Случайный выстрел в Марьяновке стал прологом Гражданской войны в России.

В начале июня 1918 года так называемая первая советская власть в Омске была свергнута. Город заняли солдаты чехословацкого корпуса и отряды белых.

Деньги прежде всего

Большевистский Военно-революционный штаб, сотрудники советских учреждений и красно­гвардейцы, погрузившись на 23 парохода, отправились вниз по Иртышу на север Сибири. С собой они увозили 270 миллионов рублей, изъятых из банковских хранилищ. Деньги в эвакуацию штабисты захватили, а несколько своих отрядов оставили на милость врагу. Был ли то результат диверсий белого подполья, нарушившего телефонную связь между воинскими подразделениями красных, или паника помешала советским руководителям вспомнить о бойцах, охранявших железнодорожные пути и другие важные объекты, сейчас, наверное, точно уже не установишь.

Но почему отступающие большевики поплыли на север Сибири? Ведь север безлюден. Там нет промышленности, там не соберешь новые полки для сопротивления. Или бежали в панике, куда придется? Нет. Смысл в северном направлении имелся, и он оправдал себя, но об этом позже.

Красные, спешно покидая Омск, сделали великолепный подарок своим врагам. Они оставили десять миллионов патронов, миллион гранат, тысячи винтовок, артиллерию, автотранспорт и несколько самолетов. Все это позволило белому движению и мятежным чехословакам, занявшим город, создать по-настоящему боеспособную армию.

Красные, будь у них железная дисциплина в войсках и хорошо налаженная разведка, наверное, смогли бы удержать Омск до подхода подкреплений. Но они толком воевать еще не умели. Да и не ожидали нападения с той стороны, откуда оно случилось, – со стороны бывших пленных чехословаков.

Чехословацкие легионеры

Корпус из чехов и словаков, который в 1918 году, по сути, спровоцировал Гражданскую вой­ну в России, был верным союзником русских в Первой мировой вой­не. Его солдаты храбро и умело воевали против Германии и Австро-Венгрии.

Начало отдельным воинским формированиям из чехов в русской армии было положено еще в 1914 году, когда из чехов, подданных Российской империи, была создана национальная Чешская дружина. Постепенно она укрупнялась. С марта 1915 в нее стали принимать пленных чехов и словаков. Через несколько месяцев дружина превратилась в Первый чехословацкий стрелковый полк численностью 1600 человек.

К концу 1916 года появилась чехословацкая бригада, состоящая из трех полков. В какой-то мере тому способствовала активность Чехословацкого национального совета, образованного на территории Франции в начале 1916 года. Совет выступал за выведение Чехословакии из состава Австро-Венгерской империи. Французы его деятельность всячески поддерживали, им любое ослабление противника было на руку.

В бурном для России семнадцатом году, когда страной руководило Временное правительство, удачные действия чехословацкой бригады на фронте способствовали тому, что все ограничения по приему военнопленных были сняты и бригада выросла до корпуса.

В начале 1918 года Франция, видимо, уже поняв, по какому курсу двигают Россию большевики, объявляет чехословацкий корпус частью своей армии.

Наступает март 1918 года. Советская Россия выходит из войны, заключая Брестский мир с Германией. И чехословацкие легионеры сразу же превращаются в занозу международного масштаба.

– По образному выражению одного из моих коллег, – говорит главный архивист исторического архива Омской области, кандидат исторических наук Максим Стельмак, – советское правительство оказалось между молотом Германии и наковальней Антанты. С одной стороны давила Германия, не желавшая, чтобы корпус попал на европейский театр военных действий и воевал против нее. С другой стороны – Англия и Франция, требовавшие как можно скорее отправить чехословаков в Европу. А как отправишь? На западе России – немцы, а транспортировке через Архангельск мешали плохие дороги и нехватка кораблей. Поэтому был выбран маршрут через Владивосток, откуда страны Антанты вывезли бы чехословаков так, как им удобно. В результате железнодорожные составы с легионерами растянулись по всему Транссибу – от Пензы до Владивостока.

Помня о роли чехословацкого корпуса в российской истории, важно, по мнению Максима Максимовича, избавиться от двух мифов. Первый – будто бы корпус, подняв антибольшевистский мятеж, действовал по плану Антанты. Второй – будто бы большевики сами своими непродуманными и противоречивыми приказами вынудили чехословаков восстать. На самом же деле главным провоцирующим фактором стали сложности передвижения 60-тысячного соединения по территории Сибири вследствие расстроенной работы железной дороги. Отсюда конфликты из-за вагонов, продовольствия.

Большие осложнения возникли в апреле. Составы с легионерами стали задерживаться на станциях в связи с первыми кратковременными высадками англичан и японцев во Владивостоке. Правительство в Москве насторожилось: не готовится ли интервенция? И не станут ли чехословаки поддержкой для интервентов? Ведь легкое оружие многие не сдали – спрятали.

Первая стычка со стрельбой отмечена 14 мая 1918 года в Челябинске. Местные красногвардейцы арестовали несколько легионеров. Но тот конфликт удалось разрешить. Хотя Москва окончательно потеряла доверие к корпусу и решилась на полное разоружение легионеров, а чехословаки потеряли доверие к советской власти. И решили силой пробиваться на восток.

Но намерения еще не были катастрофой для отношений между советами и корпусом, проблему еще можно было решить переговорами. Катастрофой для этих отношений стало сражение 25 мая у станции Марьяновка, которое привело к большому количеству жертв. Его же можно считать и началом полномасштабной Гражданской войны в России, где до этого выступления противников советской власти носили локальный характер.

Путь к поражению «красного» Омска

К 7 июня 1918 года, когда случилась развязка в противостоянии красных с чехословаками, Омск, по сути, оказался в блокаде. А всего пару недель назад ситуация не выглядела столь скверной и беспросветной.

24 мая Омский Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов получил телеграмму из Москвы с требованием разоружать проходящие через город эшелоны корпуса. Местной советской власти уже на следующий день потребовалось принять меры, продиктованные из центра.

К станции Куломзино (Карбышево) с запада, со стороны Исилькуля, подошел состав с солдатами шестого чехословацкого полка. Легионеры потребовали пропустить их на восток и снабдить продовольствием. На предложение сначала разоружиться ответили отказом. Однако в бой ввязываться не стали. Предпочли отступить к Марьяновке. Следом, с целью продолжить переговоры, отправился эшелон, в котором ехало три с половиной сотни красногвардейцев под командованием начальника омской милиции Петра Успенского (1893 – 1918).

У марьяновского вокзала те и другие высыпали из теплушек. Конфликт был спровоцирован случайным выстрелом. Легионеры, имевшие немалый боевой опыт, первыми пришли в себя и открыли огонь по красногвардейцам (Успенский получил смертельное ранение). На помощь омским бойцам из города подошли еще отряды. Используя батарею из трех орудий и броневик, красные вынудили противника отступить в сторону Исилькуля.

О том, что выучка красногвардейцев, молодых жителей мирного города, оставляла желать лучшего, говорят их потери. Омичи потеряли 95 человек убитыми и 180 ранеными против 18 убитых и 9 раненых в рядах чехословаков (Симонов Д. Г., «Белая Сибирская армия в 1918 году», 2010 г.).

Ситуация сложилась патовая. Легионеры корпуса не могли прорваться на восток через город, а большевики не могли их разоружить. Противникам пришлось заключить перемирие.

А с восточной стороны от Омска в боях вдоль железной дороги военное счастье улыбнулось большевикам. Чехословаки, наступавшие на город через станцию Татарскую, оказались менее храбрыми, чем их земляки. Омский отряд, в котором было немало венгров-интернационалистов, в результате нескольких коротких стычек отогнал противника до станции Каргат, расположенной между Барабинском и Новониколаевском (ныне Новосибирск).

Омские большевики полученное перемирие стремились использовать по полной программе. 26 мая исполкомы Советов всех уровней передают свою власть Военно-революционному штабу. Омск объявлялся на осадном положении. Планировалось провести мобилизацию рабочих. Казачьи и крестьянские депутаты высказались за помощь представителей своих сословий в борьбе с чехо­словаками. «Волею судеб Омск поставлен теперь в центре событий, от исхода которых зависит судьба многомиллионного русского народа», – говорилось в воззвании омских (красных) казаков.

Всеобщая мобилизация могла спасти «красный» Омск от поражения, однако ее провести не удалось.

Казаки поддержали чехов

Мобилизации помешало триумфальное шествие белой власти по Сибири. Буквально в течение полутора-двух недель большинство городов оказалось в руках противников большевизма.

Свержение советской власти происходило примерно по одному и тому же сценарию. Чехословаки внезапной атакой разбивали части красной гвардии или вытесняли их из города, не покушаясь при этом на гражданскую власть. Освобожденный от большевиков город тут же занимали белые, копившие силы в подполье. Объявлялась мобилизация бывших офицеров, юнкеров, военных чиновников, врачей. Сразу же начинали работать местные думы, восстанавливалось досоветское самоуправление. За день-два в городе формовалось несколько дисциплинированных боевых подразделений. Все это, безусловно, свидетельствует о налаженной тесной связи сибирских подпольщиков между собой и чехословацким корпусом. Белое подполье было разнородным по политической ориентации – от монархистов до сторонников Учредительного собрания. Белое движение сплачивала всего одна идея – необходимость борьбы с большевиками.

Сначала советская власть свергалась в городах, где находились составы с чехословаками, затем, по принципу цепной реакции, свержение Советов покатилось по сибирским просторам вдоль и поперек. В селах и казачьих станицах смена власти происходила совсем незатейливо. Местный сход принимал соответствующее решение, на том дело и заканчивалось.

Пока омский Военно-революционный штаб раскачался, проводить мобилизацию было уже негде. Город оказался в окружении независимых от него территорий.

Гражданская война – война личных представлений о правильном и лучшем будущем. В ней воюют сердцем. Потому-то и воюют упорно. Красные, уступив тот или иной город белым, самоотверженно пробивались туда, где советская власть еще сохранялась. За ними организовывалась погоня. Упрямые преследователи в свою историческую правоту верили не меньше красных. А в военном деле они превосходили противника. Устраивали засады, умели грамотно провести окружение. Кто поднимал руки, тех просто брали в плен – без издевательств. Но руки красные поднимали далеко не все. Порой отряд в сотни человек в ходе череды боев погибал полностью, но не сдавался.

Омск тоже сдаваться не собирался. 4 июня перемирие между чехословаками и местными большевиками закончилось. Составы с легионерами, включая импровизированный бронепоезд из угольных вагонов, 5 июня выдвинулись из Исилькуля в сторону Марьяновки. Чехословаки без боя заняли Мос­каленки, где переночевали. Утром 6 июня обрушились на красных в Марьяновке. Сражение длилось 16 – 18 часов. Красные, среди которых находился и отряд тюменских гвардейцев, потерпели сокрушительный разгром.

По численности и вооружению они превосходили легионеров – около трех тысяч бойцов против 1500 чехословаков и 200 человек атамана Анненкова. Оборонительную линию омичи тоже выстроили вполне приличную – три ряда окопов длиной по семь верст. И все равно были разбиты.

Значительную долю в победе чехословаков следует отдать казакам Анненкова. Именно они провели глубокую разведку позиций красных. Благодаря полученным данным стали возможными обходные маневры, которые применили легионеры после неудач в лобовых атаках. Ни пушки, ни бронеавтомобили, ни самолеты красным не помогли.

Сколько было потерь шестого июня со стороны омских отрядов, точно не известно. Сибирский историк Александр Колесников (1919 – 2012) называет число «более тысячи человек» (общие потери при защите Омска он оценивает в полторы тысячи). У чехословаков, по свидетельству Д. Г. Симонова, погибло 14 человек и 53 ранено. Последние цифры вызывают большое сомнение, поскольку стороны сходились в штыковых боях, по противнику красные били из пулеметов и пушек. Но других цифр у автора нет, значит, крыть нечем.

Красные уходят

7 июня чехословаки брали Омск, что называется, на плечах противника. На улицах уже теснился народ с белыми повязками. Сарафанное радио с непостижимой быстротой разнесло весть о ходе марьяновского сражения.

Военно-революционный штаб успел подготовиться к неблагоприятным событиям. Горы вооружения и технику планировалось эвакуировать железной дорогой. Два направления лежало перед штабистами: в Новониколаевск, где позиции белочехов не выглядели прочными, и по свободной пока от противника ветке в Ишим, а там до «красной» Тюмени рукой подать. Планы нарушил саботаж железнодорожников. Они разобрали пути. Для отступления оставалось единственное направление – по Иртышу на север.

Красные могли бы еще держаться, численность позволяла. Карты путала паника в войсках. Белые и сочувствующие им, выходя на городские улицы, своей массовостью вносили дополнительную лепту в рост неуверенности защитников города.

Организованного отступления не получилось. «Вследствие неопытности нашего командования (тов. Звездова и Лобкова), нераспорядительности Запсибсовдепа, во главе которого тогда стоял тов. Косарев, и охватившей всех панике, – вспоминал в 1921 году большевик В. Кармашев, – отступление было произведено беспорядочно, без всякой эвакуации… Эвакуированы были только деньги».

О том, насколько сильной была неприязнь к советской власти у многих горожан, свидетельствуют воспоминания красного командира П. М. Хрусталева. Он со своими бойцами в числе последних покидал Омск. «Чтобы расчистить путь отряду от Дома Республики (Генерал-губернаторский дворец. – В. Г.) через Любинский проспект к пароходу, пришлось пробить стену врагов власти Советов, которые запрудили собой улицу. Толпам, бродившим по Любинскому проспекту, было предложено очистить часть улицы для прохода отряда к пароходу, но это требование они выполнить не желали. Тогда пришлось пустить в ход два пулемета, установленные на грузовом автомобиле, и подкрепить их взводом винтовок», – напишет он в статье «Мятеж чехословацкого корпуса».

При этом кто-то на пристани у устья Оми весело кричал: «Скатертью дорожка», а кто-то, не боясь последствий, горько плакал: «Возвращайтесь скорее, товарищи».

На 23 пароходах из Омска ушло около тысячи человек. Тара, занятая белым отрядом из 80 добровольцев штабс-капитана П. М. Рубцова, готовилась к сопротивлению. Но силы были несопоставимы. 8 июня после недолгой перестрелки белые скрылись в лесу. Красные, предвидя долгую дорогу, погрузили на пароходы найденное в городе продовольствие. В Таре же отряд увеличился на 19 человек. Это были освобожденные из тюрьмы большевики, которых повстанцы приговорили к смертной казни.

События в занятом белыми Омске развивались по тому же сценарию, что и везде в Сибири: объявление мобилизации старых военных и чиновничьих кадров, восстановление самоуправления, формирование боевых отрядов. Всего через неделю после падения советской власти Омский гарнизон насчитывал 2 860 человек. И уже на третий день после отступления красных для их преследования на единственном найденном в Омске пароходе «Семипалатинец» отправился офицерский отряд во главе со штабс-капитаном Н. Н. Казагранди. Смелая авантюра принесла свои плоды. 12 июня у села Карташово офицеры столкнулись с группой красных под командованием венгра-интернационалиста Кароя Лигети (1890 – 1919), отступавших с новониколаевской железнодорожной ветки. Бой закончился быстро. 184 красногвардейца и их раненый командир сдались в плен.

Финиш. И новый старт

Отступающие красные, собрав по пути еще 80 пароходов, добрались до Тобольска. Омичи связались по телеграфу с Тюменью. Город, отражая удары белых со стороны Ишима, держался. До Тюмени омичи добрались по системе рек Иртыш, Тобол, Тура.

Оставленный Тобольск тут же заняли повстанцы. У Тюмени вместо одной линии обороны стало две – со стороны Ишима и со стороны Тобольска. Белые успешно наступали, имея в два раза меньшие по численности войска.

Агитация плохо помогала советской власти в деле укрепления фронта. Рабочие в окопы шли неохотно, а крестьяне воевать отказывались наотрез. Зато красная сибирская армия стала неожиданно получать дополнительные пополнения от омичей. Около 500 человек из числа оставленных при эвакуации Омска мелкими группками пробились по тайге в Тюмень.

Обильно проливаемая кровь приводила обе стороны к заметному ожесточению. Под Вагаем, например, белые сожгли живьем 20 пленных красноармейцев, а красные, обстреливая позиции белых снарядами с удушающим газом, перестали стесняться применять химическое оружие.

20 июля 1918 года советские войска сдали Тюмень, а через пять дней – Туринск. Белые полностью взяли Сибирь в свои руки. В декабре, заняв Пермь, они распространили контроль и над Уралом. А уцелевшие в боях омские красногвардейцы влились в красные отряды европейской части России. На том, наверное, и можно закончить описание путей отступления «красных» омичей.

Через несколько месяцев уже «белые» омичи в составе войск Александра Колчака, цепляясь за каждый бугорок, начнут постепенно терять занятые ценой большой крови территории.

Бессмысленная братоубийственная война продолжалась.

Виктор Гоношилов

http://omskregion.info/news/60383-padenie_krasnogo_omska/