А лобовое столкновение представляется почти неизбежным, слишком могущественные силы работают на организацию именно такого сценария раз- вития событий. И в этом случае особую важность для нас приобретает пробле- ма тех, кто оказался «по ту сторону баррикад» не в силу сознательного выбора, а став жертвой обмана и лживой украинской пропаганды. Таковых же среди так называемых «украинцев» - подавляющее большинство. Не по своей воле оказавшись гражданами «самостийной Украины», они за прошедшие годы под- верглись тотальной «промывке мозгов», и это не могло не наложить известный отпечаток на их духовный облик, мировосприятие и мировоззрение… В том, что труды «украинствующих» не пропадают втуне, я сам мог не один раз убедиться, встречая в Малороссии людей, совершенно далеких от по- литики, обычных трудяг, обремененных повседневными житейскими заботами, и, казалось бы, ни о чем другом не помышляющих, и, тем не менее, с уже оче- видными следами уродливой идеологической обработки, сознанием и памятью отравленными самостийнической пропагандой… С Валерием С., бывшим моим однокурсником, проживающем ныне в Днепропетровске, судьба свела меня в начале 2006 года. Типичный «технарь», он и в университете, и после него не проявлял никакого интереса к истории или текущей политике. Как и многие из наших коллег-инженеров в постсоветской России какое-то время влачил жал- кое существование в одном из оборонных НИИ, пока, наконец, не ушел в ком- мерцию, где звезд с неба не хватал, но себя и семью на плаву мог поддержи- вать. О будущем особо не задумывался, считая, что все как-нибудь «само со- бою наладится». Собственно, и беседа наша не выходила за рамки обсуждения суровой «прозы жизни» да светлых воспоминаний беззаботной студенческой молодости, пока совершенно случайно не коснулась украинской темы, да и не ее даже, а революции 1917 года. И здесь мой совершенно аполитичный знако- мый неожиданно огорошил меня заявлением, что эту самую революцию «на Украину» экспортировали вы – русские, навязав ее нам, «украинцам», беспощадным террором и голодом. Разумеется, вспомнил он и расхожий укрсюжет о «голодоморе 1933-го»… Я оторопел от неожиданности. В университете Вале- рий никогда не отделял себя от Русских, был своим в нашей среде. И на «ино- странца», даже в нелепом его украинском варианте, никак не тянул. Прошло всего девять лет и вдруг такая перемена… Впрочем, я тут же возразил ему: понятие «Украина», в употребленном им смысле, как раз и является порождением той самой революции, которую он столь страстно клянет, а до 17-го года никакой «Украины» ни территориально, ни тем более «этнически» не существовало. Поэтому, если уж придерживаться реалий того времени, речь следует вести о нескольких южных Русских губер- ниях с Русским же населением, применительно к которым формулировка «экс- порт из России» лишена не только оснований, но и бессмысленна. Что же каса- ется пресловутого «голодомора», то охватил он, собственно, и не Малороссию даже, а Новороссию («Новую Россию»), Слобожанщину, Дон, Кубань, Повол- жье, земли уральских казаков. А еще раньше был голод 21-го года, от которого пострадали исключительно «великорусские» губернии, и ответственность за это ложится, прежде всего, на антирусскую власть, ту самую, что превратила виртуальную «Украину» в реальный субъект новосозданного «СССР», правя- щие структуры которого формировались почти исключительно из инородцев. Причем же здесь Русские?.. Тут-то его и прорвало и, чем жарче становился наш спор, тем более бес- связный и алогичный вид приобретали излагаемые им версии событий давно минувших дней и дня нынешнего. Иногда казалось даже, что это и не он гово- рит, а некое механическое устройство внутри него, с умыслом запрограммиро- ванное чьей-то злой волей на заведомую галиматью, теперь просто озвучивае- мую голосом моего собеседника. Сам же он, взрослый, семейный, здравомыс- лящий мужчина, помимо воли выступает в роли пассивного передатчика этой несусветной чуши… То, что он излагал с таким воодушевлением и неподдельным пафосом свежепосвященного неофита, тайны для меня не составляло. Речь опять же шла о невероятных похождениях «украинцев» в Америке и Палестине, столь кра- сочно описанных Черемисом и Дубиною… гениальных прозрениях Плачинды насчет шведского флага и венерианской «мовы»… и совсем уже свежих баек Шевчука о Гетманстве, - словом типичный набор украинской лжи, непрони- цаемым мраком покрывающей как прошлое, так и настоящее Малороссии… Я стал было возражать, но тем лишь раззадорил его на еще большие экскурсы в историю и политику. Спорить было бесполезно, да он и не умел спорить. Исто- рию знал очень поверхностно, почти что и совсем не знал, поэтому часто захо- дил в тупик, путался, противоречил самому себе и, тем не менее, изрекал все безапелляционным тоном человека, наконец-то, познавшего «истинную прав- ду», которую от него столь долго утаивали «коммунисты», «шовинисты», «сио- нисты» и, Бог знает, кто еще… В своем украинском восторге он доходил до полного самоотрицания. Совсем не владея украинским волапюком, ничего даже не читая на нем, он, тем не менее, со странной горячностью ратовал за тоталь- ную украинизацию в качестве радикального средства восстановления непонят- но кем и когда попранной «исторической справедливости», и клялся, что уж сын-то его точно будет говорить «только по-украински»… Я пробыл у него в гостях несколько часов, общался с женой и двенадцатилетним сыном, но так и не услышал от них ни одного украинского слова. На папины планы они смот- рели как на временный «бзик» и всерьез не принимали. Да и сам он все как-то не решался приступить к их активной реализации, ведь и в «украинском Днеп- ропетровске» (а точнее, Русском губернском городе Екатеринославе), где он жил, все и поныне говорят исключительно по-русски… Наша дискуссия получилась скоротечной и быстро себя исчерпала. Спо- рить, в общем-то, было не о чем. Опровергать небылицы, которыми его напич- кали, я считал делом бессмысленным. Он все равно никаких доводов не вос- принимал и тщательно избегал обсуждения конкретных исторических, этниче- ских или политических проблем. А точные даты и цифры вызывали в нем оз- лобленное раздражение. На любые мои возражения он долбил один и тот же ответ: «русские веками угнетали украинцев»… «все несчастья Украины от Рос- сии»… «Россия и сегодня эксплуатирует нас и угнетает»… ну и все в таком же духе… Мне, наконец, стало скучно – и грустно одновременно. Жаль его было. Та убогая и пошлая политическая доктрина, которую он теперь исповедовал, построенная на ненависти и лжи, совсем не шла к нему, - доброму, отзывчиво- му, простодушному, в иные моменты по-детски наивному человеку. И это рез- кое несоответствие ясно говорило, что новые «убеждения» моего товарища – всего лишь результат подлой и коварной пропаганды. Воспринимать Валерия в качестве «врага», сознательно находящегося «по ту сторону баррикад», было бы ошибкой, он просто временно дезориентирован. Какие уж тут споры… Ин- терес представлял разве что сам факт «обращения», а точнее его источники. Об этом стоило поговорить. «Да, начитался же ты всякой мерзости за девять лет своей жизни здесь» – решил я подвести черту под нашей бесплодной перепалкой. Однако, к моему удивлению, оказалось, что по большому счету ничего-то он и не читал: о Гру- шевском, Крипьякевиче, Дорошенко, Полонской-Василенко, Костомарове и прочих только слыхал, а из современных глашатаев украинства даже и фами- лии ни одной не мог назвать… Тогда все почерпнул из «телеящика»? – предпо- ложил я. Но, как выяснилось, телевизора он почти не смотрел, разве что фут- бол, да изредка какой-нибудь фильм. И политики по-прежнему сторонился: на митинги не ходил, во время выборов за укрнацюков не агитировал (хотя ис- правно за них голосовал, в отличие от жены, поддерживавшей коммунистов), в общем, старался как будто подальше держаться от всей этой грязи… и в тоже время по уши в ней утопал. «Кто же тогда тебя так нагрузил?» – «Да брось ты! – сразу рассвирепел Валерий. – Никто никого не грузил, все это давным-давно известно, а истории, сочиненной в угоду великодержавным шовинистам, уже никто не верит». И он тут же, весьма кстати, поведал мне несколько басен из «Истории Русов», в их числе уже знакомые нам о Батурине, «сожженном вме- сте с жителями», и «тысячах казненных в Лебедине». «Даже фашисты так не поступали» – с полным сознанием своей правоты подытожил мой визави… «Истории Русов» он, впрочем, тоже не читал. Но где-то же должен был все это слышать!.. И здесь меня осенила догадка: радио! Ну, конечно. Я же был у него в мастерской и единственным развлечением от монотонного труда служил в ней радиоприемник. Я и обратил на него внимание лишь потому, что из его ут- робы раздавалась не обычная попсо-бессмысленная «композиция», а нечто по- хожее на «интеллектуальную передачу»… Помнится, речь шла о Киево- Могилянской академии. Это меня и удивило: обычно наши трудящиеся внима- ют местечковым «эфирам», расплодившимся на всем пространстве историче- ской России и щедро потчующих своих несчастных слушателей мерзопакост- ным репертуаром «звезд» типа Верки Сердючки или «Мумми троля», переме- жая эту «духовную пищу» убогим набором погоды, сплетен, уголовной хрони- ки и т.п. дребедени. А тут неожиданно передача с явной претензией на «серьез- ность». «От попсы уже тошнит, – коротко объяснил Валерий, - а эти бубнят се- бе потихоньку, фон создают, ну и ладно»… «Фон», однако, оказался еще тот. Ведь на укррадио, как и в прочих сред- ствах массовой информации, тон задают все те же Гнаткевичи, Чепурко, Крат- ко-Кутынские и им подобные субъекты, отравляющие теле- и радиоэфир Мало- россии своей злопыхательской ложью и мрачными квазиисторическими паск- вилями, ядовитое содержание которых медленно и неуклонно проникает в мас- совое сознание, исподволь разрушая его способность здраво оценивать не толь- ко прошлое, но и настоящее. Подобный «фон» – далеко не безобидное дело, особенно если индивид подвергается его воздействию длительное время, на протяжении не одного года. Здесь уже начинают действовать законы манипуля- ции сознанием, давно доказавшие свою эффективность. Жертвой такого внешне неприметного и как будто малозначащего воздействия и оказались память и подсознание моего товарища. Исследователям проблем манипуляции сознанием данное явление хоро- шо известно: «то, что в результате частого повторения прочно запоминается, действует на сознание независимо от того, вызывает ли это утверждение воз- ражения или одобрение… Направленность реакции не существенна! Тот, кто вперился в экран телевизора, и десять раз в день слышит одно и то же сообще- ние, подвергается манипуляции даже если каждый раз чертыхается от возму- щения»9. Точно так же и человек, совсем даже и не вникающий в смысл того, что бубнит включенный для «фона» радиоприемник, пусть пассивно, но слуша- ет его. Память-то не отключена, продолжает работать в «дежурном режиме» и на уровне подсознания автоматически снимает, казалось бы, совсем посторон- нюю информацию. Там же, в подсознании она накапливается, а в известный момент внезапно всплывает в виде непреклонных убеждений: «Человеку всегда кажется убедительным то, что он запомнил, даже если запоминание про- изошло в ходе чисто механического повторения, как назойливой песенки. Вне- дренное в сознание сообщение действует уже независимо от его истинности или ложности»10… Вдумайтесь только: действует независимо от истинности или ложно- сти! Иными словами, человек, как самостоятельная сущность, исчезает. Его место занимает сконструированный современными политтехнологами биоро- бот, зомби, в сознание которого искусно внедряются разрушительные, само- убийственные доктрины, выхолащивающие историческую память и адекватное восприятие наблюдаемой действительности. Так создается идеальный объект для манипуляции. Почему на ампутацию исторической памяти народа и были обращены после 1991 г. основные усилия нынешних хозяев России. Вспомним только, какому тотальному очернительству за последние двадцать лет подвер- глась Русская история, даже в своем урезанном советском варианте. В ней не осталось ни одного исторического деятеля, события, эпохи, которых бы не оболгали, не смешали с грязью, и все это с одной целью: убедить Русских в том, что в их прошлом нет ничего, достойного гордости, даже никаких светлых просветов, а лишь сплошной мрак, пьянство и кровавая взаимная резня. Так цинично и нагло «освобождалась» народная память от ненужного патриотиче- ского «хлама», а затем в образовавшийся вакуум целенаправленно стали вне- дряться доктрины, призванные побудить Русских к полному самоотрицанию и самоуничижению, чтобы окончательно и бесповоротно утвердить господство над Русским Народом нынешнего компрадорского режима. В Малороссии этот процесс аннигиляции исторической памяти Русских приобрел еще более грандиозный размах. Здесь их вообще подменили иным виртуальным народом, придумав последнему название, историю и даже смысл существования, заключающийся единственно в смертельной борьбе… с Рус- скими! Ничего более гениального подобному самоедству нельзя было и выду- мать. Валерий С., успевший за девять лет «поменять» не только националь- ность, но и мировоззрение далеко не единственная жертва этого русофобского трюка. И это притом, что сама технология оболванивания исключительно при- митивна. Вся украинская пропаганда как раз и строится на принципе тупого «механического запоминания», буквально, нескольких убогих тезисов, осталь- ное - их неисчислимые вариации. К реальной истории они не имеет никакого отношения. Копните любого «украинца» и вы убедитесь: он совершенно не знает истории Малороссии. Более того, он ею и не интересуется. Из тысяче- летней истории края, он апеллирует, буквально, к нескольким событиям (в ис- торическом измерении совершенно ничтожным и второстепенным), но, идя по лекалам, состряпанным для него украинскими идеологами, именно на них и строит «теорию» о «вековом противостоянии» Русских и «украинцев». Это же «противостояние» переносится им на любые события современности, которые и оцениваются им исключительно с «конфликтной» точки зрения. Но что при- мечательно: доводить ее до логического конца, он под всякими предлогами из- бегает. Таковой оказалась и позиция моего товарища: он тоже не хотел догова- ривать до конца, как говорится, «доходить до края», т.е. делать те самые выво- ды, которые сами собой напрашивались в качестве итога его обличительных филиппик. Я решил ему помочь, и задал прямой вопрос (я неизменно задаю его каждому из таких вот «обманутых» простачков): «Так, значит, будем воевать?.. Ты готов воевать с Русскими?.. Чтобы сын твой, например, пошел на “войну с Россией”?»… Вопрос Валерию откровенно не понравился и даже видимо смутил. На некоторое время он смешался. Наконец, после тягостной паузы проронил: «Да нет, никто не собирается воевать… Да и с какой стати нам воевать?»… Я нау- гад, по памяти, процитировал ему высказывания тех самых «украинских пат- риотов», за которых он регулярно отдает свой голос на выборах, и которые уже сегодня рассуждают о неизбежности «войны с Россией». В самом ближайшем будущем они окажутся у власти, в том числе и благодаря его личной поддержке. Уж тогда-то проблема военной конфронтации, наверняка, из теоретической сферы переместится в практическую. Да и нынешняя украинская власть уже немало делает для развития ситуации именно в таком конфликтном направле- нии, взять хотя бы Южную Осетию или непрекращающиеся провокации против Черноморского флота. И подобных примеров можно приводить сотни… «А вы не лезьте в наши дела, и конфликтовать тогда будет не зачем». – «Мы лезем в ваши дела? Разве не вы воруете нашу историю, наш газ, запрещаете Русским пользоваться Русским языком и воспитываете своих детей в жгучей ненависти к России? И при этом еще сидите на нашей шее и наших дотациях, заявляя: не лезьте в наши дела!». Он снова начал было спорить, но без прежней горячно- сти, скорее по инерции. Видимо мой вопрос о войне затронул в нем какие-то глубинные струны и требовал более четкого ответа, чем очередное пережевы- вание темы, кто кого «эксплуатировал» и «угнетал»… «Не переживай, я всегда буду против этого!» - в его голосе прозвучало убеждение, но меня он не убе- дил. «Возможно, ты и будешь против. Да только кто же тебя будет спраши- вать: начинать или не начинать?... Разве ты не знаешь, что все принципиаль- ные решения, хоть внутренней, хоть внешней политики Украины, принимаются даже не в Киеве, а в Вашингтоне или Брюсселе. А там ты и миллионы таких же, как ты, воспринимаются лишь в качестве безгласного “пушечного мяса”. Да и местным самостийника вы нужны лишь на начальной стадии, для обеспечения их полноценной властью над вами. После достижения этой цели ваше мнение уже никого не будет интересовать, и ни на что не сможет влиять. Твое “против” будет что-то означать лишь для тебя, и вот тогда-то придется окончательно оп- ределяться: на чьей ты стороне. Здесь уж: или – или. Или там, с ними, сепара- тистами, или на стороне Русского Народа, к которому ты принадлежишь и по крови, и по происхождению, и по вере. Третьего не дано»… Он уже ничего не стал мне возражать. Да и у меня не было желания продолжать диспут. До глав- ного вопроса мы добрались, а дальше каждый должен определяться самостоя- тельно. Ибо время выбора уже на исходе, впереди – эпоха ответственности, за сделанный выбор…