Красный террор в годы гражданской войны. По материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков / Под редакцией докторов исторических наук Ю.Г. Фельштинского и Г.И. Чернявского. М.: Терра – Книжный клуб, 2004.
Эта книга должна была выйти в России в начале 1990-х. Именно тогда, в одной обойме с «Архипелагом ГУЛАГ» А.И. Солженицына, «Красным террором в России» С.П. Мельгунова, «Погружением во тьму» О.В. Волкова она имела бы общественный резонанс и помогла бы лучше осознать масштабы той Катастрофы, что обрушилась на нашу страну в 1917 г. Возможно, что тем самым она способствовала десоветизации общества, хотя бы отдаленно похожей на ту, что имела место в бывших социалистических странах Восточной Европы в самом начале 1990-х гг. Увы! Книга, столь нужная в России, вышла в 1992 г. в Лондоне, правда, на русском языке. Наверное поэтому о сборнике документов «Красный террор в годы гражданской войны» мало кто знал в начале нового века. Да и сейчас, когда на дворе был 2004 г., русское издание прошло практически незамеченным. Главная причина с одной стороны – это живучесть советских мифов, с которыми жить куда комфортнее, а с другой стороны, апатия, равнодушие современного эрэфовского общества, переходящие в агрессивное невежество. Тем паче, что за годы прошедшие после Августовской революции 1991 года, население РФ стала ещё одним контингентом новичков, пополнивших уже давно сложившееся на Западе общество потребления. А потребитель, как известно не желает потреблять ту пищу, которая не материальная, а духовная, и там паче, ту, которая тревожит человеческую совесть, или, если угодно человеческую душу. Как сказал в одном из интервью в конце 1990-х гг. протоиерей Георгий Митрофанов, член Синодальной Комиссии Московской Патриархии: «На рубеже 80-х и 90-х гг. казалось, что общество начинает постигать глубину трагедии, происшедшей с Россией в ХХ столетии. Но прошло всего несколько лет, и злоба дня легко заглушила в сердцах серьёзные покаянные размышления». И далее: «Современная точка зрения, призывающая всех понять и простить, обусловлена той волной равнодушия, которая захлестнула наше общество».
Всех удовлетворила точка зрения – в Гражданской войне не было ни правых, ни виноватых, красный террор и белый террор уравновешивают друг друга и это мнение получил распространение и в обществе и в школьных учебниках. Сказывается и временной фактор – живых свидетелей и участников тех далёких событий к началу нового века, практически не осталось. И уже слышаться голоса «доброжелателей» - зачем ворошить прошлое? Сборник документов, переизданный Ю.Г. Фельштинским и Г.И. Чернявским, вновь напоминает о том, что эти преступления забывать нельзя.
Со всей убедительностью книга позволяет говорить не просто о терроре в его традиционном значении – запугать своих противников – реальных, потенциальных, гипотетических. Красные, или, иначе говоря, сторонники советской государственности, внесли, образно говоря в террор новую струю. Они стремились не просто уничтожить своих противников. Используя красный террор в качестве хирургического инструмента они приступили к «преобразованию» до неузнаваемости традиционной российское общество, путём «ампутации» целых социальных групп. Такой социальный геноцид, который ещё называют стратоцидом, безусловно относится к разряду тягчайших преступлений против человечности и соответственно на преступления, квалифицируемые как социальный геноцид, или стратоцид не может распространяться срок давности.
Основу сборника «Красный террор в годы Гражданской войны» составляют документы Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков под председательством судейского генерала Г.А. Мейнгарда (Мейнгардт) (1866 – 1945). Комиссия была создана по распоряжению главнокомандующего Вооружёнными силами на Юге России – ВСЮР генерала А.И. Деникина. Когда спустя год генерала Деникин оставил свой пост, Комиссия была переподчинена его преемнику генералу барону П.Н. Врангелю.
Согласно положению утверждённому генералом Деникиным, Комиссияч была создана «для выявления перед лицом всего культурного мира разрушительной силы организованного большевизма». Сотрудники комиссии были профессиональными юристами и в своей работе придерживались юридических норм принятых в России настолько, насколько это было возможным в условиях Гражданской войны.
Как писали в предисловии Ю.Г. Фельшитнский и Г.И. Чернявский : «Внимание Комиссии привлекали действия большевиков, связанные с ликвидацией «органов судебной власти, регулируемой законом», и подмена их «безответственными трибуналами», руководимыми революционной совестью.». Об этом открыто говорил ив те годы сами руководители ВЧК. Например, М.Я. Лацис (Судрабс): «Не ищите в деле арестованного обвиняемого улик; восстал ли он против Совета с оружием или на словах. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы и должны разрешит судьбу обвиняемого». Как показала история уже постсоветской России, изжить традиции «чрезвычайки» и стать правовым государством далеко не всем по душе.
Комиссия расследовала политику советской власти и в экономической сфере, включая национализацию, конфискации, контрибуции. Все эти беззакония приобрели такой размах, что резонно предположить – не в этих ли «славных» советских традициях кроется причина зыбкости права частной собственности в РФ?
Комиссия так же отмечала жестокие гонения на верующих и священнослужителей традиционных для исторической России конфессий. Так же сотрудники Комиссии считали необходимым раследовать и придать огласки, когда большевики привлекали к управлению государственными структурами лиц с уголовным прошлым, а так же не имеющих даже элементарного образования, включая алкоголиков и наркоманов.
Составители сборника документов, и в первом и во втором издании не обошли своим вниманием и такую острую проблему, как соотношение между красным и белым террором. Как писал Ю.Г. Фельштинский в предисловии к первому изданию: «Мне хочется отвести здесь знакомое указание на жестокость обеих сторон. Белой армии как раз была присуща жестокость, свойственная войне вообще. Но на освобожденных от большевиков территория никогда не создавались белыми организации, аналогичные советским ЧК, ревтрибуналам и реввоенсоветам. И никогда руководители белым движением не призывали к расстрелам, к гражданской войне, к террору, к взятию заложников. Белые не видели в терроре идеологической необходимости, поскольку воевали не с народом, а с большевиками. Советская власть напротив, воевала именно с народом (в этом нет ни тени преувеличения, поскольку гражданская война была объявлена всему крестьянству, всей буржуазии, т.е. интеллигенции, всем рабочим, не поддерживавшим большевиков). За вычетом этих групп кто же оставался кроме голого слова «пролетариат»?
При этом следует помнить, что красный террор получил «высочайшее благословение» отцов-основателей советского государства В.И. Ульянова (Ленина), Л.Д. Троцкого (Бронштейна), Я.М. Свердлова. Опять же, до конца 1980-х гг. имя Троцкого было в СССР фактически под запретом. Ленин и Свердлов, были героями в самом широком смысле этого слова, без страха и упрёка. После того, как на рубеже 1980-1990-х гг. был предан гласности целый ряд документов, прежде не афишировавшихся агитпропом КПСС, хрестоматийный образ народного заступника доброго Ильича, рассыпался в прах. Перед советскими гражданами предстал «неизвестный Ленин» - жестокий и расчётливый диктатор, прожжённый и циничный политикан, готовый пойти на любое преступление, на любую подлость, лишь бы только дорваться до власти и удержать её в своих руках любой ценой.
Опубликованные в сборнике «Красный террор в годы Гражданской войны» документы в первую очередь относятся к событиям 1918 – 1920 гг. на Юге России. Это протоколы Особой комиссии под председательством Г.А. Мейнгарда. Одним из первых преступлений, совершенных сторонниками советской власти стали «еремеевские ночи» в городах Крымского полуострова зимой 1917-1918 гг. В роли палачей в ходе этих легендарных убийств, легендарных своей изощрённой и бессмысленной жестокостью, выступали в первую очередь матросы Черноморского флота, примкнувшие к ним солдаты тыловых частей и городская чернь. Жертвами «еремееевских ночей» стали главным образом представители русского офицерства и интеллигенции.
Но ещё раньше, поскольку белые войска вернулись в Крым в 1919 г., сотрудники Комиссии, что называется по горячим следам, расследовали массовое убийство заложников сотрудниками местной ЧК во главе с Г. Атарбековым в Пятигорске. Это произошло осенью 1918 г. Среди убитых чекистами людей, объявленных задним числом заложниками, лишь единицы были чинами белогвардейских формирований. Большинство – это частные лица, зачастую в возрасте, преимущественно офицеры и дворяне. Среди убитых чекистами были известные генералы Н.В. Рузский и Р.Д. Радко-Дмитриев.
Комиссия расследовала факт глумления и уничтожения останков первого главнокомандующего Добровольческой армии генерала Л.Г. Корнилова. Расследовались массовые убийства кубанских казаков, а так же воплощение в жизнь советского декрета о женской социализации в Екатеринодаре.
Когда летом 1919 г. ВСЮР перешли в наступление на широком фронте, то по мере продвижения на север белых войск, у Комиссии появилось ещё более широкое поле деятельности. На территориях освобождённых от советской власти сотрудники комиссии расследовали разные аспекты советской политики, включая красный террор. Работа велась в Одессе, Николаеве, Херсоне, Киеве, Харькове, Полтаве, Царицыне, Воронеже и других городах.
В этих городах, помимо осмотра зданий, которые занимали «чрезвычайки», вскрывались и обследовались места массовых захоронений жертв красного террора. Кроме того, сотрудники Комиссии внимательно изучали советские газеты. Дело в том, что в годы Гражданской войны в них регулярно публиковали списки заложников расстрелянных ЧК. Например, в Петроградских газетах осенью 1918 г. были напечатаны списки нескольких сотен человек, преимущественно бывших офицеров, которые были взяты ЧК в качестве заложников после покушений на В.И. Ульянова (Ленина) и М.С. Урицкого. Все они были убиты чекистами. По одной из версий, часть этих т.н. заложников, была утоплена на барже в акватории Финского залива.
Так же в советских газетах времён военного коммунизма печатались сообщения и вскрытии мощей святых и глумления над ними. Причём делалось это при большом стечении народа, при участии врачей и представителей органов советской власти. Составлялись протоколы, велась фото, а в ряде случаев и киносъёмка.
То же происходило в процессе сбора сведений о злодеяниях большевиков сотрудниками Особой комиссии. Брались показания у свидетелей и уцелевших жертв. У палачей, если только их удавалось задержать. Изучались документы. Так же производилась фото и киносъёмка. Осенью 1919 г. в кинотеатрах, или, как их тогда называли, синематографах в городах Юга России демонстрировался документальный фильм «Зверства ЧК». Кстати, фрагменты из него включены были в документальный фильм С.С. Говорухина «Россия, которую мы потеряли», вышедший на экраны СССР – РФ в 1991 г.
Следует отметить, что Комиссии аналогичные созданной при генерале Деникине в годы Гражданской войны были созданы при руководителях Белого движения на Северо-Западе и на Востоке России. Наибольшую известность получила Комиссия под председательством генерала М.К. Дитерихса, расследовавшая убийства большевиками царской семьи в Екатеринбурге.
После окончания Гражданской войны в России красный террор пошёл на спад. Но, на протяжении всех 1920-х гг. на территории СССР продолжались репрессивные кампании против «бывших». «Таганцевское дело», «дело лицеистов», «дело Весна» и т.д. Поэтому не случайно Ю.Г. Фельштинский и Г.И. Чернявский включили в сборник материалы, хронологически выходящие за рамки Гражданской войны. Это списки архиереев и иереев Русской Православной Церкви – РПЦ, ставших жертвами репрессий со стороны советской власти в 1917 – 1930 гг.
Общеизвестным является тот факт, что советская сторона на протяжении многих лет вела войну против русской белой эмиграции. Поэтому в сборник включён материал о трагедии Трёхречья. В 1929 г. отряд советских чекистов под командованием М. Жуча атаковал посёлок Трёхречье в Манчжурии. Это посёлок был построен ушедшими в изгнание в конце Гражданской войны белыми казаками из Забайкалья. Чекисты разрушили посёлок, а большинство его жителей, включая женщин и детей чекисты убили.
Вывод, который напрашивается в ходе знакомства с этой книгой у любого непредвзятого читателя, вполне логичен. В результате массовых репрессий ВЧК – ГПУ – ОГПУ-НКВД – МГБ, продолжавшихся до середины 1950-х гг. традиционное российское общество было ими «преобразовано» до неузнаваемости. Почти полностью были уничтожены целые социальные группы. Занявшая их место советская партхозноменклатура и её продолжение в пост советской России убедительно продемонстрировали свою профессиональную непригодность.
Со времени выхода сборника «Красный террор в годы Гражданской войны» минуло без малого полтора десятка лет. Увы. Время только подчеркивает его злободневность и актуальность.
В.Г. Чичерюкин-Мейнгардт
Материал был впервые опубликован в издании "История/Первое сентября" № 20 (812) 16-31 октября 2006 г. под названием "Для зла нет срока давности". |
