12 мая 1703 года войска Петра I взяли располагавшуюся на территории будущего Петербурга шведскую крепость Ниеншанц, вернув России всю реку Неву и выход в Балтику
Шведы еще в XIII веке пытались укрепиться в устье Невы. В ходе произошедшей на берегах этой реки битвы их тогда разгромил новгородский князь Александр, навечно вошедший в русскую историю как Невский. Но борьба России и Швеции за берега Невы на этом не закончилась. Родному сыну Александра Невского князю Андрею Городецкому удалось в 1301 году взять и разрушить крепость Ландскрона, которую шведы возвели в устье Невы на территории современного Петербурга.
Впоследствии Швеции удалось утвердиться на берегах Невы только в начале XVII века, воспользовавшись Смутой в России. В 1611 году шведский король Карл IX на землях, отторгнутых у России, на месте порта, основанного в 1557 году Иваном Грозным в устье Невы, построил мощную крепость.
Эта крепость, которую шведы называли Нюенсканс («Невское укрепление»), обеспечивала полный контроль за устьем Невы и выходом в Балтийское море. В русском языке со времен Петра закрепился немецкий вариант названия — Ниеншанц.
К началу XVIII столетия шведская крепость на Неве представляла собой самое современное по тем временам фортификационное сооружение — пять бастионов, расположенных в форме звезды, усиленных равелинами и кронверками. Укрепления Ниеншанца располагались на обоих берегах, надежно прикрывая друг друга пушечным огнем.
Русская армия подошла к крепости 6 мая (25 апреля по ст. ст.) 1703 года, через 7 месяцев после того, как была взята штурмом шведская крепость Нотебург, располагавшаяся в истоке Невы, там, где река вытекает из Ладожского озера. Наши войска, 20 тысяч человек, в том числе первые полки русской гвардии — Семеновский и Преображенский, двигались по правому берегу Невы и на лодках.
Шведский гарнизон насчитывал 600 солдат, но превосходил русских по количеству пушек — 78 артиллерийских орудий против 54. Однако полководцы Петра I сумели доставить в устье Невы почти 10 тысяч бомб, как тогда называли разрывные снаряды для осадных мортир.
Сам Петр прибыл к Ниеншанцу 7 мая 1703 года и лично произвел разведку и осмотр фортификационных сооружений крепости. Через сутки монарх вместе с несколькими ротами гвардейцев на лодках проплыл к устью Невы, чтобы устроить там посты на случай появления шведского флота с подкреплениями для осажденного Ниеншанца. Петру пришлось плыть мимо шведских бастионов, под обстрелом их пушек.
К полудню 11 мая 1703 года русские солдаты окончили строительство осадных батарей и расположили на них пушки и мортиры, готовые к стрельбе. По традиции русское командование перед началом обстрела предложило шведскому гарнизону сдаться. Шведы отказались, и в 7 часов вечера русская артиллерия открыла огонь по крепости.
Снарядов было в достатке, стреляли всю ночь — наши мортиры буквально засыпали Ниеншанц разрывными бомбами. К 5 утра 12 мая (1 мая по ст. ст.) ответный огонь шведской артиллерии стих: позиции пушек на бастионах были разрушены.
Комендант крепости полковник Иоганн Аполлов (чьи предки были русскими перебежчиками, согласившимися служить шведскому королю в годы Смутного времени), опасаясь штурма, пошел на переговоры о капитуляции. По условиям сдачи русские отправляли капитулировавший гарнизон Ниеншанца под конвоем в Нарву, тогда еще принадлежавшую шведам.
После проведения торжественного молебна в честь взятия вражеской твердыни шведский комендант вручил фельдмаршалу Борису Петровичу Шереметьеву ключи от крепости. Отныне Нева на всем своем протяжении от истока до устья становилась русской. Одержав победу под Ниеншанцем, наша страна сделал первый важный шаг к окончательному утверждению на берегах Балтики.
Алексей Волынец / 11 мая 2016, 00:00 | 
