Не согласны и сегодня
 Все преступления СССР и его союзников остались после войны безнаказанными. С распадом СССР впервые появилась возможность поднять эти вопросы в новообразованных независимых прибалтийских государствах. (Оставляем сейчас в стороне отдельную важную тему: их комплексы неполноценности, дискриминацию коренного, с дореволюционных времен, русского населения и поощряемую Западом государственную смесь антисоветизма с русофобией, которую активно подпитывает и государственная неосоветизация в РФ.)
Впервые в августе 1998 года в Латвии был арестован бывший советский полковник милиции В.М. Кононов, в наградном листе которого говорится об убийстве им в 1944 году шестерых полицейских и «трех предателей родины». В 2000 г. в Эстонии за совершенные убийства националистов, действовавших против советских властей, был осужден советский ветеран Паулов. В дальнейшем к суду привлекались еще несколько ветеранов ["Политика против истории. Дело партизана Кононова". М.: Вече, 2011, с. 55-57, 431]. В Литве была предпринята попытка обвинить даже участников еврейских партизанских отрядов, уравняв их методы с нацистскими [https://regnum.ru/news/1094882.html], была такая попытка и в Польше [http://inbelhist.org/evrejskie-partizany-ne-imeli-mery-v-svoej-neobosnovannoj-zlosti-i-v-grabezhax/]. Эти попытки были пресечены Центром Симона Визенталя: кто же после Нюрнбергского трибунала осмелится безнаказанно критиковать еврейские преступления...
Подобные запоздалые попытки осудить коммунистическое насилие не всегда могут получить строгое юридическое основание, часто они не вполне объективны и замалчивают нацистские преступления, но они служат напоминанием любой тоталитарной махине, как непродолжительно может быть ее могущество и какое устремление к возмездию порождают ее жестокости. И еще – как вредят сами себе те нынешние правители в Москве, которые пытаются оправдывать советский режим и возмущаются "вандализмом" сноса символов советской власти...
О преступлениях других победителей
 СССР и Германия не были единственными странами, практиковавшими массовые убийства. Военные преступления нацистского типа совершали и западные союзники СССР, достаточно вспомнить атомные бомбардировки японских городов и предшествовавшее им, также совершенно ненужное с военной точки зрения, уничтожение Дрездена в феврале 1945 года, где погибло даже больше гражданского населения, чем в Хиросиме и Нагасаки. Английский идеолог демократии после войны признал: «дух гитлеризма одержал величайшую победу, когда после его поражения мы использовали оружие» массового уничтожения [К.Р. Поппер. "Предположения и опровержения". М.: АСТ, 2004, с. 588].
Подобным образом консервативно настроенные англичане оценивали и послевоенную выдачу эмигрантов, власовцев и казаков Краснова в СССР, однако британское правительство неизменно оправдывала это преступление и даже засудило Н.Д. Толстого-Милославского, автора разоблачительной книги "Жертвы Ялты".
Американцы также крайне жестоко обращались с немецкими пленными, морили их голодом, били и убивали, использовали принудительный труд и держали их в плену дольше положенного. Левые писатели на Западе находят довольно много оснований для уравнения с нацизмом американских оккупационных действий не только в 1945 г., но и, например, во Вьетнаме и других "демократизируемых" странах [Н. Хомский. "Как устроен мiр". М.: АСТ, 2014, с. 283].
Так же следует смотреть и на «колониализм – который, наряду с фашизмом или коммунизмом, в глазах современного человека достоин принципиального осуждения». Жак Ширак «для солидарности со странами третьего мiра и сравнил как-то разрушительные последствия либерализма и коммунизма» [П. Брюкнер. "Тирания покаяния". СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2009, с. 144, 205].
В ноябре 1956 г. при сообщении о подавлении большевиками восстания в Венгрии и высадке англичан и французов в Египте осужденные на Нюрнбергском процессе заговорили: «с каких это пор разрешили агрессивные войны?». «Как они могут после этого держать нас здесь?» [А. Шпеер. "Шпандау: тайный дневник". М.: Захаров, 2014, с. 350].
Последовательная борьба с массовыми преступлениями и насильственными оккупациями должна распространяться на все подобные действия. Так считали даже некоторые евреи в гитлеровской Германии, например, 11 августа 1938 г. А.А. Гольденвейзер писал Б.Л. Гершуну: «имею дерзость думать, что для человечества было бы лучше, если бы Соед. Штаты не вмешались в мiровую войну, и если бы мiр был заключен в 1917 году» вничью. «Смешно, когда Англия и Франция со своими колониальными империями упрекают немцев в преступном стремлении к мiровой гегемонии» [Олег Будницкий, Александра Полян. "Русско-еврейский Берлин (1920-1941)". М.: НЛО, 2013, с. 279].
С другой стороны, опыт гражданской войны в России в 1918 г. вполне определенно показал относительное положительное влияние сохранявшей свою силу монархической Германии, если сравнивать ее с большевизмом или колониализмом.
Но довольно редко случается встретить правильные выводы из таких сравнений. Современных национал-демократов типа Александра Севастьянова, называющего Ивана Александровича Ильина "величайшим путаником", считающего Императора Николая II носителем нерусского имперского сознания и проповедующего нацизм без запретов и ограничений на агрессию, равнодушного к массовым убийствам в дальних странах, – следует считать идеологическими наследниками одновременно большевизма, нацизма и западного колониализма в их худшем виде. Они представляют для русских серьезную опасность ввиду неправомерного использования ими понятия национализма [А.Н. Севастьянов. "Русский национализм: его друзья и враги". М.: Русская правда, 2008, с. 71, 136, 191, 204].
Примером для русских должны служить белоэмигранты, неотступно враждовавшие с большевизмом и в то же время сопротивлявшиеся всей "мiровой системе зла" на Западе (как ее называли в публикациях Русской Православной Церкви за границей).
Станислав Зверев
Постоянный адрес данной страницы: http://rusidea.org/?a=32052 | 
