Планы русского командования
В конце августа 1735 г. командующий русской армией Миних получил указ, по которому ему было предоставлено право решать самому — начать ли осаду Азова осенью, или же отложить ее до весны. Так как для осады требовалось много провианта, боеприпасов и других запасов и снаряжения, Миних решил отложить осаду до весны 1736 г. При этом он решил немедленно приступить к подготовке похода в Крым, так как татарское войско уже перешло Кубань для нападения на персов.
Фельдмаршал решил использовать в походе на Крым значительную часть армии, которая по первоначальному плану должна была действовать на азовском направлении. Для этого был спешно сформирован корпус численностью около 40 тысяч солдат, который возглавил генерал-лейтенант Михаил Иванович Леонтьев.
Генерал Леонтьев приходился родственником царской семье. Двоюродный племянник царицы Натальи Кирилловны, матери Петра I, был женат на племяннице князя Меншикова. Леонтьев в ходе Северной войны начал службу прапорщиком и дослужился до полковника и бригадира. Он отличился в ряде сражений, особенно под Полтавой, взяв 7 шведских знамён, серебряные литавры и носилки Карла XII. Служил в Военной коллегии, в 1726 году он был произведён в генерал-майоры и определен к ревизии Московской и Смоленской губернии; в следующем году он был назначен московским вице-губернатором. При Петре II командовал драгунской дивизией в Малороссии. Затем служил в Низовом корпусе, был определён к должности воинского инспектора и назначен состоять при главнокомандующем Низового корпуса, с производством в генерал-лейтенанты. Современники отзывались о Леонтьеве как об угрюмом и сварливом солдате, который к подчинённым был взыскателен и строг до жестокости, но вместе с тем признают его храбрым и предприимчивым. Миних, которого Леонтьев считал своим врагом, так характеризует его в записке, поданной Анне Иоанновне в 1737 году: «Генерал-лейтенант Леонтьев старый воин, понимает службу и особенно кавалерийскую и мог бы хорошо служить полковником; он здоров и крепкого сложения, но не имеет честолюбия, ни охоты к службе. Он годится быть в Конюшенном департаменте как охотник и знаток в лошадях такой, какому во всей армии нет подобного».
Значительную часть корпуса составили донские, слободские и украинские казаки (21 тысяча человек) и ландмилиция (8 тысяч человек), тогда как регулярные части насчитывали только 34 эскадрона драгун (6500 человек) и несколько батальонов пехоты (3800 человек). Крым завоевывать не собирались. Планировали совершить карательную экспедицию с целью наказать крымских татар и освободить пленников, причем именно в то время, когда основное войско противника находилось за пределами ханства.
Миних на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
Поход на Крым
В течение сентября 1735 г. шла передислокация русских войск, которые были стянуты к Царичанке, городку на реке Ореле. 1 октября корпус Леонтьева выступил в поход и двинулся на юго-восток, в направлении реки Самары. После летней засухи вода в водоёмах стояла очень низко, так что переправы проблем не вызывали. Однако на случай разлива воды во время отступления солдаты возводили мосты. Через неделю пути корпус Леонтьева достиг реки Осакоровки, за которой уже находилась выжженная татарами степь. К счастью для русских войск на пепелище уже пробивалась молодая трава, поэтому лошади могли найти хоть какое-то пропитание. Поход продолжался.
От Осакоровки Леонтьев повел корпус к реке Конские Воды, где напал на кочевья ногайцев. Сотни степняков были перебиты, русские захватили большое количество скота, облегчив снабжение. От Конских Вод Леонтьев направился вниз по Днепру. 13 октября он достиг урочища Горькие Воды, но здесь войска остановились из-за начавшихся холодов и снегопадов. Резкое изменение погоды привело к массовым болезням среди солдат и массовому падежу лошадей. 16 октября Леонтьев собрал военный совет для обсуждения дальнейших действий. После недолгого совещания генералы решили повернуть назад. До Перекопа оставалось еще десять дней пути, а пленники сообщали, что далее идет только «голая степь», и число погибших лошадей уже перевалило за три тысячи. Однако и отступление оказалось очень тяжелым. В итоге отступление оказалось ещё более тяжелым, чем наступление. Из-за болезней и холодов умерло гораздо больше казаков и солдат, чем погибло в схватках. В начале ноября русский корпус вернулся к Царичанке. За короткий поход он потерял 9 тысяч человек, то есть почти четверть своего состава! И это без тяжелых боев.
Причины неудачи были следующие. Зима 1735 года действительно наступила в Причерноморье слишком рано и выдалась небывало холодной. Леонтьев воспользовался неверными расчётами Вейсбаха, который на весь переход до Крыма отводил всего десять суток. Поэтому взятые армией запасы продовольствия оказались недостаточны. Миних рассердился, что армия не дошла даже до Перекопа.
Однако даже эта демонстрация оказала сильное впечатление на Крым и Порту. Стамбул потребовал объяснений. Русские дипломаты попытались убедить османское правительство, что речь идет только о наказании крымских татар за набеги. Однако Турция спешно приступила к укреплению пограничных сил. В Очаков были отправлены три тысячи янычар с пушками. В Боснии под руководством Бонневаля создавалась сеть военных магазинов.
Подготовка кампании 1736 г.
Русский посланник в Турции успокаивал османов и одновременно призывал Петербург активизировать действия. Удар, по его мнению, следовало нанести по дунайским владениям Порты, где христианское население могло оказать русским серьезную поддержку. Спешил и Миних — необходимо было сгладить неприятное впечатление от похода Леонтьева. В ноябре фельдмаршал вызвал к себе в Царичанку кошевого атамана запорожских казаков Милашевича и стал расспрашивать о том, когда его воины смогут выступить в поход. Запорожец предложил начало апреля, и главнокомандующий согласился.
Одновременно русское правительство предъявило австрийскому послу в России Остейну требование, чтобы Австрия, исполняя договор 1726 г., приняла участие в войне с Османской империей. Однако, несмотря на, то, что русская армия уже сражалась вместе с австрийцами против французов во время Рейнской кампании, посол отвечал очень уклончиво, ссылался на «обессиленность» своей державы. Очевидно, что Австрия хотела уклониться от войны с Турцией. Пожаревацкий мир 1718 г. принес Австрии большие приобретения на Балканах и Вена не хотел их потерять при неудачном исходе войны. Кроме того, победы России вели к усилению её позиций на Балканах, что делало её новым соперником Австрии в регионе, возможно, что ещё более опасным для австрийцев, чем османы. Не оправдался расчёт Остермана и на военную поддержку Речи Посполитой в борьбе с турками. Заняв престол с помощью русских штыков, польский король Август III стал опасаться чрезмерного вмешательства Российской империи в дела Речи Посполитой. К тому же довольно сильной в Польше оставалась «французская партия».
Зимой 1735-1736 гг. Миних разместил штаб-квартиру в городе Изюме, и начал активную подготовку к военной кампании. Уже в конце ноября было принято решение большую часть войск находившихся в Польше перебросить в Малороссию. Эти войска возглавил принц Людвиг Вильгельм Гессен-Гомбургский, а те, которые остались в Речи Посполитой, возглавил генерал-майор Р. А. Бисмарк. Приказ присоединиться к действующей армии получил также Персидский корпус. Войска должны были не позднее марта быть готовыми к наступлению. Однако идущие из Польши войска задержались, что вызвало бурную перепалку между Минихом и принцем. Впрочем, подобные столкновения амбиций были в тогдашней русской армии делом обычным. Так, командовавший войсками в Малороссии до Леонтьева фон Вейсбах вообще отказался выполнять приказы Миниха, так как тот был младше его по возрасту.
Фельдмаршал Миних развил бурную деятельность по укреплению армии. Фельдмаршал стремился довести численность всех полков до нормы, установленной штатами военного времени. В полках, прибывших из Речи Посполитой, было очень много больных, и Миних неоднократно издавал приказы с требованием тщательнее заботиться о содержании госпиталей и закупке медикаментов. Офицерам запретили отпуска, а всех командированных вернули в войска. Солдаты снабжались новыми ружьями, часть из которых изготовили в Туле, а часть закупили в Саксонии. В драгунских полках Миних лично осмотрел шпаги и, найдя их «к службе ненадежными», приказал заменить другими. Старые сабли отдали в ландмилицию. Для борьбы с татарской конницей, по опыту Прутской кампании, приобрели пикинерные и рогаточные копья. Каждый пехотный полк был обязан иметь 288 пикинерных копей и 1200 рогаточных. Жестяные фляги для воды были заменены деревянными баклагами, чтобы облегчить движение в степи. Войска получали хорошее обмундирование, для чего в Белгороде, Переволочне и Царичанке начали действовать вещевые склады, в которые свозилось обмундирование из Петербурга, Москвы, Смоленска и Риги.
Особенно тщательно по указанию Миниха готовили обозы. Он отмечал, что офицеры имеют много лишнего имущества, что сильно затрудняет и замедляет движение полков. Поэтому фельдмаршал лично составил список того, что офицеры могли взять в поход. В него вошли: двухмесячный запас провианта, строевой мундир, ружье, палатка (одна на несколько человек), тюфяк с подушкой и одеяло. Уменьшая по возможности офицерский обоз, Миних приказал увеличить количество повозок, предназначенных для солдатского провианта. По пути решили строить редуты, для которых подготовили пушки. Целый пехотный полк направили на реку Донец, чтобы делать фашины и туры для осадных работ под Азовом. Для обеспечения армии продовольствием производилась скупка хлеба у местного населения. Большую его часть было решено хранить в виде сухарей, причем в каждом полку предписывалось иметь их не менее чем на два месяца похода. Однако подготовка продовольственных запасов шла медленно. Так как вольная покупка и подряды не дали должного результата, правительство распорядилось обязать жителей отдельных районов поставлять хлеб в определенных количествах и по твердым ценам.
Активно готовясь к наступлению, Миних не забывал и об обороне. В первую очередь обновили и отремонтировали укрепления Украинской линии, которая тянулась между Северным Донцом и устьем Орели. Это был вал протяженностью около 280 км, усиленный различными земляными укреплениями (люнетами, редутами) и пятнадцатью небольшими крепостями. Непосредственно за линией с внутренней стороны располагался ряд блокгаузов, служивших казармами для войск и дополнительными опорными пунктами. Крепости были земляные, составленные из бастионов. Артиллерийское вооружение линии состояло из 180 пушек и 30 мортир и гаубиц. На ремонтные работы согнали около 15 тыс. человек. Строительство и ремонт оборонительной линии тяжелым бременем легли на местных жителей, что было обычным делом для той поры. Военный историк В. Потто писал: «Тягость работ, зной, изнурение, недостаток продовольствия и прочее уложили в землю целые тысячи работного люда. Спасаясь от непосильных трудов — «каторжных», как выражался о них народ, — украинцы толпами бежали на Дон, а на место бежавших от полков и деревень тотчас же требовались новые люди. ..Долго помнили украинцы это тяжелое время…».
Готовился к войне и флот. В конце июля 1735 г. командир Донской флотилии вице-адмирал Матвей Змаевич спустил на воду 9 больших и 6 малых прамов, 15 галер и 30 мелких судов. Но в конце августа Змаевич умер, и на его место назначили вице-адмирала Петра Бредаля, который служил главным командиром Архангельского порта. Бредаль смог добраться до Таврова только в ноябре из-за чего работы на верфях приостановились. Однако, новый адмирал быстро поправил дело, подтвердив свою репутацию очень энергичного моряка. Его стараниями к началу апреля 1736 г. было построено еще 20 галер.
Принц Людвиг Вильгельм Гессен-Гомбургский
План Миниха
Надо сказать, что почти все прежние действия русских войск в Причерноморье не привели к успеху. Князь Василий Голицын в конце XVII века и генерал Леонтьев в 1735 г. пытались пробиться в Крым и потерпели неудачу. Неудачей закончился предпринятый Петром I в 1711 г. Прутский поход. В результате и Подунавье, и Крым в сознание русских полководцев и солдат были тесно связаны с поражениями. Овладение Азовом то же не было легким делом, и не могло принести окончательной победы, так как Турция имела в Причерноморье ещё ряд мощных твердынь. Австрия занимала выжидательную позицию. Польша вообще могла выступить против России.
Однако это не смущало Миниха, который фактически решил продолжить дело Петра Великого по прорыву на Ближний Восток и предвосхитил «греческий проект» Екатерины II. В одном из писем к Бирону Миних писал: «На 1736 г.: Азов будет наш. Мы станем господами Дона, Донца, Перекопа, владений ногайских между Доном и Днепром по Черному морю, а может быть и сам Крым будет нам принадлежать. На 1737 г.: подчиняется весь Крым, Кубань, приобретается Кабарда, Императрица — владычица на Азовском море и гирле между Крымом и Кубанью. На 1738 г.: подчиняется, без малейшего риска, Белгородская и Буджакская орды по ту сторону Днепра, Молдавия и Валахия, которые стонут под игом турок. Спасаются и греки под крылья Русского орла. На 1739 г.: знамена и штандарты Ея Величества водружаются... где? В Константинополе».
Таким образом, Миних был настоящим русским государственником, который составил план создания огромной империи. Османская империя должна была уступить России Северное Причерноморье, Крым, Кубань, Подунавье. Русским становился Константинополь. То есть в случае победы Чёрное море становилось русским, а Турция отступала в Азию.
В ходе кампании 1736 г. Миних планировал развить наступление одновременно в двух направлениях: на Азов и на Крым особенно тяжелым казалось второе. Снова необходимо было преодолеть крымские степи, подвергаясь постоянным атакам татар, взять штурмом Перекоп, а в самом Крыму ждало враждебное население. Это пугало многих сановников Петербурга. Кабинет министров направил Миниху «рассуждение», содержавшее анализ трудностей похода на Крым, и жесткое указание на случай, если такой поход все-таки состоится, не оставлять войско на полуострове, а только разорить его и идти назад. Сам Миних настаивал на двойном ударе, чтобы разделить силы противника и не дать крымским татарам подойти на помощь османскому гарнизону Азова. Кроме того, чтобы ещё больше отвлечь вражеское командование, Миних планировал направить отряды донских казаков на Кубань против кубанских татар и калмыков. А чтобы застать турок и татар врасплох, фельдмаршал, по собственным словам, пытался «неприятелю всякую ласку оказывать» и даже запретил запорожским казакам тревожить врага.
Для реализации плана кампании было сформировано две армии: первая — на Дону, для осады Азова, со сборным пунктом в крепости Св. Анны, а вторая — на Днепре, для похода в Крым, со сборным пунктом в Царичанке. Общая численность Днепровской армии составляла около 85 тысяч человек. Из них солдаты и офицеры регулярных воинских частей насчитывали 44 тысячи человек (19,7 тысячи — драгуны, 24,4 тысячи — пехота); ландмилиция, гусары и слободские полки — 11 тысяч человек; донские, малороссийские, чугуевские и запорожские казаки — 30 тысяч человек. То есть Днепровская армия почти на половину состояла из нерегулярных и полурегулярных воинских формирований. В армии, считая казаков, преобладала кавалерия, на которую приходилось до двух третей всего войска. Артиллерии было мало: всего 94 пушки разного калибра. Таким образом, был учтён характер крымского войска. Против мобильной татарской конницы выставили в основном кавалерию. Кроме того, русская конница, в основной массе, знала специфику степной войны. Армию возглавил сам Миних, а его заместителем стал принц Гессен-Гомбургский.
Донская армия насчитывала около 46 тысяч человек, в том числе: 31 тысячу пехотинцев регулярных армейских полков, 6 тыс. драгун и 8 тыс. донских казаков. Кроме того, в ее состав вошли 284 осадных орудия, при которых состояло более 600 человек артиллеристов и инженерная рота численностью в 200 человек. То есть Донская армия была столь же хорошо приспособлена для решения своих, специальных задач, как и Днепровская. Многочисленный артиллерийский парк должен был справиться с укреплениями Азова. Значительное количество регулярной пехоты необходимо было как для правильной осады и генерального штурма, так и для возможного полевого сражения с турецкими войсками, более организованными, чем татары. Донскую армию возглавил старый соратник Петра Великого (он участвовал ещё в бою под Нарвой в 1700 году) генерал-аншеф Пётр Петрович Ласси. При Ласси был штаб, в который входили заместитель командующего генерал-ашеф В. Я. Левашов, генерал-вагенмейстер (ответственный за транспорт) Бера, генерал-провиантмейстер Палибин, начальник артиллерии майора Шульц и т. д.
Один из самых успешных полководцев России XVIII века Пётр Петрович Ласси
Продолжение следует…
