В соответствии с российской либерально-демократической традицией, правозащитники рассматривали Российскую империю, как колониальную державу, как "тюрьму народов". Следуя этой же традиции и взглядам, преобладающим в западной историографии ХХ века, они полагали и Советский Союз колониальной "коммунистической" империей, наследником Романовской Империи. И так же, как в "царское время", национальные меньшинства в СССР тоже якобы подвергались двойному гнету — "коммунистическому — тоталитарному" (вместо "классового") и национальному. По этой же причине либералы и правозащитники называли сепаратистские течения и группы в союзных и автономных республиках Советском Союзе "национально-освободительными движениями". В то же время, русскому национальному движению правозащитники отказывали (и до сих пор отказывают) в праве считаться национально — освободительным и заклеймили его как националистическое и великодержавное.

Поэтому, когда во второй половине 80-х годов в союзных и автономных республиках возникли движения за культурно-экономическую автономию, а затем и за политическую независимость, то большинство российских правозащитников и "демократов", группировавшихся вокруг "Межрегиональной группы", поддержали эти движения.

Практически любые акции сепаратистских "Народных Фронтов" находили поддержку у "перестройщиков" — будь-то в Тбилиси в апреле 1989 года, или в Вильнюсе в январе 1990 года. Сегодня не все, возможно, помнят, что неутомимый "борец за права человека" и "свободу слова" в России, В.И. Новодворская была советником у президента Грузии З. Гамсахурдиа и президента чеченской Ичкерии Д. Дудаева, чья "приверженность" к демократии и правам человека хорошо известна. Напротив, организации, боровшиеся за сохранение Советского Союза, третировались "демократами" и правозащитниками, как имперские и прокоммунистические.

Я полагаю, что именно сотрудничество с "национально-освободительными", по терминологии правозащитников и "демократов" движениями, сыграло свою роковую роль в том, что принцип "права человека" стал у правозащитников подменяться принципом "права этнической группы". (Критика "права этнической группы" и концепции "национально-освободительных" движений дана в статье политолога А.А. Попова, опубликованной в журнале Дружба народов, N 8, 2000 г.).

Это "сотрудничество" естественным образом вытекало из "колониальной" модели СССР и Югославии, разделяемой многими российскими (и западными) правозащитниками и "либералами". В правозащитном аспекте этот "национально-освободительный" подход выливался в подмену принципа "права человека" принципом "права этнической группы". Примеры хорошо всем известны — фактическая поддержка западными и некоторыми российскими правозащитными организациями сепаратистских движений, руководимых криминальными организациями в Югославии (Косово) и России (Чечня).

Следованием принципу "прав этнической группы" объясняется и фактическое игнорирование российскими правозащитниками зверств, чинимых чеченскими и албанскими террористами в отношении русских и сербов, в то время как любые нарушения (в том числе и сфабрикованные) прав человека, совершенные русской и сербской стороной, предавались правозащитниками немедленной гласности и осуждению.

Характерно, что у правозащитников "этнической группой", имеющей "особые" права, всегда оказывалась т.н. "титульная нация", именем которой называлась союзная или автономная республика, якобы подвергавшаяся "двойному гнету" в советское время. Русское же население республик, которое в своем большинстве не разделяло стремления элиты "коренного" населения к выходу из СССР, рассматривалось "демократами" и правозащитниками, не только как "некоренное", но и как реакционная сила и социальная база российских "имперских" сил. Даже сегодня, когда во многих "национальных" республиках РФ "титульные нации" имеют больше экономических, гражданских и культурных прав, чем русские, правозащитница Л.М. Алексеева утверждает абсолютно противоположное: «Именно потому, что русский народ у нас доминирует, остальные народы, когда в паспорте стоит "не русский", оказываются практически имеющими меньшие права, чем коренная национальность» (Радио "Эхо Москвы", 14 мая 2002 года).

Любые же попытки поднять вопрос о причинах неравных социальных и экономических условий, а следовательно и неравных возможностях, в которых находятся русские по сравнению, скажем, с евреями, вызывает буквально истерию со стороны правозащитников и обвинения в "антисемитизме". Выступая в дискуссии по радио "Эхо Москвы" коммунист В.П. Анпилов заметил, что на факультете журналистики МГУ около 70 % евреев, в то время как общая численность евреев в России не превышает 2 %. Участвовавшая в дискуссии правозащитница Л.М. Алексеева ничего не нашла другого, как обвинить В.Н. Анпилова в антисемитизме: «Как Вам не стыдно!.. Дальше — "бей жидов, спасай Россию"?… А стерилизацию не надо проводить, чтобы по национальному?…» (Дискуссия на радио "Эхо Москвы, 14 мая, 2002 г).

Из всего вышесказанного становится вполне понятным, почему отношение правозащитников к нарушениям прав русских, как в Российской Федерации, так и в ближнем зарубежье еще менее "заинтересованное", чем к убийствам и этническим чисткам русских в Дудаевской и Масхадовско-Басаевской Чечне. "Это ваше внутреннее дело" — эти слова, сказанные С.А. Ковалевым ходокам из Чечни, пришедшим в 1993 году к нему за помощью, были также сказаны сопредседателю Латвийского комитета по правам человека, профессору Т.А. Жданок, когда та обратилась с аналогичной просьбой к российским правозащитникам.

Вместо заключения

Все, что написано в этой статье относится, главным образом, к "космополитам" и "американистам", то есть, к тем правозащитникам, кто считает себя скорее членами "мірового правозащитного сообщества", нежели гражданами Российской Федерации. Именно этот тип российского правозащитника мечтает о "міровом" правительстве и о гуманитарных интервенция, требует вмешательства "демократических" государств и международных организаций во внутренние дела "недемократических" стран. Для него такие понятия, как Отечество, национальные интересы, территориальная целостность, патриотический долг, национальное достоинство — атрибуты "великодержавной" и "националистической" идеологии. В идеологической, информационной, и психологической войне, которую ведет против России американский истеблишмент, как "либеральный", так и "консервативный", прозападное российское правозащитное сообщество выполняет ту же деструктивную и антигосударственную роль, что их сербские коллеги-единомышленники на рубеже ХХ и ХХI веков.

Пока что прозападные правозащитники не имеют серьезной поддержки в России; их "база", как и их "референтные группы" находятся за пределами России — в США, Западной Европе. Именно оттуда получают они моральную, политическую, информационную и финансовую поддержку, без которой они бы давно прекратили свою деятельность. Не все российские правозащитники разделяют взгляды и установки своих прозападных и, тем более, проамериканских, проатлантистских коллег. Однако, их отрицательный имидж "агентов глобализма" (А.С. Панарин, "Агенты Глобализма", журнал "Москва" N 1- 11, 2000 г.) отталкивает многих от правозащитной деятельности, дискредитирует саму идею защиты прав человека. После проведения Гражданского Форума была надежда, что антигосударственная политическая и публицистическая деятельность прозападных правозащитников останется в прошлом, и они перейдут на патриотические позиции… К сожалению, этого пока не произошло…

Я полагаю, что до тех пор, пока правозащитники не откажутся от своей антигосударственной, "космополитической" и проамериканской идеологии, они всегда будут сползать к деструктивным и антирусским позициям. В лучшем случае, они останутся маргинальными группами, в худшем — выполнят роль идеологической 5-й колонны американского Нового Мірового Порядка.

Олег Попов

Об авторе: Попов Олег Алексеевич, физик, к. ф-м. н. В 1970-1982 г. участвовал в правозащитном движении. С 1982 г. живет и работает в Америке.

https://rusidea.org/37005