Такова была отцовская заповедь на совершеннолетие и заповеди этой будущий Светлейший князь, генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант, а тогда еще просто Мишель Воронцов следовал всю свою жизнь.
Юный Михаил принадлежал к роду, возвышением своим обязанному Михаилу Илларионовичу, способствовавшему восшествию на престол императрицы Елизаветы Петровны. Ценя преданность и честность Воронцова, императрица отдала за него свою двоюродную сестру — графиню Анну Карловну Скавронскую, дочь Карла Самуиловича Скавронского, брата императрицы Екатерины I, и возведя Воронцова в чин генерал-поручика 28 лет от роду. Также заслуги старого, но по началу незаметного рода, числящегося уже почти тысячу лет в России и поднявшегося в XVI веке, оценил и император германский Карл VII, возведя 27 марта 1744 года занимавшего пост вице-канцлера Михаила Илларионовича Воронцова с братьями в графское достоинство. В 1744 он же, Михаил Воронцов, был пожалован чином действительного тайного советника, сделан вице-канцлером, а в 1758 году — канцлером, и до самого вступления на престол императора Петра III пользовался своим высоким положением. Девиз на родовом гербе Воронцовых был: «Вечно непоколебимая верность».
Сам по себе род был таков, что, фактически, каждый четвертый его представитель по мужской линии достоин занесения в энциклопедию. Также по праву попала туда и одна особа противоположного пола.
Отец Михаила Семеновича — граф Семен Романович, генерал-аншеф от инфантерии, служил в армии под началом Румянцева-Задунайского, а впоследствии был русским послом при английском дворе в течение сорока с лишним лет. Дядя, граф Александр Романович, известен как замечательный государственный человек. При Екатерине II он был действительным тайным советником, сенатором и президентом коммерц-коллегии, а при императоре Александре Павловиче занимал должность государственного канцлера и министра иностранных дел. Младшая сестра Семена Романовича и Александра Романовича Екатерина Романовна была за князем Дашковым и, овдовев, состояла президентом двух (!) академий (наук и Российской), отличалась умом и эрудицией.
Будущий Светлейший князь родился 18 мая 1782 года. Четырех лет от роду был записан в лейб-гвардии Преображенский полк капралом, а в 1801 г. поступил в полк подпоручиком. В конце 1803 г. находился волонтером на Кавказе и сражался с горцами и иранскими войсками. Тут и начинается отсчет его блистательного воинского послужного списка.
За отличие при взятии Эривани 28 августа 1804 года награжден орденом Святого Георгия 4-ой ступени. В 1805 году участвовал в походе в Ганновер, в 1806-1807 годах сражался с французами в Польше и Восточной Пруссии и за отличие под Пултуском произведен 10 января 1807 года в полковники.
В 1807 году молодой офицер назначен командиром 1-го батальона Преображенского полка, а в 1809-ом отбыл в Дунайскую армию, где участвовал в боевых действиях с турками, будучи командиром Нарвского мушкетерского полка. 29 сентября 1809 г. из полковников лейб-гвардейского Преображенского полка назначен шефом Нарвского мушкетерского полка, а за храбрость при штурме Базарджика пожалован в генерал-майоры. За взятие Виддина был удостоен ордена Святого Георгия 3-ей ступени. В 1812 году, во время компании Наполеона, командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией в армии Петра Багратиона и сражался под Салтановкой, Смоленском и Бородином, где был ранен пулей в ногу. Поднявшись после ранения на ноги и вернувшись в строй, Михаил командует авангардом 3-й армии и 8 февраля 1813 года уже (!) пожалован в генерал-лейтенанты, а с августа того же года находился в Северной армии под Гросс-Беереном, Денневицем, Лейпцигом и Касселем. В 1814 году отличился под Краоном и был удостоен ордена Святого Георгия 2-ой ступени. После войны командовал 12-й пехотной дивизией, затем в чине генерал-адьютанта с 1815 года по 1818 год возглавлял русский оккупационный корпус во Франции. После возвращения в Россию командовал 12-й пехотной дивизией, а 19 февраля 1820 года назначен командиром 3-го пехотного корпуса.
Следующим местом службы блестящего офицера, на наградном списке которого 24 высокие награды, в числе которых ордена Святого Андрея Первозванного с алмазами, Святого Александра Невского с алмазами, Святого Георгия 2-ой ступени, Святого Владимира 1-й степени, Святой Анны 1-й степени с алмазами, а также двенадцать иностранных наград — французский орден Святого Людовика 1-й степени, английский орден Бани 1-й степени, австрийские ордена СвятогоСтефана и Военный Марии Терезии 3-й степени, шведские ордена Серафимов и Военный Меча 1-й степени, прусские ордена Черного Орла и Красного Орла 1-й степени, ганноверский орден Гвельфов 1-й степени, гессен-касельский Военный орден заслуг 1-й степени, сардинский орден Маврикия и Лазаря 1-й степени, греческий орден Спасителя 1-й степени, турецкий орден Славы с алмазами, крест за Базарджик, а также право на ношение золотой шпаги с алмазами «за взятие Варны» и знака отличия «за XXX лет беспорочной службы», стала Одесса.
В мае 1823 года выдающийся военачальник был назначен Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором. Офицер, мечтавший посвятить себя мирному труду. Получил широкое поле для кипучей деятельности и имел для этого большой опыт. На принадлежащих ему фабриках впервые в России были внедрены «англицкие» паровые станки, выписанные из Англии, а первые в России «голландские» сыры производились в его имениях. Кстати, слывя либералом, хотя и был блистательным придворным и монархистом по складу гражданского сознания, был знаком с преддекабристскими движениями и впервые в русской армии издал пособие для обучения грамоте нижних чинов, а также сборник стихов и басен русских поэтов для солдатского чтения. Кстати, известен случай, когда Воронцов во время Кавказской кампании приказал выбросить с подвод свое имущество, чтобы погрузить на них для раненых солдат, а позже, во Франции, чтобы рассчитаться за шампанское и карточные долги своих офицеров, оплатил все их долги лично, практически разорившись, однако сохранив честь не только свою как командира, но и России и ее армии.
Вообще то Одессе везло на первых людей города, людей незаурядный и влюбленных в свое детище. Однако не всем было ко двору, что городом и краем правят иностранцы и когда граф Воронцов занял пост Новороссийского генерал-губернатора, кое-кто вздохнул с облегчением, дескать, «на Одессу, насквозь пропитанную иностранщиной, наденут русскую узду». В частности, известный мемуарист Франц Вигель писал по этому поводу: «Захотели, наконец, чтобы Новая Россия обрусела, и в 1823 году прислали управлять ею Русского барина и Русского воина».
Бесспорно, Михаил Семенович был и русским барином и русским воином, но происхождение вовсе указывало на его неприятие свего, что не имело славянских корней. Воспитание он получил европейское и такой патриотизм был ему чужд. К тому же граф был человеком не только образованным, но и умным, что приходится признать, невзирая на нелестные отзывы о нем Александра Пушкина.
«Полумилорд, полукупец,
полумудрец, полуневежда,
полуподлец, но есть надежда,
что будет полным наконец».
Бесспорно, гениальная звезда российской поэзии имела право на собственное мнение, да и, собственно говоря, по разным причинам не любили они с Воронцовым друг друга. Однако, претендуя на объективность, следует отдать должное этому выдающемуся государственному деятелю, годы правления которого справедливо называют «золотым веком Одессы». Да и сам Пушкин признавал таланты Воронцова, «путаясь в показаниях». Ведь слова «там все Одессой дышет» многого стоят.
Собственно, в должности губернатора Михаил Воронцов не оправдал надежд радетелей национальной идеи, ведя ту же политику, что его предшественники-иностранцы и считая истинным выражение «Чего недостает дома, то заемлется немедленно из чуждых стран». Кстати, в речи над гробом Светлейшего при его погребении архиепископ Херсонский Иннокентий отметил, что «Для многих новых предприятий недостает туземных делателей – почивший не медлит призвать их отовсюду, употребляя для сего даже собственные средства; а в числе призванных на время, многие, будучи обласканы, успокоены и привязаны к новой стране самыми успехами своими, остаются у нас навсегда».
Став генерал-губернатором Новороссии, Михаил Воронцов поднял экономику края на недосягаемую высоту, придав промышленности и сельскому хозяйству мощнейший импульс к развитию. Также пристальное внимание губернатор уделял развитию науки, просвещению и культуре, основав одной из первых газет Юга Российской империи — «Одесского вестника», который, к слову, издается и поныне. Именно при нем в Одессе открылась вторая в России после Санкт-Петербурга Городская публичная библиотека, было налажено книгоиздание, в том числе и на украинском языке.
Отдельно стоит отметить социальные взгляды князя и его заботу об «иноверцах»: татарах, евреях, караимах. Его позиция не может не восхищать. Примером деятельности Воронцова в области межнациональных отношений стоит указать его отношение к евреям. Доротея Атлас в книге «Старая Одесса. Ее друзья и недруги» пишет: «Желая оживить торговлю края, князь принял евреев под свое покровительство. Он обратил внимание на поднятие умственного и нравственного уровня одесских евреев. Были открыты еврейские общественные школы для детей обоего пола, главная синагога, молитвенные дома и больница».
Губернатор предпринимал «меры для изыскания средств», «по высокому эстетическому вкусу начертил план синагоги» (кстати!), «прилагал особенное попечение о больнице». Стараясь поднять значение еврейского населения в глазах русского общества, он добился посещения синагоги императрицею Александрой Федоровной и позже, по его же предложению, император Николай с наследником престола «осматривал в подробности» еврейские школы и больницу.
В итоге планы Воронцова удались и в Одессу стала переезжать австрийская еврейская интеллигенция и крупные негоцианты с солидными капиталами. Они приобретали недвижимую собственность, открывали торговые дома. В 1850-х в Одессе существовали еврейские фирмы, делавшие миллионные обороты.
Отдельной страницей в истории Одессы и не менее значимым эпизодом в биографии князя, который ярко характеризует его, стал 1843 год, когда был создан проект о разделении всех живущих в России евреев на два класса: полезных и бесполезных. Полезными предполагалось называть купцов третьей гильдии, цеховых ремесленников, земледельцев и тех мещан, которые владеют недвижимым имением, приносящим известное количество годового дохода, а все прочие евреи должны были признаваться бесполезными и подлежали репрессиям с целью склонения их к выбору отрасли «пропитания» с целью признания их «полезности». Также предполагалось выселить евреев из местечек в большие города без права выезда и обложить их тройной рекрутской повинностью. Одним словом, очередное проявление «лютой любви» российского менталитета к евреям. Однако умное противостояние Михаила Семеновича, который писал, что «самое общее название «бесполезных» для нескольких сотен тысяч людей, по воле Всевышнего издревле живущих в Империи, и круто, и несправедливо; но если и принять сие название для некоторого количества евреев, то и тогда разделение, мне кажется, должно быть другое». По его мнению, которое граф не смутился озвучить в докладе, отмечено, что в проекте министерства «остается бесполезным многочисленное сословие раввинов и других духовных законоучителей и получивших ученую степень, которые бесспорно и самим правительством считались полезными».
Также, «рассуждая беспристрастно, нельзя не удивиться, что все сии многочисленные торговцы считаются бесполезными и, следственно, вредными, тогда как они мелким промыслом, без всякого сомнения, помогают, с одной стороны, промышленности сельской, а с другой – торговой, и то в провинциях польских, где национального мелкого купечества никогда не было и теперь не находится», писал губернатор, вежливо указывая на «тактичность» слова бесполезный по отношению к целому народу и аккуратно подчеркивая глупость проекта.
«Смею думать – резюмирует генерал губернатор Новороссийского края, – что худые последствия будут неизбежны если мера сия примется во всей строгости; смею думать, что мера сия и в государственном виде вредна и жестока. С одной стороны отымутся сотни тысяч рук, помогающих мелкой торговой промышленности в провинциях, где заменить их нет и долго не будет возможности; с другой же – плач и вопли столь огромного числа несчастных, которых постигнут печальные действия сей меры, будут служить порицанием и у нас, и за пределами России».
Воронцова убедил авторов проекта о полезных и бесполезных евреях и переселение не состоялось, так же как не состоялись благодаря графу и другие драконовские проекты.
Что касается непосредственно Одессы, то она при Михаиле Семеновиче стала третьим после Санкт-Петербурга и Москвы городом Российской империи. В 1840 году население молодой Одессы по численности превышало почти на треть население древнего Киева, а доходы в городской бюджет были примерно равны суммарным доходам всех остальных тогдашних городов на территории Украины той эпохи.
Наступил 1844 год и Воронцов указом Николая I назначен наместником Кавказа и главнокомандующим русскими кавказскими войсками с сохранением за ним Новороссийского генерал-губернаторства. «Проявив себя как искусный дипломат, Воронцов добился добровольного присоединения значительной части дикого и феодального тогда Кавказа к Российской империи», пишут историки.
В 1845-1852 годах, назначенный главнокомандующим всех войск на Кавказе и наместником кавказским, он, исполняя волю государя, берет столицу непокорного Шамиля аул Дарго и принуждает мятежников перейти к глухой обороне. Тогда то он получает титул князя, а затем и Светлейшего князя.
В 70 лет князь Воронцов просит об отставке, которая была принята. В высшем воинском звании России — фельдмаршальском, а также в статусе члена Государственного Совета на протяжении последних 30 лет, Михаил Семёнович Воронцов скончался 6 ноября 1856 года. После его смерти, 27 апреля 1867 года 3-му пехотному Нарвскому, а 19 июля 1903 г. 79-му пехотному Куринскому полкам в честь заслуг покойного пожаловано его имя, поскольку Воронцов был шефом Нарвского егерского полка с 29 марта 1836 года, а шефом Куринского егерского полка – с 8 июля 1845 года.
«Его деятельность во благо Одессы столь велика, что не хватит страниц романа. Учреждает газету «Одесский вестник» и сегодня выходящую в городе, первую в Одессе городскую публичную библиотеку, которой дарит сотни книг. Открыл Институт благородных девиц. Создал Городской музей и «Общество развития сельского хозяйства Южной России», открыл в Одессе училище для глухонемых, училище восточных языков и в Херсоне — училище торгового мореплавания. При Воронцове в Одессе появилось уличное освещение и водопровод, улицы выкладывались камнем, строились пароходы, развивалось виноградарство и земледелие, возводились больницы и приюты для неимущих. Это малая часть того, что сделал Воронцов для города, который очень любил», отзываются о великом гении Михаила Семеновича его библиографии и историки-краеведы. И ему платили взаимностью. О жизненном кредо графа Михаила Воронцова убедительно говорят сказанные им слова, которым он следовал всю жизнь: «Люди с властью и богатством должны так жить, чтобы другие прощали им эту власть и богатство».
Над надгробной плитой Воронцова находилось изображение ангела, явившегося женам-мироносицам у гроба Иисуса Христа со словами «Его нет здесь: он воскрес!». Этот символ установила над его могилой княгиня Елизавета Ксаверьевна. Она надолго пережила мужа и, прожив 88 лет, умерла в 1889 году.
В годы управления Новороссией эта хрупкая женщина помогала своему супругу в его делах и сама делала посильный вклад в развитие города и его социальной сферы. Под её патронажем в Одессе были созданы Дом презрения и училище для глухонемых девочек, в самом доме Воронцовых располагалось Одесское императорское общество истории и древностей. К сожалению, сама прямая линия рода Воронцовых практически угасла после князя, поскольку родительская судьба супругов Воронцовых сложилась не очень счастливо. Четверо из шести их детей умерли в раннем возрасте, сын Семён был бездетен, и только сыну дочери Софии Павлу, по специальному дозволению было суждено продолжить фамилию Воронцовых.
Вообще, говоря о роли князя в становлении Одессы нельзя не упомянуть более обширно о сего супруге. Княгиня Елизавета Ксаверьевна, урожденная Воронова посвятила лучшие годы своей жизни, много, долго и плодотворно трудилась на благо Одессы.
Родилась она в семье коронного гетмана польского, генерала от инфантерии, графа Ксаверия Браницкого. Мать Елизаветы — урожденная графиня Энгельгардт, любимая племянница Григория Потемкина, пользовалась особым вниманием императрицы Екатерины П. В детстве Елизавета, живя при строгой матери в деревне, получила прекрасное образование и воспитание, и уже пятнадцати лет, благодаря близости семьи ко двору, была удостоена звания фрейлины. Во время первого заграничного путешествия познакомилась с боевым генералом графом Михаилом Семеновичем Воронцовым и 20 апреля 1819 года в Париже в православной церкви состоялось их венчание. Ей шел тогда двадцать седьмой год, ему — тридцать седьмой.
Кстати, Екатерина II, выразив свое согласие на брак, писала отцу Михаила Семеновича: «Молодая графиня соединяет все качества выдающегося характера, к которому присоединятся все прелести красоты и ума: она создана, чтобы сделать счастливым уважаемого человека, который соединяет с нею свою судьбу».
В начале 1820 года Елизавета Ксаверьевна родила дочь, умершую через несколько дней. Стремясь как-то смягчить горечь утраты, молодая чета часто меняет место жительства: Москва, имение Воронцовых в селе Андреевское, несколько раз посещали имение Браницких в Белой Церкви, бывали в Италии, Париже, Англии, а потом направилисьв Петербург.
7 мая 1823 года Михаил Семенович получил назначение Новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области. Начался новый, длительный одесский период в жизни Елизаветы Ксаверьевны. И все эти долгие годы она была в центре одесского общества и не только в связи со служебным положением мужа, но и по своим личностным качествами. Елизавета Ксаверьевна оставила неизгладимый след среди современников. «Графиня Воронцова полна живой и безусловной прелести. Она очень мила…», пишет княгиня Смирнова и ей вторит Раевский: «Она очень приятна, у ней меткий, хотя не очень широкий ум, а ее характер — самый очаровательный, который я знаю».
Небольшого роста, с чертами несколько крупными и неправильными, графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова была, тем не менее, одной из привлекательнейших женщин своего времени. И поклонников у нее было достаточно. Кстати. Вот и ответ, откуда появился пушкинский «полумилорд».
Более чем полувековая жизнь Елизаветы Ксаверьевны в Одессе — это огромнейшее число добрых дел, хорошо известных в городе и навечно оставшихся в его истории. Прежде всего — ее благотворительная деятельность, в которой она объединила идеей помощи страждущим самых достойных женщин города. Первые же итоги и этой деятельности были по достоинству оценены императором Николаем I в Высочайшей Грамоте на имя жителей Одессы за попечение, оказанное ими при снабжении армии всем необходимым, во время русско-турецкой войны 1828-1829 годов, за устройство госпиталей для раненых и больных воинов.
Капитал созданного ею Общества призрения и милосердия постоянно пополнялся как за счет коммерческой деятельности, так и частных пожертвований, в первую очередь самой Елизаветы Ксаверьевны, которая, кстати, за годы в Одессе направила на благотворительность просто астрономическую по тем временам сумму – более 3 миллионов царских рублей. Женское благотворительное общество явилось «рассадником благотворительных учреждений в Одессе». Так, после Крымской войны, когда многие были разорены, и в городе царила вопиющая нужда, был организован просуществовавший более 28 лет «Комитет попечения о бедных», призревший зимой 1856-1857 годов более 3 тысяч человек, в том числе 1200 христиан и 260 еврейских семей.
«Ты человек — этого достаточно. Ты беден — более чем достаточно. Ты дитя моего Бога» — вот истина, которую она исповедовала всю жизнь.
После смерти в ноябре 1856 года супруга, оставшись на постоянное жительство в Одессе, Елизавета Ксаверьевна отошла от светской жизни, уделив время семейному архиву. Кстати. современники утверждают, что часть архива она уничтожила. Она полностью посвятила себя благотворительности, оказанию помощи и поддержки тем, кто в этом больше всего нуждался.
«Она имела только одно служение — служение Богу, один долг — долг сердца и повиновалась одному голосу — голосу милосердия. И везде, где вздыхал бедняк — появлялась она. Где стонал больной — помогала она. Где раздавались жалобы вдовицы — она являлась утешительницей. Где плакала сирота – она осушала ее слезы. Где стыдливая нищета конфузливо пряталась от глаз людских — там отыскивал ее являлся на помощь ей небесный ангел, называемый Елизавета Воронцова» — так охарактеризовал благотворительную деятельность Елизаветы Ксаверьевны одесский городской раввин доктор Швабахер в речи в воспоминание покойной.
Многогранная общественная деятельность Елизаветы Ксаверьевны была увенчана высшей наградой Российской империи орденом святой Екатерины или Освобождения 1 степени. Его девиз «За любовь и Отечество» был написан на знаках ордена серебряными буквами на красной ленте с серебряной каймой и золотыми буквами — на серебряной восьмиконечной звезде.
Преклонный возраст и болезненное состояние заставили Елизавету Ксаверьевну сложить с себя полномочия председательницы женского благотворительного общества, которому посвятила 43 года самой полезной и плодотворной деятельности. Скончалась светлейшая княгиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова 15 апреля 1880 года.
В пятницу же, 18 апреля городской голова Григорий Маразли получил телеграмму на имя сына Елизаветы Ксаверьевны, светлейшего князя Семена Воронцова от министра Двора Его Величества графа Адлерберга, в которой сообщалось о последовавшем разрешении на погребение праха Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой в Одесском кафедральном соборе, где ранее был похоронен ее муж.
Такой, чести Елизавета Ксаверьевна удостоена не случайно и не только потому, что она была сиятельной особой. Этот редчайший случай погребения женщины в кафедральном соборе, убедительно подтверждает факт того, что Елизавета Ксаверьевна Воронцова — возвышенная христианка.
В церемонии перенесения тела усопшей из дворца в собор, приняли участие родные и близкие княгини, высшие военные и гражданские руководители, члены городской управы и гласные думы во главе с городским головой, все городское духовенство, воспитанники Михайло-Семеновского сиротского дома, многочисленные жители Одессы.
В ряде источников, в том числе посвященных Спасо-Преображенскому собору в Одессе, сохранились описания захоронения там Елизаветы Ксаверъевны. Находилось оно рядом с могилой ее мужа, у той же алтарной стены внутри Трапезной церкви. Памятником служила скромная мраморная плита с надписью: «Княгиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова. Родилась 8 сентября 1792 года, с кончалась 15 апреля 1880 года» и словами, взятым из Евангелия: «Блаженни милостiи, яке тiи помиловани будут».
Рядом с храмом в первые же пять лет после смерти графа фельдмаршала Воронцова был поставлен ему памятник. На него жертвовали император и вся августейшая фамилия, военное, морское и духовное ведомства, 56 губерний от западных до восточных границ государства. Кто сколько мог, от тысяч рублей до копеек, но от души. На цоколе памятника поместили слова «Светлейшему князю Воронцову от благодарных жителей».
Увы, в советское время о Михаиле Воронцове основная масса людей судила лишь по пушкинской эпиграмме, а в популярное исторической литературе его выставляли как царского сатрапа, реакционера, душителя свободы. Однако стоит отметить одну интересную, на мой взгляд, вещь. В «сталинской» от 1951 года Большой Советской энциклопедии указано:
«Воронцов. Михаил Семёнович, князь, (1782 — 1856) — русский военный и государственный деятель, генерал-фельдмаршал; монархист, признававший необходимость уступок буржуазному развитию. В 1806 — 14 участвовал и отличился в войнах с наполеоновской Францией (портрет его располагается в первом ряду знаменитой галереи Зимнего дворца, посвященной героям войны 1812 года — В. Л.). В 1815 — 18 командовал русским оккупационным корпусом во Франции. В 1823 — 44 был генерал-губернатором Новороссии и наместником Бессарабской области. Осуществил ряд буржуазных мероприятий, содействовавших развитию земледельческой и промышленной деятельности на юге России (умножение хлебных культур, улучшение виноделия, разведение тонкорунных овец, улучшение транспорта, создание Общества сельского хозяйства Южной России и пр.)…». Не правда ли, отнюдь и не веет презрением. Скорее – признанием.
Но это было позже. А за 30 лет до этого в Одессе были четыре года гражданской войны, жертвы, террор. Собор, в котором покоился прах супругов Воронцовых, не подвергался ограблению ни при красных, ни при белых и только при установившейся советской власти, Собор стал вызывать ненависть новых хозяев, а печально известный указ Троцкого об изъятии церковных ценностей положил начало его разграблению.
Захоронения Воронцовых также были разграблены, а останки выброшены из храма на Слободку у кладбищенской стены, тянувшейся к Кривой Балке. По одной версии, старушки похоронили все, что осталось от Воронцовых. Уже после Великой Отечественной войны какие-то водитель подъемного крана и шофер грузовой машины по своей инициативе завезли туда плиту, сохранившуюся на территории Воронцовского дворца, в последствии Дворца молодежи имени пионера-героя Яши Гордиенко. По другой версии, перезахоронил Воронцовых шофер Никифор Яровой, за что и был расстрелян и сброшен в общую могилу на Втором христианском кладбище. По третьей версии, останки Воронцовых захоронены доцентом института им. Сталина Дмитриевым и он же поставил на могилах кресты и ограды.
А на месте собора поставили памятник «отцу народов». Однако памятник генералиссимусу Сталину на Соборной площади в 1961-м году снесли, а спустя 40 лет там вновь поднялись стены собора, в нижнем храме которого вновь упокоилась чета, столь многое сделавшая для Одессы.
В 2005 году Черноморский Православный фонд, который ведет возрождение храма, принял решение о возвращении праха четы Воронцовых в восстановленный собор для перезахоронения.
На сессии горсовета депутаты единодушно и стоя поддержали своего коллегу — председателя правления Черноморского Православного фонда Василия Иеремию. 20 октября 2005 года была проведена эксгумация могил Воронцовых, их прах отправлен на экспертизу. Найдены были фрагменты дорогих гробов с позолотой и элементами герба, фрагменты мундира фельдмаршала, металлических частей эполет, фрагменты дорогих одежд, обуви, в которых была похоронена княгиня. Прах князя оказался помещенным в свинцовую капсулу. Остатки богатого захоронения на самом бедном кладбище Одессы дали основание считать, что эксгумированные останки принадлежат Воронцовым. Это подтвердила и экспертиза, проведенная под руководством начальника Одесского областного бюро судебно-медицинской экспертизы доктора медицинских наук Григория Кривды. Антропометрические измерения совпали с прижизненными описаниями Воронцова, а анализ костной ткани позволил выяснить возраст умершего. По прижизненному портрету князя Воронцова провели идентификационную экспертизу, а из костей бедра и ребер Михаила Воронцова выделены ДНК для проведения сравнительных анализов с ДНК, которые можно выделить из останков его сына Семена, бывшего в свое время градоначальником Одессы, а похороненного в Санкт-Петербурге.
Все данные совпали и теперь мы знаем, кто вновь похоронен и по праву занимает место в одесской святыне.
Кстати. На церемонии перезахоронения случился один казус. По негласному решению муниципалитета, в процессии не должно было быть ни одного флага. Однако одна из делегаций от Крыма, в развитии которого также серьезную роль сыграл Светлейший князь Михаил Воронцов, не будучи об этом уведомлена, привезла с собой Андреевский флаг – символ и гордость российского флота. И попробуйте угадать, как мотивировал присутствие этого стяга в процессии представитель городских властей? По его словам, флаг был уместен и его таки допустили в процессию в связи с тем, что… Светлейший князь был кавалером ордена Святого Андрея Первозванного с алмазами. Однако…
Источник |
