Советский Союз потерпел во Второй мировой войне немало сокрушительных поражений. Выстояла национальная Россия и одержала великую трагическую Победу. Разве случайны репрессии – выселение целых народов, возникновение лагерей для литовцев, латышей, западных украинцев, эстонцев, калмыков, тех, кто более других не хотел быть советским. В этих ножницах между отступлением в годы войны советской идеологии и опорой на русские символы и традиции и заключен ответ на вопрос: со Сталиным во главе победили и только с ним могли это сделать – или же победили вопреки Сталину?

Сталин был продуктом большевизма, советского строя в целом. Как Сталин создавал советскую систему, так и эта система формировала Сталина. Если вы принимаете советскую номенклатурную систему, то вам следует аплодировать и Сталину. И, конечно, наоборот. Это главное в проблеме «за» и «против». Днепрогэсы, Магнитки и метро были бы построены и без Сталина – и не заключенными, а свободным русским народом и построены лучше при естественном развитии, без большевизма, без лениных, свердловых и дзержинских, если бы Россия не была разрушена до основания. Сталину довелось её восстанавливать с нуля, ленинский период оставил одни развалины и прежде чем превратиться в вождя, Сталину было необходимо вырезать под корень всех ленинских штурмовиков. Это он сделал, за это ему спасибо, но Сталин и сам был одним из террористов-ленинцев, поэтому и в дальнейшем он действовал с топором в руках против собственного народа. Среди его преступлений – уничтожение самого массового российского сословия, крестьянства, расправой с которым был перерублен плодоносный хребет России. Годы войны это только подтверждают. Но в сложившихся конкретных исторических условиях, после обильных ленинских и сталинских преступлений уже не было альтернативы Сталину. Он и только он мог возглавить Советский Союз в годы Второй мировой войны. Не Молотов же с Кагановичем, Маленковым и Хрущёвым в придачу. Напоминаю простую мысль Ивана Александровича Ильина: «Советский Союз – не Россия. Россия была оккупирована Советским Союзом».

О внезапном нападении гитлеровской Германии написаны многочисленные тома тенденциозных исследований. Сегодня поверить во внезапность уже невозможно. Неопровержимые факты свидетельствуют о том, что и Сталин, и руководимое им советское государство интенсивно готовились к войне именно с Германией и, судя по цифрам наличия танков, самолётов и орудий, готовились очень успешно. Неизвестно, с чем советские историки сравнивали, называя свои танки и самолёты устаревшими, может быть, с современными СУ-27 и Т-82, но сравнивать Красную армию начала лета 1941 года необходимо прежде всего с будущим противником, а на фоне германских танков и самолётов советские устаревшими не выглядели, не являлись они устаревшими и в сравнении с французским и английским вооружением. Можно официально заявить, что Сталин очень хорошо подготовил Советский Союз к грядущей войне.

Что же произошло 22 июня и в несколько последующих дней и недель лета 41-го года? Куда делось превосходство Красной армии в самолётах и танках? Нельзя даже утверждать, что их уничтожили немцы. В германских документах число сбитых и уничтоженных на земле самолётов на порядок меньше. Неужели всё это вооружение, самолёты и танки, были просто брошены, не будучи даже разменены в боях, хотя бы в пропорции два к одному? Гитлер знал о численном превосходстве Красной армии в танках и самолётах. Не очень ему хотелось и воевать на два фронта. На что же надеялся фюрер и ведомый им Вермахт? Только на морально-политическую сумятицу внутри Советского Союза, на раздвоенное сознание советских граждан, на глиняные ноги этого вооружённого до зубов монстра. Фюрер был убеждён, что русский народ воевать за большевиков и Сталина не захочет. Гитлер оказался прав, но ненадолго. Он не учёл глубоких способностей товарища Сталина к перевоплощению.

Но сначала посмотрим, как советский вождь занимался подъёмом и оснащением вооружённых сил. Лучше всего это можно понять на примере военно-воздушных сил. Можно без всякой иронии утверждать, что Сталин много, глубоко и внимательно занимался проблемами авиации. Помнил тактико-технические характеристики воздушных машин. Выслушивал авиаконструкторов. Лично знал многих выдающихся лётчиков-испытателей. В общем, советских пилотов не случайно называли «сталинскими соколами». Но вся эта кипучая деятельность вождя несла в себе все недуги советской сталинской системы. Были уничтожены традиции российских конструкторских бюро. Большая часть известных талантливых авиаконструкторов была арестована. Например, ведущий создатель истребительной авиации Николай Поликарпов был приговорён к смертной казни, которую отложили, дав ему возможность работать. Но мог ли он работать в полной мере, если при малейшей ошибке его расстреляют, обвинив в саботаже, шпионаже и так далее по всем двенадцати параграфам 58-й статьи? Накануне войны фактически было разгромлено руководство военно-воздушных сил. Абсолютно невежественный Михаил Каганович руководил созданием новых типов самолётов. Сталинская система подавляла и самого Сталина. Вождь всегда предпочитал количество качеству, не понимая, что в авиации совсем другие законы, не марксизма-ленинизма, и количество само по себе не переходит в качество. Когда вождь требовал строительства тысячи самолётов новой модели, ему отвечали «есть!», хотя могли построить только сто. Но собирали тысячу. И чем это кончалось? В глубокой и правдивой книге Марка Солонина «На мирно спящих аэродромах» приведены цифры за относительно благополучный военный 1944 год. Люфтваффе уничтожили 1750 советских самолётов всех видов, это немного. Но ещё 8685 машин потеряны в результате аварий и катастроф. Так может быть, у товарища Сталина были основания, чтобы сразу после войны арестовать и сурово наказать наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина и других работников отечественного авиапрома? Но ведь виноват по большому счёту был сам товарищ Сталин, до безумия увлечённый количеством производства истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков…

Вспомним, что вплоть до весны 41-го года Сталин, по крайней мере де-юре, был всего лишь одним из секретарей ЦК ВКП(б) и других высших постов ни в государстве, ни в партии, ни в военной системе не занимал. А вот после 22 июня 1941 года Сталин сосредоточил в своих руках не только номинальную, но и абсолютную власть. Незадолго до нападения Германии он сместил Молотова с поста председателя Совнаркома, сам стал во главе правительства. 30 июня возглавил высший чрезвычайный орган, Государственный Комитет Обороны. В первые же недели войны Сталин возглавил Ставку, стал Верховным Главнокомандующим и наркомом обороны. Почему это случилось? Сталин вокруг себя не обнаружил людей, способных вести дела в условиях тяжелейших испытаний. Обнаружилось ничтожество подельников Сталина, которые могли только выполнять его указания. Такова была сталинская система. Если вождь в мирное время всегда «своё головокружение» мог свалить на своих сотрудников, то в условиях войны это было опасно. И тогда понимая, что поражение в войне будет прежде всего его личным поражением, Иосиф Сталин взвалил на себя груз единоличной ответственности.

Первые неудачи Сталин встретил, не дрогнув, надо отдать ему должное. Позднее Хрущёв описывал растерянность вождя в первые недели войны, это не соответствовало действительности, достаточно заглянуть в «Дневник посетителей кремлёвского кабинета», а ведь Сталин работал в эти дни и на ближней даче. В растерянности или в трусости советский вождь замечен не был, его воля и работоспособность летом и осенью 41-го года имели громадное значение. Ему приходилось и думать, и решать самому, потому что рядом с диктатором стояли феноменально некомпетентные деятели: Ворошилов, Мехлис, Булганин, Хрущёв, Каганович и им подобные. Не случайно Сталин несколько раз с горечью говорил, что «он стоит один». Но кто же его оставил в таком прискорбном одиночестве? Кто уничтожил и добил русскую элиту, в том числе – элиту военную?

Катастрофы 41-го года не были случайными. Между властью и народом существовала глубокая пропасть. В первые месяцы войны Сталин следует по привычному пути: жёсткие методы, обвинения генералов, расстрелы, трибуналы, репрессивные меры против членов семей военнослужащих указывают на лихорадочный поиск спасения в арсеналах гражданской войны. Вводит практику беспощадной партизанской войны, которая до сих пор не изучена, и не поняты её направленность и результаты. Сталин приказывает перейти к тактике «выжженной земли», но в таких громадных масштабах пожаров и разрушений, что доныне невозможно определить, где и что с лица земли снесли захватчики, а где и что свои. Марксистско-ленинская идеология не вдохновляет на борьбу с нацизмом. Сталин раньше других понял ошибочность тезисов выступившего 22 июня по его поручению по всесоюзному радио Молотова, в котором прозвучали классовые призывы к германским рабочим. Это было крайне глупо, потому что именно германские рабочие были самыми надёжными сторонниками Гитлера. Очевидно, что вождь понимал, что русский народ не желает защищать большевизм и его самого. Количество пленных красноармейцев явно свидетельствует об этом. Тогда товарищ Сталин и разыграл беспроигрышную карту. Он вспомнил о русском народе. В выступлении 3 июля по радио, очень волнуясь, товарищ Сталин назвал русский народ «братьями и сёстрами», повесил в кабинете портрет генералиссимуса Суворова, который ранее был у большевиков «помещиком и эксплуататором трудового народа», далее последовали и другие «мероприятия» в русском духе. Это был очень точный ход прагматика. Летом 1942 года Сталин скажет американскому послу Гарриману: «Вы думаете, это они нас защищают с такой самоотверженностью и героизмом? Нет, это они сражаются за свою матушку-Русь!»

«…летом 1942 года, - вспоминал писатель, юнга Северного флота Валентин Пикуль, - снова поднялась из-за лесов и болот мать-Россия, поруганная и обесчещенная сначала нашими златоустами-подлецами, помешанными на путанице ребус-кроссвордов марксизма-ленинизма, а потом униженная и победами немцев. Никогда мы, русские, ещё так не любили своё Отечество…»

В этом размышлении и скрывается истина, и нет там места полководцу Сталину. Но есть бессменный руководитель Советского Союза в годы Второй мировой войны, лидер, не оставивший Москвы в октябре 1941 года, умело направивший патриотический взрыв сознания русского народа против внешнего врага. Но и преувеличивать его вклад не стоит. Ведь после уроков 41-го года последовал ещё более страшный год 1942, когда руководство войной было ещё более бездарным, потери - не менее страшными и нелепыми, наступательные операции и контрудары – неудачными, и говорить о мудром сталинском руководстве значит и сегодня предавать тех погибших солдат 42-го года, всех до одного. Катастрофы года 42-го – все лежат на совести Сталина. И если задуматься о том сложном времени, то ведь у русского патриотизма мог бы развиться тогда и антисоветский, антисталинский вектор. И невозможно представить себе, к чему бы это могло привести. Год 1942 – даже по лживым критериям советских историков, уже не год «неожиданной войны», хотя и предыдущий был весьма и весьма «ожиданным». Ленинград окружён и вымирает. Потерян Севастополь. Приморская армия в плену. Поражения под Харьковом и Керчью говорит об авантюрном руководстве и неумении извлекать уроки из трагедий. Вермахт шагает к Волге и Кавказу… И зная обо всём этом незакономерном течение войны правоверные сталинисты возводят его в ранг гениального полководца. «Новоявленный Кутузов» - по их мнению заманивал врага до самой Волги и Терека. И всегда один и тот же мощный аргумент в пользу «гениальности» - контрнаступление под Сталинградом в конце 42-го года и последующий перелом в войне.

Мания сегодняшней секретности не позволяет нам рассмотреть, какое место в стратегическом планировании занимала тогда операция «Уран» в сравнении с таинственным «Марсом», наступательной операцией Калининского и Западного фронтов против Ржевско-Вяземского выступа в том же ноябре 1942 года, где была сосредоточена большая ударная группировка советских войск, чем под Сталинградом. И только полный провал «Марса» перенёс центр тяжести на Волгу. Генерал армии Жуков, который был ответственным за проведение «Марса», потерпел там сокрушительное поражение. И не проведение ли «Марса» помешало тогда окружению и уничтожению почти миллионной армии Вермахта на Северном Кавказе, а совсем не стратегические способности фельдмаршалов Манштейна и Клейста? Масштабная, но до сих пор сверхсекретная операция «Марс» - её не упоминает в своих мемуарах ни один советский военачальник –сегодня является красноречивым символом истинного уровня созданной у нас мнимой истории войны и претензий на роль гениального полководца.

Во второй половине войны Сталин сделал для себя несколько важных выводов. Во-первых, у него появился стабильный круг надёжных работников Генерального штаба и командующих фронтами. Сама суровая действительность произвела отбор. Во-вторых, он стал им доверять, а при абсолютном влиянии Сталина на все принимаемые планы эффективность руководства войсками значительно улучшилась.

На международной арене авторитет Сталина за годы войны резко вырос. За спиной советского лидера ярким светом отсвечивали всполохи стойкости, героизма и какой-то фаталистической почти религиозной веры народа в неизбежную победу, хотя бы и любой ценой. Сталин сумел заставить себя уважать Черчилля, Рузвельта и Де Голля. На переговорах с ними Сталин всегда точно знал, чего он добивается и уверенно достигал своих целей. Лидеры союзников до самого конца войны уважали Сталина в гораздо большей степени, чем Сталин уважал их. Это превосходство советского вождя неоднократно и с удивлением отмечал такой упорный политический прагматик, каким был британский премьер Уинстон Черчилль.

Сталин оказался и автором нужной ему истории войны. Удивительно, но в Российской Федерации до сих пор Вторая мировая война воспринимается по Сталину, а не по истине. Высокая академическая наука расписывает нам легенды о коварстве Гитлера, неожиданном нападении или о единстве «советского» народа. До сих пор война у нас начинается 22 июня 1941 года, а не 17 сентября 1939. И Зимняя война с Финляндией – это не ещё один театр военных действий по согласованию с Гитлером Второй мировой войны, а бои за освобождение финских трудящихся по просьбе «законного» правительства Отто Куусинена… Словно под диктовку Сталина написаны сотни воспоминаний маршалов и генералов, с одинаковыми будто под копирку мнениями и оценками событий. Тем удивительнее поступок маршала Тимошенко, отказавшегося писать мемуары, чтобы не врать. И то, что огромный объём важнейших документов о нашей войне и через более чем семьдесят лет по-прежнему засекречен, как и повелел когда-то мудрый товарищ Сталин, чтобы остаться мудрым и гениальным на века, а не одним из «главных браконьеров русского народа» (В. Астафьев), - это, конечно, способствует тому, что нас с завязанными глазами привычно куда-то ведут и ведут. Сказали бы сразу, куда…

В послевоенной суровой реальности Иосиф Виссарионович Сталин, как никто другой в Советском Союзе, понимал, какая беспощадная борьба за выживание предстоит теперь ему, победителю, и победившему народу…

Императорская Россия входила в пятёрку самых развитых великих держав, была естественной в мировом сообществе. Советский Союз был явлением неестественным, антинародным, с привкусом нескрываемого бесовства, такой же преступной государственностью, как и Третий Рейх. И в годы войны, и после неё Сталин боялся сравнений «достижений» первой страны социализма с уровнем жизни за рубежами. Поэтому так некстати были у нас английские лётчики под Мурманском и американские челночные подразделения под Полтавой и Миргородом. Вождю приходилось опасаться и увидевших Европу генералов, офицеров и солдат. Их надо было приструнить и поставить на место, а значит – и побыстрее забыть об их победах, чтобы не зазнавались. День 9 мая при Сталине быстро перестал считаться праздничным. Морально-политическое положение страны было тяжёлым. Экономика надорвана креном в сторону вооружений. Сельское хозяйство разрушено. После прекращения продовольственных поставок по лендлизу пришлось ещё туже затянуть пояса. В восточной Европе под давлением Красной армии и НКВД возникли коммунистические режимы, которые заставили Запад адекватно отреагировать на это выращивание берутов, готвальдов и ракоши.

Сегодня, когда вооружённые силы НАТО находятся у границ России, вспомним, что именно политика нашего вождя в Восточной Европе заставила многих политиков забыть о своих распрях и противоречиях и создать для противодействия коммунистическому влиянию военный блок. И сегодняшнему русскому человеку достаётся немало упрёков в Венгрии и Чехии, в Словакии и Румынии за то, что там натворили «советские», освободив их от нацизма. Как будто мало нам досталось за годы сталинского беззакония! В период с 1930 по 1940 год в результате раскулачивания, внутрисоюзных переселений в СССР было депортировано из мест постоянного проживания около 4-х миллионов крестьян. По оценкам ФСБ, которые сегодня опубликованы в сборнике «Трагедия советской деревни», от 1-го миллиона 800 тысяч до 2-х миллионов 200 тысяч этих людей умерли в местах специальных переселений и спец. посёлках в условиях, которые были созданы для этого властью. Жертвами голода, который был организован сталинским Политбюро в 1932-33 годах, на Дону, на Кубани, Нижнем Поволжье и на Украине умерли минимум 6,5 миллионов человек. Жертвы ежовщины подсчитаны до одного человека – это полтора миллиона человек, из них 650 тысяч были расстреляны. Ещё около 330 тысяч было расстреляно в 1938-39 годах в лагерях и примерно 50-70 тысяч расстреляны органами ОГПУ в первой половине 30-х годов. Таким образом, 10 миллионов человек было истреблено в СССР к началу Второй мировой войны. Прибавьте к этой цифре ещё 30 миллионов жертв (это статистический минимум), которые понёс русский народ, и вы получите страшную цифру, которая объясняет катастрофическое положение с демографией в нашей России. Это и ответ на вопрос, был ли полководцем товарищ Сталин. Полководцем он был только на ниве уничтожения русского народа.

На 19-м съезде партии молчаливый, угрюмый и больной Сталин вдруг осознаёт, что ему не на кого оставить государство, что его подельники не способны даже осознать те глубокие противоречия, которые угрожают уничтожить Советский Союз…

О чём он думал? Жалел ли, что не стал священником?

Или в очередной раз проклинал Гитлера, с которым «они были бы непобедимы», как однажды Сталин с удивительной откровенностью сказал своим соратникам.

Да, Гитлер его решающим образом подвёл…

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru