В конце февраля 1915 года германцы на фронте Варшавского района, близ местечка Ново-Място, повели наступление и атакою отбили у нас важный тактический пункт - деревню Домоневице с господским двором на берегу реки Пилицы. Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич приказал возобновить прежнее положение, т. е. деревню и фольварк Домоневице опять вернуть. Пошли пехотные части в атаку, но безуспешно. Взять Домоневице оказалось весьма трудным делом. Противник укрепился быстро и сильно, а из господского двора сделал настоящую крепость. Дом был обнесен кирпичною стеною, которой противник больше всего и воспользовался, приведя ее в сильное оборонительное состояние. В ней были устроены бойницы, поставлено много пулеметов и бомбометов, кроме же того, по обе стороны стены росли деревья довольно густо и скрывали ее, что тоже служило некоторою защитою. Начальник отряда, генерал-лейтенант Павел Оскарович Папенгут пришел к решению разбить или сделать бреши в этой стене, артиллерией. Зная подпоручика Егорова еще по предыдущим делам, он вытребовал взвод (2 гаубицы) к Домоневице из 14-го мортирного артиллерийского дивизиона, с подпоручиком Егоровым во главе.
Подпоручик Егоров, получив задачу лично от начальника отряда, непосредственно которому он был подчинен, поставил по близости, но скрытно, орудия, а себе выбрал наблюдательный пункт перед стеною, откуда сквозь деревья ее лучше всего было видно, в окопах пехоты. Пехотные же окопы на этот раз были в 200 шагах от укрепления противника, т. е. настолько близко, что германцы не решались по ним стрелять из своих пушек, боясь поражать своих же, ибо, благо-даря рассеиванию падения снарядов, они все время довольствовались лишь стрельбой по нашему - тылу. Под-поручик Егоров решился стрелять, соединив свой наблюдательный пункт телефоном со своим взводом и дал команду открыть огонь, а сам начал корректировать стрельбу. Сперва делал перелеты, а потом стал попадать прямо в стену. Но тут стрельба вдруг представила большие и серьезные затруднения. Малейший недолет грозил ему самому и пехоте, сидевшей в окопах. Рассеивание снарядов и некоторая расшатанность орудий сказывалась при ночной стрельбе. При одном и том же прицеле, снаряды попадали и прямо в стену и перелетали через нее и не долетали. Несколько бомб упало сзади наших окопов. Для выполнения за-дачи, т. е. для разбития стены, приходилось мириться с риском, убить или похоронить самого себя и других, своих же.
Когда же опасность и риск стали особенно очевидны, т. е. когда несколько бомб разорвалось особенно близко впереди и сзади наших окопов, на подпоручика Егорова пошли жалобы сначала в штаб полка, а оттуда и дальше. Подпоручик Егоров по тому же пахотному теле-фону позвонил в штаб дивизии и доложил начальнику штаба, что он иначе не может стрелять для успешного выполнения задачи, как с риском для самого себя и других. Было отвечено: 'что же делать, стреляйте обязательно, это весьма нужно'. Предупредив всех о том, что он не ручается, что какая-нибудь бомба зацепит и своих, особенно не берегущихся, и посоветовав всем глубже залечь в окопы, подпоручик Егоров снова с большею настойчивостью, сам, стоя в окопе во весь рост, что необходимо было для наблюдения и управления своим огнем, под ружейным и пулеметным огнем противника, продолжал стрельбу. Так действовал он несколько дней. Были случаи, когда от удачно попавшей в окопы противника в стороне от стены бомбы подпоручика Егорова летали вверх вместе с песком, камнями и щепками трупы немцев, к немалой радости нижних чинов, после этого понявших пользу работы подпоручика Егорова.
Немцам от беспрерывного, методичного и по-видимому, не обещавшего скоро прекратиться огня, стало не по себе, они не выдержали. Через несколько дней под-поручик Егоров все-таки принудил их покинуть то, что им было, не менее важно, чем нам. Без всяких потерь наша пехота опять заняла деревню и господский двор Домоневице. Положение было закреплено и перестало нам угрожать какими-нибудь неудачами в этом важном пункте. Недалеко находилась ст. Гройцы, а от нее и Варшава. За этот артиллерийский бой подпоручик Егоров был пожалован довольно редкою для обер-офицера наградою - оружием храбрых - Георгиевским оружием.
Награждение Георгиевским оружием утверждено Высочайшим Приказом от 04.07.1915 г. в нем так описан его подвиг "За то, что, вызванный со взводом мортир для разрушения сильно укрепленного опорного пункта госп. дв. Доманевице и каменных построек, усиленных пулеметами, он лично поместился в передовом окопе в 200 - 300 шагах от опорного пункта неприятеля и под сильным ружейным, пулеметным и артиллерийским его огнем, с 1-го по 5-е Марта 1915 года, метким огнем своих двух мортир, с близкого расстояния, достиг такого разрушения зданий и стены, приспособленной к обороне, что неприятель очистил этот опорный пункт".
Пробыв на войне в артиллерии безотлучно в строю месяцев 9 и испытав, в подробностях, всю боевую артиллерийскую службу и, конечно, набравшись в этом роде оружия много боевого опыта, подпоручик Егоров перевелся, во время "снарядного голода", в пехоту по собственному желанно, опять вопреки течению и советам как родственников, знакомых, так и своих сослуживцев. Он выбрал 71-й Белевский пехотный полк, где и служит с 20 марта 1915 года, получив под командование одну из рот. В то время чувствовался в пехоте большой недостаток в офицерах, особенно нужны были офицеры, прошедшие боевую школу и в артиллерии и в пехоте. В пехоте подпоручик Егоров вновь несколько раз отличился и представлен к боевым орденам с мечами: Святого Владимира 4-й степени; Святого Станислава 2-й степени и Святой Анны 2-й степени, но особенно отличился на Вилейщине 10-го сентября 1915 г., когда захватил германские орудия, которые он повернул против самих же немцев.
Последний подвиг был отмечен в телеграмме Верховного Главнокомандующего от 12 сентября, но к сожалению, не написана фамилия Егорова. "Из м. Вилейки наши войска выбили противника штыковым ударом. Пока в этом районе нами взято у немцев более 8 орудий, и в числе их имеется 4 гаубицы. Кроме того взято 9 зарядных ящиков и 7 пулеметов. Взятые орудия во время боя были повернуты против немцев и за-ставили уйти немецкий бронированный автомобиль".
Из рассказа самого героя этот подвиг был совершен при следующих обстоятельствах:
Подпоручик Егоров захватил 2 германских орудия 10 Сентября 1915 г. у м. Вилейки."Командуя батальоном 10 сентября 1915 года во время пресловутого "Молодеченского" прорыва немцев у местечка Вилейки, будучи послан на помощь сосед-нему 70-му пехотному Ряжскому полку, атаковавшему противника, и, узнав, что враг бросил свою батарею, которую нельзя было забрать ни ему ни нам, так как она очутилась между цепями пехоты немецкой и нашей, подпоручик Егоров по собственной инициативе, но с ведома и разрешения командира 70-го пехотного Ряжского полка, к которому пришел с батальоном на помощь, оставил свой батальон на заместителя, прапорщика Кюна, взял у первого попавшегося ординарца лошадь и карьером, под ружейным огнем противника, доскакал до орудий, решив их испортить; заметив на батарее массу брошенных неприятелем патронов, Его-ров повернул орудие врага и открыл по немцам огонь. Скоро подоспели на помощь несколько человек охотников. Сергей Васильевич наскоро обучил их тут же, как заряжать, наводить орудие, дергать за шнур и т. п. и при помощи их повернул другое орудие и продолжал усиленно стрелять по неприятелю. Увлеченные своим делом, наши молодцы не сразу за-метили, как справа, из-за леска, стали надвигаться густые массы немцев, и лишь их частый ружейный и пулеметный огонь обратил наше внимание в их сторону и указал на грозившую опасность "Сначала все опешили, но потом",- рассказывает Егоров - "по моей команде быстро повернули орудия и беглым огнем картечью я начал расстреливать противника, чем привел неприятеля в бегство и панику, осыпая вдогонку огнем - нами было выпущено более 100 снарядов. При атаке, шедшей на помощь германской пехоте - их бронированный автомобиль с пулеметами попал под наш огонь, не выдержал и повернув назад, уехал, не сделав ни одного выстрела. Немцы, видя, что они ничего не могут сделать, открыли по нам огонь из тяжелой артиллерии, но вскоре подоспели наши артиллерийские за-пряжки, благодаря чему удалось выхватить германские орудия из-под огня противника и быстро увезти их назад, в свою часть, не оставив таким образом их немцам. У нас во все время этого дела никаких потерь не оказалось, у врага же были громадные потери."
За этот подвиг подпоручик 71-го пехотного Белевского полка Егоров был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. Награждение утверждено Высочайшим Приказом от 13.10.1916 г.. В нем его подвиг описан так "За то, что 10 го Сентября 1915 года в бою у д. Касута, получив приказание от командира соседнего полка пробраться к оставленным немцами 2 м орудиям, находившимся между нашими и неприятельскими цепями, и если не удастся взять, то привести их в негодность, в сопровождении нескольких конных разведчиков, под ружейным огнем противника, подскочил к брошенным орудиям, повернул лично одно из них и, открыв стрельбу по неприятельской цепи, приказал разведчикам повернуть другое орудие и, открыв из него огонь, отбил зашедших ему во фланг немцев; продолжая стрельбу под ружейным огнем и огнем неприятельской тяжелой артиллерии до последнего снаряда, принудил к отступлению подошедший бронированный автомобиль, Подпоручик ЕГОРОВ, выиграв таким образом время, дал возможность подвести наши передки, которыми были вывезены оба неприятельских орудия и шесть находившихся там же задних ходов зарядных ящиков".
Подпоручик Егоров был вновь несколько раз ранен и контужен, но оставался в строю, а 3-го октября у Двинска, будучи окружен германцами, не сдался в плен, пробился в штыки, при этом был серьезно ранен в плечо и вынесен своими солдатами из боя.
Раненого эвакуировали в Царское Село в лазарет ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ АЛЕКСАНДРЫ ФЕОДОРОВНЫ при общине Красного Креста, где он пролежал меньше двух месяцев и хотя не окончательно излечился от ран, но 'по выраженному желанию, как сказано в протоколе свидетельствовавшей его комиссии, был выписан для возвращения в полк, куда отбыл 27-го ноября. Его мятежной неугомонной натуре трудно было сидеть спокойно и тихо....
Перед вторичным отправлением в действующую армию Сергей Васильевичбыл представлен ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ ГОСУДАРЫНЕ ИМПЕРАТРИЦЕ АЛЕКСАНДРЕ ФЕОДОРОВНЕ и удостоился по-лучить в благословение небольшую икону и молитвенник, на котором начертан Автограф ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ.
Мечта всякого идущего на войну - заслужить орден Св. Георгия, а потому Сергей Васильевич в начале похода надел вместо нательного креста солдатский георгиевский крест и дал себе обет носить его до тех пор, пока не заслужит офицерский. И он хранил свято данный обет, не расставался с заветным крестом и только перед самым отправлением из Царского Села забыл одеть его на шею. Потом оказалось, что в это время Орденская Дума уже присудила ему орден 4-ой степени, о чем в полку стало известно 27-го ноября и тогда же командир полка полковник Михаил Сергеевич Галкин послал Егорову телеграмму, но она не застала его в Царском Селе. Только много позднее Егоров узнал, что случай-но не надетый крест не нарушил данный им обет, ибо он в то время уже был, настоящим кавалером ордена Святого Георгияи тем исполнилась его достойная подражания мечта.
Военная карьера не додавала ему устроить личную жизнь и он оставался холостяком.
Из этого биографического очерка можно себе представить, насколько подпоручик Егоров является цельной Русской натурой, выбившейся на широкую военную дорогу из самой гущи Русского народа.
Как сложилась дальнейшая судьба Сергея Васильевича Егорова, пока неизвестна. Но еще при жизни, за свои военные подвиги, Сергей Васильевич стал знаменитым. Его биография, с фотографиями и рисунками, была помещена в четвертом выпуске периодического издания 'Герои Великой войны', благодаря этому мы знаем не только о военной карьере Егорова, но и его детских годах. Фото Егорова было помещено и в журнале 'Разведчикъ' ?1362 за 1916 год. В книге советского историка Н. Евсеев 'Свенцянский прорыв 1915 г.' изданной в Москве в 1936 года упомянуты лишь считанные герои той операции среди них и Сергей Васильевич Егоров.
В следующей статье будет рассказ и о других героях о тех георгиевских кавалерах, кто сражался и получил эти почетные награды на Белоруской земле.
Андрей Каркотко |
