 Несколько общественных организаций и блогеров высказались в поддержку того, чтобы на Лубянской площади в Москве вновь установили памятник Феликсу Дзержинскому, демонтированный в августе 1991-го. Высказались они в поддержку памятника аккурат ко «дню чекиста» – годовщине создания ВЧК.
Феликс Эдмундович Дзержинский – революционер, первый руководитель Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). То есть Феликс боролся, в первую очередь, с контрреволюционерами.
А кто такие контрреволюционеры? Это те, кто не хотел революции в России. Не только те, кто активно выступал против революции, но и те, кто просто ее не одобрял. А мы знаем, что революция – это всегда кровь и разрушения. И те, кто революции способствует, а тем более, ее совершает – есть враги нашего Отечества.
Контрреволюционеры, с которыми боролся Феликс, это люди, не приветствовавшие террор. А Дзержинский – это самый натуральный радикальный террорист. И сами первые чекисты этим гордились! Издание ВЧК называлось «Красный террор». Чекисты Феликса были основным инструментом реализации красного террора – репрессий и убийств против всех граждан России, кто не поддерживал политику интернациональной группировки большевиков.
Не было красного террора? Был. Об этом свидетельствуют все документы самих же красных террористов – от расстрельных приговоров до детских книжек о «героях революции». Так зачем же ставить памятник террористу?
Не было репрессий? Были. Чекисты уничтожали образованных русских. Подпись Дзержинского стоит под приговором великому русскому поэту, герою Великой войны Николаю Гумилеву. Поэту до сих пор нет памятника ни в Москве, ни в Петербурге. Гумилев был расстрелян в рамках полностью сфабрикованного самими же чекистами дела «группы Таганцева». Вместе с ним расстреляли около сотни представителей петербургской интеллигенции, еще столько же отправили в лагеря.
Борьба с детской беспризорностью? Дело хорошее. Только кто эту детскую беспризорность организовал, тысячами расстреливая родителей будущих беспризорников? Об этом писал Аркадий Аверченко в рассказе «Кобра на траве»:
— Здравствуйте, товарищ надзирательница. Ну как поживают мои сиротки?
— Как сиротки? Что вы, товарищ Дзержинский! У них у всех есть отцы и матери.
— Хе-хе. Были-с. Были да сплыли. Этого беленького как фамилия?
— Зайцев.
— Ага, помню. Это совсем свеженький сиротка. С позавчерашнего дня. Впрочем, папочка его держал себя молодцом. Не моргнул папочка…
Дзержинский был идейным врагом России. Он стал революционером потому, что ненавидел нашу страну. Как вспоминал сам Феликс: «Будучи еще мальчиком, я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей».
Во время Русско-японской войны он пытался разлагать русские войска, расположенные в Царстве Польском, подбивал их на мятеж. В Первую мировую не сражался на фронте (в отличие от Гумилева и миллионов русских солдат и офицеров), а поддерживал лозунг Ленина о поражении своего Отечества и перерастании Мировой войны в Гражданскую войну. Дзержинский, таким образом, предшественник генерала Власова.
Как поляка, Феликса можно понять. Но ставить памятник ненавистнику России в центре Москвы? Не слишком ли самокритично?
Важно помнить и другое. Сегодняшний мир – не собрание пацифистов. Это арена напряженной информационной войны. Установка в России памятника революционеру, да и в целом поднимание на щит левых, революционных, интернациональных персонажей, делает из России удобный жупел для русофобской пропаганды. «Смотрите, русские возрождают новый ГУЛАГ!» «Они мечтают о репрессиях!» «О новом Голодоморе!».
Установка памятника чекисту-большевику, идеологу и практику красного террора в Москве, в XXI веке стала бы глобальным торжеством русофобии в целом и украинства в частности. Это значило бы, что украинские нацисты правы. Что современная Россия – это не наследница величайшей мировой культуры и славы, страна-мир-цивилизация. А реинкарнация кровожадного голема. Угроза, которую нужно уничтожить.
И это как раз в те дни, когда в Европе, да и во всем мире нарастает естественный протест консервативно настроенных людей против вашингтонского и брюссельского «обкомов». Восточноевропейские страны во главе с Венгрией грозят Евросоюзу расколом, отвергая революционные, левые идеи обязательности гомосексуальных «браков», уничтожения семьи и навязывания черного расизма.
Россия может стать – и становится – лидером консервативного человечества, сторонников семьи и самой жизни. А нам в этот самый момент предлагают вновь надеть бесовскую маску кровавых левых террористов. Кому это нужно? Больше всего похоже на коварную ловушку.
Нормальные люди, те, кто симпатизирует России и русским, хотят строить Русский мир. Мир красоты, любви, добра. А не новый ГУЛАГ. «Мировую революцию» сегодня продвигают разрушители, глобалисты. Как это было и в начале ХХ века, когда руками революционеров, в том числе Феликса Дзержинского, уничтожались европейские христианские империи.
Кстати, многие нынешние честные сотрудники госбезопасности вовсе не в восторге от красного террора и от делишек банды большевиков. Они прекрасно знают, что такое терроризм. Очевидна им и духовная близость революционеров-разрушителей начала ХХ века и сегодняшних прозападных «либералов».
Которые к тому же зачастую как раз и являются непосредственными потомками первых чекистов. У «либералов» претензии к советской власти только потому, что эта власть в конце концов уничтожила их дедушек – наиболее бешеных собак из тех, что служили ей. Не зря икона нынешних либералов, Светлана Алексиевич, писала: «Ловлю себя на мысли, что мне все время хочется цитировать самого Дзержинского. Его дневники. Его письма. И делаю я это не из желания каким-либо образом облегчить свою журналистскую задачу, а из-за влюбленности в его личность, в слово, им сказанное, в мысли, им прочувствованные. Когда у меня вырастет сын, мы обязательно приедем на эту землю вместе, чтобы поклониться неумирающему духу того, чье имя – Феликс Дзержинский – "меч и пламя" пролетарской революции».
Мне скажут – пусть Дзержинский стоит на Лубянской площади, «ведь это же наша история»! Наша история – это и Батый, и Карл ХII, и Наполеон, и гитлеровские гауляйтеры. Но мы же не ставим им памятники. Памятник – это прославление. А террор прославлять не нужно.
Поднимая на щит революционера и практика красного террора (по воспоминаниям чекистов, Дзержинский не только подписывал тысячи расстрельных приговоров, но и сам лично расстреливал), мы соглашаемся, что те, кто призывают к вооруженной борьбе против действующей системы, тоже заслуживают памятника!
Так получилось, что памятник Дзержинскому был демонтирован. Нет его – и слава Богу. Не будет очередного яблока раздора и фактора нестабильности. Да и Лубянской площади вернули её историческое, русское название. Она больше не площадь Дзержинского. Стало быть, и места, где стоял Феликс, больше нет. И это – закономерный итог деятельности и Дзержинского, и остальных коммунистов. Так что не стоит воскрешать то, что давно умерло.
Точно так же было бы очень глупо после освобождения Украины восстанавливать там все памятники создателю этой Украины – Ленину. Только потому, что их снесли украинские нацисты. Пусть Ильича восстановят только там, где люди сами этого захотят. Уверен, таких мест будет очень немного.
А на Лубянке лучше поставить памятник генерал-адъютанту Александру Христофоровичу Бенкендорфу. Одному из создателей системы государственной безопасности России. Шефу Третьего отделения Его Императорского Величества канцелярии и отдельного корпуса жандармов. Репрессиями Бенкендорф не занимался, был героем Отечественной войны 1812 года и заграничного похода, освободителем Амстердама и собеседником Александра Сергеевича Пушкина. Милостивым и объективным следователем по делу «первых майдановцев» – декабристов. Вот это и будет настоящим восстановлением многовековой традиции органов государственной безопасности России! Да и у либералов по-настоящему «пригорит»…
источник | 
