Наш долг, долг русских людей помнить и хранить без искажений русскую историю, память о своих русских предках. Как случилось, что в октябре 1917 незаконный вооруженный переворот в Москве совершила группа политических авантюристов? Эта группа была интернациональной по составу и проповедовала идеи интернационализма, осуждая русский великодержавный национализм. Интернационалистам удалось натравить одну часть русских людей на другую, взять власть в свои руки и начать массовый террор, невиданный доселе геноцид русской нации, во много раз превосходящий геноцид евреев или армян. Это не должно повториться. Потому необходимо ещё раз тщательно всмотреться в те кровавые страницы русской истории. Увидеть расстрелянных офицеров, юнкеров, священников, крестьян, наших русских предков, ставших жертвами коммунистического молоха при Ленине и Сталине. Октябрь 1917 года, его революционные события, вполне можно назвать началом жестокого почти столетнего гонения на Русскую Православную Церковь. Великим бедствием для России было то, что единый в Православии русский народ обманом и революционной пропагандой был разделен на два основных враждебных лагеря: офицеров царской Армии, духовенство, интеллигенцию, чиновников, купцов и промышленников с одной стороны, и солдат, матросов, рабочих с другой. К солдатам и рабочим примкнула значительная часть крестьян центральных губерний, привлеченных возможностью захвата помещичьих земель.

 

 

Это трагическое разделение было совершено большевиками с помощью двух инструментов. Первым и самым важным было отступление от Церкви. Воедино всех русских спаяло Православие. Ленин, а потом и Сталин железной рукой насаждали коммунистическую идеологию, а по сути антихристианскую тоталитарную секту, новую религию, основанную на атеистическом учении философа-еврея Карла Маркса. Сторонникам этой религии были после революции открыты дороги в вузы, только им давали любые крупные и мелкие государственные посты, всех же оставшихся верными Церкви коммунисты на 100-летие загнали в разряд маргиналов. Верующим объявили войну, их бросали в тюрьмы и лагеря, расстреливали. Единство русских в Православии было разрушено. После этого, отняв у народа веру, подменив её красной сектой, оказалось возможным разрушить и национальное единство, русское национальное сознание. Такой разрушительный элемент нашёлся у большевиков. Это интернационализм. Имя Россия было вытеснено СССР. Слово русские стали заменять словом советские.

 

 

Кто были представители первого лагеря? Это и мученик царь Николай, и святой Патриарх Тихон, и верные Церкви крестьяне и рабочие, защитники храмов. Кто были представители второго лагеря? Состав их был пёстрым и вполне интернациональным, с довольно значительным удельными весом еврейской диаспоры, поляков, латышей, китайцев. Стеклов (Нахамкес), Лев Троцкий (Бронштейн), Моисей Урицкий, Моисей Володарский... Таких имён много. Эти люди уже в силу своего рождения и воспитания отрицательно относились к Православию и всему русскому национальному укладу. Чаще всего они руководили толпами революционных солдат и матросов. Но без этой массы русских людей октябрь бы не вспыхнул. Кто же они? И чего они хотели? Почему они пошли за большевиками? Протопресвитер Армии и Флота Георгий Шавельский откровенно говорил в 1917 о том, что красные агитаторы воспользовались чисто животными инстинктами, а по существу страстями солдат и матросов, призывая тех отказаться от войны с внешним врагом, убивать своих офицеров, грабить помещиков: «Нашим доверчивым и уставшим воинам посулили Царство Небесное на земле: всю землю и волю; и в это же время освободили их от долга: от обязанностей и от возмездия за трусость, измену и всякие другие нарушения высокого воинского долга. Нашим воинам пообещали рай на земле, и под влиянием этой проповеди людьми овладел животный страх за свою драгоценную жизнь» Кому из нас не приходилось бороться с гневом, яростью, обидами, пьянством, завистью, сребролюием и властолюбие? Мы молимся в храмах и накладываемые узду на эти страсти. Убийство и грабежи обуздывает также в нормальном государстве уголовный кодекс. Но большевики намеренно разнуздали все эти тёмные начала в людях. Как? С помощью своей идеологии. Они отрицали Православие и пропагандировали свою тоталитарную безбожную идеологию. Это была своего рода вера. Вера в лидеров, Ленина и Троцкого Бронштейна, в рабочий класс и его диктатуру, в учение Маркса, в мировую революции, в социализм и коммунизм. В конечном счёте все основывалось на слепой вере в человеческий разум, прогресс, науку. Человек обожествлял самого себя, отринув Творца. Циничным и коварным прходимцем был Ульянов-Ленин, который по праву многими историками именуется немецким шпионом. Ленин получил крупную сумму от Германии именно на развитие мятежа в России. Он проехал в пломбированном вагоне. И он отработал эти деньги. Военный историк Керсновский очень точно излагает причины октября 1917: "В конце декабря 1916 года в германской Главной квартире был принят план решительных действий на 1917 год. Было решено вывести из строя Англию беспощадной подводной войной, а Россию и Францию взорвать изнутри. 17 февраля 1917 года германский Рейхсбанк циркулярно сообщил своим представителям в Швеции об ассигновании срочных кредитов на субсидию революции в России. Кредиты были открыты на имя заграничных русских революционеров-пораженцев — Ленина, Зиновьева, Каменева, Коллонтай". Сначала революция и массовое дезертирство, потом гражданская война вместо борьбы с немцами русские дрались с друг другом. Затем сепаратный мир в Брест -Литовске. Троцкий по приказу Ленина отдал часть Украины, Польшу, Финляндию, частью Кольского полуострова.

 

 

На удивление много нерусских имен и фамилий у деятелей революции. Лейба Давидович Бронштейн (Троцкий), Мина Израилевич Губельман (Ярославский)... Как ни странно, бросив своих русских офицеров (или даже убив их без всякого суда), русские рядовые пошли за всеми этими агитаторами в поисках разгула и грабежей. Революционные солдаты и матросы по своей психологии да и по сути были дезертирами. Они не хотели воевать, так как это дело опасное и тяжёлое, требующее самопожертвования. Поэтому солдаты и матросы под прямым руководством красных солдатских комитетов убивали своих офицеров и перед лицом неприятеля бросая позиции, бежали с фронта, круша все на своём пути. Они наводнили деревни с целью после получения по декрету сомнительного мира участвовать в грабеже помнщечьих земель по декрету о земле. Один Ленинский декрет (о земле) бил на жадность, другой (о мире) на трусосость. Если представить себе, что многим в той толпе солдат было в 1917 лет по 20, то через 24 года к ним пришло наказание. Германия напала на Россию в 1941, их сыновей отправили на фронт под немецкие пули. Если простые русские рядовые под влиянием большевиков отказались защищать Россию на окраинных землях, в Польше, Белоруссии и на Западной Украине в 1917 и бежали с полей сражений, чтобы урвать себе куски чужой помещечьей земли, то их детям пришлось в 1941 защищать Россию от немецких захватчиков уже под Москвой. Вот так отцы ели незрелый виноград, а у детей оскомина. Повторяя горькие и жестокие уроки истории 1917 года, нельзя не сказать о том, что октябрь был вполне законным сыном февраля. Вот как пишет об этом Антон Керсновский: "Царя не стало. Солдат недоуменно смотрел на офицера. Офицер растерянно молчал и оглядывался на старшего начальника. Тот смущенно снимал с погон царские вензеля… Так прошла первая неделя марта месяца, пока от Риги до Измаила огромный фронт не содрогнулся от удара отравленным кинжалом в спину. В Действующую армию был передан приказ номер первый… Назначенный Верховным главнокомандующим великий князь Николай Николаевич был уволен Временным правительством, не успев принять этой должности. Приказ номер первый попал в армию… И военный министр Гучков, и Верховный главнокомандующий генерал Алексеев знали, что приказ этот смертелен, что он составлен в неприятельской Главной квартире, что, убивая дисциплину, он убьет армию. Ни тот, ни другой не посмели его отменить. Временное правительство заискивало перед Советом, а Ставки не существовало. Алексеев растерянно оглядывался на Гучкова, Гучков подобострастно смотрел на Нахамкеса, и Овший Моисеевич Нахамкес (Стеклов) с кучкой единомышленников с приятным изумлением увидели, что они оказались хозяевами России и ее вооруженной силы. Ставка выпустила из своих рук управление армией. Грозный окрик верховного командования, поддержав сохранение в первые две недели дисциплины и повиновения армии, быть может, мог поставить на место переоценивший свое значение Совет, не допустить демократизации армии и оказать соответственное давление на весь ход последовавших событий… Лояльность командного состава и полное отсутствие с его стороны активного противодействия разрушительной политике Петрограда превзошли все ожидания революционной демагогии. Этот приговор генералу Алексееву вынес в своих воспоминаниях его ближайший сотрудник генерал Деникин (Керсновский Антон Антонович Керсновский. История Русской армии). После разрушения монархии, после того, как с помощью обмана и шантажа политическая и военная элита России вырвала бразды правления из рук Помазанника Божия, Государя Николая Александровича, страна покатилась под откос. И уже не мог остановить этой катастрофы, этой кары Божией, даже молитвенный порыв Поместного собора Русской Православной Церкви 1917 года. Правда, среди всех поражений и духовного порабощения, русские люди с помощью Божией сплотились вокруг своего Патриарха. Как и Патриарх Гермоген, в тяжелое время красной смуты Патриарх Тихон твердой рукой провел церковные корабль среди штормов и скал.Это укрепляло веру, но не избавляло от расстрелов и концлагерей. Прошла пара лет и в послереволюционном угаре начался красный террор, коммунисты массово расстреливали тысячи русских людей, осквернили храмы, сжигали иконы. Наказание свыше за грехи пришло на Русь. В гневе Бог не щадит и Своей святыни. 28 августа 1917 года под благовест знаменитых московских колоколов крестным ходом начался Поместный Собор. Августовские и сентябрьские дни военных поражений и бессилия государственной власти наложили свой отпечаток на деяния Собора. Собор решает немедленно обратиться ко всему православному русскому народу с обличением и предостережением, с призывом одуматься и прекратить внутренние распри и вражду, с напоминанием о Христовой заповеди любви. «Братья возлюбленные,— говорится в этом обращении,— услышьте голос Церкви. Родина гибнет. И не какие-либо не зависящие от нас несчастья тому причиною, бездна нашего духовного падения, то опустошение сердца, о котором говорит пророк Иеремия: Два зла сотворили люди Мои: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды (Иер. 2. 13). Совесть народная затуманена противными христианству учениями. Совершаются неслыханные кощунства и святотатства.Местами пастыри изгоняются из храмов... Изо дня в день возрастает дерзость грабителей...Люди, живущие честным трудом, становятся предметом глумления и хулы. А забывшие присягу воины и целые воинские части позорно бегут с поля сражения, грабя мирных жителей и спасая собственную жизнь. Россия стала притчею во языцех, предметом поношения среди иноземцев из-за алчности, трусости и предательства ее сынов. Православные, именем Церкви Христовой Собор обращается к вам с мольбою. Очнитесь, опомнитесь, встаньте за Россию» В тот же день, 24 августа, Собор издает обращение к армии и флоту.

 

 

 

Но уже в начале ноября большевики с помощью солдат- дезертиров захватили Кремль. Первым комиссаром Кремля стал Мина Израилевич Губельман, верный соратник сначала Ленина, а затем и Сталина. Он войдёт в историю с псевдонимом Емельян Ярославский. Надо сказать, что на такой должности товарищу Губельману первое время не везло. Юнкера уже 10 ноября выбили красных и заняли Кремль. Губельману пришлось бежать. Напомню хотя бы отчасти его биографию.Это тот самый Ярославский-Губельман, который по поручению Сталина издавал огромными тиражами журнал "Безбожник". С началом Великой Отечественной войны этот журнал пришлось срочно прикрыть. Заслуженный партиец Губельман умер в 1943 году от рака желудка. Однако это было уже во второй половине сталинского правления. А в 1917 нашлись русские люди, вставшие на защиту православных алтарей, открыто выступивших против губельманов и нахамкесов. По Кремлю большевики открыли артиллерийский обстрел, прямо по храмам и монастырям. 15 ноября юнкера вынуждены были сдать Кремль. Начались расстрелы защитников Кремля, офицеров, казаков, юнкеров, кадет старших классов, студентов, гимназистов. Вспомним добрым словом и всех защитников Кремля, юных юнкеров и кадет, которые из последних сил встали на защиту кремлевских святынь против озверелой красной банды безбожников.

 

 

Кто же они были, эти последние защитники Кремля? Центром сопротивления большевистскому перевороту в Москве стало одно из старейших военных училищ – Александровское. 27 октября в Актовом зале училища состоялось собрание юнкеров и тех немногочисленных офицеров Московского гарнизона, которые решили дать отпор большевистскому перевороту. Здесь же начались выдача оружия и формирование первых отрядов добровольцев. Их впервые назвали Белой гвардией – в противовес Красной гвардии большевиков. Всего против большевиков в Москве выступило несколько тысяч юнкеров (в некоторых источниках называется общее число в 7 000). К ним присоединилось ещё около трёх тысяч человек: кадеты, студенты и курсистки, гимназисты старших классов, офицеры-преподаватели военных училищ, члены Союза Георгиевских кавалеров. Одним из руководителей восстания стал начальник 4-й Московской школы прапорщиков генерал-майор Леонид Андроникович Шашковский, расстрелянный большевиками через месяц вместе с сыном. В это время в Москве находились около 30 000 офицеров русской армии. Из них только 700 человек поддержали выступление юнкеров. Вооружённые силы красных, состоявшие в основном из распропагандированных солдат запасных частей, составляли более 25 000 человек. 29 октября по личному распоряжению Ленина «на подмогу» московским большевикам прибыло ещё 12 000 хорошо вооружённых солдат, матросов и рабочих. В первые же дни октябрьского переворота Кремль оказался в руках большевиков. 26 октября в нём разместились рота дезертиров 193-го пехотного полка, которые накануне перекололи штыками своих офицеров, отдыхавших в общежитии, и солдаты 56-го запасного полка. Вечером 27 октября на Красной площади произошёл первый бой между юнкерами и солдатами. На следующий день юнкера освободили Кремль. Бои шли уже во всех центральных кварталах Москвы. Большевики попытались вернуть Кремль, предприняв атаку на Спасские и Никольские ворота. Но этот штурм провалился. 30 октября Военно-революционный комитет большевиков приказал начать обстрел Кремля из тяжёлых орудий. Огонь был открыт с Воробьёвых гор, Вшивой горки, Никольской улицы и из района Крымского моста. Он продолжался два дня и три ночи. С военной точки зрения расстрел Кремля был полной бессмыслицей. Тяжёлые повреждения получили древнейшие русские соборы, дворцы, монастыри, а также стены и башни крепости. В 9 часов вечера 2 ноября юнкера получили предательский приказ командующего Московским военным округом полковника Рябцева «сложить оружие». Всем юнкерам гарантировалась «свобода и безопасность», а офицерам сохранение оружия. Но на следующее утро юнкера и офицеры, собравшиеся в здании Александровского военного училища, обнаружили, что они полностью окружены и находятся под прицелами пулемётов. Всех присутствующих разоружили, переписали и отпустили по домам, жестоко избив. 3 ноября в городе начались аресты и расстрелы «неблагонадёжных элементов». Это были офицеры, юнкера и кадеты Московских корпусов и военных училищ, оказавшие сопротивление новому режиму. 11 ноября 1917 года в храме Христа Спасителя была отслужена общая панихида «по всем убиенным в дни междоусобицы». А 13 ноября в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот отпевали тех, кто выступил за честь и свободу России: несколько десятков офицеров, юнкеров и студентов Московских вузов. Большинству убитых было 17–19 лет. До этого времени тела некоторых участников антибольшевистского сопротивления уже были захоронены на городских кладбищах и в монастырских некрополях. Шествие к Всехсвятскому, панихида на Братском кладбище и похороны потрясли москвичей. Среди убитых горем очевидцев был Александр Вертинский, написавший об этом романс. «Но вы же не можете мне запретить их жалеть!» – говорил он, когда его забрали за него в ЧК. * * *

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в вечный покой ...

Но никто не додумался просто стать на колени

И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране

Даже светлые подвиги – это только ступени

В бесконечные пропасти к недоступной весне!

В 1917 году в Александровском училище обучалось около двух тысяч юнкеров. В октябрьские дни к александровцам присоединились юнкера 2-й и 3-й школ прапорщиков. Вместе они заняли Манеж и ближайшие подступы к Кремлю. На другом конце города, в Лефортово, против большевиков восстали юнкера Алексеевского училища (за год до этого, в 1916 году, училище выпустило 3600 офицеров). Их поддержали кадеты старших классов 3-х кадетских корпусов, но прорваться в центр города через Яузу они не смогли. А. Кокорев вспоминал: «К этому времени большая часть убитых "белогвардейцев" была похоронена родственниками. Заботу об оставшихся тридцати семи, среди которых были прапорщики и юнкера, студентки и курсистки, дети и просто неизвестные штатские, взял на себя Объединённый студенческий комитет. В своём обращении студенты подчеркивали, что церемония будет скромной, без венков, лент и тем более – флагов и лозунгов. Члены Всероссийского Собора дали свое согласие участвовать в похоронах. Ненастным утром 13 ноября площадь у Никитских ворот и прилегающие улицы были так заполнены народом, что само собой остановилось трамвайное движение. Под сводами храма мощно звучали хоры – Архангельский, Синодальный и студенческий. В 12 часов из дверей церкви один за другим стали выносить простые, украшенные лишь еловыми ветвями гробы. Толпа с большим трудом расступалась, и сквозь этот узкий человеческий коридор неспешно двинулись возглавлявшие процессию архиереи. За ними – хор певчих. Над людским морем зазвучали "Вечная память" и "Святый Боже". Гробы с телами товарищей несли студенты и юнкера. Замыкали процессию студенческий хор и оркестр. Скорбный маршрут пролегал по Тверскому бульвару, затем по Тверской сквозь невиданное многолюдье. Многие плакали, особенно при виде пяти детских гробиков. Наконец шествие достигло Братского кладбища, где до этого москвичам приходилось хоронить лишь героев германской войны. Теперь же на ней зияла провалом братская могила войны гражданской...» (Источник: Газета «КИФА» № 10 (228), август 2017 года).

 

 

Тьма нависла над Россией. Однако был еще свет во тьме. Гонения на Церковь еще только начинались. Православная Русь сплотилась на Поместном Соборе. Верующие были безоружны, они молились при обстреле Кремля, надеясь, что Бог все же сохранит русские храмы от полного уничтожения. Об этом рассказывает протоиерей Владислав Цыпин в своей книге "История Русской Церкви 1917 -1997". В ночь штурма Кремля большевиками братия Чудова монастыря во главе со своим настоятелем епископом Серпуховским Арсением (Жадановским), вместе с митрополитом Петроградским Вениамином и архиепископом Гродненским Михаилом собралась в церкви святого Гермогена, куда перенесены были мощи святителя Алексия, и молилась о том, чтобы Христос примирил убивающих друг друга. Ряды защитников Кремля редели с каждым часом, а иноки непрестанно молились об «убиенных во дни и в нощи». Как рассказывал на Соборе митрополит Вениамин, «когда после литургии и всенощного бдения мы собирались на молебен, за которым читалось Евангелие со словами: Мир вам, то эти слова производили на нас особенно сильное впечатление. Все исповедовались и причащались». На рассвете 3 ноября Кремль пал. Начались аресты, расстрелы на месте и солдатский самосуд.

 

 

По благословению будущего Патриарха, митрополита Тихона, и Собора, епископ Камчатский Нестор вместе с духовенством и мирянами с трудом взяли пропуск у большевиков, чтобы обследовать повреждения храмов и монастырей Кремля. Вот как описывает Владыка Нестор это кровавое и печальное зрелище: "Но что сталось с нашим Кремлем?! Замолк рев артиллерийской пальбы, затих шум братоубийственной бойни, и из праха и дыма гражданской войны глядит он на нас, зияя ранами, разбитый, оскверненный, опозоренный Кремль - твердыня нашего духа, немой свидетель прежней нашей славы и настоящего позора, сложенный по кирпичу трудами поколений, залитый в каждом камне кровью его защитников, стоявший свыше полтысячи лет, переживший всякие непогоды и бури и павший ныне от руки своего же народа, который через полтысячи лет стал разрушать свои вековые святыни, покрыв ураганным огнем Кремлевские соборы, это диво дивное, восьмое чудо мира, привлекавшее к себе за тысячи верст толпы любопытных иностранцев, приезжавших в Москву подивиться на красоту Кремлевских соборов. Пробраться в Кремль сейчас нет почти никакой возможности. С большими неприятностями и после длинной волокиты всяких хлопот нынешние правители Москвы выдают на небольшом обрывке бумаги с какими-то непонятными отметками - пропуск, который при посещении Кремля бесконечно проверяется часовыми. Виновники, в безумной ярости разрушавшие святыни, в ужасе затворили кремлевские ворота и скрыли Кремль от взоров, справедливо боясь народного гнева, который безусловно последовал бы, если бы толпы людей, с жадным любопытством устремившихся посмотреть свой Кремль после боя, пропустили бы внутрь, в его распавшееся каменное недро. Чувство невыразимой тоски поистине неизглаголанного горя охватывает вас при виде этих разрушений и ужаса, и чем вы углубляетесь дальше в осмотр поруганной святыни, тем эта боль становится сильнее и сильнее. С неподдающимся описанию волнением вы переступаете ограду на каменную площадь к великому Успенскому собору и видите огромные лужи крови с плавающими в ней человеческими мозгами. Следы крови чьей-то дерзкой ногой разнесены по всей этой площади.

 

 

Успенский собор расстрелян. В главный его купол попал снаряд, разорвавшийся в семье его пяти глав, из коих кроме средней одна также попорчена. Пробоина в главном куполе размером в 3 аршина, а в поперечнике 1 и 1/2 арш. В барабане купола есть опасные трещины. От сильных ударов осколками снарядов в некоторых местах кирпичи выдвинулись внутрь собора, а на стенах барабана образовались трещины, но все это еще не исследовано архитекторами окончательно, еще не определено, излечимы ли и какими средствами эти страшные раны. Снаружи вся алтарная стена собора испещрена мелкими выбоинами от пуль и осколков снарядов. Таких следов на белокаменной облицовке насчитывается свыше 70. Да на северной стене 54 выбоины. Зеркальные стекла всюду в окнах выбиты или прострелены пулями. Одних только стекол перебито в соборе на 25.000 руб. Внутри Успенского собора разбросаны осколки разорвавшегося там шестидюймового снаряда и по солее и по собору разбросаны осколки белого камня, кирпича и щебня. Стенопись внутри храма в куполе попорчена, паникадила погнуты. Престол и Алтарь засыпаны разбитым стеклом, кирпичами и пылью. Гробница Св. Патриарха Ермогена тоже покрыта осколками камней и мусором. Такова мрачная картина разрушения и поругания нашей православно-русской святыни Великого Успенского собора - этой духовной твердыни и многократного возрождения и укрепления православно-русского благочестия даже во дни древних тяжелых лихолетий. И еще становится страшнее, когда вы узнаете, что эта всероссийская народная святыня расстреливалась по прицелу, по обдуманному плану. Расстрел всего этого происходил в ночь на 3 ноября, когда мир был уже заключен и господствовали большевики над Священным Кремлем. Последний ужасный удар по Кремлю приходился в 6 часов утра 3 ноября. Православные! Не щемит ли ваше сердце зияющая перед вами эта черная рана твоей родной святыни, разбитая глава твоего великого собора? Не стыдно ли вам за вашу Родину?" (Епископ Камчатский Нестор. Расстрел Кремля). Вспомним и о последующей судьбе Кремля. Его храмы были закрыты для верущих. Сталин взорвал древний монастырь Чуда Архистратига Михаила, Вознесенский монастырь, Казанский собор. В настоящее время из всех храмов Кремля Церкви возвращен только лишь Казанский собор, который на пожертования верующих был востановлен в 1993 году. Мне доводилось посещать этот храм, вход туда свободный, службы каждый день, люди зажигают и ставят свечи на подсвечники, как и в других храмах. А что же Успенский собор? Архангельский собор? Эти соборы даже и в 2017 году все еще не переданы Церкви. Они именуются музеями. В них нет подсвечников и свечей. Людей пропускают по билетам за довольно круглую сумму. Патриарху разрешают служить в этих храмах несколько раз в год на праздники. Напомню, что в Успенском соборе покоятся русские митрополиты и Патриархи, в том числе святой Патриарх Гермоген. В Успенском соборе венчались на царство русские цари. Именно там, в алтаре Успенского собора, был помазан на царство и последний русский император-мученик, Николай Второй. В Архангельском соборе покоятся русские князья и цари. Там есть гробницы с мощами святого Димитрия Донского и благоверного царевича Димитрия Угличского. Если Исаакиевский собор в Петербурге был передан Церкви, то вопрос о соборах Кремля даже не поднимается. Хотели было принять на высшем уровне решение о восстановлении Чудова монастыря, но передумали. Было бы вполне разумно и оправдано вернуть Церкви Успенский, Благовещенский, Архангельский и другие соборы Кремля, восстановить Чудов и Вознесенский монастыри, вернуть икону Троицы преподобного Андрея Рублева, Владимирскую и Донскую иконы. Все это с помощью насилия отобрали в лихое время лихие люди. Пришло время собирать камни. Но вернемся в 1917 год.

 

 

Благоразумный и верующий остаток русских людей собрался в то лихое время на Собор, чтобы отстоять среди наступавший тьмы безбожия Православие. Могучим средством для защиты и укрепления Церкви называли восстановление Патриаршества. Митрополит Тихон был избран Патриархом 18 ноября 1917 года. Подробно рассказывает об этом протоиерей Владислав Цыпин в своей книги "История Русской Церкви 1917- 1997": Во время праздничной литургии (4 декабря на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы) в кафедральном храме России совершилось настолование Патриарха. После Трисвятого два первенствующих митрополита при пении «Аксиос» трижды возвели нареченного Патриарха на патриаршее горнее место. Митрополит Владимир произнес при этом положенные по чину слова: «Божественная благодать, немощная врачующая и оскудевающая восполняющая и промышление всегда творяще о святых Своих Православных Церквах, посаждает на престол святых первосвятителей Российских Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Гермогена отца нашего Тихона, Святейшего Патриарха великого града Москвы и всея России во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь». Получив из рук митрополита Владимира жезл святого Петра, Патриарх Тихон сказал свое первое первосвятительское слово: «Устроением Промышления Божия мое вхождение в сей соборный патриарший храм Пречистой Богоматери совпадает с всечестным праздником Введения во Храм Пресвятой Богородицы. Сотвори Захария вещь странну и всем удивительну, егда введе (Отроковицу) в самую внутреннюю скинию, во святая святых, сие же сотвори по таинственному Божиему научению. Дивно для всех и мое Божием устроением нынешнее вступление на патриаршее место... " ...Тяжкий крест Предстоятеля Церкви был принят Патриархом Тихоном в страшный год. Уже накануне его избрания, 13 ноября в Царском селе коммунисты осуществили кровавую расправу над священником Иоанном Кочуровым. Батюшка был назначен в Екатерининский собор Царского села в конце 1916, приехал туда с женой и пятью детьми. Вскоре разгорелись революционные события. В начале ноября 1917 года красные солдаты и матросы двинулись из Петрограда на Царское Село, стремясь вытеснить оттуда казачьи части. 12 ноября 1917 года большевики начали артиллерийский обстрел. Среди жителей началась паника, люди устремились в храмы. Священники соборов, в том числе отец Иоанн отслужили молебен о прекращении междоусобной брани и провели крестный ход. 13 ноября казаки оставили Царское Село, и его заняли красные. Священников арестовали. Отец Иоанн пытался протестовать, разъяснял своё участие в этих событиях. Однако коммунисты не стали его слушать. Они схватили отца Иоанна и поразили его по шпалам к аэродрому. Там они издевались над батюшкой, таскали его за волосы. После всех этих мучений отца Иоанна расстреляли. Это произошло 13 ноября 1917 года. В Русской Православной Церкви священномученик Иоанн Кочуров почитается как первомученик. К сожалению, все русские сословия на разных этапах революции приложили руку к разрушению своего Русского Дома, Православной Империи. За это и пришёл на страну гнев Божий. Сегодня прежних сословий мы уже не видим. Их представители были физически истреблены почти полностью, многие эмигрировали. Фактически сегодня русские города и села населяют потомки крестьян царского времени. Но и это огромное сословие понесло страшные потери. Крестьян раскулачивали уже при Сталине и ссылали целыми семьями, обрекая на смерть. Если представителей духовенства, дворян, купечества ждали массовые расстрелы, то крестьян перемололи государственный грабежи и спецпоселения. Русские крестьяне как сословие мелких владельцев земли практически исчезли. Сегодня жители наших сел - это наемные сельхоз рабочие, есть небольшой процент фермеров. А ведь Россия была сельской страной и основу её составляло крестьянское население с патриархальным укладом и многодетным семьями. Возродится ли наше Отечество? Не будем умножать наших грехов. Не будем оправдывать преступный переворот октября 1917 и начавшиеся за тем преступления коммунистического режима. Нам надо помнить всех русских людей, ставших жертвами этого красного маховика. И святого мученика царя Николая Александровича, и его жену, святую царицу Александру Федоровну и пятерых детей, и расстрелянных царских офицеров, и замученных священников, и раскулаченных, ограбленных крестьян, наших русских предков. Они молятся за нас Богу.