевича.
Не буду вспоминать то, какую службу сослужил «Архипелаг Гулаг» историческим врагам России в информационной войне с нашей страной. В конце концов, слова Максимова «Целились в Советскую власть, а попали в Россию» могут служить и Солженицыну некоторым оправданием.
Хотя невозможно оправдать то, как яростно, всей душой русский писатель желал «свободному миру» победы над «империей зла», как называли на Западе в то время Россию.
Все же можно было Солженицыну понять, что не Советская власть, а историческая Россия вызывает ненависть «цивилизованного сообщества». Иван Александрович Ильин это еще в 50-е годы понимал, и не заблуждался относительно планов «мировой закулисы», когда писал свою работу «Что сулит миру расчленение России»...».
Здесь Саулкину изменяет его нравственное чутье ‒ из-за его совпатриотизма. Действительно, немало было противников советской власти, к которым применимо крылатое выражение «Целились в коммунизм, а попали в Россию» ‒ и к Максимову, и к Зиновьеву (кажется, именно он ввел в оборот эту фразу в полемической беседе П.Г. Паламарчука с моим участием в газете "Завтра"), и многие другие. Однако далеко не все антикоммунисты были столь слепы, в русской эмиграции многие сознавали эту опасность и не стремились к сокрушению режима КПСС любой ценой, а надеялись на становление здоровых сил внутри СССР (см. на эту тему главу 24 во втором томе "Миссии русской эмиграции"). Эту точку зрения разделял и Солженицын: «Я верю в наш народ на всех уровнях, кто куда попал» (Радиоинтервью А.И. Солженицына компании BBC // Вестник РХД. Париж. 1978. № 127). В разоблачении коммунистических преступлений Солженицын не отличается от Ильина, но, к сожалению, не сразу помудрел до геополитической прозорливости Ивана Александровича насчет "мiровой закулисы". Хотя, набираясь опыта, Солженицын в своих статьях и интервью всё более резко критиковал западную русофобию, особенно западные радиопередачи на русском языке.
То есть, в отношениях с Западом Солженицын шел безкомпромиссным путем, но лишь в меру своего ограниченного понимания мiровой расстановки сил. Критическая Гарвардская речь (1978) стала переломной точкой в "имидже" Солженицына в мiровых средствах информации: его зачислили в "русские националисты" и антидемократы. Но я признаю как его ошибку (и писал об этом) его убеждение, что «коммунизм не переродится никогда, он всегда будет являть человечеству смертельную угрозу» (Гарвардская речь // Собр. Соч. Т. 9. С. 301), ибо в коммунизме «концентрируется Міровое Зло», в сравнении с которым меркнут все недостатки Запада (Речь в Вашингтоне 30 июня 1975 перед представителями профсоюзов АФТ-КПП // Собр. соч. Т. 9. С. 227, 217). С духовной точки зрения тогдашние оценки Солженицыным (как и многими другими антикоммунистами) міровой раскладки сил теперь выглядят упрощенно: «Накануне планетарной битвы между міровым коммунизмом и міровой человечностью... так много уже уступлено, отдано и расторговано, что сегодня Запад уже не может устоять даже при единении всех западных государств, – а лишь в союзе с порабощенными народами коммунистических стран» (Чем грозит Америке плохое понимание России // Собр. соч. Т. 9. С. 344)... Но и последняя часть этой фразы всё же говорит сама за себя.
Поэтому лживо утверждение уважаемого Саулкина, что «яростно, всей душой русский писатель желал «свободному миру» победы над «империей зла», как называли на Западе в то время Россию». Во-первых богоборческий СССР, в своей программе провозгласивший завоевание марксизмом всего мiра, не был Россией, она была им оккупирована. Во-вторых, Солженицын призывал Запад не предавать процесс самоосвобождения внутри порабощенной России, который шел наперегонки с глобальной экспансией коммунизма – какой из этих процессов победит, тот и определит судьбу планеты, подчеркивал писатель, однако возражал:
«... Будто я "призываю Запад идти освобождать наш народ от коммунизма... Не только в Гарвардской речи, но и никогда прежде я не призывал ни к чему подобному... Я всегда говорил: мы освободимся – сами, это наша задача, как бы она ни была трудна, а к Западу только одна просьба и один совет. Просьба: пожалуйста, не заталкивайте нас под диктатуру, не предавайте нас миллионами, как поступили в 1945, и не укрепляйте наших угнетателей вашими техническими средствами. И совет: в вашем безграничном отступлении – поберегите сами себя, не отступайте в ту последнюю яму, из которой вам уже нельзя будет выбраться». (Чем грозит Америке плохое понимание России // Собр. соч. Т. 9. С. 341).
Эти слова Солженицын обращал к западным политикам, но видел за ними и народы Запада, еще сохранявшие христианские традиции и значительно более свободные, чем в СССР. Судить писателя за это может лишь тот, кто сам в то время поступал более правильно, но не тот, кто служил выполнению богопротивной программы КПСС в ее мiровой экспансии и помогал репрессиям против собственного народа, когда даже при Брежневе давали 7-летние лагерные сроки за тиражирование Евангелия... Но именно из этих кругов и происходит реанимируемая ныне клевета на писателя.
У Саулкина тоже выходит, что вообще было "антипатриотично" писать правду о богоборческом террористическом режиме, убившем десятки миллионов наших соотечественников. Но виноват ли Солженицын в том, что советский режим своими страшными преступлениями и своей официальной программой покорения всего мiра с превращением его в безбожный безчеловечный муравейник ‒ заставлял Западный мiр видеть опасность в такой коммунистической экспансии? Неужели без Солженицына западный мiр не разглядел бы столь откровенной программы КПСС и не заметил бы финансирование Советским Союзом компартий в западных странах и насаждение марксизма уже в десятках стран Третьего мiра, прибираемых к рукам одну за другой, с созданием там военных баз, обременяя этим свою экономику? Было ли это в интересах нашего народа?
Поэтому абсурдны совпатриотические обвинения Солженицына в русофобии, крахе СССР и нынешней российской разрухе. Не Солженицын, а номенклатура КПСС разрушила СССР своей ложью и мертворожденной идеологией, стремясь затем получить от Запада ярлык на правление над руинами СССР. И посеяла мусор в головах таких критиков Солженицына. Для них и ГУЛага не было - это клевета ЦРУ...
И Солженицын, и правая эмиграция, и правые антикоммунисты в СССР всегда считали, что предотвратить крах советского государства могла бы только его перестройка в русскую национальную авторитарную власть, которая послужила бы своего рода "декомпрессионной камерой" для перехода от тоталитаризма к восстановлению исторической России. Солженицын уже в "Письме к вождям" (1973) предлагал такую компромиссную программу реформ – именно не "любой ценой", соглашаясь терпеть у власти тех же вождей, лишь бы народу стало легче дышать. Тогда же ходила в самиздате статья В.Н. Осипова (редактора патриотического журнала "Вече"), призывавшего партию отказаться от идеологических догм хотя бы в Сибири – в виде нового "нэпа", чтобы по-настоящему обжить эти земли. Но Солженицына выслали, Осипова отправили в лагерь... И позже деятели "Русской партии" надеялись на союз с "единственным гарантом стабильности", структурами КПСС – столь же безуспешно. В этом – ответ на вопрос, был ли другой выход: если и был, то его отвергла все та же КПСС.
При этом красные патриоты утверждают, что «русофобский "Архипелаг ГУЛаг" СоЛЖЕниЦину заказало и редактировало ЦРУ» и именно за это дало ему Нобелевскую премию (еще до издания "Архипелага"!). Приписывают Солженицыну и совершенно лживые русофобские заявления.
Причем опять-таки, этих безстыдных подтасовок не гнушаются не только совпатриоты (что с них взять), но и считающие себя "православными ревнителями". Приведу пример автора, которого я ранее уважал и именно потому, когда он стал редактировать собственный сайт, несколько раз пытался (безуспешно) дружески увещевать его за отклонения от истины на избранном им публицистическом поприще: это Иван Иванович Жук, соредактор православного сайта "Русичъ". Из благочестивых побуждений вкупе с излишней доверчивостью он не раз "покупался" на "благочестивые" страшилки (наподобие экуменического "меморандума" об отмене Православия к маю 2016 года), почему я и пытался его вразумить. С иным человеком и его сайтом я не стал бы пытаться (таковых "конспирологов" множество). С ним у меня произошла такая переписка о Солженицыне, к сожалению, не повлиявшая на его мнение:
Михаил Викторович Назаров 8 апреля 2018 г., 12:36
Воистину воскресе!
Вот только, дорогой Иван Иванович, я никак не могу понять, зачем Вы в ожидании будущего превращения благоразумной бандеровки и убийцы
Савченки в Жанну д̓Арк травите Поклонскую, других врагов не нашли? Каким образом антимонархическая революционная пропаганда и
революционный "выбор" обманутого народа оправдывает мерзкого шабесгоя и обманщика Горького? И почему у Вас для разоблачения троллей ФСБ
допустимо использовать авторов, использующих термин "Лугандон"? И еще прошу Вас привести точную цитату, что А.И. Солженицын
довитийствовался до призывов сбросить ядерную бомбу на СССР. Если не найдете ‒ советую Вам: слезно покаяться и прекратить эту дискредитацию русского православного патриотизма.
Иван Жук 8 апреля 2018 г., 15:28
ЭТО ПО ПОВОДУ А.И. Солженицына:
https://yandex.ru/search/?text=%D1%81%D ... 0&lr=21621
"Мировое зло, ненавистное человечеству, и оно полно решимости уничтожить ваш строй. Надо ли ждать, что американская молодежь будет гибнуть, защищая границы вашего континента."
Александр Солжиницын [Моя реплика ему на это: Вам незнакома программа КПСС по установлению коммунизма во всем мiре и слова Хрущева, цитирую по смыслу: "Мы вас похороним!" - ? - М.Н.]
"Подождите гады! Будет на вас Трумен! Бросят вам атомную бомбу на голову."
Архипелаг ГУЛаг том 3 глава 2. [Моя реплика ему на это: Вы приписываете автору слова его персонажей, недостойный прием. И Вам не стыдно? - М.Н.]
https://zagopod.com/blog/43633483445/So ... stupleniya
https://yandex.ru/video/search?filmId=1 ... la1-1245-V
Трехчасовой документальный фильм Би-Би-Си 2004 года -- Власть кошмаров: Происхождение политики страха (2004) [Моя реплика ему на это: У меня нет трех часов для этого просмотра, но есть масса другой фактической информации. - М.Н.]
Эта переписка была сразу же опубликована Иваном Ивановичем без моего разрешения, и поскольку она явно не в пользу его характеристики "довитийствовавшегося" Солженицына ‒ это свидетельствует о его нежелании принимать во внимание сделанные ему фактические возражения. Он до сих пор держит эту переписку на сайте как доказательство своей правоты и впоследствии так и не покаялся в своих подтасовках. Более того, к 10-летию кончины Солженицына Жук опубликовал пасквиль под заглавием: "И.И.Жук. К 10-летию со дня смерти русского писателя А.И.Солженицына. "ВНЕБРАЧНЫЙ СЫН СОЛЖЕНИЦЫНА".
В этом "художественном" (отрывок из его повести) описании похорон Солженицына, помимо утрированных ернических эпитетов в адрес покойного писателя («великого Правдолюбца», «великого антисоветского человека», «постигшей страну трагедии» и т.п.), основное содержание ‒ изображение вызвавшей ажиотаж журналистов «встречи безутешной Вдовы Писателя с возможным внебрачным сыном великого Правдолюбца» ‒ «её бомжеватого супер-гостя», «похожего на его отца» [отца «толстенького» Ермолая, сына писателя] и взявшего на себя роль «приглядывать за покойником и отгонять от гроба через чур взбудораженных его смертью поклонников и поклонниц», а на поминках, сидя рядом с Вдовой, Медведевым и Путиным, «с аппетитом вгрызавшегося в ножку курицы». Однако, несмотря на "сходство", он не претендовал на "сыновство" и потому «облегченно выдохнула Вдова» и «подарила ему на память именные швейцарские золотые наручные часы», но он «понял, что это у многих его знакомых вызывает лишь зависть да злость на богатых российских вдов, «которые с жиру бесятся», и потому, завернув часы в тряпочку, сунул их в чемодан»... И т.п.
Ошарашенный таким стилем православного автора, я написал ему по старой памяти:
«Просто удивительно, как Вы, считая себя православным, ВМЕСТО ИДЕЙНОЙ ПОЛЕМИКИ С ОППОНЕНТОМ (КОТОРАЯ МОЖЕТ БЫТЬ ОПРАВДАННОЙ, НО ТОЛЬКО ПО СУТИ ДЕЛА, С ТОЧНЫМИ ФАКТАМИ И В ИНОМ ТОНЕ) ‒ сочиняете и самодовольно выставляете на публику подобные ГАДОСТИ. Даже если бы у Солженицына действительно был внебрачный сын - использовать такой "аргумент" в "патриотической полемике" с писателем могут только нечистоплотные обвинители типа совпропаганды. Но и сам неправдоподобный художественный сюжет у Вас лишен логики и всякого разумного смысла, и вдобавок у Вас чуть ли не в каждом абзаце хамоватое глумление да еще ‒ "к 10-летию со дня смерти" человека!.. Неужели Вам, православному, НЕ СТЫДНО так вписываться в заново раскручиваемую в этом году красными манкуртами грязную травлю русского писателя с целью ресоветизации государственной идеологии РФ ("Великой русской революции"), оправдания палачей-богоборцев и унижения тех, кто им противостоял? (Писателя не безошибочного, но не столь мерзкого, как Ваш любимый Горький, на фоне восхвалений которого на Вашем сайте Ваши малограмотные нападки на Солженицына особенно безнравственны)».
Но православный Иван Иванович делает вид, что не понимает глумливости своего "произведения", которое я якобы критикую, "не прочитав". Он воспроизвел у себя мое письмо и назидает мне:
«Настоятельно советую: прочтите. Иначе Вы, мягко говоря, попали в очень смешное и глупое положение, из которого, извините, даже не знаю, как, с Вашим самоуважением, и выбраться... Никакой полемики своей публикаций я ни с кем не вел. Напротив, хотел напечатать заведомо ОБЩЕПРИМИРЯЮЩИЙ материал... Если Вы хотя бы на минуту отречетесь от своей идеологической зашоренности и посмотрите на мою "главку" непредвзято, то Вы без труда обнаружите, что никакого неуважения к жене Писателя... мной высказано не было. ... Вы тотчас увидите, что и Князь [человек, "похожий на писателя"], и Писательская Вдова Наталья Дмитриевна показаны мною с БОЛЬШОЮ ЛЮБОВЬЮ и с УВАЖЕНИЕМ. Я искренне восхищаюсь УМОМ и ТАКТОМ, проявленным Натальей Дмитриевной при встрече с внезапно возникшей и вроде бы совершенно неразрешимой, скандальной ситуаций. А как смело и мужественно она вышла из этой аховой ситуации! Как ловко провела за нос всю пишущую и жаждущую сплетен публику? Да это же просто блек! Она несколько раз, а один так - ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ И ПРИ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРЕ СТРАНЫ ЗАЯВИЛА, что Александру Исаевичу было бы приятно увидеть во главе поминального стола ТАКОГО ИСКРЕННЕ ЛЮБЯЩЕГО ЕГО ТВОРЧЕСТВО и ПРОСТОГО Человека из народа... Всегда ИСПЫТЫВАЙТЕ ТЕКСТ Евангелием, как советует нам Апостол, и всё сразу становится на свои места.
Не живите чужим умом! Смотрите на вещи своими глазами, думайте, проверяйте чужие поступки Евангелием, будьте доброжелательны к окружающим(!), и Вы никогда больше не попадете в то глупое и смешное положение, в котором оказались вместе с уважаемым мной Михаилом Викторовичем Назаровым... Ваши же бесконечные идеологические сражения с кем не попадя, вечный поиск Врага, постоянная настороженность и гремучее НЕДОВЕРИЕ к окружающим, а особенно - к СВОИМ ПРАВОСЛАВНЫМ БРАТЬЯМ - ТОВАРИЩАМ ПО БОРЬБЕ, НО НЕ С КОНКРЕТНЫМИ ЧЕЛОВЕКАМИ, А С КНЯЗЕМ МИРА СЕГО И ЕГО ДУХОВНЫМИ СЛУЖКАМИ(!) искажает реальность настолько, что в какой-то момент, не разобравшись в сути происходящего, Вы можете, соблазненные гневными речами таких же заидеологизированных товарищей, как Вы сами, - пойти громить ни в чем не повинных людей на лево и на право. Задумайтесь над моими словами. И постарайтесь в дальнейшем жить своим умом и своими чувствами, все время проверяя их Евангельским Идеалом».
Если же Иван Иванович делает это назидание искренне, значит он сам не понимает того, что написал, "испытывая Евангелием". Его соредактора Юдкина на их совместном сайте уже возвели в ранг «писателя от Бога, по сакральным законам Вселенского ритма», и стоящего гораздо выше какого-то там Солженицына и всей предыдущей русской литературы ХХ века. Как это совмещается с тем, что "писатель от Бога" возвеличивает сатаниста Горького, мне понять невозможно. Отвечая на реплику одного читателя («по мне так действительно кощунственно выглядит и покоробила лично меня эта ваша публикация во первых смерть человека не абстрактного а все таки человека Русского») "писатель от Бога" Юдкин защищает своего коллегу Жука таким лапидарным "евангельским" аргументом с непонятной логикой: «По-Вашему, жизнь сама по себе кощунственна?»... Наверное, и Ивана Ивановича, "испытывая Евангелием", там скоро признают конгениальным с Великим Юдкиным.
Такие "писатели от Бога" могут ерничать о похоронах Солженицына, но с пеной у рта защищать "прекрасного писателя и замечательного человека" Максима Горького, нисколько не сознавая, как это выглядит в испытании Евангелием.
М.В. Назаров
8.8.2018
ПС. Тем не менее, я продолжаю считать Ивана Ивановича хорошим человеком, но, к сожалению, ревнителем не по разуму без должного для редактора и писателя кругозора и трезвомыслия. Можно применить к нему слова из приведенной митрополитом Виталием (относительно Солженицына) цитаты святого:
«Виден человек, обратившийся к Богу с горячностью сердца. Но для религии этого мало. Чтобы она была истинным светом для человека собственно, и чтобы издавала из него неподдельный свет для ближних его, необходима и нужна в ней определительность.
Определительность сия заключается в точном познании истины, в отделении её от всего ложного, от всего лишь кажущегося истинным... Если же человек будет руководствоваться прежде очищения его истиною своим вдохновением, то он будет издавать из себя и для других не чистый свет, но смешанный, обманчивый, потому что в сердце его лежит не простое добро, но добро, смешанное со злом более или менее».
|
