Новый мировой порядок, устанавливаемый ныне глобальным правящим классом, основывается на достижениях третьей промышленной революции,   создавшей такие технологии, которые меняют уже не только окружающий мир, но и самого человека. Речь идёт о нано-, био-, информационных и когнитивных технологиях,  называемых НБИК-конвергентными технологиями, направленными на трансформацию и тела, и сознания человека. Эти изменения настолько революционны, что элиты приступили   к   тотальному пересмотру  концепции  человека,  влекущему за собой замену всей социальной и культурной среды и  сферы мировоззрения,  включая образование,  науку, искусство и лежащую в их основе систему ценностей.   Правящие круги провозгласили главной  целью науки   не изучение природы, а  создание антропоморфных гибридных технических систем бионического типа, что влечёт за собой  создание  двухуровнего общества и  нового подвида людей – «человека одной кнопки» или «человека служебного».  Мы видим, что и у нас происходит соединение науки с самыми, казалось бы, фантастическими проектами перестройки человека, которые разрабатываются, в частности,  трансгуманистическим движением «Россия 2045», ставящим  целью создание искусственного интеллекта и искусственного человека.

       Правящий класс уже не может скрыть,  что нынешнее геополитическое противостояние   носит религиозный смысл, и западные лидеры  открыто говорят об опасности Православия для   европейской цивилизации. Духовное содержание современного противоборства с особой силой проявилось в событиях на Украине, где неонацизм предстал грандиозной химерой, соединившей фашистов, либералов, оккультистов, папистов, протестантов, сионистов в единое целое против Православия.  Вне зависимости от принадлежности к той или иной конфессии, ведущие силы Запада имеют одинаковое представление о грядущем мировом порядке и методах его построения.

      Поскольку речь идёт о мировоззрении богоборческом, познать значение происходящей перестройки можно только в свете Откровения св. Иоанна Богослова и его толкований святыми отцами. Но в силу того, что часть человечества оторвана от христианского наследия,  а в отношении сознания другой осуществляется последовательная дехристианизация под видом внедрения экуменизма и глобального видения, то смысл происходящих событий от многих скрыт.

     Между тем,  православные богословы и мыслители всегда отмечали, что установлению власти грядущего мирового правителя будут предшествовать активные отступления, при которых материализм и безбожие сменятся новой формой мистических верований.  Материализм и атеизм явятся пережитыми, а господство получит оккультизм, или демонический мистицизм, соединённый с крайней развращенностью и безнравственностью. Популярность мирового правителя будет обусловлена тем, что в условиях социально-экономического и политического хаоса он призван будет восстановить историческую государственность, то есть выступит как консерватор-революционер. Однако идея его будет  ещё более революционной, поскольку суть его  правления будет заключаться в магическо-мистической стороне управления, в то время, как государственное восстановление будет лишь средством.

      Поэтому мы наблюдаем сегодня  повсеместное внедрение оккультизма, направленного на фундаментальное изменение всего строя жизни человека, чья природа и сознание провозглашаются несовершенными и которого призывают   преодолеть самого себя в целях создания сверхчеловека. Как писал Л.А.Тихомиров, вместо человекобожия утверждается сатанобожие. Поэтому главным врагом для правящих элит   является Православие, учение которого, по их планам,  должно быть размыто настолько, чтобы уже невозможно было отличить истину ото лжи.

      Именно этим в западном христианстве занимались иезуиты. Как писал наш замечательный исследователь Ю.Ф.Самарин,  иезуитский орден совершил великую мировую сделку, заключив унию между истиной и ложью, добром и злом, Божьей правдою и человеческою неправдою. Если Православие стремится к сохранению вечного в нашем суетном мире, то иезуитизм, напротив, это вечное приспосабливает к миру и, искажая и извращая его, встраивает в современность. И действительно, мы видим, что именно орден иезуитов несёт ответственность за те глубинные перевороты, которые происходили в  католицизме. 

      Другой иезуит  - кардинал Августин Беа подготовил  совместно с представителями иудейских организаций документы для Второго Ватиканского собора такого экуменического содержания, которое свершено извратило  христианское учение о Церкви и  спасении.

      Сегодня  орден иезуитов специализируется по реализации особых операций по инфильтрации в различные государственные и общественные структуры    для сбора конфиденциальной информации, работы с ключевыми фигурами и подготовки кадров для сферы образование, богословие, науки и культуры. Задолго до разработки стратегии «мягкой силы» Джозефа Ная (способность добиваться желаемых результатов на основе добровольного участия и симпатии, а не по принуждению[2]) иезуиты стали применять изощрённые методы культурной адаптации и мимикрии,  позволяющие им проникать в любую религиозную среду и адаптироваться к любым социально-культурным условиям, формируя, под видом приспособления католического учения к реалиям жизни,   единую синкретическую религию.   Сегодня орден иезуитов, работающий в тесной координации с западными спецслужбами, с различного рода  оккультными и теневыми организациями, специализируется по новейшим когнитивным практикам  с применением нейролингвистического программирования, что в условиях широкого распространения информационных  технологий  даёт колоссальный эффект.

       Долгое время являясь важнейшим инструментом в руках Св.Престола, иезуиты со временем добились автономии и начали контролировать решения понтифика. Однако революционным изменением стало смещение Бенедикта ХVI и приход к власти иезуита Бергольо в марте 2013 г. В лице нового понтифика произошло фактическое слияние власти ордена и церкви, и Св.Престол перешёл под жёсткий  контроль иезуитов. Самостоятельность понтифика весьма относительна, так как клятва, которую он как иезуит был обязан дать генералу ордена, не может быть отменена. В результате   впервые в истории орден вышел на уровень прямого управления  Ватиканом, что позволило наиболее эффективным образом встраивать католическое сообщество  в систему глобального управления.  

       Между тем,  ещё в предшествующие  годы  католическое руководство приняло  основополагающие документы, обосновывающие необходимость глобальной системы управления.  Главным из них можно считать доклад 2001 г.   с характерным названием «Мировое управление: наша ответственность за то, чтобы глобализация стала шансом для всех», подготовленный    специальной группой по мировому управлению при Комиссии епископатов ЕС (СОМЕСЕ).  Доклад   предложил такое реформирование международных институтов, которое превратило бы их в органы наднационального политического управления миром, «гармонизировав» тем самым политическую и экономическую сферы глобализации. ЕС при этом было предложено в качестве модели или опорной структуры новой системы.

        В предисловии здесь сказано следующее: «Ключевой вывод, содержащийся в тексте, заключается в том, что ЕС…призван сыграть решающую роль в превращении существующего международного порядка в систему мирового управления. Мы считаем, что Европейский союз является новаторской моделью региональной интеграции и что он служит примером будущего управления в других регионах мира».   Особое внимание в докладе уделяется подготовке соответствующего общественного мнения, которое должно обладать «более универсальным видением» и формировать «принятое во всемирном масштабе» поведение. И здесь церковь призвана сыграть важную роль. Как указывается в документе, «церкви и другие религии могут информировать друг друга и информировать верующих о глобальных вызовах и призывать к ответственности. Проблемы мирового управления должны быть включены в программы образования и катехизис. Церкви могли бы превратить тему мирового управления в сюжет экуменического и межрелигиозного диалога»[3].

      Наконец, в преддверии встречи Большой восьмерки (G8) в Аквиле, состоявшейся в июле 2009 г., Бенедикт XVI опубликовал энциклику Caritas In Veritate, в которой говорится о необходимости срочного установления настоящей «мировой политической власти», которая должна признаваться всеми и пользоваться реальными полномочиями для обеспечения безопасности, уважения и прав каждого, быть способной добиваться признания различными сторонами как своих решений, так и тех мер, которые согласованно принимаются различными международными форумами. Странам всего мира предложено реформировать ООН и другие международные организации таким образом, чтобы они смогли стать основой для создания «единой семьи народов» и взять на себя решение вопросов разоружения, продовольственной безопасности и иммиграционной политики. Выдвигается необходимость реформирования мировых финансовых институтов и экономической системы в плане ориентирования их на соблюдение моральных принципов.

       Итак, концептуальные основы заложены, но именно иезуит Франциск как никто другой подошёл к выполнению той миссии, которую взял на себя Ватикан:    утверждение единой мировой религии с соответствующими институтами управления для всего человечества. 

       Вот характерные черты мировоззрения иезуита Франциска, делающего возможным  его  тесный «диалог» с любым религиозным и светским сообществом  и  оправдывающего  создание толерантного плюралистического информационного общества  с абсолютно размытой системой ценностей.

       Иудаизм. В своей первой письменной проповеди - апостольском обращении «Evangelii Gaudium» («Радость Евангелия»), опубликованном в ноябре 2013 г., понтифик   написал:  «Как христиане, мы не можем  рассматривать иудаизм как чужую религию, так же как не можем относить иудеев к тем, кто призван оставить своих идолов, чтобы обратиться к истинному Богу (1 Кор. 1,9). Мы верим вместе в единого Бога, который действует в истории, и мы вместе с ними принимаем  раскрытое общее Слово». Отсюда делается вывод  «Существует богатая  взаимодополняемость, которая позволяет нам вместе читать тексты еврейской Библии и взаимно помогать друг другу углублять богатства Слова» [5].    О том, что иудеи и католики исповедуют «одного и того же Бога, Творца вселенной и Господина истории»,  папа Франциск напомнил и    на конгрессе Международного совета христиан и иудеев (МСХИ), посвящённном 50-летию Декларации Nostra Aetate  и  названном   «Прошлое, настоящее и будущее отношений между христианами и иудеями», прошедший в конце июня 2015 г.[6]      

     На встрече папы римского с Шимоном Пересом 4 сентября 2014 г. в Ватикане, последний предложил создать Организацию объединённых религий, во главе которой встал бы понтифик. Поскольку  ООН как политический институт проявила свою неэффективность   в  противостоянии террористам,   «которые убивают, прикрываясь именем Бога»,   эту  миссию должна взять на себя «ООН религий»,  которая могла бы способствовать прекращению войн, развязанных религиозными фанатиками. Папа, по мнению Ш.Переса, как неоспоримый моральный авторитет, стал бы идеальным  главой такой организации[7].  После  этого     иезуит Франциск заговорил о третьей мировой войне,  обозначив  терроризм как  главного врага человечества  и превратил тему   борьбы против исламского радикализма  в главную тему межрелигиозного диалога.

             Протестантизм.  В 2017 г.  в год 500-летия  Реформации папа Франциск готовится подписать вместе с лидерами евангелистов документ, который, как указывают исследователи,   «может изменить ход истории христианства» [8]. Он должен провозгласить  окончание вражды между католиками и евангеликами и заявить, что две традиции в настоящее время «объединены в своей миссии, потому что мы возвещаем одно и то же Евангелие».  Иезуит Франциск убеждён, что Реформация закончилась, и произошло это в 1999 году, когда католическая церковь и Всемирная лютеранская федерация приняли совместную декларацию об оправдании – учении, лежащем в основе протеста Лютера.   Католические и лютеранские богословы пришли к выводу, что два сообщества   имеют в настоящее время  «общее понимание»   оправдания Божьей благодатью через веру во Христа.

        Ислам. 29 ноября 2014 г. папа молился с главным муфтием в Голубой мечети Стамбула. А  25 января 2016 г. понтифик принял у себя президента Ирана Хассана Рухани, которому рассказал  о библейских пророчествах относительно «конца времён», которые сейчас исполняются, и о том, что мир вошёл в полосу необратимых потрясений и будет изменён «до неузнаваемости» к следующему (то есть 2017) году. Отвечая президенту Рухани на утверждение, что Махди идет, понтифик  подтвердил, что это действительно так, но  что его зовут - Христос. Затем он призвал к  объединению христиан, мусульман и иудеев   и подготовиться к приходу: «Все кто из Авраамических религий, сейчас самое время для единства, ибо конец времен близок»[10]. 

      Информационное общество и трансгуманизм. В апреле 2015 Франциск сделал заявление о том, что RFID-чипы не могут нанести человеку никакого духовного вреда и что   технология чипов имеет чрезвычайный потенциал.  «Мы внимательно изучали Священное Писание, и я могу однозначно сказать, что там нет ничего, что хоть бы немножко намекало, что RFID-чипы с какого-нибудь взгляда являются сатанистическими. Наоборот, эти технологии являются благословением от самого Бога, будучи данными человечеству для решения многих мировых проблем»[11]. 

      22 января 2016 г. понтифик провёл закрытую встречу с главой Apple Тимом Куком, по результатам которой  он заявил, что  «интернет есть дар Божий. Он представляет поистине безграничные возможности  для человеческого единения и проявления солидарности»[13].    

      Гомосексуализм. Когда иезуит Франциск жил  в Аргентине, он   поощрял гей-союзы, объясняя, что главное - не называть это браком. Первая страна, которая признала содомские браки  и сейчас занимает второе место по туристическому посещению содомских пар – это Аргентина. В одно из своих интервью  он сказал, что «активные гомосексуалисты не осуждены и не оставлены Богом». Он это  повторил в своём обращении  к  священнослужителям церкви в апреле 2016 г.,  попросив их шире открыть её двери и терпимее относиться к «секс-меньшинствам» и другим людям, которые, по мнению церкви, живут неправильно. «Пастор должен понимать, что не так просто применять моральные законы, так же как если бы это были камни, которые нужно бросить в жизни этих людей». «Разделяя всё существующее в мире на чёрное и белое, мы закрываем путь для благодати и духовного роста»[14].

       Миграция. Свой подход к миграционному кризису в Европе, который оборачивается  катастрофическими цивилизационными, социально-экономическими и политическими последствиями   для европейцев, папа Франциск изложил в ходе встречи с   представителями социал-христианского движения Франции, состоявшейся 1 марта 2016 г.  Констатируя, что «арабское нашествие» (как он выразился) является «социальным фактом», понтифик призвал французских католиков к толерантности:    «Ваша светскость неполная. Франция должна стать страной более светской. Необходима святая светскость. Святая светскость  предполагает  открытость всех формам трансцендентности, в зависимости от различных религиозных и философских традиций.   За что я критикую Францию, так это за то, что её  светскость слишком связана с Просвещением, для которого религии были субкультурой. Франции ещё не удалось преодолеть этого наследства». И дальше понтифик успокоил французов: «Сколько нашествий знала Европа на протяжении всей своей истории! Она всегда умела подняться над собой и идти вперед, обогащенная взаимообменом культур».  Эти  слова иезуита Франциска оказались очень созвучны рассуждениям известного теоретика глобализма, члена Бнай Брит Жака Аттали,  заявившего  в разгар миграционного кризиса в Европе  в интервью газете «Le Soir» о том благе, которое несут   с собой беженцы:«Эти люди превратят Европу в первую в мире державу… Это нормально, что происходящее с мигрантами приведёт к строительству более сплочённой и могущественной  Европы… Их приезд  - это немыслимый шанс, так как он изменяет европейскую демографию. А мы, напротив, реагируем мелочно»[15]. 

      Вот только некоторые из высказываний понтифика из его книги и  интервью и отдельные жесты, свидетельствующие о его мировоззренческой всеядности: 

-он очень уважает новые духовные искания, поэтому  посещал буддистский храм в Коломбо;

-он уважает атеистов – в отношении них у него «нет  прозелитических намерений»: «прозелитизм – это торжественная бессмыслица, он не имеет никакого смысла».

-«каждый человек имеет собственное понимание того, что есть добро и зло. Пусть следует добру так, как сам понимает»;

-«люди, не верящие в Бога тоже спасутся». «Я уважаю тех, кто кончает собой…   Я верю в человека»;

- «церковь не против сексуального воспитания. Лично я считаю, то оно должно сопровождать  развитие детей, адаптируясь на каждом этапе»; 

-«если священник влюбляется, это ведёт к пересмотру его призвания и к изменению жизни.  Он должен найти епископа и сказать ему, что он любит, и оставить священство. И что тогда? – А я помогу найти ему занятие»; 

- в ноябре 2014 г., говоря об униатстве и восточных православных, он  заявил:  «Униатство – это слово из другой эпохи. Сегодня мы не можем так говорить. Мы должны найти другой путь. Помогите мне найти такую форму примата, на которой мы сойдемся»; 

- его приветствовали великие мастера итальянской и аргентинской  лож «Великого Востока»;  

- в ноябре 2015 г. во время возвращения из поездки из Африки понтифик дал интервью, в котором  высказался против фундаментализма, который существует во всех религиях, заявив, что он предпочитает говорить о толерантности, о том,  чтобы «жить вместе в дружбе»: «фундаментализм – это болезнь, присутствующая во всех религиях. Среди католиков мы тоже имеем таких,   которые  считают, что они обладают абсолютной истиной. Такие  наносят зло, и мы должны с ними бороться»[16].

     Папа Франциск – типичный представитель иезуитизма, который  являет собой приспособление к любой реальности  и в любой сфере – в богословии, этике и мистике. Представляя терроризм в качестве главной угрозы человечеству, он обосновывает необходимость единения на основе принципов терпимости с оккультно-языческим мировоззрением, полностью растворяя в нём христианство и  создавая, таким образом, единую мировую религию, которая выступает под видом экуменизма и  должна стать основой для власти мирового верховного правителя.

 Последний будет обладать и политической, и магической властью, он должен занять в умах людей место Бога. Поэтому для обеспечения его власти необходимо подготовить сознание людей к принятию идеи сверхчеловека, чтобы они согласились на подчинение  ему как божеству по своей собственной воле.  И римский епископ, воплощающий единство духовной и политической власти, лучше всех подходит для выполнения этой миссии.  В соответствии с первой статьёй Основного закона Ватикана 2000 г., «Верховный Понтифик, Суверен Государства Града Ватикана, обладает всей полнотой законодательной, исполнительной и судебной власти»[17], а титул его звучит так: «Епископ Рима, викарий Христа, преемник князя апостолов, верховный первосвященник Вселенской церкви, суверен государства-города Ватикан, Великий понтифик, Примас Италии, архиепископ и митрополит Римской провинции, раб рабов Божьих».  Он уже воспринимается не просто как глава абсолютистского теократического государства, но как высший тип власти, как «наместник» Бога на земле, причём такой «доступный» и «демократичный», что воспринимается всеми в качестве «своего».  

Наипервейшая задача Ватикана сегодня – это создание вертикали духовно-политической власти  как особого  наднационального института, в  который должно быть встроено и руководство РПЦ МП. Поэтому так важно для Ватикана добиться того, чтобы Православная Церковь, которая  представляет собой сообщество Поместных церквей, имела бы единого главу, единый орган управления, который легко бы встраивался в создаваемую вертикаль.

  Об этом, в частности, ещё в 2005 г. говорил председатель Папского совета по содействию христианскому единству кардинал Курт Кох. Подчеркнув, что Церковь нуждается в «первенствующем», и объяснив, почему участники  православно-католического диалога,  обсуждавшие эту проблему,   так и не смогли продвинуться вперёд, он заявил, что главная причина этого –  «в разделении в самом православии»[18]. Поэтому Ватикан и придаёт такое значение «Всеправославному собору», что он должен обеспечить единство управления поместными церквами.   Как признался Кох   в интервью уже в январе 2013 г., «я слежу за развитием этого вопроса с большой симпатией, потому что убеждён: если дело дойдёт до открытия Всеправославного собора, то это станет также большим подспорьем для экуменического диалога с нами»[19].

 Напомним, что «объединение всех верующих во Христа» прописано  как важнейшая задача в документах Второго Ватиканского собора как цель  экуменизма.

        Данную миссию – преодоления «разделения в самом православии» - выполняет сегодня Константинопольский патриарх Варфоломей, который  должен утвердить в Православии заимствованную у папизма идею о видимом главе Православной Церкви с особыми властными прерогативами, чтобы  поставить её под контроль понтифика,   главенство которого он готов признать и формально  (нормой  для него являются совместные молитвы с папой и участие в богослужениях). Именно от этого главного факта и хотят отвести наше внимание.     

        В соответствии с учением константинопольских богословов, если Константинопольский патриарх, будучи епископом, является «первым среди равных», то как архиепископ Константинополя, он «первый иерарх без равных». Соответственно первенство  Константинопольской кафедры понимается как специфический институт со специфическими полномочиями и воплощается в личности патриарха, обладающего особыми привилегиями, такими, как, например, предоставлять или отнимать автокефалию. Показательно, что один из ведущих идеологов этой концепции архимандрит Ламбриниадис изложил её незадолго до встречи в Стамбуле 6-9 марта 2014 г.,  на  которую  патриарх  Варфоломей  призвал собраться глав Православных церквей для обсуждения вопроса о соборе.

          Говоря об этой встрече, все обращали внимание на процедурные и технические вопросы, но отвлекли наше внимание от того, что главная цель собора – это создание такого синодального органа, который будет устанавливать нормы, обязательные для всех Поместных церквей и  следить, чтобы все соблюдали уже принятые нормы. Об этом заявил в своей речи в Стамбуле сам Константинопольский патриарх  Варфоломей.

           Во-первых, он указал на огромный опыт экуменической – «всеправославной» деятельности последних 50 лет (начиная с патриарха Афинагора), в результате  которой «созрели решения, принятые всеми Православными, по вопросу отношений с неправославными. Для всех Православных Церквей сии постановления рассматривались как обязательные, которые должны воплощаться в жизнь как «внутреннее право» каждой из них».  

       Во-вторых, он выказал недовольство, что автокефальные церкви ведут себя часто как самодостаточные церкви – вырабатывая свою собственную позицию относительно неправославных. Принятые «всеправославно» постановления, то есть канонические нормы,  некоторыми церквами не соблюдались, несмотря на то, что они их сами подписали. Такие Церкви действуют самочинно, вырабатывая свою собственную позицию в отношении неправославных, допуская «противозаконную критику» установленных постановлений. «Лишь Вселенским Соборам подобает оспаривать сии постановления». 

            В-третьих, он заключил: «Все сие выявляет необходимость в некоем [регулирующем] органе, учрежденном официально или неофициально, который  решал бы все возникающие расхождения и проблемы во избежание разделений и распрей... Мы должны развить сознание единства Православной Церкви, и сие возможно достичь только через синодальность... Пришло время отдать предпочтение проблеме единства: как внутри каждой Церкви, так и между Церквами».

      То есть необходим новый наднацинальный регулирующий орган (синод), который возвысит всех до совершенного единства – этим органом и должен стать Всеправославный собор 2016 г., вслед за которым, как неоднократно указывалось,  могут последовать и другие соборы.    

http://www.vstanzave.ru/posts/5555

О.Н. Четверикова. "Иезуитская петля" для России (часть вторая)