 В.Г. Чичерюкин-Мейнгардт. Кому наследует РФ. Россия: опыт социальной хирургии (3)
Немало свидетельств о преступлениях советских чекистов было собрано Особой комиссией в Киеве, после освобождения матери городов русских от советской власти. Об этом оставил воспоминания и В. Корсак.
При нем чиновники Особой комиссии обследовали бывший особняк Бродского, который занимала Украинская ЧК. Здесь были откопаны трупы замученных чекистами киевлян, включая студента, которого при жизни пытали кипятком и вырывали ногти. Некоторые жертвы чекистов были закопаны ещё живыми. В другой киевской «чрезвычайке», в помещении гаража стены и пол обросли чем-то темным, Оказалось, что это мозги и кровь. В гараже чекисты убивали людей выстрелами в затылок.(22)
На фоне этих деяний киевских чекистов, расстрелы подчинёнными красного командарма Муравьева в начале 1918 г. выглядят «дилетантскими».
Аналогичная картина открывалась перед особой комиссией и в других городах, освобождённых от советской власти – в Полтаве и Одессе, Воронеже и Царицыне.
В Царицине, летом 1918 г. уполномоченный комиссар советского правительства Джугашвили, по кличке Сталин, устроил массовые расстрелы заложников и утопление баржи с заложниками в Волге.
Так же дружно, рука об руку со знаменитым чекистом Я.Х Петерсом, Сталин действовал в 1919 г. в Петрограде. И не было у него ни малейших расхождений с будущим политическим конкурентом и оппонентом председателем Северной коммуны Г.Е. Зиновьевым (Апфельбаумом).
У сторонников советской государственности и их наследников наибольшее возмущение вызывали не отдельные эксцессы, которые тужатся выдавать за белый террор, а тот факт, что русские белогвардейцы рассматривали большевицких партийных функционеров, чекистов, комиссаров, членов разных ревтрибуналов, «троек» и прочих, как членов преступного сообщества.
Представим себе на минуту, что осенью 1919 г. был бы освобожден Петроград. Допустим так же, что до суда довели живыми в прямом и переносном смысле «милую троицу» – Сталина, Зиновьева, Петерса. Их именно так и судили бы, как членов преступного сообщества и отправили бы на виселицу.
В начале 1919 г. советское правительство санкционировало массовые репрессии против одной из наиболее опасных для него социальных групп, или сословий – против казачества. Наиболее от него пострадали казачьи войска Донское, Кубанское, Терское, Уральское, Семиреченское.
ЦК РКП (б) – Центральный комитет Российской коммунистической партии (большевиков), так в то время называлась бывшая РСДРП (б) подготовил специальный документ под грифом «циркулярно, секретно». В нем в частности говорилось:
«Последние события на различных фронтах в казачьих районах – наше продвижение вглубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск – заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным бескомпромиссную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое – либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять те меры, которые дают гарантию от каких – либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
5. Провести полное разоружение, расстреляв каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.
Центральный Комитет РКП
24 января 1919 г.» (23)
Первыми с советской политикой расказачивания познакомились на Юге России казаки донские, кубанские, терские. На Востоке России – уральские, а позднее семиреченские казаки. Советский читатель мог об этом узнать из классических произведений советских писателей – романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» и романа Д.А. Фурманова «Чапаев».
Директиву КЦ РКП (б) на Дону претворяли в жизнь видные большевики С.И. Сырцов, В.А. Трифонов, Н.Н. Мусин. В карательных операциях были задействованы советские войска Южного фронта, которым командовал будущий маршал Советского Союза М.Н. Тухачевский. Непосредственно подавление казацкого восстания на Дону было возложено на командарма – 9 П.Е. Княгницкого, бывшего офицера.
На Юге России массовые репрессии против казачества продолжались вплоть до начала 1920-х гг. После некоторого перемирия, война против казачества возобновилась на рубеже 1920/30-х гг. Не удивительно, что уцелевшие казаки в 1942 г. встречали германские войска как освободителей.
По статистике, в 1914 г. на территории Области войска Донского проживало один миллион двести тысяч казаков. На сегодняшний день, в границах бывшего Войска Донского казаки, точнее те, кто считают себя потомками казаков, составляют около 141000 человек. Это не более 10–12 %.
Наиболее полные сведения в книге Бориса Пылина, он же Б.А. Павлов, «Первые четырнадцать лет» по Кубанскому казачьему войску. В 1917 г. на территории Кубанского казачьего войска собственно казаки составляли 43 % населения. Остальные – русские, украинцы, греки, армяне, горцы Северного Кавказа. Когда в 1942 г. на Кубань пришли немцы, то по их оценкам казаки на Кубани составляли 10 %. Массовый исход казаков произошёл при отступлении германских войск с Северного Кавказа в начале 1943 г. Казаков осталось на Кубани 3–4 %. Невольно задаешься вопросом, каких таких кубанских казаков показывают в хрестоматийном советском кинофильме «Кубанские казаки»?
На Востоке России в осуществлении политики расказачивания приняла участие 25-я стрелковая дивизия легендарного красного начдива В.И. Чапаев. Уральские казаки люто ненавидели Чапаев и чапаевцев за то, что они уничтожают казаков. Белые казаки считали Чапаев злейшим врагом уральского казачества – его отряды проводили тотальное уничтожение казаков.(24) Очевидно поэтому так жестоко расправлялись казаки с захваченными в плен чапаевцами в ходе рейда на станицу Лбищенскую.
Стоит обратить внимание на следующую деталь, которая есть в романе Фурманова «Чапаев». Пленным красным казаки командовали -
«Жиды, коммунисты и китайцы, выйти из строя!»
Не секрет, что в первые годы советской власти высокий процент евреев был в советском руководстве. Кровавую память о себе оставили красные китайцы – воины-интернационалисты. Члены коммунистической партии рассматривались белыми, как члены преступного сообщества.
Что же касается красных, то они в первую очередь расстреливали офицеров, а так же нижних чинов элитных частей: на Юге это были «цветные» полки, на Северо-Западе ливенцы, на Востоке каппелевцы, а так же всех тех, у кого было интеллигентное лицо.
Но вернемся на берега Урала, или как его называли в старину, Яика.
В романе советского писателя – партизана П.П. Вершигоры «Люди с чистой совестью» есть один весьма интересный эпизод. В 1942 г. во время рейда по тылам немцев партизанский командир С.А. Ковпак на привале беседует со своими партизанами. В разговоре он вспомнил Гражданскую войну, когда в 1919 г. служил в Чапаевской дивизии. Будучи командиром какого – то подразделения, он занимался сбором оружия в казачьих станица именно на Урале. Возможно, что Ковпак не лукавил и занимался действительно сбором оружия. Но если учесть слова Чапаева, сказанные в качестве напутствия Ковпаку: «Смотри, если в спину моим бойцам прозвучит хоть один выстрел, то перед строем вот этой самой рукой тебя шлёпну!», то можно строить сколь угодно смелые предположения о том, как и какими средствами Ковпак выполнил приказ своего непосредственного начальника.
Кстати, в годы Гражданской войны в 25-й стрелковой дивизии служил И.В. Панфилов, будущий генерал-майор РККА, герой битвы за Москву.
Здесь так же будет уместно привести статистические данные. На 1917 г. Уральское казачье войско составляло 174.000 человек. В 1920 г. – меньше 80.000. К концу 1930-х гг. на бывшей территории бывшего Уральского казачьего войска казаки составляли 10–15 %.
Заключительным аккордом красного террора периода военного коммунизма стали Крымские убийства зимой 1920–1921 гг. С конца 1980-х гг. об этом был целый ряд публикаций отечественных историков, а так же републикаций того, что было в свое время опубликовано в Русском Зарубежье, включая повесть И. С. Шмелёва «Солнце мертвых» и произведения Ивана Савина (Я. Саволайнен).
Историки спорят о числе жертв, называя от 50 тыс. до 120 тыс. Чаще называют цифру 86 тыс. Но, в любом случае, почти все сходятся на том, что в Крыму страшной зимой 1920/1921 гг. счёт шёл на десятки тысяч жертв.
Как известно красный командюж (командующий Южным фронтом) М.В. Фрунзе обратился по радио к белым войска, защищавшим Крым с призывом доверится амнистии. Он гарантировал прощение белогвардейцам и давал свое честное слово.
Разумеется, многих русских и россиян страшила неизвестность, которая маячила на горизонте. Последний Главком Русской армии генерал барон П.Н. Врангель честно предупредил, что эвакуация будет осуществляться, по сути дела, в неизвестность и другой земли, кроме оставляемой Крымской, у них нет.
Поэтому многие поверили честному слову красного полководца Фрунзе и решили остаться. Их участь была ужасной. В первую очередь подлежали расстрелу все чины врангелевской Русской армии, а так же военные чиновники и сестры милосердия. Убивали отставных военных и гимназистов, крымских татар и обывателей, беженцев из великорусских губерний и столичных городов. К лету 1921 г. волна убийств стала спадать.
О том, что в Крыму творились массовые убийства, подтверждается несколькими примерами взятыми наугад.
Сын писателя И.С. Шмелева С.И. Шмелев, подпоручик – артиллерист военного времени по болезни был переведен в резерв чинов ВСЮР. Остался в Крыму. Был взят под стражу красными как офицер и расстрелян. Факт общеизвестный.(24)
В 1990-е гг. на страницах «Московского журнала» был опубликован очерк о новомученнике священнике Н.Д. Мезенцеве. Сын священника – С.Н. Мезенцев, белый офицер. Остался в Крыму после эвакуации Русской армии. Несколько дней он прятался в доме своего отца в Симферополе. Потом вместе со своими товарищами – тремя белыми офицерами пробрался в Севастополь. Там они были схвачены красными и расстреляны.(25)
Ещё один эпизод из серии Крымских убийств. В 1997 г., будучи в С.-Петербурге, имея рекомендации, я посетил старую петербурженку, пережившую два ареста в советское время и высылки, а так же блокаду.
Квартира в современном блочно-панельном доме на Васильевском острове, рядом с Большим проспектом. Хозяйка приглашает пройти в большую комнату, которая служит ей одновременно и гостиной, и столовой. На комоде переснятый и увеличенный фотопортрет в рамке. На нем изображен юноша с открытым красивым лицом. На нем морской бушлат с белыми петлицами и погонами. На голове бескозырка с кокардой. На ленточке читается надпись «Морской Корпус». Перехватив мой заитересованный взгляд, хозяйка поясняет: «Это мой старший брат Борис Стеблин. Он мечтал стать моряком. Воспитывался в Морском корпусе. Но шла война с немцами, ему хотелось поскорее попасть на фронт. Поэтому он перевёлся из Морского корпуса в Михайловское артиллерийское училище, здесь же, в Петербурге. Окончил его, но очень скоро и война с немцами закончилась. Тогда он уехал из Петрограда куда-то на Юг. Служил в белых войсках. Кажется, был лейтенантом. Успел жениться на дочери генерала Гунцадзе. Из Одессы эвакуировался в Крым. А вот из Крыма эвакуироваться не смог – заболел тифом осенью двадцатого года. Красные взяли его в плен в лазарете, а потом расстреляли. Расстреляли и других белых, кто был в том лазарете. Вы же знаете, что там творилось в Крыму когда туда пришли большевики».
Остается добавить, что помимо массовых Крымских убийств, на территории контролируемой сторонниками советской государственности имели место и не столь масштабные экзекуции, о которых помнят либо потомки убиенных, либо знают местные краеведы.
Осенью 1920 г. под Петроградом чекисты решили разгрузить один из концентрационных лагерей, в котором содержались пленные белогвардейцы. Было заживо сожжено несколько десятков человек. Среди них полковник В.Ф. Коптев, участник Русско-японской 1904–1905 гг. и Второй Отечественной 1914 г. войн. В Гражданскую войну полковник Коптев, потомственный дворянин, кадровый офицер из финляндских стрелков, заслуживший боевые ордена, вплоть до шейного Св. Владимира 3-й ст. с мечами, воевал в Северной армии генерал – лейтенанта Е.К. Миллера. Об этом мне рассказал его внук В.А. Коптев, гражданин Финляндии.(25)
Примерно осенью 1920 г. во время перестрелки, неизвестно с какой бандой, были убиты председатель Терской ЧК Зенцов и военный комиссар Лонин. После этого, уже как бы по традиции, Коллегия пятигорской окружной ЧК постановила расстрелять 244 очередных заложника.(26)
Попробуем подвести итоги красному террору эпохи военного коммунизма.
Представим себе традиционное российское общество 1917 г. в виде пирамиды. Её венчает Помазанник Божий Государь – Император и Самодержец Всероссийский из правящей с 1613 г. династии Романовых. Сторонники советского строя уничтожили поголовно всех представителей Царской фамилии, кто оказался в зоне их досягаемости. С убийства Великого князя Михаила Александровича на Урале в Советской России начался охотничий сезон на Романовых. Их убивали только за то, что они Романовы. Последними убийствами в этом ряду стал расстрел четырёх Великих князей в Петропавловской крепости в Петрограде, в начале 1919 г. Великих князей Павла Александровича, Дмитрия Константиновича, Николая Михайловича и Георгия Михайловича расстреляли в отместку за убийство германскими офицерами – монархистами вождей германской компартии – Карла Либкнехта и Розы Люксембург. После провала январского вооружённого восстания спартакистов в Берлине в январе 1919 г. они скрывались на конспиративных квартирах у своих сторонников. Их выследили и убили. И вот теперь в отместку за это политическое убийство в Советской России расстреляли четырёх Великих князей. Впрочем, даже если бы не убили вождей германских коммунистов, они всё равно были обречены. Обречены потому, что они – Романовы.
По традиции Русский Царь считался Первым русским дворянином. Как же обошлись с дворянами большевики? Я не беру тех, кого дворяне считали отщепенцами – Ульянова (Ленина), Дзержинского, Коллонтай, Бокия. Кедрова, Тухачевского, Чичерина и прочих.
В начале XX в. на территории Российской империи, включая Царство Польское и Великое княжество Финляндское, проживало около полутора миллиона потомственных и личных дворян. Принято считать, что примерно одна треть русских и российских дворян погибла в годы Гражданской войны, одна треть смогла выехать за границу. Одна треть осталась на территории Советской России. Причем те кто остался, в течении долгих лет носили клеймо «бывших» и подвергались откровенной дискриминации по сословному, или классовому признаку. Их ждали последующие репрессивные кампании, вплоть до 1940-х гг. В середине 1940-х гг., когда советские войска пришли с освободительной миссией в страны Восточной Европы и в Китай, репрессии обрушились и на белую эмиграцию, включая дворян.
В ходе демократической «бескровной» Февральской революции в России поднялась волна самосудов, которая спала весной 1918 г., когда ей на смену пришёл красный террор. Выше уже приводились примеры солдатских и матросских самосудов, коими ознаменовалась Февральская революция. Но жертвой самосудов мог стать любой. На Государственном совещании, проходившем в Москве в августе 1917 г. прозвучала цифра – 10 тыс. граждан самой свободной в мире страны – России стали жертвами самосудов.
Политические экстремисты в лице большевиков – ленинцев натравливали солдат и матросов на офицеров, а в сельской местности подстрекали к захвату чужой земельной собственности и по возможности, что бы эти захваты сопровождались эксцессами, проще говоря, убийствами, погромами, поджогами, грабежами.
Временное правительство на местах силами милиции пыталось бороться с этими бесчинствами, но не то, что милиция, власть в целом на местах, справиться не могла. А полицию и городовых упразднили ещё в дни Февральской революции явочным порядком.
Черный передел 1917/1918 гг. сопровождался разграбления усадеб, которым в то время владели не только дворяне, но зажиточные купцы и мещане. Сколько тогда погибло людей, мы вряд ли когда – нибудь узнаем. Погибшие культурные ценности, это вообще, тема отдельного исследования.
В одном из провинциальных музеев в Тульской губернии летом 2009 г. мне довелось прочитать в музейной экспозиции листы следственной комиссии Временного правительства с заявлениями о разграблении крестьянами имений князей Гагариных, князей Шаховских, дворян Долинино – Иванских.
В ряде случаев крестьянам и дворянам удавалось найти общий язык и после Декрета о земле, принятого II-м Всероссийским съездом советов рабочих и солдатских депутатов происходил раздел земли, скота и инвентаря более или менее, по справедливости. Но имели место убийства помещиков целыми семьями, поджоги и грабежи в последующие месяцы и годы. | 
