Май
- Вы с ума сошли, господин штабс-капитан! – как один твердили офицеры армейского воздухоплавательного отряда, действовавшего на юго-западном фронте в районе Тернополя. – По необходимости, при катастрофе – это было бы понятно, но добровольно?! Одумайтесь!
Свежим майским утром, забираясь в корзину аэростата, командир отряда штабс-капитан Соколов невольно вспомнил слова сослуживцев. Да, в русской армии ещё никто добровольно не прыгал с парашютом. И он не одумался, он будет первым. Аэростат, словно невесомый мягкий кит, медленно поднимался – сто метров, двести, триста… Насколько надёжен этот французский парашют Жюкмесса, – размышлял Соколов, глядя, как горстка людей там внизу, всё уменьшается в размерах, – случаи спасения с его помощью описаны, но русские авиаторы и воздухоплаватели относятся к нему с недоверием… Нужно доказать, что парашют – единственная возможность выжить в случае катастрофы, ведь сколько воздухоплавателей погибло, когда немецкие пилоты расстреливали наблюдательные аэростаты…
А под корзиной была уже пропасть в полкилометра, и аэростат продолжал набирать высоту. Когда аппарат поднялся на 700 метров, штабс-капитан взобрался на борт корзины, быстро перекрестился и шагнул в бездну…
В мае в Барнауле самый обычный вначале пожар затмил собой пожар революции. До событий ли в далёком Питере было барнаульцам, когда огонь с загоревшейся баньки вдруг перекинулся на соседние строения, а затем с дикой яростью начал пожирать дом за домом, квартал за кварталом. Когда власти спохватились, было уже поздно – полыхало полгорода. Огонь, раздуваемый сильным ветром, стер с лица земли 60 кварталов – роскошные магазины, красивые дома, конторы и склады. Без крова остались более трёх тысяч семей, то есть примерно двадцать тысяч человек – каждый третий житель города. Общий убыток составил 30 млн. руб. По оценкам местной администрации в те дни погибло не менее 300 человек. Пока люди в Барнауле приходили в себя после страшной трагедии, природа «веселилась» на другом краю земли. В США пронёсся торнадо небывалой силы. Ширина его воронки достигала километра. Почти семь с половиной часов Мэттунский смерч бесчинствовал в штатах Иллинойс, Миссисипи и Луизиана, поставив рекорд по времени существования. Он преодолел более 500 километров и убил более 100 человек.
Впрочем, никакие природные катаклизмы не могли отвлечь род человеческий от политики. Тем более в такой переломный для мира момент. Словно мухи на мёд, слетались в Россию политэмигранты. Вернулся идеолог анархо-коммунизма князь Пётр Кропоткин, примчался, запыхавшись, Лев Троцкий – не опоздал?! В Москве состоялся I Всероссийский мусульманский съезд, а в Питере – Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов, которым заправляли эсеры. Съезд высказался за безвозмездную передачу помещичьих земель крестьянам. И всё это на фоне продолжающейся чехарды в правительстве: князь Львов в очередной раз делил портфели, стараясь всех ублажить, но это плохо ему удавалось. Военным министром князь утвердил амбициозного Александра Керенского и этим подписал себе политический приговор.
Весенним ветром с мировой политической шахматной доски сдуло сразу несколько фигур. В России ушёл в отставку министр иностранных дел Временного правительства П. Милюков, во Франции смещён с поста главнокомандующего Нивель, и его место занял Анри Петен, в Венгрии лишился поста премьер-министр граф Тиша, а в Китае – премьер-министр Дуань Цижуй.
А тут ещё не в меру активизировались женщины: дайте им, понимаешь, те же права, что и у мужчин! Американка Эпстейн «из принципа» основала в Нью-Йорке Женскую Ассоциацию Плавания, чтобы вывести женские состязания из-под контроля агрессивно настроенных «промужских» организаций. И добилась своего: её спортсменки внесли существенный вклад в список мировых рекордов. Впрочем, женщины показали себя и в других отраслях человеческой деятельности. Мужчины ещё могли смириться с тем, что Марион Донован изобрела подгузники, но подкосило то, что Эль Долорес Джонс сконструировала замечательный… автомобильный глушитель!
Русские женщины не отставали. Как только вновь назначенный военным министром А. Керенский разрешил женщинам служить в армии, русская пилотесса Елена Самсонова отправилась на фронт и совершила несколько боевых вылетов.
Не женское это дело, качали головами гендерные шовинисты во всех уголках планеты. Их дело – рожать и воспитывать, рожать и воспитывать!
А они и рожали. В мае примерная бруклинская католичка Роза Элизабет Фицджеральд успешно разрешилась мальчиком, назвали которого Джоном. Если бы только счастливая мамаша знала, что ждёт её сына. Джон Фицджеральд Кеннеди будет капитаном торпедного катера, выживет в мясорубке второй мировой, но, став тридцать пятым президентом США, погибнет от рук убийцы… Правда, до этого ещё далеко, а пока у всех на устах имя загадочного славянского учёного – Николы Теслы, которого называли «человеком, который изобрёл XX век». Гудини научного мира, в мае семнадцатого он получил медаль Эдисона и был известен американцам не меньше, чем их собственный президент. Легенды о нём возникали ещё при жизни и умножатся после его смерти. Рассказывали, что однажды, он уговорил знакомых не садиться в подходивший поезд; этот поезд вскоре сошёл с рельсов и многие пассажиры погибли или получили увечья.
Пока в США прославляли гений учёного, в португальском городке Фатима в очередной раз было зафиксировано чудо – явление Девы Марии трём детишкам, которые уверяли, что им «многократно являлась дама лет шестнадцати на вид в длинном белом платье с золотой звездой на кайме, которая рассказывала им о будущем». Тогда же, в мае, лучший ас-истребитель Первой мировой «Красный барон» Манфред фон Рихтгофен столкнулся с другим чудом. Во время полёта над Бельгией Рихтгофен встретил неопознанный летающий объект, который выглядел как перевёрнутое серебряное блюдце с оранжевыми огнями. Второй пилот барона Питер Вайтцрик, рассказывал потом: «Мы были напуганы, потому что ничего подобного никогда прежде не видели. Барон немедленно открыл огонь по объекту, и он начал падать прямо в лес, ломая верхушки деревьев. Нам показалось, что из-под обломков летательного аппарата выбрались двое и скрылись в лесу». Пилоты решили, что этот летающий объект – секретный самолёт-разведчик американских ВВС. Но что это было на самом деле, так и осталось тайной. Как осталась тайной и находка, сделанная той весной группой прапорщиков царскосельского гарнизона обнаружившей… секретное метро. Из уст в уста передавались потом подробности о том, что «на глубине восьми метров в чреве бетонного тоннеля трёхметровой высоты была уложена широкая однопутка, на которой стояла электромеханическая дрезина с двумя прицепными колясками на двадцать посадочных мест, по количеству членов царской семьи и свиты. Всюду по стенам виднелись электрические кабели, небольшие прожектора в боковых проходах освещали всё подземное пространство от подвалов Екатерининского дворца до станции Александровской…»
…Шагнув с края корзины, штабс-капитан около ста метров пролетел в свободном падении, после чего парашют раскрылся. Спуск продолжался восемь минут, и вот уже сослуживцы поздравляют офицера, восхищённые солдаты кричат «ура» и бросают в воздух фуражки. «Считая такое примерное мужество заслуживающим одобрения, – написал в своём приказе инспектор воздухоплавания Юго-Западного фронта полковник Ю. Марков, – благодарю штабс-капитана Соколова за прекрасный образец понимания своего долга, как командира части».
Принимая поздравления, штабс-капитан не знал, что днём позже на Северном фронте в районе Двинска с точно такими же мыслями и с той же целью поднимется в воздух подпоручик Николай Анощенко. Приземляясь на поляне в лесу, он получит ушиб правого бедра, но в своем рапорте командиру воздухоплавательного дивизиона отважный подпоручик доложит, что теперь он, его офицеры и солдаты твердо верят в парашют как средство спасания. Анощенко был уверен, что это добровольное испытание парашюта было первым в русской армии. Но он ошибался. Говорят, когда он узнал, что его обошли, в досаде даже подумывал вызвать штабс-капитана на дуэль…
Как бы там ни было, эти два прыжка изменили отношение авиаторов к парашюту.
Вскоре парашют был использован в боевых условиях. «Неприятель атаковал и поджёг в воздухе на высоте привязной аэростат 28-го армейского отряда. Наблюдатель прапорщик Полторацкий покинул корзину и с помощью парашюта благополучно спустился на землю». А три дня спустя из горящего аэростата прыгнул с парашютом унтер-офицер Власенко. Он тоже спасся. Мало того, осенью этого же года на одном парашюте спаслись сразу двое. «У прапорщика Вагара, покинувшего горящий аэростат вторым, не раскрылся парашют. В падении он настиг раскрывшийся парашют поручика Токмачева и повис на нем. Оба спаслись».
Дальнейшая судьба штабс-капитана А. Соколова не известна, а что касается Николая Анощенко, то парашютным делом он занялся всерьез, в годы гражданской войны был назначен помощником начальника Воздушных Сил Красной армии по воздухоплаванию и даже получил почетное звание «Первый красный воздухоплаватель». Но это уже совсем другая история.
Александр Ломтев
для Русской Стратегии
http://rys-strategia.ru/ |
