Опубликовано в журнале "Голос Эпохи" 4/12

На Измайловском острове я родился и вырос, живя в бывшей богадельне. В ней были огромные комнаты, в сорок квадратных метров, потолки в пять метров высотой и антресоли. Красивые деревянные антресоли на половину комнаты, освещались большим окном и служили как бы второй комнатой. В 1925 году корпуса богадельни надстроили, из третьего этажа сделали два – третий и четвертый, и на этих этажах уже не было таких высоких потолков, антресолей и сводчатых потолков в коридорах. Остались они  только на 1-ом  и 2-ом этажах. До двадцати лет каждый день я видел под окном въездные ворота Государева двора и его строения. Но история Измайловского острова, как и Военной богадельни, была нам неведома. Мы, мальчишки, не знали даже такого слова - «Богадельня». В те годы история России начиналась только с 1917 года, а о том, что было до неё, говорилось редко.

Как мы знаем, Измайлово после смерти Алексея Михайловича стояло заброшенным и запущенным полтора века. Некоторое оживление намечалось здесь в начале 30-х годов XVIII века при начале правления Анны Иоанновны около года здесь находился ее двор. Возобновили зверинец и устраивали охоты. В 1767 году мимо Измайлова проезжала Екатерина II и, заинтересовавшись стариной, приказала остановиться. Увидев печальное состояние древней вотчи­ны Романовых, императрица приказала навести порядок,  "при церкви Иосафа и на башне растущие деревья очистить и ветхос­ти при той церкви починить». Но дело кончилось тем, что с церкви Иосафа сняли резные белокаменные фронтоны и гребешки, она потеряла также обход­ную паперть вокруг алтаря. Запустение продолжалось. Известно, без хозяина дом сирота. А Измайлово стояло без хозяина око­ло ста пятидесяти лет. Мостовая башня поросла деревьями, один крест  на Покрове покосился, другой упал  вовсе, по углам собора у алтаря и крыльца выросли березки. На моей памяти они вырастали на Мостовой башне и на воротах Государева двора за несколько лет. И вот…

"Государь Император Высочайше повелеть соизволил: ост­ров, на котором существует в С.Измайлове, Московской Губер­нии, бывшие Дворцовые строения, кои по Высочайше утвержден­ному 26 ноября 1838 года проекту, об устройстве в том Селе Военной Богадельни, предназначены под помещение квартир и хозяйственных заведений сей Богадельни, передать в военное ведомство.

О таковой Высочайшей воле, сообщая Вашей Светлости, имею честь покорнейше просить, приказать означенный остров передать в ведение Строительного комитета I округа корпуса инженеров Военных поселений.

Военный Министр Граф Чернышев.

Директор Департамента военных поселений генерал-адъютант Клейнмихель».

Так началось строительство богадельни на Измайловском острове. Измайловская богадельня, основана в 1839 году. 1839 год, юбилейный, отмечалось 25-летие окончания войны с Наполеоном, и год этот ока­зался годом увековечивания памяти народной. В этом году зало­жен главный памятник героям Отечественной войны 1812 года - храм Христа Спасителя в Москве, в этом же году установлен над прахом погибших русских воинов и над перезахороненным прахом князя Петра Ивановича Багратиона главный монумент Бородин­ского поля, в этом же году открыта Измайловская военная бо­гадельня для участников войн с Наполеоном, Персидской и Ту­рецкой войн, войны Польской и Кавказской. В этом же году ставились памятники в местах всех основных сражений Отечест­венной ванны 1812 года…

Военная богадельня "для призрения раненых, болезных и престарелых воинов и их семейств" впервые была учреждена в России при Екатерине П, называлась она Каменноостровской. Петр I своих изувеченных, старых и больных солдат, да и неи­мущих офицеров определял в монастыри с пожизненным содержа­нием  "по гарнизонным окладам". В конце ХУШ века инвалидов стали определять во внутреннюю стражу, т.е. служили они при дворцах, ведомствах, госпиталях, в военных поселениях и у шлагбаумов на дорогах. Помните у Пушкина:

Иль чума меня подцепит,

Иль мороз окостенит,

Иль мне в лоб шлагбаум влепит

Непроворный инвалид.

В 1864 году инвалидные команды упразднили и с 1874 года инвалидов стали оставлять при своих частях на нестроевых должностях. Слово "инвалид" не означало ведь обязательно че­ловека нетрудоспособного, это просто были солдаты, отслужив­шие свои 25 лет. Больные же и неспособные к службе, вследст­вие ранения, получали пенсии /3 рубля в месяц/.

При Александровском комитете, называвшимся также "Комитетом 18 августа 1814 года, существовал специальный инвалидный капитал, служивший для выдачи пенсий инвалидам, их семьям, вдовам и детям. Создан он первоначально при газете "Рус­ский инвалид". К концу 1814 года капитал составлял около 300000 рублей, а в 1892 году уже - 21716720 рублей. Откуда же бралась эти деньги? Из многочисленных и самых разнооб­разных отчислений.

Сюда шли 10% от всех конфискаций и таможенных изъятий; при пожаловании орденов и медалей, скажем за ордена Андрея Первозванного или Александра Невского с бриллиантами в ин­валидный капитал вносилось 600 рублей, при пожаловании медалью - от 7,5 рублей до 150 рублей. Даже в том случае, ес­ли император жаловал перстнем или табакеркою, счастливец обязан был 10% их стоимости внести в инвалидный капитал. Поступали обязательные отчисления с неполученных наследств или с призовых денег, с различных концертов или маскарадов. Каждый театр, например, один раз в год давал спектакль в пользу инвалидов.        

Крупных военных богаделен в России существовало всего две – Измайловская и Чесменская, близь   Петербурга. Нищих всегда на Руси хватало, но отслужившие свой огромный срок все-таки как-то обеспечивались.

Мы сейчас подсчитываем сколько у нас безработных, бездомных /бомжей/, беспризорных детей, спившихся, наркоманов и т.д., а в том далеком 1839 году учрежденный в Москве "Комитет для разбора и призрения про­сящих милостыню" проводил как бы мы теперь сказали, борьбу с нищенством. Комитету надлежало: "Вникать в действительное положение людей, прибегающих к прошению милостыни", отделять их от "нищенствующих впоследствии развратной жизни, ленос­ти и привычке к бродяжничеству". Как это любили делать при Николае I, всех нищих разделили на четыре разряда:

1. Нежелающие трудиться.

2. Дряхлые и убогие, неспособные прокормить себя.

3. Нищенствующие по сиротству и постоянным болезням.

4. Временные и случайные нищие /пожар, несчастье, временная болезнь/.

Крепостных отправляли к владельцам с требованием обес­печить необходимым. Больных, дряхлых и расслабленных опреде­ляли в заведения общественного призрения /не военные/, спо­собных работать трудоустраивали, тунеядцев - в работные дома, не попавшим в заведения общественного призрения старикам определяли пенсии. О солдатах же было сказано: "Нижних воин­ских чанов, кои уволены за выслугу указанных лет, но по си­лам своим способны ещё пропитывать себя трудами определять в служительские и другие должности в разных заведениях". В Измайловской военной богадельне инвалиды тоже не сидели, сло­жа руки, по мере сил "пропитывали себя трудами", но попадали туда и старики и болезные.

Поскольку в 1839 году богадельня оказалась в ведении департамента военных поселений военного министерства, поиски сведений о ней я начал с Центрального государственного Воен­но-исторического архива /ЦГВИА/, расположенного в Лефортовском дворце в Москве, построенном в конце ХVII - начале ХVIII столе­тий на берегу Яузы. Просто приходить в этот дворец уже удо­вольствие. Я останавливался во дворе и подолгу смотрел на от­ходящие от главного корпуса по обе его стороны одноэтажные, идущие дугами флигели, на стоящие за этими флигилями-крыльями дворцы Лефорта и Меншикова. Пусть в наши дни они выглядят несколько иначе, но дворец начинал строиться приблизительно в одно время с Измайловым, и, приходя сюда, ещё больше про­питываешься духом того времени.

Итак, в 1839 году остров передан департаменту военных поселений. Но на нем стояли шесть домов, принадлежавших бывшим придворным служителям, отставным истопникам Михайлову и Яковлеву, полотеру Теплякову, титулярному советнику Молчанову, вдове придворного служителя Васильевой и унтер-офицерской дочери девице Зубовой.

ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ