Блажени миротворцы: яко тии сынове Божии нарекутся (Мф 5:9)
Когда я горестно листаю
Российской летопись земли,
Я — тех царей благословляю,
При ком войны мы не вели.
Александр Солженицын
В этом году исполняется 125 лет со дня кончины Императора Всероссийского Александра III и восшествия на престол его сына Николая II. В связи с этим хотелось бы поговорить о деятельности второго, относящейся к вопросам войны и мира. К тому же, вокруг этого нагромождено немалое количество лжи, клеветы и разных домыслов. Моя задача – постараться показать хотя бы частично истинный облик Государя Императора Николая II.
Глубоко религиозный человек, Николай II был убеждённым противником войн и кровопролития. При этом, важно отметить, он не был толстовцем и пораженцем, он желал лишь недопущения войны, стремясь все противоречия решить миром, но при этом укрепляя армию и флот как залог безопасности страны. Здесь он продолжал курс своего отца, которого прозвали Царём-Миротворцем. Александр III действительно был противником войны, в его правление ни одной крупной войны с кем-либо не было. Напротив, благодаря русской силе и активной дипломатической деятельности, удалось предотвратить ряд назревавших конфликтов. Будучи Наследником Престола, Цесаревич Александр Александрович принимал участие в войне с Турцией в 1877 – 1878 годах и именно оттуда вынес неприязнь к войне, увидев, что она собой представляет в реальности. Он видел, в каких условиях воевали солдаты, сам переносил тяготы и лишения войны. И именно это повлияло на его сознание и его будущую политику. При этом, Александр III считал, что для сохранения мира нужно быть сильным. Вот что писал в мемуарах генерал Брусилов: «Александр III, человек твёрдый и прямой, не имел склонности к военному делу, не любил парадов и военной мишуры, но понимал, что для сохранения мира в особенности необходимо быть сильным, и поэтому требовал наивозможно большего усиления военной мощи России». Эти настроения передались и к его сыну, Цесаревичу Николаю Александровичу. Будущий русский Император считал, что Россия не нуждается в завоеваниях и что силы и средства необходимо направлять на внутреннее развитие, на внутренние дела, главным образом, на воспитание и просвещение народа. Конечно, царствие императора Николая II было омрачено двумя войнами – русско-японской и Первой мировой, но обе эти войны начинались не по воле Государя.
Главной задачей его внешнеполитического курса было сохранение status quo в Европе и недопущение в ней большой войны. Для индустриализации и спокойного развития страны был необходим внешний и внутренний мир, для чего вёлся диалог с правительствами ведущих держав мира, в частности, заключённый ещё Александром III франко-русский союз использовался как орудие европейского замирения. Но не забывали и о Германии. Министр иностранных дел Муравьёв в 1897 году говорил Бернхарду фон Бюлову, что Николай II «в силу глубочайшего убеждения желает мира повсюду, но особенно в Европе и в частности между Россией и Германией». Главной задачей было обеспечить мир с Германией и дружбу с Францией. Император подчёркивал всегда, что сама мысль о войне вызывает у него неприязнь. Начало правления императора ознаменовалось совместными действиями России, Франции и Германии против излишних аппетитов Японии. Дело в том, что в 1895 году эта страна закончила войну с Китаем, одержав уверенную победу и начала диктовать ей свои условия мира. Был заключён Симоносекский мирный договор, согласно которому Китай уступал победительнице Формозу (Тайвань), Пескадорские острова и Ляодунский полуостров, а также отказывался от своих прав в Корее и был принуждён выплатить контрибуцию. Занятие Японией Ляодунского полуострова обеспокоило Россию, так как давало Японии опорную точку на материке и ключ к Печилийскому заливу. Для нашей страны подобная ситуация была неблагоприятна, поскольку российские земли в Приморье прежде были отделены от Японии морем, а теперь эта держава высаживалась на материке, на котором у России имелись свои серьёзные интересы.
Россия встревожилась усилением Японии и решила противостоять этому едиными усилиями европейских держав. Англия заняла нейтральную позицию. Союзниками России в данном вопросе стали две европейские державы – Франция и Германия. Первую с Россией связывал уже упоминавшийся союзный договор, вторую – личные дружественные и родственные связи двух монархов (Император Николай II и кайзер Вильгельм II приходились друг другу троюродными племянником и дядей соответственно). Как отмечал историк Сергей Ольденбург, «Россия не желала раздела Китая. Она стремилась сохранить его в целости, с тем, чтобы утвердить в нём свое первенствующее влияние». России было выгодно иметь рядом единый, сильный, но неподвижный Китай, что считалось залогом спокойствия для России на Востоке. К тому же в едином и целом Китае Россия могла иметь первенствующее влияние. Министр иностранных дел России князь Лобанов-Ростовский немедленно вошёл в соглашение с Германией и Францией, изъявившими согласие поддержать требование России, после чего, без всякого промедления Россией был поставлен ультиматум Японии. 23 апреля 1895 года в Токио министру иностранных дел Японии графу Муцу выдвинули свои требования посланники трёх великих европейских держав – России (Михаил Хитрово), Франции (Жюль Арманд) и Германии (барон фон Гутшмид). Последний сказал при этом весьма решительную фразу: «Сопротивление трём великим державам было бы бесполезно». В случае отказа соединённый флот трёх держав должен быть прервать сообщение между Японией и её войсками, находившимися на материке. Япония уступила. Ляодунский полуостров был возвращён Китаю, но сумма контрибуции повысилась. Данный шаг был весьма существенным, так как, по словам Ольденбурга, «объединение массивного Китая с технически сильной Японией переменило бы соотношение сил не только в Азии, но и во всём мире». Этот шаг послужил России только к выгоде: с Китаем был заключён договор, по которому Россия обещала ему свою поддержку, получая взамен разрешение провести Великий Сибирский путь (знаменитая Транссибирская ж/д магистраль) через территорию Маньчжурии, а Ляодунский полуостров в декабре 1897 году был занят русскими в ответ на захват в ноябре того же года немцами Циндао, и в марте 1898 года по соглашению с Китаем отдан России в аренду.
29 августа 1898 года по инициативе русского царя была созвана Гаагская мирная конференция. Она открылась 6/18 мая 1899 года, в день рождения Николая II, и проходила по 17/29 июля. В ней приняли участие представители 26 государств. Председательствовал барон Егор Егорович (Георг Карл Фридрих) фон Сталь (1822 – 1907), посол Российской Империи в Великобритании (1884 – 1902). Было принято три конвенции (О мирном решении международных столкновений; О законах и обычаях сухопутной войны; О применении к морской войне начал Женевской конвенции 10 августа 1864 года) и три декларации (О запрещении на пятилетний срок метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров или при помощи иных подобных новых способов; О неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы; О неупотреблении пуль, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле). В 1901 году Николай II был выдвинут на Нобелевскую премию как инициатор созыва Гаагской мирной конференции 1899 года вместе с выдающимся российским юристом-международником и одним из организаторов конференции Фёдором Фёдоровичем (Фридрихом Фремхольдом) Мартенсом (впоследствии выдвигался ещё неоднократно до 1908 года) и банкиром и представителем России на конференции Иваном Станиславовичем (Яном Готлибом) Блиохом, который был автором книги «Будущая война и её экономические последствия» (в 6 томах; 1898). Это были первые российские номинанты на Нобелевскую премию мира. Николай II был не понят другими монархами, кайзер откровенно смеялся над его мирной инициативой: «Чтобы он [Николай II – С.З.] не оскандалился перед Европой, я соглашаюсь на эту глупость. Но в своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только на Бога и на свой острый меч. И *** мне на все эти постановления!» Но это было желание глубоко верующего христианина прекратить войны. Последующие события доказали правоту русского царя, который всей душой желал избежать подобной катастрофы.
PS
Есть известное выражение «маленькая победоносная война» приписывается министру внутренних дел Вячеславу Константиновичу фон Плеве, которые тот якобы сказал в разговоре с военным министром Алексеем Куропаткиным. Источником этой фразы являются мемуары графа Сергея Витте, который ненавидел Плеве и радовался его гибели от руки террориста. Также отсылают к разговору Куропаткина с Плеве, описанному в книге А.А.Морского «Исход российской революции 1905 г. и правительство Носаря» (1911), где автор ссылается на некие «неизданные мемуары» Куропаткина, которых в реальности не существовало. В дневниках бывшего военного министра, при описании разговоров с Плеве, нет этой фразы. Судя по всему, это подлог. Эти слова изначально принадлежат госсекретарю США Джону Хею, который написал их в письме Теодору Рузвельту от 27 июля 1898 года – a splendid little war (блестящая маленькая война). Эти слова Рузвельт опубликовал позже в книге «Описание испано-американской войны» (1900). Таким образом, можно с уверенностью сказать, что эти слова Плеве не принадлежат.
Сергей Зеленин
Русская стратегия |
