В 1961 году в Париже издана книга "Ермак Тимофеевич, князь Серебряный". Некто А.Левицкий, рецензируя это издание, заканчивает пожеланием, чтобы эта книга стала настольной каждого казака.

В 1968 году также в Париже издана небольшого формата книга А.А.Гордеева "История казаков - Золотая орда и зарождение казечества". Наша рецензия этого издания - положительная. Эта книга так же может служить настольным справочником каждого казака.

Как первая, так и вторая книги стали настольными, но, к сожалению... не каждого казака. Изрядное количество казаков, особенно молодых и среднего возраста, то есть родившихся уже за пределами Тихого Дона, в чужих, порой дальних странах, не проявили той должной любознательности, столь присущей их предкам, - знать, хранить и чтить историю Всевеликого Войска Донского, а главное, если не внешне (учитывая особенности жизни на чужбине), то внутренне, духовно быть и оставаться всегда сыном и дочерью Родимого Края.

Согласитесь, если молодого жеребенка поставить на вырост в ослятник, то, вырастая, он все же будет ржать по лошадиному, а не реветь до ослиному, и сохранит свои повадки благородного животного, а не ничем не оправдываемое глупое упрямство, хитрость и коварство длиннеухого плута.

Жизнь показала, что какое-то количество молодежи (к счастью, казачьей в меньшинстве) приобрела это глупое упрямство, а еще глупее - уродливое подражание уродливости и "ревет по ослиному. И, что хуже, духовно и, откровенно говоря, морально все больше отходит от своей первобытности, забывая культуру своего края, красивые обычаи своего народа, веками бережно хранящиеся традиции войска, задонских станиц, степных хуторов, далеких зимовников и родных куреней.

В первой книге - правдивое описание эпохи выдающегося деятеля, каким был Ермак и его последователи - казаки-землепроходцы.

Там же говорится, что завоевание Сибири с 1581 до 1584 года, по сути, очень небольшой группой людей было бы совершенно невозможным, если бы донские казаки не имели "счастливого дарования, с детства питаемого, путешественников и воинов". Это определение относится как к соратникам Ермака, так и к его последователям - казакам Гребенским, Уральским, Сибирским и другим.

Кое-кто пытался объяснить успехи Ермака исключительно отсутствием у противника огнестрельного оружия. Это "страшное" оружие у казаков было весьма примитивным, неудобным в рукопашной схватке и тяжелым при его ношении. Исход боя тогда решался доблестью воинов и талантом вождя. В этом нельзя отказать Ермаку и его казакам. Об этом говорит и вся русская история.

Озаглавливая настоящую свою статью "КАЗАКАМ - ПОХОДНИКАМ ЗА РУСЬ СВЯТУЮ, ЗА ТИХИЙ ДОН" я умышленно начал с выдержек из славной истории Донского Войска, овеянной ореолом славы своего героического прошлого всех войн, с кем бы их ни вела когда-либо наша Россия.

Дальше я, также отбросив сочинительство, приведу ставшие уже историческими факты казачьей летописи из недавнего прошлого, записанные участниками - эпизоды, долженствующие стать незабываемыми страницами еще не законченной истории Дона и его Войска.

На вопрос: зачем?- ответ: чтобы но забыть. А такое опасение есть. Примеров "забывчивости" приводить не буду, но печальный факт - ОНИ ЕСТЬ. А их не должно быть. Оглянись, казак на свое прошлое. Ему сейчас ЧЕТЫРЕСТА лет!! (20 мая 1970 года). Верь, твердо верь и к этому будь готов: твои потомки будут праздновать 450-летие у себя на Дону, соблюдая незабытые, сохраненные все дедовские обычаи и традиции Войска, казачьего уклада Родимого края. Все возродится свое памятное, красивое, а УРОДЛИВОСТЬ СГИНЕТ.

Помните, что вы вступили в пятое столетие бытия Донского казачества, история которого богата своим славным прошлым, как и прошлое ваших братьев- казаков всех войск Святой Руси, о чем говорят страницы также и наших зарубежных изданий, и расскажите своим сыновьям, дочерям, внукам и внучкам о делах минувших дней казачьей доблести. Они должны знать, что Донское казачество было особое, всегда военное сословие и... привилегированное среди других за свои великие заслуги перед Россией.

- о -

1 .

1914-й год. Август месяц. Первые донские части, уходившие на фронт из Новочеркасска, были 8-я и 9-я батареи 4-го Донского казачьего артиллерийского дивизиона. Провожал их весь город. Овациям не было конца. На всех станциях до самого Ростова и дальше поезд встречали старики близлежащих станиц, хуторов в полной своей форме, при шашках и былых наградах.

Особенно торжественную встречу дивизион встретил на станции Аксай, На платформе строем стояли казаки всех возрастов, от 80-летних до 10-летних казачат во главе со станичным атаманом со всеми войсковыми, станичными регалиями и оркестром, игравшим "Всколыхнулся, взволновался православный Тихий Дон" и другие бравурные марши.

Поезд, несмотря на открытые семафоры, вынужден был остановиться, так как на пути красовалась огромная пирамида корзин, кошелей, ведер, бутылей, наполненных станичными лакомствами: пироги со всякой всячиной, банки с бекмесом, медом, сушеные фрукты, опять банки с каймаком и даже колбасы, сало, арбузы, дыни, был и табачок, папиросы, и чего, чего там только не было! И только когда все было разнесено по вагонам и платформам, паровоз дал свисток, батарейные горнисты заиграли "Поход", грянул оркестр, "ура" на станции, "ура" по вагонам, и состав медленно двинулся, поплыли вагоны с лошадьми, батарейным имуществом, платформы с орудиями под чехлами, с везде приветливо машущими фуражками и отдающими честь гостеприимной станице казаками с эшелона - старикам, остающимся казакам, оркестру и плачущим казачкам, чьи мужья и сыновья были в уходящем на фронт дивизионе.

На фронте дивизион входил в состав казачьей бригады, командир которой, генерал-майор Е.Ф.Кунаков *), за доблестную оборону Нового Сандеце был награжден орденом Св.Георгия 4-й степени. Этим орденом был награжден и его адъютант, генерального штаба капитан Укулинин. Все офицеры получили очередные награды. Все казаки-батарейцы были также награждены.

2.

4-го августа 1914 года 2-ая сводная казачья дивизия под командованием генерала Павлова имела конный бой с 8-й австро-венгерской кавалерийской дивизией под командованием генерала графа Фрорайка. После чередующихся с переменным успехом атак и, наконец, после решительной и последней атаки дивизии генерала Павлова, применившего тактику глубокого охвата флангов, неприятель стал поспешно отходить, неся большие потери убитыми, ранеными и пленными. Несколько сот казаков, ранее посланных с задачей более глубокого охвата правого фланга, отрезали пути отхода разгромленной дивизии.

Командующий австро-венгерской дивизии генерал граф Фрорайк, видя агонизирующую дивизию, охваченную казачьими лавами со всех сторон и избиваемую казаками, с ужасом видя, как упал с коня убитым его старший сын, командир одного из эскадронов, и как несколько казаков схватили его младшего сына, совсем еще молодого офицера, и поскакали с ним с поля, уводя в плен, видя, как упал полковой штандарт, а себя уже со всех сторон окруженным казаками, выхватил револьвер, не выдержав всей тяжести случившегося, и тут же застрелился.

Генерал Павлов приказал тело генерала Фрорайк, его лошадь и его саблю передать передовым частям австро-венгерской армии, что и было исполнено казаками. Передающие тело генерала, его лошадь и саблю и принимающие венгерские кавалеристы обменялись отдачей воинской чести.

3.

17-го августа 1914 года 12-я кавалерийская дивизия под командованием генерала А.М.Каледина у местечка Руды лихо атаковала

*) Сын генерала Кунакова, Александр Ефимович Кунаков, бывший наш подписчик, кадет Новочеркасского корпуса, солист Платовского Казачьего хора, умер в Австралии 20 августа 1973 г. Был атаманом Станицы и издавал журнал "Станичник".

 

укрепленную позицию австро-венгерских войск. Сковала их приготовления к наступательным операциям, захватила много пленных и несколько орудий. Эта атака выручила положение нашей 8-й армии.

Буквально на другой день, 18-го августа, 1-я и 5-я Донские казачьи дивизии под командованием генералов Гоглова и Вановского атаковали в районе Комарова, в тылу 2-го австро-венгерского корпуса, полки рассредоточения, нанеся им поражение; взято много пленах и десять орудий. Корпус приостановил развертывание, так как его тыл был разгромлен и несколько полков выведены из строя.

4.    

26-го августа 1914 года 18-й Донской казачий полк под командованием полковника Кузнецова лихо атаковал австрийскую пехоту у деревни Драган. Батальоны австрийского полка построили каре для встречи и отражения казачьих сотен, идущих на них в атаку, но в расстоянии 400-500 метров две сотни, осадив лошадей, быстро спешившись, залегли за упавших перед ними лошадей и из-за них открыли беглый огонь из винтовок по каре. В то же время остальные сотни полным наметом бросились вправо и влево, глубоко охватывая фланги. Каре дрогнуло, несколько пулеметов открыли огонь, но было уже поздно. Спешенные сотни уже неслись с гиком, блистая шашками и с пиками наперевес. Полк был уничтожен. Пленных погнали в тыл.

5.    

15-го августа 5-я Донская дивизия под командованием генерала Вановского у деревни Завалово, в районе Дубно, после донесения разведки атаковала обходную колонну австрийцев. Колонна была разбита, два эскадрона австрийских гусар были изрублены. Казаками было захвачено много лошадей, оружия, несколько легких орудий и пулеметов. Командир второй сотни Н.А.Краснов имел пять легких сабельных ударов в голову. Награжден орденом Св.Георгия 4-й степени.

6.    

16-го сентября 1914 года 4-й Донской казачий полк выделил из своего состава сотню для разведки полосы, оставленной противником. Ранним утром, выйдя из небольшой рощи, встретили крупный разъезд противника от германского ландверного полка. Сотня бросилась с гиком в атаку, на полном скаку развертываясь в лаву с загибанием левого крыла для охватывания слева. В происшедшей схватке восемь германских драгун были зарублены, семь взято в плен. Офицер и 16 драгун спаслись бегством. Здесь сказалось преимущество лошадей германской кавалерии перед казачьими лошадьми. Несколько казаков получили легкие ранения.

7.

21-го октября 10-й Донской казачий полк под командованием полковника П.Н.Краснова в районе г.Хмельники атаковал полк венгерских гусар. После довольно продолжительной схватки ревервная сотня во главе с командиром полка врезалась в левый фланг венгерских гусар, державших этот фланг в компактном кулаке во главе со своим командиром полка и полковым штандартом. Венгерские гусары были смяты, командир полка убит, штандарт захвачен казаками, остатки полка, понеся большие потери, обратились в бегство... Наш полк также понес потери убитыми и ранеными. 

12-го ноября полки 2-й Сводной казачьей дивизии под командованием генерала Павлова у местечка Ужимо, выследив передвижение противника, лихой конной атакой разгромили марширующие колонны, обратив многие части в бегство. Затем атаковали батареи конной артиллерии на походе, захватив пять орудий с полной упряжкой и зарядными ящиками с гранатами. Были также захвачены почта и денежный ящик.

До бесконечности можно вписывать в страницы нашей Белой Летописи эпизоды минувших бранных лет, где блистали казачьи шашки, где пиками все сокрушающей лавы уничтожались пехотные каре врагов, где меткими пулями из-за распластанных на траве коней один за другим вырывались из рядов неприятельские солдаты, идущие в атаку. Так было.

Походы, биваки, короткие досуги, казачьи песни - то залихватски веселые, то тихие, полные грусти, тоски по родному далекому краю. Разведки, глубокие рейды по тылам противника, добыча языка. Игра со смертью в прятки. Все это, частично вспомнив, частично представив, как это было, даже из чувства долга перед прошлым трудно умолчать и не рассказать тем, кто этого никогда не видал, не слыхал, не пережил.

- о -

В заключение, как образец, расскажу о трагической судьбе одной казачьей семьи. В рождественские дни декабря 1919 года двадцатипятилетний сотник П. станицы К--й, после продолжительной боевой страды, начавшейся для него с первых дней войны 1914 года, после четырех ранений - из них два с пребыванием в госпиталях и двухнедельной побывкой дома. - ведя арьергардные бои с наседающими полками конной красной армии, вошел в родную станицу со своей сотней. Всего два часа побыл он с женой и двумя сыновьями - трехлетним, родившимся в 1915 году, и годовалым, родившимся в 1918 году. Последний раз обнял всю в слезах, уставшую от труда, забот и одиночества молодую свою жену, последний раз поцеловал лобики и нежные щечки сыновей, последний раз переступил порог родного куреня, сел на коня и растворился в густом снегопаде с поредевшей в боях сотней. Навсегда !

Тяжко было на душе молодого сотника, тяжко, как никогда« Почему-то думалось, что не увидит он больше никогда свою Настеньку, своих сыновей Ванюшку и Митюшку, не увидит больше свою станицу и блиставший при солнце и при луне родной Дон. Повернулся в седле, глянул назад, и лишь густая пелена снега как будто закрыла весь Божий мир. От станицы доносился глухой собачий вой, то выл оставленный вахмистром сотенный пес "Озорной", все военные годы бывший неразлучно с сотней, а сейчас привязанный за ошейник на базу вахмис- трового куреня... Где-то за невидимым Доном ухали орудийные выстрелы. Справа такал с перерывами пулемет, и эти звуки, как и люди, растворялись в густом снегопаде. Следы сотни заносило снегом, как будто ничего и никого не было. Какими-то привидениями казались темные всадники, пофыркивающие усталые их лошади, да изредка простуженным басом понукал неутомимый вахмистр не отставать уставших казаков, уходящих в неизвестное со своими тяжелыми думами в последнюю Рождественскую ночь в Родном Краю. 

Пятьдесят лет спустя, 1970 год. В одной из дальних стран в одиночестве доживает свой век 75-летний сотник П. Несколько лет тому назад он узнал, что Настенька, его жена, а теперь семидесятилетняя старушка, никогда вторично замуж не выходила, вырастила своих сыновей - Ванюшке сейчас 54 года, а Митюшке 52, оба уже дедушки. Были оба на фронте 2-й мировой войны, оба были ранены, но Бог хранил по молитвам Настеньки. Внуки часто, разглядывая увеличенный портрет деда, снятого в чине хорунжего на австрийском фронте в 1914 году, приходят в восторг, какой красивый был у них дедушка, которого даже отцы их никогда не видели.

Возвратиться бы казаку домой, обнять старушку женушку, родных сыновей Ванюшку и Митюшку, внуков, внучек, поклониться батюшке Тихому Дону, порадоваться, на степь широкую глядючи и помереть на родной земле. Ан нет. Один из немногих бежал есаул П. из лап "Смершников" уже после выдачи в Лиенце в июне 1945 года. И в о з в р а т а нет... И было то...

По воскресеньям в маленьком православном храме далеко от Тихого Дона всегда стоит он, как всегда, справа, у небольшой иконы Покрова Пресвятой Богородицы, и, глядя на мерцающие огоньки свечи, шепча молитвы о даровании благоволения родной далекой семье, мысленно уносится к ним. Потом тихо идет по чужим улицам в старческий дом, где судьба уготовила ему доживать свой нерадостный век.

Чернила нескольких букв расплылись, видно, от упавших нескольких капель слез из старческих глаз, и затуманились строчки, как затуманилось все тогда в густом снегопаде.

Б.Турчанинов.