События, происходившие на территории Крымского полуострова в первые месяцы после окончательного установления советской власти в ноябре 1920 г., на протяжении долгого времени привлекают к себе внимание многих исследователей, историков и краеведов. Тем не менее, многие аспекты по-прежнему остаются на сегодняшний день практически не исследованными. Один из них – положение иностранцев в рассматриваемый период, отношение к ним местных органов власти, партийных организаций. Не претендуя на полноту и всесторонний охват указанной темы, попробуем, тем не менее, отразить некоторые ее ключевые моменты.

К ноябрю 1920 г. в Крыму находились не только местные жители, но и беженцы с центральных районов России, иностранные подданные. Традиционно Крымский полуостров был местом обитания многих народов. Веками здесь сосуществовали десятки разных культур. Установление в регионе власти большевиков и проводимые ими радикальные социально-политические экономические преобразования, естественно, коснулись и иностранцев.

Ведущими принципами советского государственного строительства в первые годы после Октябрьского переворота были «пролетарский интернационализм», строительство «земшарной республики» путем «мировой революции». Как написал в одном из своих стихотворений известный поэт

Владимир Маяковский, «чтобы в мире без России, без Латвии, жить единым человечьим общежитьем» (1). Лозунг «пролетарии всех стран, соединяйтесь!» был не только агитационным призывом большевистской партии, но он лежал и в основе первой Конституции РСФСР 1918 г., являясь своего рода государственным девизом.

По мнению профессора Томского государственного университета, д.и.н. Ларисы Белковец, «идя по пути отказа от одного из главных положений науки государственного права, считающей основным правовым признаком человека его подданство, Конституция РСФСР, по сути, отменила прежнее понятие иностранца, признав за всеми трудящимися, независимо от их подданства, политические права российских граждан» (2).

«Исходя из солидарности трудящихся всех наций, - гласила ст.20 Конституции, - Социалистическая Федеративная Советская Республика предоставляет все политические права российских граждан иностранцам, проживающим на территории Российской Республики для трудовых занятий и принадлежащим к рабочему классу или к не пользующемуся чужим трудом крестьянству, и признает за местными Советами право предоставлять таким иностранцам, без всяких затруднительных формальностей, право российского гражданства» (3).

В соответствии со ст.21 Конституции, Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика предоставляла право убежища всем иностранцам, подвергающимся преследованию за политические и религиозные преступления. В годы Гражданской войны и после нее иностранные граждане привлекались к партийной и советской работе. Немало иностранцев (так называемых «интернационалистов») воевало в рядах Красной армии. Так, венгерский коммунист Бела Кун, в недавнем прошлом глава Венгерской советской республики, переживший крушение революции в своей стране, - в конце 1920-начале 1921 г. был членом Реввоенсовета Южного фронта и первым председателем Крымревкома. Имя этого партийного и советского деятеля стало символом трагедии красного террора, который захлестнул полуостров в первые месяцы после прихода большевиков.

Именно за подписью Бела Куна был выпущен печально известный приказ Крымревкома №4 от 17 ноября 1920 г. о регистрации иностранно-подданных, офицеров и солдат добрармии. Этот приказ принято считать положившим начало кровавой «зачистке» Крыма от «контрреволюционеров». Примечателен пункт 1 приказа, которым предписывалось «всем иностранно-поданным, находящимся на территории Крыма» в 3-х дневный срок явиться для регистрации. Не зарегистрировавшиеся рассматривались как шпионы и предавались суд ревтрибунала «по всем строгостям военного времени» (4).

Хотя основное внимание советского репрессивного аппарата, ревкомов и военных властей было сосредоточено на ликвидации «внутренней контрреволюции», уничтожении либо отправке на восстановительные работы в Донбасс бывших военнослужащих Русской армии генерала Петра Врангеля, - к иностранцам, которые находились на территории Крыма, местные партийные, советские и чекистские органы также относились весьма настороженно. Это обуславливалось не только официальными идейными установками, изображавшими полуостров как «оплот эксплуататоров», который «отстал на три года в своем революционном развитии» (5), но и тогдашней сложной международной и внутриполитической ситуацией. Так, в конце 1920-начале 1921 г. среди населения циркулировали слухи о готовящемся новом вторжении интервентов. Реальность давала тому определенные основания. В Черном море крейсировали английские и французские военные корабли, которые совершали диверсии против советских торговых судов. Так, французские миноносцы в январе 1921 г. потопили советское судно «Зейнаб». В те же дни другому судну были нанесены серьезные повреждения (6).

Некоторые иностранцы были арестованы и расстреляны в ходе развернутого большевиками террора. Так, 7 декабря 1920 г. в Ялте приговорили к расстрелу 315 человек. Среди них гражданин Польши, прапорщик Евгений Бреннерт (7). Разумеется, он не был единственным иностранцем, погибшим в те страшные месяцы.

И здесь обнаруживается чрезвычайно интересный аспект. В рассматриваемый период на территории Крыма продолжали действовать иностранные консульства. Так, в деле Бреннерта исследователь политических репрессий в Крыму и на территории Украины, киевский юрист Леонид Абраменко обнаружил ходатайство представителя Польского дома (консульства), Викентия Козаковского. Ссылаясь на мирный договор между Советской Россией и Польшей, в соответствии с условиями которого «должно быть приостановлено все судебное, административное, дисциплинарное и всякое другое исследование против граждан Польской республики, а также незамедлительно должно быть приостановлено приведение в исполнение наказания, наложенные на этих лиц в каком бы то ни было порядке», сотрудник консульства просил освободить Бреннерта из-под стражи и передать для отправки польским властям. Тем не менее, это ходатайство было проигнорировано(8).

И все же иностранные консульства, действовавшие на территории Крыма, давали людям хотя бы призрачный шанс уцелеть. Как пишет в своих воспоминаниях мичман Николай Алексеев, в конце 1920 г. прибывший из Батума на пароходе «Возрождение» в занятую красными Феодосию, по мнению местных жителей, лишь одни иностранцы были «относительно обеспечены от всяких покушений» со стороны ЧК и особых отделов (9). Чтобы обезопасить себя, люди спешили принять иностранное подданство. Далее в воспоминаниях описывается, как по совету одного из оставшихся в городе консулов Алексеев обратился в эстонское консульство. Здесь ему объяснили, что это дипломатическое учреждение – фикция. Перед приходом красных бывший высокопоставленный чиновник министерства торговли и промышленности повесил над домом государственный флаг Эстонии, а на двери прикрепил записку с надписью «Эстонское консульство».

«Я, - вспоминал Алексеев, - был немедля <…> превращен в эстонского гражданина и стал секретарем консульства». Зарегистрировав печать в местном ревкоме, Алексеев и его компаньон стали выдавать фиктивные эстонские паспорта всем желающим. Эти документы действительно помогали их обладателям и были «одной из тех немногих соломинок», благодаря которым удавалось сохранить свободу и жизнь (10).

Официальные документы свидетельствуют, что местные власти уделяли проблеме иностранцев пристальное внимание. 3 января 1921 г. опубликован приказ Крымревкома №193 «О правах и обязанностях иностранцев», регламентировавший правовой статус иностранных граждан в Крыму. Их наделяли теми же правами и обязанностями, что и граждан РСФСР, за рядом исключений. Так, в случае привлечения к уголовной ответственности за спекуляцию или контрреволюционные преступления, как обычные судебные учреждения, так и чрезвычайные комиссии обязаны были поставить об этом в известность Крымский отдел управления, который, в свою очередь, доводил эту информацию до сведения наркомата иностранных дел и консула страны, подданным которой числился арестованный. Иностранцам наравне с российскими подданными предоставлялось право на защиту. Апеллировать к наркомату иностранных дел через представителей иностранных государства допускалось лишь в случае возникновения ситуаций, неразрешимых обычным путем. Квартиры иностранцев подлежали реквизиции только на основании решений жилищных комиссий и только для нужд советских учреждений. При этом бывшим хозяевам давался срок не менее недели, для переезда на новую квартиру, предоставленную жилищной комиссией. Зато «уплотнению» иностранцы подлежали наравне с российскими гражданами.

Служащие иностранных дипломатических учреждений льготами не пользовались и лишь в вопросах реквизиции помещений ставились в условия, одинаковые с условиями для советских учреждений. Помещения консульств, а равно их документация, переписка не подлежали просмотру, обыску и изъятию, но это не касалось частной переписки сотрудников консульств по вопросам, которые не были связаны с их профессиональной деятельностью. Иностранцы наравне с российскими гражданами облагались всеми обязательными налогами, как личными, так и имущественными. Конфискация товаров или иного движимого имущества допускалась только на основе общегосударственных декретов либо если товары составляли предмет государственной монополии или их оборот был запрещен законом. То же касалось и реквизиций. К отбыванию воинской повинности, сборов и налогов на военную службу иностранцы не привлекались. Зато привлекались к отбыванию трудовой повинности, на общих основаниях, как и граждане РСФСР (11).

В тот же день, 3 января 1921 г., вышел приказ Крымревкома за №195, регламентирующий порядок привлечения иностранцев к трудовой повинности. От нее освобождались лишь члены иностранных миссий и представительств, признанных народным комиссариатом по иностранным делам. Те иностранцы, которые заявили о намерении покинуть РСФСР и получили соответствующее разрешение, освобождались от трудовой повинности с момента выезда. Уклонившиеся от трудовой повинности рассматривались как дезертиры труда и предавались суду революционного трибунала (12).

Таким образом, политика советской власти в Крыму по отношению к иностранцам в первые месяцы после ликвидации красного Южного фронта осенью 1920 г. характеризовалась известной долей вариативности. С одной стороны, декларировались принципы, отраженные в действующей Конституции РСФСР 1918 г., с другой – граждане иностранных государств, проживающие на территории Крыма, в рассматриваемый период пережили те же тяготы и трудности, что и российские подданные.

Д.В. Соколов

Примечания:

1.​ Маяковский В.В. Сочинения в двух томах, т. I – М.: Правда, 1987. – с.392

2.​ Белковец Л.П. Иностранцы в Советской России (СССР): регулирование правового положения и порядка пребывания (1917 – 1939-е гг.) Ч.1 // http://e-notabene.ru/lr/article_796.html

3.​ Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Принята V Всероссийским съездом Советов в заседании от 10 июля 1918 года // http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst1918.htm

4.​ Ревкомы Крыма. Сборник документов и материалов. – Симферополь,1968.– с.23

5.​ Мельгунов С.П. Красный террор в России 1918-1923 гг. // Мельгунов С.П. Красный террор в России 1918-1923 гг. Чекистский Олимп. М.: Айрис-Пресс, 2006. – с.113

6.​ Очерки по истории Крыма. Часть III. Крым в период социалистического строительства (1921-1941 гг.) / под общ. ред. д.и.н. И.С.Чирвы. – Симферополь, издательство «Крым», 1964. – с.10

7.​ Абраменко Л.М. Последняя обитель. Крым, 1920-1921 годы. – К.: МАУП, 2005. – с.355; 358

8.​ Указ. соч. – с.358

9.​ Алексеев Н. Крым Бэла Куна // Красный террор на Юге России / предисл., комментарии д.и.н. С.В. Волкова. – М.: Айрис-пресс, 2013. – с.354

10.​ Указ. соч. – с.354-355

11.​ Сборник приказов революционного комитета Крыма (№187-325) (2 I – 31 III 1921 г.). Выпуск второй. – Симферополь, 1921. – с.8-9

12.​ Указ. соч. – с.10

Впервые опубликовано: Ялта 45: уроки истории. Крым в истории международных отношений в XIX-XXI вв.: Материалы научной конференции (Крым, Ялта, Ливадийский дворцово-парковый музей-заповедник, 25-26 февраля 2016 г.) – Ялта, 2016. – с.149-154