Одной из наиболее мифологизируемых и фальсифицируемых сегодня исторических тем является национальное сопротивление большевизму в годы Гражданской войны в России, олицетворяемое Белым движением. Объектом самых ожесточенных нападок и клеветы стала фигура адмирала Александра Васильевича Колчака. Пожалуй, ни один другой исторический деятель, за исключением, быть может, Александра Солженицына, не подвергся столь ожесточенной посмертной травле. У нынешних поклонников красных одно упоминание имени А.Колчака вызывает истерику, переходящую в настоящий психоз.
Представители неосоветских течений выдумывают все новые небылицы, и призывают снести немногочисленные памятники и мемориальные доски, установленные в честь адмирала. К безумному хору голосов из левого лагеря с недавних пор присоединились и те, кто причисляет себя к монархистам. Последние перепевают популярные пропагандистские штампы о якобы причастности Колчака к отречению Государя, его «феврализме» и даже «масонстве».
Как известно, ложь, произнесенная во всеуслышанье и повторенная многократно, воспринимается лучше, чем слово правды, сказанное однажды и шепотом. В результате отдельным клеветническим измышлениям о Верховном правителе верят и некоторые разумные люди.
Противостоять фальсификациям трудно. Можно написать сотни научных работ, документально опровергающих те или иные мифологемы. Но массовому читателю они останутся неизвестными. В этой связи особую актуальность приобретает публицистический нарратив. Написанные живым языком, но при этом опирающиеся на архивные фонды и исторические исследования, книги популярного жанра позволяют лучше разоблачить клевету. Вдвойне замечательно, когда за это дело берется профессиональный историк.
2019 год отмечен выходом в свет знаковой книги, посвященной разбору и разоблачению наиболее распространенных клеветнических мифов об адмирале А.Колчаке – известном флотоводце, ученом, полярном исследователе и военно-политическом деятеле периода революции 1917 г. и Гражданской войны в России. Личности, без сомнения, неординарной, противоречивой, трагической, сложной.
Автор – известный российский историк, доктор исторических наук, профессор Московского государственного института культуры и Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, Владимир Геннадьевич Хандорин, является признанным специалистом по Белом движению, российскому либерализму и либеральному консерватизму в переломное для страны время. Особое внимание ученый уделяет жизненному пути, военной и государственной деятельности А.Колчака. На сегодняшний день В.Хандорин является автором 50 научных работ, в том числе 4 монографий и 6 учебных пособий.
Обращение к популярному жанру вызвано необходимостью противостоять фальсификациям прошлого, распространению заведомо ложных, не подкрепленных документально сведений, вводящих в заблуждение людей и нередко порочащих честь и достоинство конкретных исторических личностей. Согласимся с профессором: вызывает огромное сожаление, что авторов подобных фальшивок, а также издательства, которые их публикуют, не привлекают хотя бы к административной ответственности. Кто знает, быть может тогда ситуация в данном вопросе была бы принципиально иной.
Книга В.Хандорина «Мифы и правда о Верховном правителе России» состоит из введения, шести глав, приложения, в котором приведены высказывания современников и видных историков об адмирале А.Колчаке, послесловия. В каждой из глав рассматриваются и опровергаются мифы и клеветнические измышления, связанные с определенными этапами жизненного пути адмирала, его военно-политической деятельности.
В первой главе ученый развенчивает ложные сведения, которыми сегодня пытаются опорочить дореволюционную деятельность Колчака. Якобы, что он был заурядным полярником, военную карьеру сделал случайно, и как флотоводец, ничего собой не представлял.
Научные заслуги А.Колчака в области полярных исследований в 1906 г. были отмечены высшей наградой Императорского Русского географического общества – Константиновской золотой медалью. В постановлении о награждении за участие будущего адмирала в экспедиции барона Э.Толля предпринятая спасательная экспедиция на остров Беннета характеризовалось как «важный географический подвиг, совершение которого было сопряжено с большой опасностью для жизни». Также Колчак был награжден орденом Св.Владимира 4-й степени.
В 1909 г. Александр Васильевич опубликовал по итогам экспедиции фундаментальную научную монографию «Лед Карского и Сибирского морей», в которой открыл эллипсоидную траекторию дрейфа арктических льдов. Научный авторитет Колчака был столь высок, что в порядке исключения, не имея академического образования, он приглашался читать лекции в Морской академии.
Не менее нелепы и попытки дискредитировать деятельность Колчака как флотоводца и военно-морского деятеля. Злопыхателями совершенно игнорируется его участие в возрождении и модернизации флота после русско-японской войны. Так, Колчак был одним из авторов программы перевооружения военно-морских сил, и активно ее продвигал, будучи назначен экспертом комиссии по государственной обороне Государственной думы. В дальнейшем он непосредственно участвовал в разработке новой судостроительной программы, благодаря которой русский флот стал оснащаться новейшими судами, построенными и оборудованными по последнему слову техники.
Возглавляя с 1915 г. минную дивизию Балтийского флота, Колчак провел ряд смелых операций по минированию германских позиций, что показало высокую эффективность. Военные успехи в годы Первой мировой войны обеспечили Александру Васильевичу головокружительный взлет. В течение одного 1916 г. Колчак был произведен сначала в контр-адмиралы, а затем в вице-адмиралы и назначен командующим Балтийским флотом в обход старшинства целого ряда адмиралов. Блестяще Колчак проявил себя на посту командующего Черноморским флотом (ЧФ). Именно в этот период была установлена полная блокада Босфора русским флотом, в результате Россия добилась абсолютного господства на Черном море. Лишь после отставки Колчака, в условиях революционного развала лета и осени 1917 г., немцы и турки смогли переломить ситуацию в свою пользу. Именно при Колчаке на ЧФ начал впервые формироваться авиационный отряд.
Несостоятельными являются и многочисленные злостные домыслы о личной жизни адмирала и его нравственном облике. Особое место здесь занимают нападки на связь Колчака с супругой его сослуживца, Анной Тимиревой. Во-первых, никто не собирается канонизировать Колчака как святого, а во-вторых, даже пострадавший от романа адмирала с его женой Сергей Тимирев никогда не опускался до мести. Данная ситуация – личное дело взрослых людей, сделавших непростой морально-этический выбор. Так что согласимся с профессором и в данном вопросе – оставим рассуждения на эту тему «ханжам и любителям покопаться в чужом личном белье».
Тем более злостной является выдумка о том, будто адмирал «бросил жену и ребенка», оставив их на произвол судьбы. Во-первых, когда Колчак был направлен Временным правительством в июле 1917 г. в командировку в США, его семья оставалась в Севастополе в безопасности – волна насилия захлестнула город и полуостров лишь в конце года. Когда адмирал находился в командировке, произошел Октябрьский переворот, и связь с супругой и сыном была на время потеряна. Лишь весной 1919 г., будучи Верховным правителем в Омске, Колчак получил сведения из Франции, что его жена и сын живы и находятся в Париже. После этого адмирал немедленно установил с ними связь и регулярно переводил жене деньги.
К серии сплетен о личной жизни Александра Васильевича относится утверждение, будто бы тот являлся наркоманом-кокаинистом. Первоисточником этой клеветы был недоброжелатель адмирала, глава французской военной миссии при его правительстве, генерал Морис Жанен. Последний несет прямую ответственность за выдачу адмирала чехами повстанцам в Иркутске в январе 1920 г. в нарушение данного ранее слова офицера и гарантий безопасности. При этом Жанен не утверждал напрямую, а только высказал предположение относительно пристрастия Колчака к запретному зелью. Ни у одного из других – включая самых приближенных соратников и близких Верховного правителя ни в мемуарах и дневниках, ни в переписке ничего подобного не встречается. Миф о кокаинизме Колчака раздула советская пропаганда, и в настоящее время бездумно воспроизводят современные певцы большевизма.
Во второй главе книги ученый развенчивает миф о том, что адмирал якобы принадлежал к числу так называемых «февралистов», «предал Царя». Причем забавно то, что в советские времена было модно изображать белых радикальными монархистами и черносотенцами, а сейчас конъюнктура изменилась. Теперь белых обвиняют в том, что они якобы были не монархисты, а либералы и «западники». При этом начисто забывается, что именно большевики сами боролись против монархии много лет. Эту политику строители «нового общества» продолжили и после завершения Гражданской войны. Много монархистов было уничтожено ими в ходе кампаний террора, который проводился в стране в 1920-1930-е гг. И даже в позднее советское время заявлять о симпатиях к монархии было чревато серьезными неприятностями.
Сегодня достоверно известно: Колчак был единственным из представителей высшего военного командования, кто в критические февральско-мартовские дни 1917 г. не стал обращаться к Государю с просьбой об отречении. О событиях в Петрограде командующий ЧФ узнал 28 февраля 1917 г., находясь в Батуме на совещании с главнокомандующим Кавказским фронтом, великим князем Николаем Николаевичем из телеграммы морского министра. И лишь после получения официальных известий об отречении Николая II и передаче власти Временному правительству, адмирал вместе с флотом присягнул этому правительству. Характерно, что в своей приветственной телеграмме Колчак ни слова не произнес в поддержку революции, а лишь формально приветствовал новую власть, выражая надежду, что она доведет войну до победного конца. Нет никаких документальных свидетельств, подтверждающих причастность адмирала к смене власти в столице. Таким образом, версия об участии в командующего ЧФ в заговоре против монархии рассыпается в прах.
Не был Александр Васильевич и сторонником либерал-демократии. О ней он высказывался критически, утверждая, что «власть не может принадлежать массам в силу закона глупости числа». При всей европейской образованности адмирал прочно ассоциировал демократию с «керенщиной» - дряблостью, безволием и слабостью государственной власти на фоне развала страны. Не случайно, придя к власти, Колчак запретил празднование самой годовщины Февраля, включая выражения манифестации и митинги в ее честь.
Духовной опорой власти Колчака как Верховного правителя выступала Русская Православная Церковь. Правительство адмирала выделяло средства на содержание Временного высшего церковного управления во главе с омским архиепископом Сильвестром, восстановило структуру военного духовенства, преподавание Закона Божия в школах. Под религиозными знаменами в сентябре 1919 г. в армии Колчака началось формирование добровольческих православных дружин Святого Креста и мусульманских отрядов Зеленого Знамени.
Было покончено с демократическим экспериментом в области народного просвещения: школы, ранее освобожденные от правительственного надзора, при Верховном правителе вновь были подчинены восстановленным попечительским органам правительственного надзора.
При этом нельзя утверждать, что колчаковская власть была одинаково жестокой и тождественной большевизму. Это очередная грубая подтасовка. Режим Верховного правителя представлял собой умеренную авторитарную военную диктатуру с ограниченным допуском оппозиционных партий (кроме большевиков) и свободы печати. В газетах нередко допускалась критика управляющих губерниями и даже министров, а также общая политика правительства. Ограничения, вводимые военной администрацией, были в целом адекватны угрозе, против которой боролись белые армии.
Подавляющее большинство очевидцев и современников отмечали, что после прихода к власти Колчака престиж государства укрепился, порядка в управлении стало значительно больше.
Идея «непредрешенчества», которой так любят попрекать Белое движение и его деятелей нынешние псевдомонархисты – в действительности являлась закономерной и даже единственно возможной для сохранения единства внутри антибольшевистского лагеря. Важно еще помнить и то, что престиж монархии после революции 1917 г. был сильно дискредитирован. Определенный всплеск ностальгии по царским временам случился значительно позже, в ходе коллективизации и раскулачивания в начале 1930-х гг. Провозглашение идеи монархии в годы Гражданской войны неизбежно привело бы к расколу и распрям. Важно, что при белых была восстановлена преемственность с дореволюционной Россией и ее институтами. Прежде всего, в законодательстве, государственной символике и традициях. И это в корне отличает А.Колчака и других белых вождей от большевиков, которые отринули прежнюю государственность и рассматривали страну лишь в качестве хвороста, дабы с его помощью разжечь пожар мировой революции.
В третьей главе В. Хандорин рассматривает проблему взаимоотношений Колчака и других белых вождей с иностранными державами — прежде всего с Антантой. Широко известный миф еще советских времен, что якобы Колчак был ставленником международного империализма, как и другие белые вожди, был марионеткой Антанты и всего мирового капитала. А в наше время современные левые публицисты пошли еще дальше, сочинив небылицу о том, что Александр Васильевич якобы был завербован британской разведкой, и еще до революции состоял на службе у англичан. Эту и другие мифологемы ученый развенчивает как совершенно несостоятельные.
Напротив, в сложной обстановке Гражданской войны режим Колчака проводил последовательную самостоятельную, патриотическую и великодержавную внешнюю политику. Несостоятельным является выдуманный советскими пропагандистами (и повторяемый в настоящее время) миф об «интервенции 14 держав», с помощью которых якобы только и держались белые армии. Присутствие иностранных войск не затронуло коренные, внутренние области России и практически не сопровождалось вооруженными столкновениями. Ни одна из держав Антанты не находилась в состоянии войны с Советской Россией. В Сибири все воинские части союзников стояли в глубоком тылу и нередко вредили белым, заигрывая с советским подпольем и красными партизанами. Особенно в этом отличились американцы. Некоторые американские военные прямо выражали опасения в случае перспективы победы белых.
Как следствие, общим тоном белогвардейской прессы было недовольство по поводу отсутствия военной помощи от союзников, и их стремления вести двойную игру. И сегодня культивируемый миф о широкой военной интервенции в годы Гражданской войны у каждого думающего человека вызовет закономерный вопрос: если слабая Советская Россия с ее «раздетой, разутой и полуголодной Красной армией» победила аж целых «14 держав», то почему же тогда в начальный период Великой Отечественной войны, оснащенные по последнему слову техники части РККА отступали от одной лишь Германии и ее сателлитов, оставив врагу огромную территорию, на которой проживали миллионы советских граждан?
Последовательное отстаивание белыми национальных интересов наглядно показано в четвертой главе. В отличие от большевиков, демагогически провозгласивших «права наций на самоопределение», и заложивших бомбу замедленного действия под Россию, белые выступали за восстановление территориального единства страны в дореволюционных границах, признавая лишь независимость Польши (признанную еще Временным правительством), и соглашались предоставить внутреннее самоуправление национальным окраинам. Несмотря на этом, сегодня всевозможные фальсификаторы и манипуляторы продолжают утверждать, что якобы белые были готовы распродать Россию, соглашались на ее расчленение, лишь бы прийти к власти. В действительности, большевики и их нынешние последователи обвиняют белых в своих же грехах.
Особенно непримиримым отношение белых было к украинским «самостийникам». Белая пресса называла их лидера, Симона Петлюру, «выкидышем русской революции», с которым «недостойно даже разговаривать».
Пятая глава книги посвящена вопросам управления на территориях, подконтрольных правительству Колчака. И здесь В. Хандорин наглядно показывает лживость штампов коммунистической пропаганды и утверждений нынешних левых о якобы «антинародности» белых режимов. Это утверждение опровергают даже многочисленные советские художественные фильмы о Гражданской войне. В каждом из них обстановка в Советской России, даже показанная в идеологически «правильном» русле, демонстрирует разруху и нехватку товаров первой необходимости. В то время как в занятых белыми городах работают магазины, рестораны и театры, рынки заполнены продуктами, и почему-то не видно нищих. Таким образом, даже советский кинематограф невольно показывал всю абсурдность коммунистической пропаганды и ее несоответствие исторической реальности.
Если в области идеологии и внешней политики режим адмирала А.Колчака выступал с консервативных и великодержавных позиций, то в экономике и социальной сфере прослеживалась либеральная идеология, но с признанием необходимости государства заботится о малоимущих. Допускалась частная инициатива, восстанавливалась свобода торговли. Государственная монополия сохранялась только на сахар и спиртное. Это позволило удовлетворить потребности широких слоев населения. Не случайно на территориях, контролируемых белыми армиями, несмотря на все сложности, не было голода и нехватки продуктов. На прилавках магазинов при белых в свободной продаже были даже такие товары, которые простому обывателю снова стали доступны только после краха СССР.
Колчаковское правительство оказывало государственную поддержку предпринимательству, банковской системе. Был основан новый Торгово-промышленный банк Сибири. В целом в экономической политике декларировалось создание равных возможностей для всех, а в их пределах – полная свобода предпринимательской инициативы за исключением государственного финансирования тех частных предприятий, которые имели важное стратегическое и оборонное значение).
В рабочем вопросе были сохранены данный большевиками 8-часовой рабочий день и расширенные права профсоюзов. Были восстановлены биржи труда, больничные кассы, в которые вносили ¼ денег сами рабочие, а ¾ - хозяева предприятий; при этом в советах касс хозяева имели лишь 1/3 мест. В конфликтах рабочих с предпринимателей колчаковское правительство в большинстве случаев становилось на сторону рабочих.
Предпринимались и другие меры для снятия социальной напряженности. Были утверждены прожиточные минимумы по регионам и в зависимости от них периодически индексировалась заработная плата госслужащим и рабочим. Данная практика впервые была введена именно при Колчаке.
Конечно, в реальности не все было гладко, были и свои непростые проблемы, но уровень жизни на территориях, подконтрольных правительству адмирала А.Колчака (равно как и другим белым армиям) – был значительно выше, чем в Советской России. Показательно, что именно при Колчаке на уральских заводах впервые после революции повысилась производительность труда.
Также правительством Колчака принимались меры по обеспечению правопорядка, восстановлению судебной системы. Серьезная борьба велась против коррупции, ставшей подлинным бичом белого тыла.
В завершающей, шестой главе книги, рассматривается один из наиболее излюбленных мифов, транслируемых современными левыми. Это вопрос о так называемом «белом терроре», который проводился в колчаковской Сибири. Достаточно пробежаться по тематическим интернет-форумам, чтобы увидеть характерные примеры такой публицистики. Это выдернутые из общего контекста цитаты из мемуаров участников Белого движения, а также характерные выдумки советского агитпропа.
«Кровавый адмирал», «военный преступник», «палач трудового народа», «заливший Сибирь кровью рабочих» - вот только некоторые эпитеты, которыми советские пропагандисты и нынешние красные «охранители» награждают А.Колчака. Пред взором обывателя рисуют гротескную и сюрреалистическую картину в лучших традициях трэш-кино: офицеры-«золотопогонники» в парадных мундирах, с орденами и аксельбантами, которые творят всевозможные ужасы. Притом без всякой причины.
Как и в случае с предыдущими мифами, в вопросе о «белом терроре» проявились грубые и примитивные манипулятивные практики, которые призваны затушевать нелицеприятные факты. Например, что власть большевиков, против которой боролся Колчак и другие белые вожди, не была легитимной. Незаконность советской власти признана Определением Общего Собрания Правительствующего Сената от 23 ноября 1917 г. Задачей Правительствующего Сената было охранение законности в России, то есть он являлся именно тем органом, который был правомочен признать советский режим незаконным.
Поэтому вооруженное сопротивление большевизму было закономерной реакцией на вооруженный захват власти в стране организацией политических экстремистов. Борьба с этим злом допускалась не только с морально-нравственной точки зрения, но и должна была стать долгом каждого российского гражданина в соответствии с законодательством, действующим на момент прихода к власти большевиков.
Основные проявления насилия со стороны белых отмечены в ходе ликвидации очагов партизанщины и подавлении восстаний, которые инспирировались у них в тылу левыми радикалами. Были и многочисленные эксцессы на почве мести. Как правило, жестокости белых носили ответный характер и были явно несопоставимы с красным террором, который начался сразу после Октябрьского переворота, был системным и идеологически обоснованным. Общее количество жертв белых репрессий завышено советской пропагандой в разы, в ряде случаев – на порядки. Некоторые эпизоды попросту выдуманы. При этом высшее командование белых стремилось к соблюдению законности, опиралось на правовые традиции, в том числе и на дореволюционное российское законодательство.
В послесловии ученый рассматривает причины военных неудач белых армий, попутно опровергая общие заблуждения, связанные с Белым движением и его идейной платформой.
Трудно не согласиться с выводом профессора, сделанным им в завершение, что «Верховный правитель адмирал Александр Васильевич Колчак вполне достоин увековечивания памяти как выдающийся патриот, вождь сопротивления преступной и авантюрной, антинациональной, антигуманной и богоборческой власти, один из отцов Белой идеи, в целом актуальной и по сей день, а также талантливый флотоводец и ученый».
Д.В. Соколов
для Русской Стратегии
http://rys-strategia.ru/ |
