Январь
Накануне днём стоял морозец градусов в двадцать, но к вечеру поднялась метель и слегка потеплело. В новогоднюю ночь в неверном свете восковых свечек братия Саровского монастыря молила Господа о даровании измученной войной и смутой России покоя и благополучия. Монахи знали, что и в столице в это время по распоряжению митрополита Питирима во всех церквах совершалось торжественное молебствие. Сам митрополит служил в соборе Александро-Невской лавры; в Исаакиевском и Казанском служили архиереи Вениамин Гдовский и Геннадий Нарвский.
Первый день нового 1917 года в России пришелся на воскресенье, и утром, после литургии, снова состоялись молебны. Молились братии на Соловках и в Оптиной пустыни, священники в больших соборах городов и деревянных церквушках самых захудалых приходов по окраинам империи.
Молились монахи саровской обители, но не было успокоения в их душах: поневоле вспоминали они предсказания батюшки Серафима, чьи нетленные мощи хранились тут же. Ведь всем известно было, что ещё в 1832 году Преподобный предсказывал: «Они дождутся такого времени, когда и без того очень трудно будет земле русской, и в один день и в один час, заранее условившись о том, поднимут во всех местах земли русской всеобщий бунт, и, так как многие из служащих тогда будут и сами участвовать в их злоумышлении, то некому будет унимать их, и на первых порах много прольется невинной крови, реки ее потекут по земле русской, много дворян, и духовенства, и купечества, расположенных к Государю, убьют…»
А как не верить пророчеству старца, если предыдущее не так давно – в 1903 году – сбылось. «Будет великое торжество и радость, когда Царская фамилия приедет, и среди лета воспоют Пасху…» И царская семья действительно посетила Саров и Дивеево в дни открытия мощей Преподобного… Государь с архиереями нес раку со святыми мощами, и народ пел в великой радости Пасху.
И вот – война, экономическая проруха, сумятица в умах… А тут ещё грозным предзнаменованием повисло недавнее убийство странного старца Григория Распутина с его пугающими пророчествами…
Но январь пришёл и покатился своим чередом. Первого января знаменитый генерал, главнокомандующий армиями фронта Алексей Брусилов поднял весьма оптимистичный тост: «Наступает новый, 1917 год. Я лично, как по имеющимся в моем распоряжении сведениям, так и по глубокой моей вере, вполне убежден, ... что в этом году враг будет, наконец, окончательно разбит... Я поднимаю бокал за верховного вождя земли русской Государя Императора, за Русь святую, за нашу Победу! Да здравствует Государь Император! Да здравствует святая Русь! Ура!». Ему и в голову в тот момент не могло прийти, что всего через два месяца, 2 марта 1917 года, он выскажется за отречение царя от престола «ради единства страны в грозное время войны».
Да, странное это было время. С одной стороны, тревога и ожидание плохого. С другой – желание жить как всегда, заниматься своим делом несмотря ни на что, и даже теплилась надежда на лучшее. Сейчас это кажется невероятным, но именно в январе 1917-го в России был создан первый заповедник – Баргузинский и было основано… Русское ботаническое общество!
В начале января художник Михаил Нестеров написал своему знакомому «...желаю вам вместе со всей великой Россией увидеть лучшие дни нашего отечества. Дай Бог, чтобы события настоящие и грядущие не обессилили нашей родины, она восстала бы великой и оздоровленной...» Но в январском же письме с фронта солдат 78-го пехотного запасного полка А. Бриловский изливает ненависть: «Я с нетерпением ожидаю минуты, когда фронт повернется в обратную сторону лицом и потребует оплаты по счетам... настроение у всех скверное, озлобленное».
Не напрасно, ох, не напрасно третьего января правая газета «Новые дни» написала: «Никогда еще житейские события не заставляли так близко чувствовать что-то высшее... А кто чувствует это высшее, величественное и грозное, тот полон озабоченности, какого-то священного беспокойства, тот и пытливо всматривается в даль будущего, ощущаемого в тревожности и необыкновенности каждого переживаемого дня...»
Империя обмирала в тревожных предчувствиях, а мир жил своей жизнью, не догадываясь о том, что история вот-вот сделает крутой поворот, который навсегда изменит судьбу не одной только России. Январь нового года выдался богатым на события, и западного обывателя больше волновали сообщения о том, что в Ирландском море на немецкой мине подорвался английский крейсер «Лоурентик», перевозивший более трёх тысяч слитков золота, при этом погибло 350 человек. Или арест в Париже французской контрразведкой уже тогда легендарной, загадочной, невероятной голландской танцовщицы-шпионки Маты Хари. Записные политики обсуждали новогодние новости о том, что Великобритания, Франция и Италия признали Королевство Хиджаз в Аравии; или вот Турция денонсировала Парижский и Берлинский договоры. А французские и английские генералы гадали, как скажется на ходе Великой войны Митавская операция на Восточном фронте (как оказалось, последняя военная операция русской армии в Первой мировой) или объявление Германией неограниченной подводной войны.
Впрочем, государствам Антанты наступающий 1917 год по всем признакам сулил очень ободряющие перспективы. Они уже всерьёз могли рассчитывать на победоносное окончание войны. Западные «партнёры» ещё не знают, что в конце этого года новая российская власть заключит перемирие с Германией и у немцев появится надежда на спасение. Но на сторону Антанты уже в апреле встанут Соединённые штаты Америки, и соотношение военного могущества останется не в пользу «Тройственного союза». Почувствовав это, войну Германии, Австро-Венгрии и Италии начнут объявлять одна за другой многие страны. Даже такие незначительные или далёкие от реального театра военных действий, как Боливия, Гондурас, Сиам или Куба… В общем, победа Антанты над Германией и её союзниками была лишь вопросом времени. И многим российским политикам уже грезилось, что победа в этой войне «дарует» империи черноморские проливы Босфор и Дарданеллы или, на худой конец, военно-морскую базу, закрывающую выход в Черное море из Босфора. Увы, Россия от этой победы не выиграет ни грана. Хотя вскоре в результате очередной весенней кампании на Западном фронте погибнет 5 тысяч русских солдат из состава 3-й русской бригады, присланной из России на помощь союзникам.
А в России власти изо всех сил старались показать, что всё идёт как надо. Выпускались циркуляры, тасовались правительство и госсовет, проходили приёмы и выдавались награды. Но всё шло вразнос.
Впрочем, обыватель – везде обыватель. Ему хотелось хлеба и зрелищ. Народ валом валил в «синема» на фильмы с Верой Холодной, цыганские хоры переживали свои лучшие дни, наездники на бегах зарабатывали громадные суммы. В первые январские дни 1917 года Федор Шаляпин пел в Большом, а на сцене Михайловского театра блистали знаменитые примы – Карсавина и Кшесинская. В Питере состоялся матч на кубок петроградской хоккейной лиги, а в Москве прошли состязание на коньках.
Своей жизнью жила провинция. Первого января «прибыла в Киев и будет иметь здесь пребывание Ее Императорское Высочество Великая Княгиня Мария Павловна младшая». Второго января в Харькове «по делу об ограблении 2½ миллионов из банка общества взаимного кредита приказчиков чинами сыскной полиции арестованы 15 профессионалов-громил «кассоломов». Все арестованные – «беженцы» из Варшавы и других городов Западного края. Попутно открыто несколько больших воровских притонов. Профессионалы-«кассоломы» обладали хорошими материальными средствами и отлично усовершенствованными машинами для взлома касс». В Сумах, на хуторе Яковенко Лебедянского уезда «крестьянка Никитенко разрешилась от бремени четырьмя мальчиками. Лебедянское земство постановило выдавать матери близнецов на воспитание их по 15-ти рублей ежемесячно и, кроме того, купило ей корову». А в Феодосии «стоит совершенно летняя погода. Температура +20º R»…
На юге империи наступала невероятно ранняя весна, а Саровскую обитель в глухих мордовских лесах то калил мороз, то заметало буранами. Денно и нощно монахи взывали к Господу. Увы, их молитва не отвратила надвигающегося коллапса. Уже через два месяца страна влетела в водоворот революций, гражданской войны, интервенции, голода… Но сам монастырь ещё целых десять лет держался теми молитвами. Лишь в 1927 году он был закрыт советской властью и братии, изгнанной из его стен, вместе с тысячами им подобных пришлось хлебнуть лиха. Но это уже другая история.
Александр Ломтев
Русская Стратегия
http://rys-strategia.ru/
|
