 Положение балканских христиан, лишенных Парижским миром покровительства России, ухудшалось с каждым годом. Рабство болгар сделалось особенно тяжким: в середине 60-х годов в Болгарии турецким правительством было поселено до 100.000 свирепых черкесов, вымещавших на безоружной болгарской райе свою ненависть к изгнавшим их с Кавказа «гяурам».
В 1875 г. вспыхнуло восстание сербского населения Боснии и Герцеговины. Турки пытались подавить его страшными зверствами. Неоднократные представления России (Европа оставалась равнодушной) оставлялись без ответа Турцией, заручившейся моральной и материальной поддержкой европейских стран, в частности Англии. 20-го июня 1876 г. Сербия и Черногория, не будучи в силах созерцать гибель единоплеменников, объявила Турции войну. Эта война за правое дело вызвала большой подъем духа в русском обществе, нашла живейший отклик в благороднейших сердцах мира – русских сердцах. Семь тысяч русских добровольцев стало в сербские ряды (большей их части не суждено было возвратиться на родину). Во главе сербской армии стал туркестанский герой – ген. Черняев.
Однако, борьба была слишком неравной. Превосходство турок было подавляющим. Разгром сербской армии под Дьюнишем 17-го октября открыл туркам дорогу на Белград и Черняев телеграфировал князю Милану о безнадежности дальнейшего сопротивления. Русское правительство предприняло экстренные шаги – и уже 19-го октября наш посол в Царьграде ген.-ад. Игнатьев предъявил Порте ультиматум прекратить военные действия в 48 часовый срок, угрожая разрывом дипломатических сношений. Пораженная этой решимостью Турция подчинилась беспрекословно. Чтоб доказать непреклонность России и серьезность ее намерений, Император Александр II , которому суждено было вторично стать Царем-Освободителем, 1-го ноября повелел произвести частичную мобилизацию Русской Армии.
В дело вмешались державы. Чувствуя за собой их поддержку, Турция мало-помалу стала повышать тон. На бумаге объявились скороспелые реформы, на деле зверства черкесов и башибузуков лишь усиливались. Злая воля Порты уже не подлежала сомнению. Конференция послов, собравшаяся в Константинополе, 8-го января 1877 г. окончилась безрезультатно. Тогда представители великих держав, собравшись в Лондоне, подписали 19-го марта протокол, обязывавший Турцию заключить мир с Черногорией (Сербия уже вынуждена была заключить мир на условиях "status quo”), распустить иррегулярные ополчения, ввести реформы. Но Турция отказалась принять Лондонский Протокол, высокомерно потребовав демобилизации Русской Армии и невмешательства России во «внутренние дела» Оттоманской Империи. Черногория возобновила военные действия. Разрыв России с Турцией стал неизбежен. В предвидении его Турция потребовала от вассального ей Румынского княжества совместного участия в войне с Россией; однако, Румыния предпочла стать на сторону сильнейшего из двух вероятных противников.
4-го апреля между представителями русского и румынского командования была заключена конвенция о пропуске русских войск на территорию княжества, пользования румынскими железными дорогами и устройстве в районе Бухареста главной базы действующей Русской армии. Румынская армия (ставшая мобилизоваться 6-го числа) должна была сосредоточиться у Калафата, защищая Малую Валахию и прикрывая правый фланг русского стратегического развертывания на Дунае.
12-го апреля 1877 года последовал Высочайший манифест о войне с Турцией.
Частичная мобилизация 1-го ноября 1876 г. затронула 20 пех., 8 кав. дивизий, 3 стр., 2 сап. бригады и льготные казачьи части. Для доведения этих войск до штатного состава военного времени было призвано 225.000 запасных, 33.000 льготных казаков, а по конской мобилизации поставлено 70.000 лошадей. Из мобилизованных войск повелено составить 6 арм. К-сов и особый Кавказский. Корпуса эти были: 7-й кн. Барклая де Толли-Веймарна (15-я и 36-я пех., кав. д-ии), 8-й ген. Радецкого (9-я и 14-я пех., 8 кав. д-ии), которому была придана 4-я стр. бриг., 9-й бар. Криднера (5-я, 31-я пех., 9-я кав. д-ии), 10-й кн. Воронцова (13-я, 34-я пех., 10-я кав. д-ии), 11-й кн. Шаховского (11-я 32-я пех., 11-я кав. д-ии), 12-й ген. Ванновского (12-я, 33-я пех., 12-я кав. д-ии) – все в 2 пех. и 1 кав. д-ию Кавказский корпус ген. Лорис-Меликова был в двойном против прочих составе (Кавк. Грен., 19-я, 38-я, 39-я пех., Кавк. Кав. и каз. д-ии).
8-й, 9-й, 11-й и 12-й к-са образовывали Действующую Армию, 7-й и 10-й назначались для охраны Черноморского побережья (результат гнетущего воспоминанья о высадке союзников в Крыму). Общая численность мобилизованных войск простиралась до 390.000 строевых, из них 130.000 назначено в Действующую Армию, 60.000 на Черноморское побережье, 40.000 на Кавказ. Внутри страны оставалось на мирном положении еще 730.000 чел. Иными словами, мобилизована лишь третья часть вооруженной силы и из этой трети опять-таки лишь третья часть назначена в главные силы – Действующую Армию.
В виду «слабости» турецкой армии, Милютин, а с ним и Главный Штаб, полагали возможным достигнуть решительных результатов без напряжения вооруженных сил России и находили достаточным для этого иметь на главном Балканском театре войны всего 4 корпуса. Черпая всю свою информацию о противнике из случайных, непроверенных источников (гл. образом иностранных газет), петербургские стратеги считали силы турок на Балканах около 200 тысяч, из которых против России могло быть использованным не свыше 80 тысяч. Донесения агентов представляли турецкую армию совершенно дезорганизованной.
В основу плана войны легли следующие соображения:
Превосходство турецкого флота на Черном море было подавляющим. Операционную линию надлежало поэтому удалить сколь можно от побережья, направив главный удар в западную Болгарию. Первой целью компании следовало поставить скорейшее занятие Румынии, дабы лишить турок возможности активной обороны первой естественной преграды – линии Дуная. Перейдя Дунай, оставить 1-2 к-са (примерно треть всех сил) для наблюдения за сильными крепостями, а остальные 2-3-мя двинуться на Балканы и, преодолев эту вторую естественную преграду, идти на Константинополь – объект всего похода. Кавказскому корпусу надлежало отвлечь неприятельские силы от главного театра и овладеть Эрзерумом. Компания 1829 года – забалканский маневр Дибича – в общих своих чертах продолжала служить русской стратегии трафаретом в 1877 г., как и в Восточную войну.
Между объявлением мобилизации и объявлением войны прошло свыше пяти месяцев. Корпуса Действующей Армии были перевезены по ж. Дорогам в долину Днестра и расположились постоем у обывателей, частью в Бесарабии, частью в смежных уездах Подольской и Херсонской губерний (последствием скученности и антисанитарных условий этого постоя в войсках развился тиф). Главнокомандующим был назначен брат Государя Вел. Кн. Николай Николаевич Старший, нач. штаба – ген. Непокойчицкий. Главная квартира находилась в Кишиневе.
В феврале 1877 г. у нас было образовано помимо уже имевшегося Гвардейского к-са еще 9 арм. К-сов (Гренадерский, 1-6, 13 и 14). Из них в марте и апреле мобилизовано и двинуто к Днестру три – 4 ген. Зотова (16-я, 30-я пех. , 4-я кав. д-ии), 13 ген. Гана (1-я, 35-я пех., 13-я кав. д-ия) и 14 ген. Циммермана (17-я, 18-я пех. Д-ии). Сверх того 3 дивизии (20-я, 21-я и 41-я) мобилизованы на Кавказе. Т. образом к моменту объявления войны для действий против Турции было мобилизовано 530.000 человек – около половины вооруженных сил России: 25 пех. И 9 кав. д-ий. Остальные 23 пех. И 8 кав. д-ий пока оставлены на мирном положении. В казачьих войсках было мобилизовано свыше двух третей всех частей и выставлено (помимо четвертых полков кав. д-ий) еще 4 казачьих д-ии и 4 отд. Бригады.
Тем временем Турция тоже успела изготовиться, доведя свою армию до 450.000 регулярных и 100.000 иррегулярных войск. Вся пехота была снабжена превосходными винтовками Пибоди-Мартини, далеко превосходившими своими баллистическими качествами наши ружья Крнки, конница получила магазинные карабины Винчестера, а артиллерия – дальнобольные стальные крупповские орудия, правда, в небольшой сравнительно с пехотой пропорции. Из всех этих сил к моменту объявления войны на Балканах находилось 300.000, из коих до 200.000 могло быть привлечено к действиям против русских. «Сердарь-экремом» был назначен победитель при Дьюнише – Абдул-Керим. Ему указано придерживаться активно-оборонительного образа действий, сосредоточить главные силы в знаменитом Четырехугольнике крепостей – Рущук – Шумла – Базарджик – Силистрия, завлекать переправившихся русских к Балканам, вглубь Болгарии, и затем разгромить их, обрушившись на их левый фланг и сообщения. Одновременно с этим довольно значительные силы Османа паши были сосредоточены в зап. Болгарии, у Софии и Виддина, имея задачей наблюдение за Сербией и Румынией и воспрепятствование соединению русской армии с сербами. Кроме того, небольшие отряды занимали балканские проходы и укрепления по Среднему Дунаю.
Во исполнение плана кампании в русской Главной Квартире решено было, по быстром занятии Румынии, переправиться через Дунай на участке Никополь – Систов, а затем быстро наступать к главному из балканских проходов – Шипке, где и перевалить через Балканы.
Сознавая недостаточность наших сил, Великий Князь просил усилить Действующую Армию двинутыми на Днестр 4, 13 и 14 к-сами, но в этом ему было отказано. Кабинетные стратеги полагали 8 дивизий вполне достаточным для сокрушения Турции, а все остальные силы хотели иметь в различных «заслонах», «резервах» и «наблюдательных отрядах».
12-го апреля, в день объявления войны, наша армия перешла Прут четырьмя отрядными колоннами, соответствовавшими в общем четырем ее корпусам. По ж. Д. (от Унген на Бухарест) перевозились лишь гл. силы 9-го к-са, все остальные войска шли походным порядком: 8 и 12 к-са к Бухаресту, 11- к Браилову. Командир этого последнего, кн. Шаховской, опасаясь, выдвижения турок на Серет, выслал вперед лихого Струкова с 29-м Донским полком, который, пройдя 80 в. в 9 часов, к вечеру овладел Барбошским мостом – переправой через Серет. 13-го апреля занят Галац, 14-го – Браилов и в устьях Серета устроены минные заграждения. Развертывание армии было обеспечено и к 10 мая оно закончилось. Авангард – вся конница, 32-я п. д. И 4-я стр. бр. – стал по Дунаю от устья Ольты до Калараша, главные силы сосредоточились к югу от Бухареста (8, 9, 12 к-са), с целью подать туркам повод думать, что переправа намечена у Журжи. Главная квартира находилась в Плоештах.
Ближайшей преградой явился Дунай, сильно в ту весну разлившийся. Турки имели на нем до 20 броненосцев, на которые сильно надеялись. Однако, вместо того, чтобы сосредоточить их для действий в решительном пункте, они разбросали свои корабли по всему течению от Виддина до моря (по 1 или по 2), поставив их в подчинение комендантам крепостей.
Обе стороны сооружали по Дунаю батареи. В перестрелках этих батарей друг с другом и с кораблями и лихих поисках наших минных катеров на турецкие броненосцы прошел весь апрель и весь май (29-4 нашей тяж. Арт-ей взорван у Браилова флагманский тур. Корвет «Лютфи Джелиль», погибший со всей командой. 14-5 минными катерами лейт-ов Шестакова и Дубасова потоплен монитор "Хивзи Рахман"). Турецкая речная флотилия была расстроена и значение ее сведено на нет нашими моряками, устроившими ряд заграждений и ставшими полными хозяевами на Нижнем Дунае.
В последних числах апреля по настоянию Великого Князя в состав Действующей Армии были включены стоявшие на Днестре три корпуса: 4-й стал перевозиться по ж. Д. К главным силам (но не смог сосредоточиться раньше конца июня), 13 и 14, стоявшие ближе, двинуты походным порядком на Нижний Дунай – сменить 11 к-с (их сосредоточение на Дунае закончилось в последних числах мая).
Подход этих крупных русских сил на Нижний Дунай встревожил турок, ставших полагать, что русские собираются вторгнуться в Добруджу, Сераскириат предписал Абдул Кериму передвинуть в Добруджу главные силы из Четырехугольника. Турецкому главнокомандующему стоило большого труда добиться отмены этого предписания – он полагал, что Русские переправятся на Среднем Дунае, между Рущуком и Виддином (как оно и случилось). Турки стали укреплять Никополь, Систов и Туртукай. Непрерывно меняя свои предположения, они все более подчинялись русской инициативе, разбросали свои усилия и перешли к чисто пассивной обороне линии Дуная. В середине июня у них было собрано для борьбы с Россией около 200.000 чел. При 450 орд. (16.000 в Добрудже, 107.000 в Четырехугольнике, 13.000 по Дунаю, 39.000 Османа у Виддина, 23.000 на Балканах и в остальной Болгарии). У нас собралось в Румынии до 185.000 сабель и штыков при 846 орд. Румынская армия в свою очередь насчитывала 45.000 бойцов и 150 орд.
С конца мая Действующая армия стала усиленно готовиться к переходу Дуная. Выбор Главнокомандующего пал на Фламунду – в 4 в. ниже Никополя и в 10 в. от устья Ольты, где исподволь были собраны все понтонные парки. Дунай здесь узок и, кроме того, от Никополя исходила кратчайшая и наиболее удаленная от Четырехугольника операционная линия. Сильный разлив Дуная задерживал переправу, последним сроком которой было назначено для 14 к-са на Нижнем Дунае – 10-го, а гл. сил у Фламунды – 13-го июня.
На рассвете 10-го июня части 18-й п. д-ии 14 к-са с боем переправились от Галаца на Буджакские высоты. (Высадилось 10 рот (Рязанского и Ряжского п-ков) с 4 орд. С боем прошедших 12 в. Турок было около 3.000 с 2 орд. Наш урон составил 5 оф. , 139 н. ч. Тур. Потери гораздо больше). 11-го был занят Мачин, 14-го Тульча и 16-го Бабадаг. Турки очистили Северную Дубруджу без боя, и в 20-х числах июня, 14 к-с дошел до линии Черноводы-Констанца, где остановился и простоял без всякой пользы всю войну. Операция эта была совершенно бессмысленна: наша Армия ослаблялась на целый корпус, запертый в Северной Дубрудже и попавший, кроме того, в рискованное положение, подвергаясь опасности разгрома со стороны главных сил неприятельской армии.
Тем временем Великий Князь Николай Николаевич, лично обрекогносцировав местность у Фламунды, пришел к заключению, что форсирование здесь Дуная повлечет к большим потерям, ибо турки догадались о нашем намерении и возвели на своем берегу сильные батареи. Главнокомандующий решил переправиться не у Фламунды, а от Зимницы на Систов и вечером 9-го июня он секретно сообщил об этом к-ру 8 к-са ген. Радецкому, войска которого и должны были в ночь на 15-е начать переправу.
Чтобы скрыть это намерение от противника, велено начать бомбардирование Рущука и Никополя. Для сохранения же полной тайны частям 8, 12 и 13 к-сов было подтверждено приказание выступать к Фламунде, а уже находившемуся там бар. Криденеру объявлено, что на войска 9 к-са выпадает честь переправиться во главе армии.
В действительности честь эта выпала на долю 14-й пех. Дивизии ген.-м Драгомирова, получившего секретное предписание идти на Зимницу, где тем временем незаметно для турок и прибрежных жителей были сосредоточены понтоны 14-го числа дивизия Драгомирова, прибыла в Зимницу – и в ночь на 15-е июня Волынцы и Минцы нашли свои георгиевские трубы на Систовских высотах. (Приказ Драгомирова своей дивизии перед переправой можно считать образцовым. Войска были в зимних черных мундирах, чтоб оставаться незамеченными в темноте (белый китель был у одного лишь Скобелева, пошедшего охотником) Первый эшелон высадился благополучно (первой перешла Дунай 3-я Волынская стр. рота кап. Фока)., но, начиная со второго эшелона, переправа происходила под жестоким огнем. Систовские кручи были свидетелями геройской отваги командиров и порыва их войск. От полковника до рядового все проявили изумительную инициативу, организуя в кромешной темноте и под огнем «боевые артели», по меткому выражению ген. Драгомирова, столь хорошо подготовившего свою дивизию. Наш урон: 320 ф., 780 н. ч. уб. Ран. И утонувших в Дунае погибло 2 орд. )
Немедленно вслед за 14-й д-ей на Зимницу-Систов был двинут весь 8 к-с, а за ним и 13. Переправа совершалась на понтонах, паромах и пароходах. Бесстрашные саперы 5-го и 6-го б-нов провели по частям огромный плавучий мост из устьев Ольты к Зимнице, под огнем Никопольской крепости и броненосцев, и 21-го июня мостовая переправа была готова.
Положение переправившихся войск на Систовском плацдарме было рискованное. Войска эти находились между двух огней, имея на левом фланге главную турецкую армию Абдул Керима в Четырехугольнике, а на правом – армию Османа в Виддине. Решено было, не дожидаясь переправы всей армии (на что требовалось не менее двух недель), поспешить расширением базы. За два месяца, что уже продолжалась кампания, не удосужились собрать, сколько ни будь точных сведений о турках – знали только, что главная их масса находится в Четырехугольнике. Поэтому все внимание Главной Квартиры было обращено на левый фланг – Восточную половину театра военных действий. Армии Османа особенного значения не придавали и полагали, что с ней управятся румыны (хотя и знали, что раньше начала августа румынская армия переправиться не сможет), а еще более надеялись на всесильное «авось».
|
