 Думаю, не будет слишком смелым допущением предположить, что не только самые высокооплачиваемые юристы и экономисты в России оканчивают МГИМО, но и дипломаты в России не бедствуют. И когда официальная представительница МИД РФ Мария Захарова делает заявления, что отношения Москвы и Баку «носят характер стратегического союзничества, безусловно, есть те силы, которым это не нравится», напирая на то, что «это наш исторический период общности, мы были частью единого государства» - здесь впору увидеть больше, чем слова. Это прирождённый стиль советской дипломатической школы. Теперь это стиль российской дипломатии.
В своё время довелось мне прочесть книгу В.И. Попова, работавшего на советской дипломатической службе с 1949 года, и с того же года дипломатам преподававшего. Учебник его называется «Современная дипломатия», это именно учебник для молодых дипломатов, он регулярно переиздаётся. Первое издание вышло в 2000 году, написано оно было на основе курса лекций, прочитанного в 1991-98 гг. в Дипломатической академии МИД РФ. Таким образом, это советский стиль, перетекающий в российский и тянущийся до наших дней. Процитирую несколько отрывков из переиздания 2016 года:
"Английская дипломатия очень умело защищает интересы своей страны и её граждан... соблюдение британских интересов должно быть единственной заботой британского министра иностранных дел... Англичане очень умело используют свои связи со странами Британского содружества: в ряде случаев с предложениями, выгодными англичанам, выступают страны содружества, а англичане играют роль "поддерживающей стороны"... Когда речь шла о государственных интересах, совесть наших английских партнёров по переговорам становилась эластичной".
"Немецкие дипломаты выступали на переговорах как воины, они не любили компромиссов, шли на них в последний момент, отстаивали свои позиции до конца... Когда встал вопрос об оплате Федеративной Республикой Германией нашей собственности – аэродромов, казарм, клубов, школ и других сооружений, принадлежащих нам (построенных нами) в ГДР, то первоначально они категорически отказывались платить, а затем предприняли трюк, предложив, чтобы мы сами продали все эти объекты, понимая, что продажная стоимость значительно сократится (а стоили они немало, 12-15 млрд. марок) и что советским представителям придётся продать их за бесценок. Вопрос так и повис в воздухе, и немецкие власти получили всё это даром".
"Практически все арабские государства являются мусульманскими, поэтому вопросы положения исламских меньшинств являются для них архичувствительными. Не случайно большинство арабских государств, несмотря на весьма дружественные отношения с СССР, негативно отнеслись к направлению советских войск в Афганистан... практически все арабские государства критически отозвались о войне в Чечне, заявляя о своих симпатиях к "бойцам чеченского сопротивления".
Это всё очень познавательно, и логично, что помянутые стороны («английские партнёры», «немецкие дипломаты», «арабские государства») ведут себя именно так. Однако когда Попов переходит к российской дипломатии, все его рассуждения сводятся к тому, что российские дипломаты не должны так себя вести. Они должны «помнить о величии страны», но «не впадать в шовинизм», «искать разумный компромисс». И мы, видимо, должны ещё порадоваться, что это не самый худший вариант: Попов не «козыревец» (Андрей Козырев в его учебнике мягко порицается), а «примаковец». Евгений Примаков восхищает его именно компромиссом, думанием «об тех и об этих», стремлением отодвинуть и заморозить конфликт. Отстаивание и продавливание российских, именно российских, а не компромиссных интересов? Складывается впечатление, что это не считается необходимым для российской дипломатии.
И потому, когда Мария Захарова заявляет, что Азербайджан – наш стратегический партнёр, и взывает к «общей истории», - это советская школа дипломатии. Но это уже и российская школа. Кто и почему вообще-то решил, что «общая история» - фактор умиления и опоры, а не обременения и враждебности? У России была богатая общая история с Польшей, и что же? Это территория, откуда расползлось понятие русофобии. У России была общая история с Финляндией, Россия буквально создала финскую государственность, и даже финское национальное самосознание – и что же? Было убийство русских в Выборге, была ожесточённая Зимняя война и финны на стороне Гитлера, а сейчас Финляндия – член НАТО. Прибалтика, Украина, Азербайджан – нигде «общая история» ничего не смягчает, и все уже пришли или движутся в одну сторону (НАТО). Но у советско-российского МИДа так и не появилось другой методички.
Пусть РФ – давно не советская страна, но по сути она пытается действовать (именно пытается, потому что это не получается) так, как рекомендует «красный колобок» Дарья Митина:
«Русское общественное мнение не понимает одной очень грустной и очень простой вещи: Россия теперь - небольшая страна. Мы со 140 миллионами населения (а к концу века обещают 104 миллиона) в той же категории, что и Эфиопия или Египет. И без восстановления СССР Россия обречена на роль младшего брата Китая в лучшем случае, если не просто обречена, как государственное образование. Единственный выход для России остаться Державой - восстановление СССР (а лучше и СЭВ, и Варшавского договора).
А для этого нужно постараться, чтобы народы бывшего СССР захотели бы жить с нами. Не ссориться с ними, а - наоборот - стать им родными. Идти на уступки (уступать может себе позволить сильный), не пытаться обмануть в погоне за грошовой прибылью, гнаться за долгосрочными дружественными отношениями, а не за сиюминутной корыстью и местью за мнимые или реальные исторические обиды. Стать старшим братом. Иначе просто погибнет Россия или станет незаметной в тени полуторамиллиардного Китая».
Конечно, в МИДе здравого смысла побольше, чем у Митиной и Саида Гафурова, которого она цитирует. У МИДа нет безумных и чисто маниловских мечтаний о восстановлении СССР, СЭВ и Варшавского договора. Но во второй части – «стать родными, идти на уступки», не пытаться получить прибыль, не пытаться мстить за реальные исторические обиды, лелеять надежду на «долгосрочные дружественные отношения» - это всё та же методичка. Просто теперь народы приглашаются «жить с нами» не вместе с территориями, а на нашей российской территории.
Вы услышите больше внятного от Затулина (даже от Затулина), который МГИМО и Дипломатическую академию не оканчивал, но всё ж имеет статус «первого заместителя председателя Комитета Государственной думы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками». Так вот Константин Затулин расскажет вам, что Азербайджан не является и никогда не был стратегическим партнёром России. Что это страна проблемная. Что у неё совсем другой вектор. Что нужно крепко подумать, прежде чем в неё вкладываться. Кажется, всё вещи очевидные. Но не для МИДа.
И потому вы услышите больше практически-полезного от частного лица – например, от военного инструктора Святослава Голикова – чем от российского МИДа. Вот, что пишет Голиков:
«Товарищи, это может представляться очевидным, но на всякий случай скажу. То обстоятельство, что Азербайджан фактически взял в заложники российских граждан, пребывавших на его территории, наглядно показывает: целесообразно воздерживаться от поездок в страны с мутно-скользкой политикой и тем более в явно недружественные страны. Это в целом касается всех наших граждан, вне зависимости от их идеологических и политических взглядов, о чём опять же прямо говорит демарш Азербайджана. Плюс это тем более актуально для людей, имеющих в активе участие в событиях на территории бывшей УССР начиная с 2014 года, особенно отмеченных на сайте "Миротворец", ибо может быть чревато не только взятием в заложники, но и передачей украинским спецслужбам».
Это должен был бы сказать официально российский МИД, чтобы предостережение дошло до каждого россиянина. Но не скажет. Потому что у него с Азербайджаном дружба, недружественны только «некоторые силы» (неясно, какие такие могущественные силы), и памятник Гейдару Алиеву должен появиться в Москве.
А ведь Гейдар Алиев – прямо эталонный пример в книжку Попова. Образец политика, продавливающего только свои национальные интересы – азербайджанские. Компромиссы Алиева не интересовали, ему важно было усилить Азербайджан за счёт СССР – и он это делал всеми доступными ему способами, в том числе черпая средства из советского бюджета. И мы поставим ему памятник в Ульяновске/Симбирске, и торжественно объявим об установке в Москве, и всячески его превознесём, но сами действовать в своих - именно своих, а не компромиссных - интересах не будем.
Это всё настолько странно и несообразно с действительностью, что есть мнение, будто МИД притворяется. Что они только произносят эти фразы про общую историю, многовековую дружбу и компромиссы для отвлечения внимания, а на самом-то деле, где-то глубоко внутри, пекутся сугубо о России. Это настолько заманчивая мысль – на самом деле, это единственная мысль, способная как-то примирить с происходящим, - что её действительно хочется допустить. Но я думаю, что они искренне (насколько возможно для дипломата быть искренним) верят в компромиссы, в «общую историю» и в то, что война с Украиной может окончиться какими-то нерушимыми гарантиями для России – от людей, которые всегда нарушали договорённости и лгали, а сейчас даже не особенно утруждаются солгать, прямо говорят, что будут давить и что Россия ни в коем случае не должна победить.
И отдельный огромный вопрос – как победить, но ещё даже прежде этого встаёт вопрос «что есть победа». Так вот на этапе представления победы – просто образа победы, без «как достичь» - мы не можем дождаться чего-то действительно жизнеспособного. Мы так далеко зашли по пути компромиссного целеполагания, что и не представляем уже, что оно может быть бескомпромиссным. Но наши противники не шли по этой дороге. Они представляют свою цель бескомпромиссно. Азербайджан, помимо прочего, находится на волне куража после победы – действительно победы – над Арменией, и активно осваивает Карабах-Арцах, где больше не стреляют не летают дроны. А Курскую область забрасывают взрывчаткой с почти такой же скоростью, с какой сапёры пытаются её разминировать. И это даже не «новые регионы».
Говорят, что Китаю невыгодно поражение России. Дескать, это недавно признал глава МИД КНР Ван И. Что ж, но глава МИД КНР признал фактически и то, что ему невыгодна и победа России. Китаю невыгодна любая ситуация, при которой США и европейцы переключатся на Тихоокеанский регион. В таком случае, вероятно, Китаю выгодна Россия зависимая, перманентно находящаяся в состоянии тлеющей войны. А нам-то это выгодно?
И когда 4 июля одновременно Россия и Украина спешат объявить, как они поздравили США с Днём независимости, и российский МИД выражает надежду на "стабильность и предсказуемость" отношений, а президент США даже в течение одного дня делает противоречивые высказывания, не считая, что они его хоть к чему-то обязывают, – это вновь поднимает не утихающий вопрос: как мы вообще представляем себе победу? Как Азербайджан над Арменией? Как Иран над Израилем? Как СССР в Великой Отечественной? Как СССР в Зимней войне? Как РФ во Второй чеченской? Чего мы хотим вообще-то – из того, что можем взять сами, а не из того, что хотели бы, чтобы нам дали, но нам не дадут?
Если это основа военного целеполагания – взять без того, чтобы нам дали, - то российская политика не готова к нему органически. Дипломатия – лишь самый характерный пример, ведь во время войны дипломаты должны облекать в слова то, что военные облекают в средства.
АПН |
