На подъезде дома, в котором жил А.В. Баталов, а ныне живут его вдова и дочь, висит табличка, извещающая, что здесь расположен фонд памяти артиста и юридическая контора адвоката Нарека Костаняна. Фонд и контора прописались в однокомнатной квартире на 1-м этаже – бывшей мастерской Алексея Владимировича. Вот, только ни Гитана Леонтенко, ни Гитана-Мария Баталова не подозревали, что и этот кабинет, и две принадлежавшие семье квартиры, даже треть трехкомнатной квартиры в том же Доме на Набережной, в которой живут они – более им не принадлежат. Как не принадлежат и все лежавшие на счетах средства, попросту дочиста снятые с них. Не знали обе женщины и о том, что они записаны учредителями фонда памяти Баталова.
Как же такое могло случиться? Ещё при жизни Алексея Владимировича, когда тянулся долгий процесс о даче в Переделкино, часть которой захватил сосед актёра, в качестве главных защитников справедливости на экранах замелькала семейная пара – адвокат Михаил Цивин и актриса Наталья Дрожжина. Именно тогда, а не 15 лет назад, как говорят они сейчас, указанные лица появились в доме народного артиста. Наталья Дрожжина уже давно не занималась своим ремеслом, в котором никогда не была востребована, подвизаясь на ниве общественной. Член партии «Единая Россия», член Общественного совета города Москвы и т.д. Приписывала себе женщина и несуществующие звания – заслуженной артистки, одной из руководительниц Гильдии киноактёров… В самой Гильдии категорически утверждают, что званий артистке, снявшейся в нескольких эпизодах, никто и никогда не давал. Главная же отрасль, в которой позиционировали себя супруги, «меценатство». «Скорая помощь наших звёзд» - так рекомендовали этих людей СМИ. Как показали дальнейшие события, сохрани Бог от подобной «помощи»!
Алексей Владимирович всегда опасался, что какие-нибудь аферисты воспользуются физической немощью его дочери и попытаются завладеть унаследованным ею имуществом. Согласно завещанию актёра, Гитана-Мария стала его единственной наследницей с тем условием, чтобы по её смерти всё имущество перешло старшей дочери Баталова от первого брака, Надежде, и её семье. Это должно было защитить Марию от непрошенных «опекунов», ибо никакие сторонние лица уже по факту завещания не имели право на наследство.
Гитана-Мария от рождения больна тяжёлой формой ДЦП. Она не может сама передвигаться, сильно нарушена речь. Тем не менее женщина сумела получить образование, написала несколько книг, по её сценарию был снят фильм «Дом на Английской набережной». Среди написанного Марией не только сказки для детей, на которых обычно акцентируют внимание, но и серьёзные реалистические рассказы, а также статьи об искусстве, рецензии на театральные постановки, отличающиеся глубиной понимания материала и оригинальностью взгляда. Гитана-Мария прекрасно разбирается в литературе, музыке, архитектуре. А ещё – в людях. Несмотря на затруднённость общения, она отличается большой внимательностью, особой приметливостью к деталям. Это отличительная черта её работ – неизменно детальных и скрупулезных. Это и с свойство ощущения людей. То, что другие могут не заметить, закружившись в суете, Мария улавливает значительно тоньше.
Алексей Владимирович всегда стремился, чтобы дочь, несмотря на болезнь, была совершенно полноценным членом общества. И это ему удалось. Его дочь выросла талантливым и мудрым человеком. И тем возмутительнее явилась попытка супругов Цивиных уже теперь, при жизни матери и старшей сестры, оформить над нею опеку.
Смерть мужа и отца стала для семьи огромным ударом. Гитана Аркадьевна долго и тяжело приходила в себя после него. В этот-то период и оказались рядом как будто бы всегда готовые помочь Цивины. Они с готовностью брали на себя все заботы разбитой горем вдовы, и та вскоре всецело доверилась этим «ангелам-хранителям». Цивины хлопотали о похоронах Баталова, об установке ему памятника (по своему, впрочем, вкусу, а не по вкусу семьи) и мемориальной доски, организации памятных мероприятий, а также о множестве бытовых нужд. «Благодетели» появлялись в доме, когда хотели, став практически «членами семьи». Михаил Семёнович приносил Гитане Аркадьевне кипы бумаг, доверенностей на мелкие дела, счетов (включая коммунальные услуги и т.д.), в которых она не могла достаточно разобраться и не имела в то время сил на это, к тому же из-за катаракты ей было сложно читать. Цивин же весьма напористо объяснял, что и где надо подписать. И Гитана Аркадьевна подписывала, полагаясь на эти объяснения и стесняясь оскорбить радеющего «о благе семьи» человека подозрительностью. К тому же Цивин считался как бы «домашним юристом», а что такое «домашний юрист»? Это человек, который и призван проверять все документы, чтобы его доверителя не облапошили! Этим и обусловлено доверие к нему.
Среди вороха разнообразных платёжек, документов «дачного дела» и прочих бумаг нетрудно оказалось подсунуть пожилой женщине бумагу совсем иного рода и значения. А именно – генеральную доверенность на ведение всех дел…
Люди часто мерят других людей своей меркой. И Гитана Аркадьевна никак не могла представить, что неизменно ласковая и хлопотливая «Наташа», с порога бросавшаяся целовать Марию и утиравшая слёзы при звучании трогательного романса, и весельчак-балагур «Миша», с хлестаковским размахом похваляющийся своими «высокими» знакомствами, вечно что-то с его слов «пробивающий» и бравирующий ролью «спасителя» в пресловутом «дачном деле» (а заодно и многих других), способны на циничный обман.
Михаил Цивин, как уже было сказано, позиционировал себя меценатом. Хотя весьма трудно было понять, каким образом меценатствовал человек, все зарегистрированные предприятия которого официально значатся банкротами. Столь же трудно понять, откуда у невостребованной актрисы эпизодов и банкрота взялись несколько дорогих квартир (в СМИ пишут о семи). И тут не грех вспомнить две истории.
История №1. Незадолго до смерти Баталова в СМИ явилась информация о том, что актёры Баталов, Терехова и Фатеева нуждаются в помощи и бедствуют. Под это дело некий фонд собирал деньги. Можно представить, сколько средств добрые люди успели перевести в помощь народным любимцам. Вот, только последние об этой акции узнали с большим удивлением. Когда друзья Алексея Владимировича спросили Цивина, что это за непрошенные сборы, Михаил Семёнович, по их словам, раздражённо ответил, что деньги нужны были на лечение неведомого мальчика… Как говорится, а был ли мальчик?
История №2. Дочь актрисы Светланы Харитоновой, Ольга, владевшая квартирой на Фрунзенской набережной стоимостью в 19 млн долларов обвинила «скорую помощь наших звёзд» в том, что они пытались завладеть её недвижимостью и установить над ней опеку. Семь лет назад, в 2013 году, громкий скандал обсуждался в программе «Прямой эфир» при участии предприимчивой пары и Ольги Балатьевой. Цивины, конечно, утверждали, что из жалости помогали бедной женщине и платили ей пенсию. Но сама Балантьева категорически отрицала, что получала от них хоть копейку.
Замечательно, что последнее дело, которым собирались заняться артистичные аферисты, это сбор средств на памятник… Игорю Талькову в сквере Симонова монастыря, инициированный Комитетом по увековечиванию памяти Талькова. Впрочем, комиссия Мосгордумы, как сообщают СМИ, не согласовала место установки, т.к. возле стен Симонова предполагается установить памятник похороненных там Пересвету и Ослябе.
«Чёрная вдова с белыми розами» - такое прозвище получила Наталья Дрожжина в актёрской среде за постоянное присутствие на всех похоронах. И Наталья Георгиевна, и её муж старательно светились на всех ток-шоу, хвалясь близким знакомством со всеми знаменитостями. «А я Алле Пугачёвой говорю», «А я Женьке Евтушенко в бане стихи читал» - фразочки подобного рода слышались от Михаила Семёновича не то что ежечасно, но почти поминутно и во время личного общения. Можно, впрочем, с уверенностью сказать, что знакомства эти столь же мифичны, как и звание заслуженной артистки…
Но вернёмся к семье Баталовых. Помимо роли человека, связям которого может позавидовать сам король, а также защитника и благодетеля всех нуждающихся, весельчак-балагур «Миша» знал чувствительную струну, естественную для всякой матери больного ребёнка. Он сулил Гитане Аркадьевне, что поставит на ноги её дочь. Рассказывал, что в Израиле уже изобретена специальная технология. «Она у нас ещё танцевать будет!» - весело и уверенно восклицал Михаил Семёнович. Как оценить игру на этом материнском чувстве – мечте увидеть больную дочь на ногах? Думаю, двух мнений здесь быть не может…
Сама Гитана-Мария в отличие от матери отнюдь не была очарована слишком напористыми и становящимися все более бесцеремонными «благодетелями». «Надоели клоунские почести!» - сердилась она. Сердилась и протестовала, когда на могиле любимого отца ставили безвкусный памятник с золотыми крыльями, когда вывозили из дома на выставку отцовские картины, которые сам он не выставлял… Пыталась доказывать матери, что этим людям доверять нельзя. Но физически беспомощного человека не слушали. Гитана Аркадьевна доверяла «друзьям семьи» больше, чем интуиции дочери. Что же до самих «друзей», то под видом заботы о Марии («Мы же всё это только для вас организуем! Вы хотите обидеть людей?!» - не раз нахраписто наседал на неё Цивин) её, её имя просто использовали для прикрытия своих дел, как и имя её отца – закрепляя за собой в глазах окружающих репутацию «благодетелей» и «самых близких людей». Дошло до того, что «друзья» уже практически стали распоряжаться в доме, совершенно не считаясь с хозяйками.
Афера вскрылась случайно. В разговоре с Гитаной Аркадьевной Дрожжина нечаянно обмолвилась о том, что по документам становится опекуном Марии. (Ныне актриса заявляет, что только она одна могла и может «защитить интересы Маши».) При словах об опекунстве пелена с глаз вдовы спала, и с того момента последовала цепочка ужасающих открытий того, как «защищали интересы семьи» супруги Цивины.
«Защита» оказалась весьма своеобразной. По её итогам «благодетели» стали обладателями доверенности на ведение всех дел за подписью Гитаны Аркадьевны (законность этого при условии, что наследницей и владелицей имущества является Гитана-Мария, будет теперь рассматривать суд), благодаря которой три с четвертью квартиры Баталовых перешли в распоряжение Цивиных, а одна из них – тот самый кабинет в Доме на Набережной – была продана. Со слов Цивиных осуществлены эти манипуляции были на основании договора пожизненной ренты. Непонятно, однако, на основании какого договора оказались обнулены счета семьи? В частности, счёт Гитаны-Марии, на котором лежало более ста тысяч долларов. Доступ к счетам имели лишь «благодетели».
Обнулены оказались не только счета. Из дома Баталовых «исчезли» все документы и даже награды (!) Алексея Владимировича. Михаил Семёнович забрал их «на хранение» под предлогом шедшего в квартире ремонта… В сущности, схема не оригинальна. Подсунуть полностью доверяющему тебе человеку, пользуясь «удобным» моментом, документ на подпись и наложить лапу на его имущество – «развод» весьма распространённый. Правда, в данном случае оформленный с большим артистизмом. Не пропали зазря мало востребованные кинематографом актёрские способности г-жи Дрожжиной и хлестаковский азарт её мужа. Первая играла свою роль весьма талантливо, второй подчас переигрывал, но в целом дуэт кота Базилио и лисы Алисы был убедителен для многих. Цивины в значительной степени осуществляли посредничество между семьёй и «внешним миром». В глазах общества они уже становились фактическими «опекунами» семьи, и «в случае чего» все должны были бы засвидетельствовать, что у вдовы Алексея Владимировича не было людей более близких… «Им осталось только убить меня», - сокрушённо говорит теперь Гитана Аркадьевна.
Сделаем паузу. Сегодня супруги Цивины заявляют, что их не так поняли и просто оклеветали «конкуренты», что они старались исключительно для блага семьи Баталовых. Есть, кажется, очень простой способ доказать это, сняв с себя столь позорные обвинения. Нужно всего-навсего вернуть вдове и дочери Алексея Владимировича их имущество и уничтожить доверенность, по неведению подписанную едва видящей женщиной в момент тяжелейшего горя. После этого, пожалуй, можно было бы даже защищать в суде свои «честь и достоинство» и артистично требовать компенсацию за доставленную оным поруху… Гитана Аркадьевна, надо сказать, до последнего надеялась на возможность полюбовного улаживания дела, а потому не придавала его огласке.
Простой способ Цивиным не подошёл. Когда вдова попросила «благодетеля» вернуть ей документы… в ответ с её слов прозвучала угроза: «Вы ещё пожалеете! Вам уже 85, а вы всё о деньгах думаете!» Замечательно, что сказано это было человеком, перешагнувшим, как и его жена, 70-летний рубеж. Хочется понять, о чём думают эти люди? Неужто рассчитывают прожить лет 200? И не приходит ли на ум им, уже по сути старикам, что не за горами тот час, когда, как говорится, «кондратий хватит»? И что там, «за ленточкой», вопреки теории материализма, внезапно что-то да окажется? И отвечать за свои «благодеяния» придётся уже не в здешнем «самом гуманном», а в совсем ином суде?
Есть «заботливые» родители, жаждущие обеспечить своих детей и внуков. У Наталии Дрожжиной детей нет. У Михаила Цивина есть лишь сын от первого брака. Хочется спросить: так на кой же вам столько, господа хорошие? Или собираетесь вы забрать неправедно нажитое на тот свет? Так ведь не пускают туда с этаким «приданным».
Но, видимо, «скорые помощники наших звёзд» относятся к той категории людей, которые по пословице ни Бога не боятся, ни людей не стыдятся. И даже опасность навсегда потерять репутацию в глазах последних не перевесила жажду наживы. «Всех обуял дух живодёрства», - писал некогда философ Лев Тихомиров. Воистину, яркий пример таких обуянных духом живодёрства принуждены мы наблюдать ныне.
В последний момент Наталья Дрожжина заявила, что готова вернуть «активы». Но не Гитане-Марии и её матери, а Надежде Баталовой – во имя, дескать, защиты имущества от нехороших людей, настроивших против неё Гитану Аркадьевну. Вдумаемся в ситуацию. Человек, обманом присвоивший чужое имущество, прямо заявляет, что не собирается возвращать оное законному владельцу! Сам же ход в сторону старшей дочери Баталова очевидно обусловлен одним: внести раздор в семью, разжечь взаимные обиды, соблазнить вторую по очереди наследницу более скорым обретением наследства. В свою очередь Надежда Алексеевна аттестовала содеянное дуэтом Цивина и Дрожжиной как уголовщину.
Впереди суд. И хочется верить, что, как ни попраны у нас законы и тем паче справедливость, но всё же ещё не до последнего предела. Что уголовщина будет наказана. И что само наше общество, сколь бы не обвыкло уже ко всякого рода преступлениям, в данном случае не останется равнодушным и не допустит, чтобы среди бела дня были лишены всего две беспомощные женщины, вдова и дочь великого артиста и благороднейшего Человека – Алексея Владимировича Баталова.
Елена Семёнова
Русская Стратегия |
