12 сентября 1941 г. в жаркие дни Второй Мировой войны был основан Русский Корпус. О его истории написано множество книг и снято несколько документальных фильмов. к сожалению, в освещение истории Русского Корпуса вмешивается работа советского агитпропа по намеренному очернению и искажению исторической истины. Под видом исторических исследований иногда распространяются беззастенчивые байки о том, как "белогвардейцы и фашисты сразу нашли общий язык и выступили против СССР". Поэтому мы публикуем краткую статью, повествующую о первых днях существования Русского Корпуса и о противодействии немецких властей Русскому патриотизму.

14 сентября 1941 г., рано утром, по пути в редакцию, я подошел к зданию Русского посольства, у ворот которого наш русский газетчик с тревогой подал мне свежий номер сербской газеты «Политика», из которой я узнал, что генерал Скородумов и А.В. Ланин арестованы.

В «Русском Доме» царила полная растерянность.

Впоследствии выяснилось, что ген. Скородумов был вызван в Гестапо, где предстал на допрос перед целой комиссией, во главе которой находился сам начальник этого учреждения, оберштурмбанфюрер Краус. Стало понятным,что национал-социалистическая партия решительно против проявления Русского национализма, которым был проникнут приказ Скородумова [приказ о создании Русского Корпуса - прим. Ред.], а потому его действия были признаны не соответствующими германской политике, и он тут же был арестован. Собственно, это и не был арест, а почетное интернирование при Гестапо, в отдельной комнате, куда принесли постель и просили чувствовать себя как дома, ибо он не арестант, а гость. Очевидно, Гестапо всё же побаивалось военного командования.

В тот же день был арестован и Ланин, отправленный прямо в тюрьму как, по мнению Гестапо, плохо следивший за Скородумовым. В этом отношении германская полиция была права: Ланин был прежде всего русским патриотом и сочувствовал Скородумову.

Тем не менее, находясь под арестом, ген. Скородумов сумел, через одного поляка, служившего в Гестапо, послать записку генералу Штейфону, в которой он просил продолжать начатое дело, не обращая ни на что внимания.

В связи с арестом Скородумова, между Вермахтом и Гестапо возник конфликт, и развивался он, должно быть, в пользу Вермахта, т.к. генерала Штейфона не трогали и он осуществил формирование Русского Корпуса.

Через десять дней Скородумова перевезли на его квартиру и приказали объявить себя больным, никого не принимать и никаких телефонных разговоров не вести. А еще через десять дней от него взяли подписку о полном молчании обо всем случившемся.

После Скородумова, был освобожден и Ланин, отсидевший 22 дня, и отправлен вместе со мной в ответственную командировку в город Кладово на Дунае для организации борьбы против коммунистов, нажимавших на город со всех сторон.

По возвращении из Кладова, я явился генералу Штейфону с официальным рапортом о зачислении меня в Русский Корпус, на что он переспросил меня —в каком чине я состою.

— Корнет, ваше превосходительство.

— Какой же у вас смешной чин, и что я буду с вами делать?

Штейфон, очевидно, полагал, что я претендую на какую-нибудь большую должность, а посылать меня рядовым, применительно к моему субалтернскому званию, не хотел.

Так и я, как и Ланин, в Русский Корпус не попал.

В кратчайший срок наши несколько постаревшие герои первой мировой войны и Белого движения, от генералов до рядовых и русская молодежь — воспитанники кадетских корпусов в Югославии, студенты и гимназисты — в составе первых сформированных батальонов были брошены на борьбу с титовским коммунизмом и в этой борьбе покрыли себя неувядаемой славой.

Описание бесчисленных подвигов русских офицеров, солдат и казаков в Югославии несомненно войдет золотой главой в будущую историю Российской Армии, а имена Штейфона, Зборовского, Гескета, Рогожина, Гонтарева, Семенова увековечит грядущая Россия.

Скорбен длинный список павших... Вечная память погибшим, громкая слава живым!

Н.Н. Чухнов