 Вчера состоялось назначенное заседание по делу Мозгового-Костина. Сын “Августа” Евгений ждал меня возле верховного суда, мысли просто роились в моей голове.
Я спросила, как он, он ответил...пустота...
Сказал, что даже идти туда не хочет. Каково видеть лица этих бездушных палачей...
Я человек посторонний, но тоже переживала, четвертый день болит сердце. Как и у многих сочувствующих людей. Пыталась как-то поддержать его, но никакие слова не помогут сейчас. Он не мог толком говорить, наворачивались слезы.
Даже не представляю, что он чувствовал, но однозначно был в тяжелейшем эмоциональном и духовном состоянии. Я сама еле сдерживалась...
Как же жалко! Люди, это такая несправедливость! Сколько мы еще будем терпеть? Сколько еще смертей? Сколько еще жертв надо, что бы нам дошло?
Ведь все там будем, с каждым по одному расправятся если не начнем защищаться! Пора открыть глаза!
Лично для меня это была последняя капля, но оказалось, что это еще не все. Теперь мне многое понятно, и Вы об этом скоро узнаете...
А пока ознакомьтесь с мнением ветерана юриспруденции из Российской Федерации.
"В марте этого года людей, которые еще болеет за Новороссию и помнят тех, кто ее защищал, потрясло известие о судилище, устроенном в ЛНР над убитым командиром бригады «Призрак» Мозговым Алексеем Борисовичем и его заместителем Костиным Александром Викторовичем. Действия этих людей по защите республики от националистов «Правого сектора» (официально признанной экстремистской организацией) были признаны преступлением. Кроме того им вменили в вину то, что они не совершали. Обвинения были голословны. Доказательства, подтверждающие вину Костина и Мозгового в том, что им инкриминировали, в деле отсутствуют. Об этом свидетельствует приговор, в котором они не указаны. То, что там указано, как якобы доказательство вины, таковым не является, что видно всякому юристу и даже простому человеку, который внимательно его прочитает. Этот приговор, естественно, был обжалован и трудно представить, какой бред надо было бы написать апелляционному суду, чтобы оставить его без изменения. Но суду удалось этого избежать. Каким же образом?
Костин А.Н. был тяжело болен: ранения, сахарный диабет, два инфаркта, шунтирование. Последние дни он очень плохо себя чувствовал и неоднократно просил оказать ему необходимую помощью, но так ее и не получил. И в день смерти, несмотря на то, что в СИЗО неоднократно звали врача, помощи он не дождался. Врач появился через несколько часов, чтобы констатировать его смерть...
Теперь же, после его гибели представилась такая прекрасная возможность спасти разваливающееся дело, оставив без проверки доводы Костина А.В., его защитников и жалоб - просто прекратить его в связи со смертью осужденного.
Правда есть маленький нюанс, установленный законом - смерть подозреваемого или обвиняемого является основанием для прекращения дела, за исключением случаев, когда производство по уголовному делу необходимо для реабилитации умершего.
А именно на своей невиновности настаивал в суде и первой, и апелляционной инстанции Костин, то есть он настаивал на своей реабилитации. Об этом прекрасно знали и судья, и прокурор и, так называемый, адвокат осужденного Грибанов А.В. На этом же настаивал и общественный защитник — сын осужденного Евгений. Но сын был единственным человеком на этом судилище, который хотел и пытался добиться правды и таким образом защитить честь отца. Простой парень, не юрист, после двух дней похорон, которые легли на его плечи ( 26 мая — отец, 27 мая — прадед) он с трудом понимал, что происходило в процессе 29 мая. Он просил отложить это судебное разбирательство, ссылаясь на свое психологическое состояние после произошедших в их семье событий. Говорил, что плохо понимает происходящее и что от него хотят участники процесса. При этом постоянно повторял, что хочет реабилитации отца, чтобы сохранить его честное имя незапятнанным. Но, увы...Как же было не воспользоваться именно таким его состоянием? И начали ему не руки выкручивать, а измываться над душой, сердцем и сознанием.
В отложении дела отказали, но дважды делали перерыв в судебном заседании, чтобы, так называемый профессиональный защитник — адвокат Грибанов, внушил ему, что прекращение дела в связи со смертью - это почти реабилитация, т.к. приговор не вступил в законную силу и отец не будет считаться осужденным. Между тем, будучи юристом этот мерзавец ( как и остальные профессиональные участники этой судебной постановки) прекрасно знал, что при прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) прекращается и дальнейшее доказывание его виновности, но при этом подозрение или обвинение в совершении преступления с него не снимается, - напротив, по существу, констатируется совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, конкретным лицом, от уголовного преследования которого государство отказывается только по причине его смерти.
Таким образом, воспользовавшись состоянием Евгения и наглым образом обманув его, участники процесса убедили сына осужденного дать согласие на прекращение дела. Они буквально вытянули его. Но это и согласием назвать нельзя, поскольку Евгений постоянно твердил, что хочет, прекратив дело, очистить имя отца от обвинения, т. е. до последнего твердил о необходимости его реабилитации, не понимая, каким образом это происходит в суде. Профессиональные участники это понимали. Понимал это и «адвокат» Грибанов. Он не только обманул сына осужденного, но и нарушил все этические и профессиональные адвокатские нормы, предав своего погибшего подзащитного. Ведь тот тоже добивался своего оправдания — признания невиновным.
Сейчас эти подлецы, видимо, радуются, что так ловко провернули свое гнусное дело. Но каждый ответит по делам своим...И, возможно, мы даже увидим это...".
На фото Евгений Костин.
Анастасия Пятерикова
источник |
